Kitobni o'qish: «На грани развода. Вернуть любовь»

Пролог

Ксюша

– Опять будем ругаться? Я думал, ты успокоилась. Давай сядем и поговорим.

Раздевшись и разувшись, муж идет в спальню, где в ванной умывает руки и выходит мне навстречу.

– О чем поговорим? – отвечаю резко, снова увернувшись от его рук. Его прикосновения нежеланны, я их не хочу! – О том, как ты отправил меня на аборт?

– Не выводи меня, Ксюша! – предупреждает он. – Я сказал, хватит! Хватит постоянно переворачивать мои слова! Я тебя туда не направлял! Я сказал, что приеду, и мы разберемся. Я приехал. Давай обсуждать все нормально и в кои-то веки не на повышенных тонах!

Смотрю на него и не узнаю.

Своего мужа, который стал чужим, холодным, не моим. Глеб растоптал нашу любовь, предал, уничтожил меня. А теперь просто стоит напротив, с каменным выражением лица, а в глазах тлеет пугающая ярость.

– Нет, ты так и сказал! Не надо отпираться! Что, Глеб, не нравится, когда припирают к стенке? – выплевываю со злостью прямо ему в лицо. – Думал, сможешь вечно держать меня за дуру? Или… – Осекаюсь, а потом озвучиваю ужасную мысль: – Ты собирался развестись со мной! Поэтому ты заставлял меня избавиться от нашего ребенка!

«Пусть он скажет, что я ошиблась, пусть отрицает и рассмеется в ответ на мои обвинения, пусть!»

Замираю не дыша, не в силах вынести этот разговор…

– Ксюша, приди в себя! – нетерпеливо рявкает Глеб. – Что за нелепые обвинения? Не собираюсь я разводиться и не хочу! Я тебя люблю, да что с тобой?!

– Нет, не любишь, – тихо плача, качаю головой. – Если бы любил, то не обманывал бы меня. Я знаю, что у тебя есть другая! И знаю, что только от меня ты не хочешь детей. Даже тот факт, что я уже беременна, не остановил тебя. Ты или ребенок? Это был твой ультиматум? Как же я жалею, что вышла за тебя замуж…

– Ты ничего не понимаешь, ничего не хочешь слушать, – разрубает ребром ладони воздух прямо перед моим лицом муж, а мне кажется, что сейчас ударит, влепит пощечину, словно я истеричка, которую нужно привести в чувство.

– Так скажи мне, Глеб! Скажи, что за тайны ты скрываешь? Почему стал холодным, как только мы приехали в Россию? Я не видела тебя, мы не проводили вместе время, ты вечно работал, а дома избегал меня.

– Я не стал холодным, да господи, Ксюша! Ты же сама работаешь как проклятая! Мы просто заняты оба. Что ты напридумывала? Приди в себя! Ты стала меня доставать, когда я сказал, что не могу посвящать тебе много времени. Сказал, что это не навсегда! Но ты не успокоилась! Доводила! И ты добилась своего, я стал приходить домой вовремя, невзирая на то, что на моих партнеров легла двойная нагрузка. Я сделал это для тебя – и остался виноват. Разве это нормально? Ты так считаешь? Что за бред про другую и аборт? Я никак не могу понять!

Он ерошит волосы и ходит по нашей спальне, как бешеный, загнанный в клетку зверь. А я снова пугаюсь, таким злым я не видела мужа никогда. Холодный, выдержанный, спокойный. Мой настоящий Глеб никогда не кричал на меня, не ругался, не обвинял… Мой Глеб из прошлого никогда бы не записал меня на медицинскую процедуру по прерыванию беременности…

Тело внезапно пробирает леденящий холод осознания, и я вдруг чувствую, странное спокойствие.

– А я в себе, Глеб, очень даже в себе, – принимаю решение, и слова вытекают из меня, как расплавленный металл, обжигая губы. – Я, наконец, готова принять правду, вот только мириться с ней не собираюсь. С меня хватит! Я ухожу от тебя.

Он поворачивается ко мне и смотрит так, словно ничего не понимает. Моргает пару раз и прожигает злым взглядом.

– Ты никуда не пойдешь, Ксюша! Не смей!

Он подлетает ко мне и хватает за руку, дергая на себя. Мы боремся, толкаемся, Глеб зажимает меня в тиски, заставляя смотреть себе прямо в глаза. Ни миллиметра между нами. Чувствую его горячее дыхание и схожу с ума от прорвы бушующих эмоций, разрывающих сердце на части!

