Гомер

Идет, безмолвный, по брегу немолчношумящей пучины.  35  Там, от судов удалившися, старец взмолился печальный Фебу царю, лепокудрыя Леты могущему сыну: «Бог сребролукий, внемли мне: о ты, что, хранящий, обходишь Хрису, священную Киллу и мощно царишь в Тенедосе, Сминфей! если когда я храм твой священный украсил,  40  Если когда пред тобой возжигал я тучные бедра Коз и тельцов, – услышь и исполни

услышишь о том, что погиб он и нет уж надежды, – В милую землю вернись ты тогда, в дом отцовский, не медли. Холм ты могильный ему возведи, честь воздав; и отпразднуй Пир поминальный по нём. А затем выдай мать свою замуж. После, как всё это ты надлежащим порядком устроишь, – Крепко подумай

...весьма неразумно и скучно

Снова рассказывать то, что мы уже рассказали однажды.

Пред колесницею стала, царя назвала и сказала: «На, возлияние сделай родителю Зевсу, молися, Чтоб от врагов ты домой воротился, уж раз тебя дух твой, Как я ни против того, идти к кораблям побуждает. Но помолись перед тем облаков собирателю черных Зевсу, который на землю троянскую с Иды взирает. Птицу

Грустно на ней возлежал он

Странно, как смертные люди за все нас, богов, обвиняют!

Зло от нас, утверждают они; но не сами ли часто

Гибель, судьбе вопреки, на себя навлекают безумством?

Ибо из тварей, которые дышат и ползают в прахе, Истинно в целой вселенной несчастнее нет человека.