Со дна постучали

Героиня выпуска — Маро Микоян. Она столкнулась с раком желудка, с которым борется до сих пор. Многие врачи не верили, что она будет жива даже к моменту нашего интервью.

"За год до постановки диагноза я обратилась к гастроэнтерологу в России из-за урчания в животе. Мне делали гастроскопию, анализы — ничего не нашли. Сказали, что у меня, наверное, “гастрит”, — вспоминает Маро. — С жалобами на пульсацию в животе я ходила к врачам в Казахстане. Мне снова делали УЗИ и анализы, ничего не нашли и опять сказали, что это “гастрит”. Когда я приехала в Великобританию, у меня уже начались боли в лёгких".

Сначала врачи думали, что у Маро тромб после авиаперелётов. Начали проводить исследования. На КТ они обнаружили метастазы, которые распространились по всему организму. Источник они так и не нашли, но сказали, что Маро, вероятнее всего, стоит обратиться в хоспис. Затем Маро с мужем отправились в Германию, но и там врачи предполагали, что помочь ей практически невозможно.

"Я уже не могла ни есть, ни пить, ни дышать самостоятельно. Даже для паллиативной химиотерапии было поздно, — говорит Маро. — Потом мне внезапно стало лучше. Мне поставили паллиативный протокол, и вот я уже пережила все мыслимые прогнозы для моего состояния".

Сейчас у Маро четвёртая стадия рака желудка. За этот год у неё было около 10 операций и 24 химиотерапии. Она проходит лечение, предложенное израильскими врачами, получает таргетную терапию и постоянно борется за то, чтобы найти деньги на новые процедуры.

"Я могу стать тем человеком, который будет вылечен, — говорит Маро. — И я хочу это сделать".

Мы поговорили с Маро о том, почему она не любит хосписы, доул смерти и вообще систему паллиативной помощи, а также о том, как она боролась за сохранение своей репродуктивной системы. А ещё она рассказала, как начала вести блог и как он помогает ей держаться на плаву.

____________________

Другие выпуске о тех, кто борется или боролся с раком: 

Мария Вихарькова и рак шейки матки

Ирина Якобсон и рак кишечника

Тамара Федорчук и ретинобластома 

Катя Талипова убедила врачей серьезнее обследовать дочь, которые после череды неверных диагнозов нашли у девочки злокачественную опухоль и смогли её удалить 

Оксана Заика боролась с раком молочной железы и столкнулась с предательством близких 

Модель Ольга Занозина после борьбы с раком решилась на ампутацию ноги

____________________

Контент, который мы упоминали: 

Книга Everything Happens for a Reason: And Other Lies I've Loved

Подкаст Everything happens 

Книга: Экхарта Толле, Сила настоящего

____________________

Наш телеграм-канал 

Героиня выпуска — Кира Ли, маркетинговый стратег (и диванный филолог, как она сама про себя говорит), авторка блога, где она пишет про то, как не прятаться от жизни, даже если становится очень страшно; а ещё про жизненные опыты и любимые книги.

Несколько лет назад Кира переехала из Москвы к берегам Атлантики, в Португалию, вместе с мужем, кошкой, паническими атаками и тревожным расстройством.

"Тебе кажется, что ты очевидно какая-то не такая, и единственная дорога для тебя ведет к стыду и отвержению. Если ты кому-то об этом расскажешь, ты останешься абсолютно одна. Никто тебя не поймет, покрутит у виска, скажет, что тебе, подруга, надо лечиться, — вспоминает Кира, — Изоляция подпитывает твой путь избегания. Но избегание — это самое плохое, что ты можешь сделать, когда у тебя есть тревожное расстройство".

Кире было страшно говорить о своем состоянии, пугала сама мысль о том, что хоть кто-то о нем узнает. Но сейчас она видит свою миссию в том, чтобы рассказывать свою историю. Ей самой не хватало реальных доступных кейсов, когда она впервые столкнулась с тревожным расстройством и паническими атаками.