– Пусти! Пусти меня, Глеб!

– Не отпущу! Ты моя жена!

– Я не могу быть женой человека, который не хочет со мной детей!

– Мы договаривались, Ксюша, что не будет никаких детей, – напоминает железным тоном, буравя меня взглядом, выкручивая внутренности своими жестокими словами, цедит их сквозь плотно сжатые зубы.

– А я передумала! Я была глупой малолеткой, считающей, что дети для счастья не нужны. А они нужны, Глеб! Мне нужны! И тебе придется отпустить меня, раз уж ты такой твердолобый чайлдфри, неспособный принять мой выбор и изменить своему эгоизму! – с рыданиями выношу свой вердикт.

– Ты сделала этот выбор за нас! – обвиняет он снова, не думая, что причиняет мне тем самым колоссальную, невыносимую боль.

Говорит слова, которые невозможно будет стереть или забыть. Он говорил их не раз, но я все надеялась, глупая, что он передумает. Но, кажется, он только рад, что появилась возможность избавиться от ребенка под благовидным предлогом. И если я сделаю аборт, то он никогда не захочет нового ребенка! Он не примет мой выбор не быть чайлдфри!

– А ты хотел избавиться от него! Ненавижу тебя за то, что ты сделал! Еще и с другой встречался за моей спиной! После этого только развод. Ты мне противен, меня тошнит от тебя!

Резким движением отталкиваю его, и Глеб отшатывается, глядя на меня диким, лютым взглядом, от которого я сжимаюсь и скукоживаюсь.

– Да не было у меня никого! – бросает со злостью, морщась. – Ты помешалась! Я тебе сказал, как есть. Но ты не веришь. Придумала что-то и не сходишь с этой дорожки. Я уже не знаю, как тебе объяснить. Думаю, и правда нам стоит пожить отдельно. Хотя бы несколько дней. Тогда ты остынешь и сможешь выслушать меня. Я женился на нормальной адекватной женщине с твердыми устоями, думал, что у нас общие семейные ценности. А тебе стало меня мало, да?

– Семейные, Глеб, вот в чем дело, – пытаюсь донести до него, но понимаю, что смысла в этом нет. – Только для меня семья – это еще и дети. А ты… К черту! Не собираюсь объясняться! Ты просто прикрываешься своими якобы устоями, а сам в это время крутишь роман на стороне! Кто она, Глеб? Твоя секретарша с длинными ногами? С ней ты заделал ребенка на стороне?

Делаю этот выпад в надежде, что он признается. Столько слов! Но он никак не прогибается, убеждая меня, что я придумала измену! Сейчас мне окончательно становится ясно – он держит меня за идиотку. И он своими словами это только подтверждает.

– Я не изменял тебе, дура, как ты не поймешь? У тебя мозги набекрень, что ли, съехали? Не слышишь ничего из того, что я говорю, – психует и лупит кулаком по шкафу.

Гляжу и понимаю, что на белой дверце от удара образовалась трещина. Вот точно так же раскололся наш брак, его уже не починишь. Глеб все испортил, как он мог?

Слабым голосом выдавливаю наконец, едва отдышавшись от волнения:

– Можешь разговаривать со стенами. Я ухожу. Ты представляешь для меня опасность. Ты заставляешь меня избавиться от ребенка. Я использую эти документы и обращусь в полицию, чтобы тебе запретили ко мне приближаться.

– Так ты все перевернула, Ксюша, да? – говорит он пугающе тихим голосом. У меня холодные мурашки бегут по позвоночнику и страх забирается под кожу. – Выставляешь меня извергом и мерзавцем. Тогда завершу твой образ, так сказать, для полноты картины! Нет, я не изменял тебе, я люблю тебя и хочу сохранить наш брак, но мне противна сама мысль, что ты предала нашу договоренность и тайком забеременела.

– Тайком? Ах тайком?! – едва сдерживая ярость, смотрю на него раненой волчицей. – Ты опять?! Я же объясняла! Я забыла принять чертову таблетку из-за нервов! Когда увидела тебя с другой женщиной. В нашем любимом ресторане. Кто она, Глеб? Кто?

