Потрясающее чтение за нескольких персонажей. Всё жутковато затягивает, читатель внутри и психоза и драмы. Не для слабонервных
Kitobning davomiyligi 6 ч. 59 мин.
1846 yil
Двойник
Kitob haqida
Мистическая повесть Федора Достоевкого о посредственном чиновнике Якове Петровиче Голядкине, встретившего своего двойника. Тема «двойничества» еще не раз будет использоваться Достоевским в его произведениях – в «Преступлении и наказании», «Братьях Карамазовых». Однако в ранней повести «Двойник» мистическая идея выражена наиболее всецело. © Издательство Гельветика
Janrlar va teglar
Очень глубоко..... господин Галядкин - человек в футляре на границе мира с ума сшедший...и жалко его и страшно за него, и удивительно, что действительно есть такие люди и как им сложно в обществе ...Достоевский ,как всегда тончайший психолог , обнажающий самое сокровенное в душах людей...
Чрезвычайно глубокое произведение! Оно не былопо достоинсту оценено современниками, что вполне закономерно, ведь таких глубоких познаний в психологии тогда и не было в оществе, да и сейчас эти познания доступны не всем умам. Очень талантливо чтец проделал свою работу, ярко передав весь эмоциональный окрас. Первое прослушивание далось с трудом, слишком жалким кажезался по началу персонаж и его «нытье», на многих моментах хотелось поскорее выключить. Но как только дослушала книгу - включила повторно. И хто праильное решение, минимум два раза нужно, чтобы оценить все ключевые моменты, понять все игры разума и хитросплетения психотравмы, приведшие к печальному финалу. Вообще, вся это история с самого начала - финал. И только почтепенно раскрываются предыдущие события (некоторые из них вполне вероятно только воображаемые, но тем не менее для героя абсолютно реальные). Достоевский мастер хитросплетений и это факт, преступление и наказание, например - очень изощренный детектив, в котором читатель сразу же знает все детали, кроме реального мотива, но интерес держит ожидание, что вот-вот проступит эта реальность сквось мрак всяческих помутнений. Вот и тут, чтобы отделить объективную (существующую во внешнем мире) реальность от помутнений и прочувствовать причины и тенденции, вызвавшие эти помутнения, нужно уделить пристальное внимание произведению и прочитать/прослушать его как минимум два раза, а лучше - больше. И не походя, а погружаясь полностью, превозмогая отвращение, которое может возникнуть к герою, когда еще плохо понимаешь все обстоятельства его «покачнувшие». Лично я обязательно вернусь к произведению еще. Вся эта проблема расхождения реальности с иллюзиями грез чем-то напомнила не только многие другие произведения самого Достоевского, но и роман «Госпожа Бавари» Флобера, вот только Флобер не погружался так глубоко в психику своей героини, и более, как мне кажется, осуждал ее, чем сочувствовал ее неспособности примириться с рельностью. Достоевский же, наоборт, действует изнутри и «с конца», от мыслей персонажа он ведет читателя к осознанию внешней ситуации, от непонимания персонажа - к сочувствию… если только по личным качествам, читатель способен и на осознание, и на сочувствие.
слушал скрипя зубами, пока и не дослушал, это такой бред, эти разговоры между героями так вообще ужас, не разговоры, а пережёвывания, начал слушать чтобы что то новое услышать, а такое ощущение словно гопников слушаю то и дело бред несут герой!
Izoh qoldiring
он опустил глаза в землю да так и стоял себе, дав себе, впрочем, мимоходом, честное слово каким-нибудь образом застрелиться в эту же ночь.
Дескать, не нами началось, не нами и кончится.
Смерть срывает завесу со всех наших тайн, интриг, проволочек.(Господин Прохарчин)
Петербурге, в столице, в Шестилавочной улице, в четвертом этаже одного весьма большого, капитального дома, в собственной квартире своей.
"Двойник"То грезилось господину Голядкину, что находится он в одной прекрасной компании, известной своим остроумием и благородным тоном всех лиц, ее составляющих; что господин Голядкин в свою очередь отличился в отношении любезности и остроумия, что все его полюбили, даже некоторые из врагов его, бывших тут же, его полюбили, что очень приятно было господину Голядкину; что все ему отдали первенство и что, наконец, сам господин Голядкин с приятностью подслушал, как хозяин тут же, отведя, в сторону кой-кого из гостей, похвалили господина Голядкина… и вдруг, ни с того ни с сего, опять явилось известное своею неблагонамеренностью и зверскими побуждениями лицо, в виде господина Голядкина-младшего, и тут же, сразу, в один миг, одним появлением своим, Голядкин-младший разрушал все торжество и всю славу господина Голядкина-старшего, затмил собою Голядкина-старшего, втоптал в грязь Голядкина-старшего и, наконец, ясно доказал, что Голядкин-старший и вместе с тем настоящий — вовсе не настоящий, а поддельный, а что он настоящий, что, наконец, Голядкин-старший вовсе не то, чем он кажется, а такой-то и сякой-то, и, следовательно, не должен и не имеет права принадлежать к обществу людей благонамеренных и хорошего тона. И все это до того быстро сделалось, что господин Голядкин-старший и рта раскрыть не успел, как уже все и душою и телом предались безобразному и поддельному господину Голядкину и с глубочайшим презрением отвергли его, настоящего и невинного господина Голядкина.
Izohlar
4