Жизнь с ТР внезапно стала для Киры ещё одной работой: не оплачиваемой, мало уважаемой, практически тайной и требующей 100% вовлечения, — так что Кира всегда под конец дня была уставшей и измотанной.

"Мой первый психиатр удивлялся, что я всегда хорошо спала, несмотря на тревожность, но, видимо, я выиграла в генетическую лотерею, — говорит Кира. — Перед сном страх усиливался — бывало, я боялась не проснуться, и просила мужа последить, дышу я или нет. Муж всегда был рядом, пока я засыпала. Так тревога становится испытанием не только для тебя, но и для близких. Это как встреча с дементором: живешь, но радость и краски исчезают".

Мы поговорили с Кирой о том, как она впервые столкнулась с панической атакой и почему врачи из скорой помощи не могли ей помочь. А ещё о том, как она искала врачей, открывала для себя психотерапию, подбирала психиатра, который даже одобрил идею эмиграции, и адаптировалась к психофарме. Ну и, конечно, мы обсудили, как на состояние Киры повлияли пандемия и социальная изоляция, и как она справляется с жизнью в эмиграции. 

_________________

Другие выпуски о проблемах ментального здоровья: 

Блогерка Алина Фаркаш и профессиональное выгорание 

Психолог Марк Фишер и профессиональное выгорание

Писательница Анастасия Максимова и жизнь с клинической депрессией 

Лина Вертинская и жизнь с анорексией 

Ксения Шап и жизнь с булимией 

Александра и жизнь с ПРЛ

Бизнесмен Леонид Румянцев и жизнь с БАР

Коуч Аля Федосова и жизнь с циклотимией

_________________

Наш телеграм-канал

Героиня выпуска — Дарья Краюхина, психолог, тьютор, специалистка по работе со взрослыми, детьми, подростками и пациентскими сообществами, соавтор и главный координатор проекта доступной психологической помощи для людей с ревматическими заболеваниями Revmo_Psy.

Даша с раннего детства живет с ревматоидным артритом. Со слов родителей, бабушка заметила, что девочка — ей было 1,5 года — начала хромать, уставать на прогулках и часто падать. Затем у Даши поднялась высокая температура, которая ничем не сбивалась. Её положили в больницу, предполагая инфекционное заболевание, но лечение не давало результата. По совету, семья обратилась к ревматологам, и они “с порога” узнали “свою пациентку”.

"Я помню ощущение тревоги и беспокойства, когда взрослые разговаривают не с тобой, а с врачом, и там — просто какой-то ужас, растерянность, — вспоминает Даша. — Потом они смотрят на тебя, как-то так улыбаются и говорят: «Сейчас полечим коленочку», — а потом оказывается, что в коленочку сейчас вставят огромный шприц. И я такая: что происходит?! Я начинала орать уже на подходе к тому месту, где мы лечили коленочку. Хорошо, что родители не изверги — они быстро отказались от этих практик. Сейчас у нас, всё-таки, есть данные в ревматологии, что лучше лишний раз не лезть в сустав, потому что при этом прокалывают хрящ. Такие уколы должны быть крайней мерой."

С детства Даша принимает сильные препараты, подавляющие иммунитет, и сталкивается с множеством побочных эффектов. Например, у неё не было скачка роста в подростковом возрасте, и она всегда была самой маленькой среди сверстников. Также, из-за избытка кортизола в организме на фоне лечения (синдром Кушинга), у Даши специфически распределяется жировая ткань в теле.

"Я с песочницы просвещаю людей о ревмозаболеваниях, — смеётся Даша. — Нас часто путали с младшей сестрой: все были уверены, что младшая — это я. В моей семье считали, что болезнь не нужно прятать. Да, мои сверстники бегают, а я нет. Зато я умная, бойкая, уверенная в себе; у меня развиты социальные навыки, а это решает. Родители считали, что заболевание не должно влиять на выборы, которые я делаю в жизни, — их должны определять мои желания."