Он молчит, опустив взгляд, и я жду, что станет снова отрицать очевидное, но Глеб, мой Глеб, вдруг поднимает голову, и в его глазах я вижу приговор. Нашему браку. Нашей любви. Нашему будущему. Ведь надежда еще оставалась, я так хотела поверить ему!

В тишине спальни раздаются роковые слова, делящие нашу жизнь на до и после:

– Она просто деловой партнер. Ты все неправильно поняла, Ксюш. И я тебе про это говорил.

Я знаю, что он врет. Вижу. И это точно конец.

Глава 1

5 лет назад 

Глеб

– Смотри, какая девочка танцует, – присвистывает Никита, толкая меня локтем в бок.

Мы уже десять минут сидим за столиком в клубе, выискивая, с кем бы познакомиться, но что-то пока никто не цепляет. Слежу за направлением его взгляда и вижу изгибающуюся в танце брюнетку, по которой сразу видно, что фигуре она уделяет много времени в спортзале, судя по скульптурным ножкам и подтянутой пятой точке в узком платьице.

– Хороша, да? – спрашивает Ник.

– Ну так иди, – подталкиваю его.

Друг первым ее увидел, и, хотя мне она тоже очень понравилась, переходить ему дорогу не собираюсь. Братский кодекс, мать его!

– Уступаю, – неожиданно выдает Никита, довольно ухмыляясь. – Я себе малышку давно присмотрел и уже понаблюдал, как она отшивает двух неудачников. А так, и тебе нашли, так что не будешь без меня тут скучать.

– Какой ты сегодня заботливый, – саркастически улыбаюсь я, снова проходясь взглядом по фигуре брюнетки. – А уверен, что твоя избирательная малышка тебя тоже не пошлет? Где она, кстати?

– Вон там, за столиком у стойки, – кивает в нужном направлении Ник.

Я вижу сидящую в одиночестве блондинку и сразу теряю интерес. Мне нравятся брюнетки или, на худой конец,рыжие. К блондинкам не тянет совершенно, психолог списал бы это на то, что у меня травма детства из-за вечно меняющихся белокурых завоеваний нерадивого папаши, я же просто считаю их какими-то бесцветными.

– Ну, удачи, я пошел, – ухмыляюсь Нику, прежде чем направиться к своей брюнетке с охренительным телом.

Пристраиваюсь к ней сзади, кладя руки на бедра, и,обернувшись, она тут же теряет возмущение на своем красивом личике, стоит ей только разглядеть меня с несколько долгих секунд. Я по взгляду понимаю, что девочка оценила мою внешность и ценовую категорию. Люблю таких. Немного побалуешь их, и они в твоих руках. Никаких прелюдий в виде конфетно-букетного периода, можно сразу в кровать. Мой любимый типаж.

Уже через час, натанцевавшись и выпив парочку коктейлей, моя девушка на ночь, а может, и на несколько, если хорошо себя покажет, готова уходить. Я уже и забыл про Никиту, но,бросив взгляд на наш столик, вижу, что он сидит один. Не могу удержаться от искушения постебаться над ним.

– Сейчас попрощаемся с моим другом и пойдем, – говорю на ухо Насте или Наташе, как бы там ее ни звали, и веду на второй этаж, к Нику.

– Привет, я Настя, – берет дело в свои руки девушка, протягивая ладонь моему другу.

– Привет, Настя. Ник, – отвечает тот, окидывая ее оценивающим взглядом. – Ты отлично танцуешь, я прямо засмотрелся.

– Спасибо, какой ты милый! – хихикает она, присаживаясь рядом с ним на диванчик.

– Что, не клюнула на тебя блондинка, милаш? – усмехаюсь я, смотря вниз, где все еще сидит его неудавшееся завоевание, но уже не одна, а с парнем.

– Да ну ее, она вообще словно в первый раз из дома вышла, – немного обиженно заявляет Никита. – Необщительная дикарка какая-то!

– О, это тяжелый случай! Наверняка деревенщина приезжая, не парься из-за нее, – смеется Настя, сверкая красноречивым взглядом в мою сторону. – Как думаешь, Глеб, возьмем с собой твоего друга? А то он тут один сидит, скучает. Повеселимся втроем сегодня ночью.

– Нет, детка, я так не играю, – пресекаю ее фантазии, пытаясь не засмеяться от ошарашенного вида Ника, который не сразу догнал, на что намекает маленькая развратница.

– Хм… Нет, это плохая идея! – быстро соглашается он, глядя на меня с ужасом.

