«Источник судьбы» audiokitobidan iqtiboslar, sahifa 3
Беспокойная жизнь приучила Рерика к мысли, что ни один престол не вечен и не пришит накрепко к седалищной части своего нынешнего владельца. Правители земель воюют между собой, отбиваются от морских конунгов, да и просто болеют и умирают.
Со своей судьбой встретится каждый, хочет он того или нет, и каким бы извилистым путем ни шел человек к своему предназначению, миновать его не удастся.
— В жизни не бывает ничего случайного. И то, что нити наших судеб пересеклись здесь и сейчас, тоже не случайно.
Они были родными братьями, поэтому долг и честь требовали от них держаться вместе и быть заодно. Но они были слишком близки и похожи, чтобы это у них могло получиться. Оба они отличались отвагой, честолюбием и упрямством, оба родились потомками конунгов. Жизнь посадила их в одну лунку, но им стало в ней тесно, каждый из них хотел расти и ветвиться на свой лад, а для этого требовался простор.
– Посмотрим, придется ли тебе поносить нас после битвы, – побледнев, но сохраняя внешнюю невозмутимость ответил Сигурд конунг.– Зачем поносить мертвецов? – Оттар пожал плечами. – После битвы я и думать о вас не стану.
И бог твой – это искра изначального огня в душе, стремление познавать вселенную и свое место в ней, и все равно, к кому ты при этом возносишь молитвы! Поэтому истинно верующие всегда добры и терпимы к носителям иных верований. Злобятся и хотят всех перекроить на свой лад только те, кто любит не бога, а себя возле его престола – и поближе, чем всякие прочие!
Со своей землей надо договариваться, а не воевать, иначе она никогда не станет по-настоящему своей.
Когда смелость для битвы приходится искать на дне ларя, набирается ее немного.
— Возможно, Хали был первым, кто пришел сюда и увидел, что силы этой земли благоприятны для людей. И он поставил этот камень, чтобы обозначить хорошее место.
— Но почему тогда о нем не осталось памяти?
— Именно потому, что он был первым. Он был отцом этого нового мира. Он первым расширил границы Мидгарда до этого места. А потом его имя и судьба скрылись под грудой легенд и домыслов. Каждый думал, что правду знает только он, и среди множества правд была затеряна одна-единственная, настоящая. Сам Один, вечный странник, непостижим для людей. И тот, кто становился Одином для своего собственного мира, тоже бывает непостижим для потомков.
За двести лет христианизации франкские проповедники не сильно преуспели, и хотя за времена франкского господства Фризия стала считаться христианской страной, новая вера затронула лишь самый верхний, внешний слой ее жизни. При каждой попытке свергнуть иноземное господство фризы первым делом сжигали церкви и монастыри, опоры чужеземной власти. Почти в каждой семье были истинно верующие христиане, а Бернульф, местный уроженец, мог даже стать первым епископом-фризом, но такие пока составляли меньшинство.