Мы поговорили с Дашей о том, как её семья выстроила для неё мощную систему поддержки и кто поддержал её решение после специализированной школы рискнуть и поступить на дневное отделение психфака МГУ. А ещё обсудили, как у Даши был устроен дейтинг и какой путь она прошла, прежде чем смогла выстроить первые серьёзные отношения. Ну и, конечно, мы поговорили о том, как это — жить в условиях турбулентности, когда не можешь строить долгосрочных планов или искать опору в своём теле; когда это твоя реальность с детства, и от неё никуда не деться — остаётся только научиться жить в ней.

____________________

Другие выпуски о людях с ревмозаболеваниями: 

Антонина Грицун и системная красная волчанка (СКВ)

Анастасия Доронина и системная красная волчанка (СКВ)

Татьяна Зубик и системная красная волчанка (СКВ)

_____________________

Полезные ресурсы: 

Пример школы пациентов на канале РевмоФактор

Канал школы РевмоФактор в Телеграм

Выпуск с Дарьей Краюхиной на канале Ревмофактор о способах работы со стрессом 

Канал Дарьи Краюхиной в Телеграм

_____________________

Наш Телеграм-канал

Героиня выпуска — Наталья Новокшанова, блогерка и мама двоих детей, один из которых родился без нижних конечностей. О том, что у сына есть особенности, Наташа узнала во время УЗИ.

“Я пила все витамины, выполняла все рекомендации врачей, следила за здоровьем, ничем серьезным никогда не болела, — вспоминает героиня. — В двенадцать недель я поехала на первый скрининг, который делают всем беременным. Врач посмотрела на экран и сказала, что не видит нижних конечностей. Так и началась наша история”. 

Муж на новость о проблемах сына отреагировал на новость спокойно, а затем поддерживал Наташу, когда они вместе ходили на консилиум. Ребята проходили все положенные беременным скрининги, чтобы убедиться, что в остальном с ребёнком всё в порядке. Затем уверенности в будущем добавила врач-ортопед, которая предупредила, что поскольку культи у ребёнка есть, то с протезированием проблем не будет. Родители сильно переживали, мама и бабушка Наташи не соглашались с её решением оставить ребёнка.

“Все говорили: зачем тебе это надо? Зачем ты портишь свою жизнь? Муж от тебя уйдёт, — вспоминает Наташа. — В роддоме соседки по палате были в шоке, не верили. Честно, я боялась своей реакции, ведь я никогда не видела таких детей. Но как только я его увидела, это была такая любовь. Мне вообще ничего не было страшно. Я влюбилась по уши, как никогда. Он родился таким красивым”. 

Дальше было много смешных казусов. То родственники придут в гости и попросят “поцеловать пяточки”, то врачи придут брать кровь у младенца из пятки, а “предъявить” им нечего. Кроме того, в социальных сетях было много хейта — Наташу обвиняли в том, что она родила ребёнка, не подумав о будущем.

Мы поговорили с Наташей о том, как изменилась их жизнь с мужем после рождения Льва (спойлер: это не связано с инвалидностью сына), как устроено протезирование для маленьких детей. А ещё обсудили, почему Наташа не отдала сына в детский сад, как хочет организовать его обучение в школе и почему считает, что Лёва грамотно выбрал родителей.

__________________

Другие выпуски о мамах особых детей: 

Татьяна Чолобаргия и сын, родившийся без одной руки  

Софья Адищева и сын с ДЦП  

Оксана Молчанова и дочка с синдромом Дауна 

Настя Варыгина и дочка с тетрадой Фалло  

Анна Малышева и дочка с РАС

Вера Макарова и сын, первый в России мальчик с нарушением в гене HNRNPH2 

Виктория Кубышкина и дочка со СМА 

Евгений Глаголев и дочка с Синдромом Эдвардса

Оля Кабалык и сын с синдромом дефицита транспортера глюкозы

Андрей Алексутин и дочка с ДЦП  

Татьяна Виноградова и дочки с ДЦП 

Татьяна Афонина и сыновья с ДЦП и аутизмом 

Наташа Пугач и её сын с РАС

_________________

Наш телеграм-канал

Героиня выпуска — Мария Вихарькова, блогерка и молодая мама. Год назад Маша столкнулась с раком шейки матки.

