Борис Конофальский

повернутьсястаршины уже считали добытое. И в боях, и то, что было награблено в Милликоне. Ну, и как это иногда бывает, тот, кто отдал награбленное на хранение, не всегда его находил. Вспыхивали ссоры. Пришлось срочно, как только генералу доложили о солдатской ругани, отправить на тот берег полковника Эберста, чтобы

разбогатевший купчишка из Фринланда, приехал сюда в поисках торговых связей и товарищей. – Ну так я всем так и говорю, – соглашается Ламме.

ливо хозяин бинокля. – Цеппелин там, вон он, смотрите, идёт на малом ходу к штангам пирса, он уже скинул швартовые фалы. Вон те верёвки видите? удивлён

улыбнулась: эти умники переставили машины, прятались от неё, тупые, а она, едва

И достала лампу из-под плаща, над головой её подняла. И тут поняла Агнес, что раз уж пришла сюда, так нечего стоять. Решила

в «сосудик» пару «брикетов», пятикилограммовых кусков тротила в алюминиевой оболочке. Может, пригодятся доты рвать.

намываешь». Наконец, она закончила, передала свой мешочек с гигиеническими принадлежностями ему, как ординарцу

Раз, два, три, четыре. Четыре патрона в пенале. Затвор. Один уходит в ствол. Пять. Пять патронов в дробовике, как положено. Он готов.

На горе стаял казак Да Богу молился Чтоб ружье не подвело Клинок не притупился. Ойся, ты ойся Ты меня не бойся Я тебя не трону Ты не беспокойся.