Суд над Верещагиным и Мешковым по обвинению в распространении воззваний Наполеона / Не так.

Один из самых жутких эпизодов 3-го тома "Войны и мира" - расправа толпы с купеческим сыном Верещагиным: "— Ребята! — сказал Растопчин металлически-звонким голосом, — этот человек, Верещагин — тот самый мерзавец, от которого погибла Москва. Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись..." 

В обстоятельствах случившегося разбираются Сергей Бунтман и Алексей Кузнецов.