Все произошло случайно, когда Маша решила стать суррогатной матерью, чтобы помочь какой-нибудь паре, которая не может иметь детей, стать родителями. Чтобы осуществить этот план, нужно было сдать множество анализов.

Маша вспоминает, что никаких симптомов у неё не было, она прекрасно себя чувствовала. Сначала у неё выявили онкогенный тип ВПЧ и сказали, что состояние предраковое, но его можно вылечить медикаментозно. Но когда Маша пришла к онкологу, стало понятно, что лекарствами не обойтись — нужна операция.

"Тебе смотрят в глаза и говорят: "Вы понимаете свой диагноз?". А ты как дурочка сидишь и говоришь: "Вы можете мне прямым текстом сказать?". Как я могу не понимать свой диагноз? Я же вижу, что написано, — вспоминает Маша. — А потом я залезаю в интернет, читаю, звоню маме. Говорю: "Ну как же так, мне 26 лет, у меня маленький ребёнок, которому, кроме меня, никто не нужен"".

Точный диагноз Маше не называли, пока не сделали множество анализов и не получили результаты биопсии. Затем был консилиум, а потом онколог Маши боролась с хирургами за то, чтобы ей сохранили шейку матки.

«На лечение меня год возила мама, — говорит Маша. — Постоянно со слезами на глазах. Её надо было успокаивать. Я привыкла, держалась, отшучивалась. Я не успела прыгнуть с парашютом, не успела с акулами поплавать — фиг я сегодня умру".

Сейчас Маша в ремиссии, но встреча с раком многое изменила. Мы поговорили с Машей о том, как онкология отразилась на её отношении к жизни и круге общения, а также о том, какие вопросы ей задают на свиданиях и что делать, если потенциальный партнёр заявляет тебе, что ты теперь "неликвид".

_______________

Наш телеграм-канал

Герой выпуска — видеоблогер, музыкант и автор журнала "Линия любви" Даниил Максимов. Даня живёт с диагнозом спинальная мышечная атрофия (СМА). У него СМА 1 типа, или болезнь Верднига–Гоффмана — самая ранняя и тяжёлая форма заболевания.

"Я развивался как обычный ребёнок, а когда мне было год и три месяца, мама пыталась меня поставить на ножки в кроватке — я стал падать на попу, — говорит Даниил. — Врачи сказали, что у меня СМА. Конечно, мама переживала и возила меня по всяким гадалкам, ясновидящим. Но никто не считал, что это кошмар и ужас. У меня было счастливое детство — я даже со старшим братом лазил по гаражам и заброшкам".

В детстве Даню регулярно возили на реабилитации, на массаж и на море. Но везде, где оказывались Даня с мамой, его состояние приравнивали к ДЦП. Никто не знал, как лечить СМА, и ему предлагали методы, которые для его заболевания не подходили.

По словам Дани, в остальных моментах жизни он не чувствовал себя особенным. Он учился в специализированной школе, где было много ребят с особенностями здоровья, так что никто не задавал вопросов. Он играл в видеоигры, самостоятельно освоил программы для диджитал-дизайна и обработки фотографий, занимался музыкой, читал рэп.

Первый курс учёбы в вузе пришёлся на пандемию, так что все учились удалённо, и Даня быстро стал своим в онлайн-тусовке.

"И вот первая сессия на втором курсе: я приезжаю туда, и все офигевают — чувак на коляске, у него руки не работают, — говорит Даня. — Многие ребята испугались, игнорировали меня. Это убило. Я подумал: ну всё, жесть. Но моя подруга сказала, что я, наоборот, должен им показать, что инвалидность — это нормально. В итоге мы с ребятами сейчас нормально общаемся".

Мы поговорили с Даниилом о том, как его первая любовь подтолкнула его к тому, чтобы активно заниматься творчеством. А ещё о том, как он начал сотрудничать с музыкантами в качестве дизайнера и самостоятельно заниматься музыкой. И, конечно, мы поговорили о главном проекте Дани на сегодня — "инклюзивном плейбое", журнале о любви, инклюзии и сексе с эротическими фотографиями людей с инвалидностью.

