Елена Левашова

– Проездом. Случайно вышло. Но я знаю, что случайностей

Никитушки и на мгновение я ощущаю себя девой Марией… Ненадолго, пока в его голос, звучащий из динамика, не вливается еще один – женский. – Не помешала? – слышу так отчётливо, как если бы находилась с ними в комнате. – Злат, я перезвоню. Никита завершает разговор, оставляя меня наедине с коротким прерывистыми

перекошенными от жалости лицами… Роберт то и дело звонит куда-то, требуя прислать вертолет или реанимобиль. По

– И что ты теперь скажешь? – звучит голос Макара. – А что говорить? Смешная, дурацкая, непутевая Каланча…

рукой мужа странички. Номера телефонов, сложные формулы – ничего интересного. Бережно собираю

Вы правы, – улыбаюсь смущенно. – Что желаете? Омлет с ветчиной и шампиньонами или сырники со сметаной? – Ох, какой сложный выбор. То и то, если можно. Можно, Лев Борисович… Все,

ружейной пули? – Вот же… Дура ты, Катя. Тогда была и сейчас не стала умнее. Пес хрипло лает, не признавая в Салиме своего… Ветер качает створки забора,

и падающий с неба снег. Ничего не вижу, только его… Приехал, он все-таки приехал меня

закрадываются те же мысли. «Избиение, изнасилование группой лиц с использованием посторонних предметов. Дело закрыто в связи с самоубийством

– Мам… Голос сына пробуждает меня от задумчивости. Черт, я даже от улик не избавилась! На подушке валяются смятые бумажные платочки, а мое лицо… Его можно сравнить с объектом нападения пчел… – Привет, Данечка. – Нарочито приветливо произношу я. По виду сына понимаю, что спрашивать про успехи в институте бессмысленно. – Мам, ты из-за этого мужчины плачешь? – К-какого мужчины? – Он, видимо, к тебе пришел. Стоит там, караулит возле входа. Войти, что ли, боится. – Данька подозрительно