_________________

Выпуски о людях, которым коляска нужна с детства: 

Виктория Рословец, которая живет с 3м типом СМА  

Василиса, дочка Виктории Кубышкиной, для которой Вика выиграла препарат "Золгенсма"   

Нурсина Галиева, которая родилась со Spina Bifida

Яна Прохорова, которая родилась с ДЦП и воспринимает мир на слух

__________________

Другие выпуски о людях, которые оказались в инвалидной коляске: 

Ольга Гомбоева, у которой внезапно разорвалась аневризма спинного мозга 

Таня Хессо, которая выпала с 7го этажа 

Катя Руделева, которая оказалась в коляске после аварии

Анна Курчукова, которая оказалась в коляске из-за аутоиммунного заболевания

Айслу Асан, которая чудом выжила в аварии, но не сдалась 

__________________

Наш телеграм-канал

Героиня выпуска - Ольга Гомбоева, блогерка и модель. С детства она была активным человеком, занималась гандболом, была старостой класса. Когда Оля была в 9 классе, у неё внезапно заболела спина, а через неделю в спинном мозге разорвалась аневризма. С тех пор Оля проводила время в больницах и 3 года посвятила изнурительной реабилитации, но больше не смогла ходить. 

“Мне было почти 15 лет, я понимала, что теперь мне придется всю свою жизнь строить, исходя из того, что я передвигаюсь в коляске, - говорит Оля. - Но я точно знала, что мне надо учиться, я хотела получить высшее образование, стать самостоятельной и независимой”. 

В тот момент Оля жила в Беларуси, в Витебске. Её школа была совсем не приспособлена для учеников на инвалидных колясках. Так что Оля училась дома, к ней приходили учителя по всем предметам. Это были фактически индивидуальные уроки, так что она отлично подготовилась к экзаменам, а затем поступила в московский ВУЗ, где были условия для студентов с ограниченными возможностями здоровья. Там же Оля встретила своего будущего мужа, который получил инвалидность после аварии, но со временем её сняли. 

“Когда мы решили жениться, я спросила, как его мама отреагировала на наше решение, - вспоминает Оля. - Он ответил, что мама сказала, мол “это твоя жизнь, тебе решать, но только ты пойми, какую ответственность ты берешь на себя, ты ее потом не сможешь бросить””. 

Мы поговорили с Олей о том, почему она вообще не планировала никогда выходить замуж и какой оказалась её семейная жизнь; как она решилась на ребенка, и что такое - быть мамой на инвалидной коляске. А ещё Оля рассказала, как открыла для себя танцы на колясках, модельный бизнес в инклюзивной сфере и другие проекты для людей с инвалидностью. Ну и, конечно, мы обсудили, как Олин сын реагирует на то, что его мама отличается от мам его одноклассников, и как Оля отвечает на его вопросы. 

_________________

Другие выпуски о людях, которые оказались в инвалидной коляске: 

Таня Хессо, которая выпала с 7го этажа 

Катя Руделева, которая оказалась в коляске после аварии

Анна Курчукова, которая оказалась в коляске из-за аутоиммунного заболевания

Айслу Асан, которая чудом выжила в аварии, но не сдалась 

_________________

Выпуски о людях, которым коляска нужна с детства: 

Нурсина Галиева, которая родилась со Spina Bifida

Яна Прохорова, которая родилась с ДЦП и воспринимает мир на слух

Виктория Рословец, которая живет с 3м типом СМА

__________________

Наш телеграм-канал

Героиня выпуска — Екатерина Бочарникова из Пятигорска, она сделала бариатрическую операцию и похудела на 84 кг. В детстве Катя была обычным ребёнком, возможно, чуть крупнее сверстников, но комментарии о весе слышала и от родных, и от одноклассников. После школы ей удалось похудеть, но после родов вес стал колебаться, пока вдруг не начал расти, и диеты уже не помогали.

"Я ходила к эндокринологам, пробовала разные методы, в том числе интервальное голодание, но меня увезли на скорой — оказалось, это было мне противопоказано, — вспоминает Катя. — Каждый год я прибавляла по 10 кг, начались панические атаки, я их заглушала алкоголем. Это был замкнутый круг".

В этот период Катя с мужем переехали в новый город. Муж быстро нашёл работу, а Катя нет. Стресс способствовал новому набору веса. Тогда Катя решила открыть магазин одежды для людей размеров плюс-сайз, чтобы помочь тем, кто живет с похожими проблемами. Магазин успешно проработал 7 лет. В тот момент вес Кати достигал почти 100 кг, ей было 37 лет, и врачи диагностировали преддиабет, индекс массы тела свыше 40, апноэ и постоянные панические атаки.

"Я смирилась, — признаётся Катя. — Думала, что буду сидеть дома, не смогу далеко ходить. Вот мы построили веранду, буду на ней гулять. Как-то быстро приняла мысль, что так теперь и буду жить. Сил бороться не было”.

Но спустя время Катя решилась на бариатрическую операцию. Вес стал настолько критичным, что процедуру одобрили в рамках ОМС, и Катя заплатила только за обследования и пребывание в палате после операции.

"С тех пор у меня строгий режим, которому я следую, — рассказывает Катя. — За эти два года я не выпила ни капли сока, ведь в нём сахар. Я позволяю себе углеводы, могу съесть кусочек торта, но всегда знаю, сколько калорий съедаю за день. Я научилась не есть после 7 вечера. Всё это я делаю для себя".

Мы поговорили с Катей о побочных эффектах, с которыми сталкиваются люди после бариатрической операции, о мифах, окружающих эту процедуру, и о том, как кардинально изменилась её жизнь. Она также рассказала, как завела блог и почему составила свои "заповеди бариатрика". А ещё Катя поделилась историей о том, как её старшая дочь тоже решилась на операцию, и почему, по мнению Кати, людям, готовящимся к бариатрической операции или уже сделавшим её, крайне важна поддержка психотерапевта.

_____________________

Наши разговоры об РПП: 

Ксюша Шап и её история булимии, бариатрии и борьбы с зависимостями

Лина Вертинская и жизнь с анорексией  

_____________________

Наши разговоры об депрессии и панических атаках:

Александр Динмухаметов о депрессии и о лечении в психиатрической клинике

Психолог Марк Фишер о борьбе с выгоранием

Врач-пульмонолог Василий Штабницкий о панике и выгорании

Блогерка Алина Фаркаш об эмиграции, депрессии и выгорании

_________________

Наш телеграм-канал

Героиня нового выпуска — Елизавета Нагорская, врач-педиатр из Новосибирска, создательница онлайн-школы для медиков "Медикум Скул" и подкаста "Врачебный чатик". Два года назад Лиза сама стала пациентом, о котором мечтал бы сам доктор Хаус: у неё появился пульсирующий шум в ушах, начало пропадать зрение, неметь лицо и болеть голова.

"Мои родители — врачи, отец — офтальмолог. Он осмотрел мои глаза и обнаружил застойный диск на глазном дне — это "красный флаг" для любого врача, — вспоминает Лиза. — К сожалению, все симптомы усиливались".

Лизе провели множество офтальмологических исследований, но врачи решили, что проблему нужно искать в области неврологии. Симптомы продолжали нарастать, Лизу обследовали, а неврологи созывали консилиумы. В итоге ей поставили диагноз оптикомиелит — редкое аутоиммунное заболевание, и назначили гормональную и биологическую терапию, которая, однако, не приносила улучшений.

"Мои родители поседели и постарели. Они чувствовали, что не могут ничего сделать, — говорит Лиза. — Дочь слепнет у офтальмолога, для папы это страшный удар".

Несмотря на лечение, Лиза продолжала работать в поликлинике, вести блог и подробно рассказывать о своём состоянии. Позже они с мужем решили переехать в Израиль, и Лиза окунулась в сложный процесс эмиграции и подтверждения диплома. А потом случилось чудо — израильские врачи пришли к выводу, что у Лизы нет аутоиммунного заболевания. Они обнаружили врождённую патологию, которую можно исправить с помощью операции на мозге.

Мы поговорили с Лизой о её пути от одного диагноза к другому, о процедурах, которые, учитывая её врождённую патологию, могли быть фатальными; о том, как она решилась на операцию на мозге и о чем жалеет, вспоминая поиск диагноза в России. Кроме того, Лиза рассказала о том, кто поддерживал её на этом пути, как она обратилась за психологической помощью и какой вид психотерапии оказался наиболее полезным. И, конечно, мы обсудили, что теперь особенно ценит врач, который сам оказался на месте сложного пациента.

_________________________

Другие наши выпуски сложном пути к диагнозу:

Варвара и путь к диагнозу БАР

Антонина Грицун и поиск диагноза, который оказался волчанкой

Анна Курчукова и диагноз, который смогли разглядеть только в Петербурге

Мария Долматова и путь к верному ревматологическому диагнозу (но это не волчанка)

Екатерина Талипова, которая заставила врачей обследовать дочь, и оказалось, что у малышки рак, а не просто тревожная мама

Анастасия Доронина и жизнь с двумя аутоиммунными заболеваниями

Инна Становая и долгая работа с врачами, чтобы выявить болезнь Помпе и получить лечение

Сергей Ким и долгий путь к лечению аневризмы головного мозга

_________________________

Наш телеграм-канал

Герой выпуска — Андрей Перекатов, который однажды попал в аварию на мотоцикле и пережил ампутацию. До аварии он более 16 лет катался на мотоциклах, и за 4 года до ЧП осуществил мечту — купил мощный спортивный байк. 

"В конце мотосезона, 31 августа, я ехал вечером по делам, была пустая дорога. Один мотоцикл, одна машина, — вспоминает Андрей. — Я ехал, а человек решил повернуть через 2 сплошных прямо в меня. Он меня зажал, как между молотом и наковальней. Нога осталась, ее сильно разворотило. Потеря крови 90%, врачи давали 5% на выживаемость. Ампутация, потом реампутация. Когда я вышел из комы 2 сентября, я понял, что как раньше уже не будет". 

Оказалось, что Андрей несколько раз чуть не умер на операционном столе, врачи несколько раз запускали его сердце. Когда угроза жизни миновала, Андрей начал работать с протезистами, а ещё впечатлился тем, какой путь нужно пройти человеку с инвалидностью, чтобы получить нужный протез. 

"Я не знал, что для разных видов занятий нужны разные протезы, и за каждый придется бороться, — говорит Андрей. — Но мне хотелось и бегать, и прыгать, и кататься, и жить полноценной жизнью".  

Хотя к желанию снова жить активную яркую жизнь Андрей пришел не сразу. Сначала новый путь на протезе казался ему мрачный и безнадежным. 

"Была полная апатия и депрессия, не помогали ни родные, ни близкие, ни какие-то их уговоры, ни вера в то, что всё будет хорошо, — вспоминает Андрей.  — Привязывался к прошлому и говорил, что хочу опять ногу; хочу, чтобы было как раньше, и всё". 

Мы поговорили о том, как Андрей смог вернуть себе вкус жизни и даже вести куда более активную жизнь, чем до аварии. Как ему помогла психотерапия, и кто ещё вдохновлял его смотреть на мир с надеждой. Как к аварии отнеслись его близкие, и почему распалась семья, которую Андрей создал за 2 недели до аварии. А ещё мы обсудили почему Андрей, который сейчас на протезе занимается сноубордом, вейкбордом и мотокроссом, увлекся новым экстремальным спортом — прыжками с парашютом. 

__________________________

Герои, которых мы упоминаем в выпуске: 

Наташа Гросс и сын Миша

Спортсменка, «киборг из Липецка» Ирина Скачкова

Бодибилдер Коля Баранов 

__________________________

Наш телеграм-канал