Вот придурок, можно подумать, он сам впервые из дома вышел!

– Попытка не пытка, – дуется Настя, вставая, чтобы пересесть ко мне, прижавшись к руке внушительными верхними девяносто. – Глеб, мы тогда поедем к тебе?

Проводит пальчиком по моей шее, залезая под ворот футболки и царапая ногтем, но я отворачиваюсь от ее попытки меня поцеловать.

– Не здесь, детка, а то я не смогу остановиться, если начну, – нагло лгу ей, зная, как девушкам нравится ощущение власти над нами, неконтролирующими себя из-за их привлекательности, глупыми мужчинами.

Она тут же встает на ноги с торжествующим лицом и машет Нику на прощание.

– Пока, Ник. Надеюсь, еще увидимся.

– Приятной ночи! – с намеком улыбается он.

Когда мы спускаемся на первый этаж, Настя тащит меня к туалетам.

– Я быстренько, подождешь меня? – спрашивает девушка.

– Конечно, – отвечаю я, скучающе прислоняясь к стене.

По-любому ждать придется долго. Девушки вечность торчат в туалете, прихорашиваясь перед зеркалом. Там наверняка еще и очередь.

Копаюсь в своем телефоне, когда сквозь музыку улавливаю звуки возни за соседней дверью.

«Кое-кто не дотерпел до дома», – ухмыляюсь вполне логичной мысли о роде занятий тех, кто находится в моповой, но спустя несколько секунд улавливаю сдавленный крик: «Помогите!»

– Тебе же это не нужно, Глеб, – уговариваю самого себя, но неожиданная вспышка совести, которая в принципе редко во мне просыпается, заставляет действовать.

Открываю дверь моповой и вижу картину маслом: пьяный урод пытается залезть под платье сопротивляющейся девушки. Я быстро хватаю его за шкирку и прикладываю к стене, а этот неадекват просто сползает по ней, что и неудивительно, судя по его состоянию.

Смотрю на девушку, но та забилась в угол, пытаясь прикрыться порванным сверху платьем, частично оголяющим ее нижнее белье.

– Пойдем отсюда, – говорю ей, протягивая руку.

Она открывает зажмуренные глаза и смотрит на меня с удивлением и облегчением, переводя взгляд на лежащего в отключке урода.

– Спасибо вам! – шепчет с благодарностью, вытирая слезы свободной рукой, а потом внезапно с чувством всхлипывает.

«Ну, вот! Истерика начинается», – думаю с досадой, но девушка меня удивляет, решительно поднявшись на ноги и пиная своего неудавшегося насильника ногой.

– Чтоб тебе в аду гореть, козел! – выдает со злостью, а потом снова всхлипывает, пытаясь прикрыться получше.

Когда она выходит в светлый коридор и щурится, прикрывая глаза рукой, я понимаю, что это та самая девочка, к которой пытался подкатить Ник. А еще вижу, что платье порвано еще и снизу, оголяя ее на удивление красивые, бледные бедра. У нее вся кожа очень светлая, словно она никогда не выходит на улицу, но при этом вид не болезненный, а странно привлекательный. Я бы ее, пожалуй…

«Стоп! Она же блондинка. С каких пор блондинки стали казаться мне привлекательными?»

Осматриваю ее с ног до головы, удивленный реакцией своего тела, и, когда поднимаюсь взглядом к лицу и вижу, как она трет влажные глаза, понимаю, что девочка – настоящая красотка. Не зря Ник так на нее пялился.

– Я правда вам очень благодарна, – смущенно говорит она, оглядываясь по сторонам в пустом коридоре. – Можно мне вызвать такси с вашего телефона? Мой разрядился.

– Окей, – лезу в карман за телефоном. – А за тобой никто не может заехать? Я не рискнул бы в таком виде ехать на такси.

Она снова смотрит вниз и жалобно вздыхает, отрицательно качая головой, а я, в душе кляня себя за взявшийся ниоткуда альтруизм, понимаю, что снова ей помогу. Войдя в приложение для вызова такси, вручаю ей телефон и,взявшись руками за низ черной футболки, стягиваю ее с себя одним привычным движением. Повезло этой малышке, футболка стоит, наверное, больше, чем весь ее гардероб.

– Вот, держи, – протягиваю ей вещь, а она, переведя взгляд с экрана телефона на меня, вдруг стремительно краснеет, словно в первый раз увидела обнаженный мужской торс.

Мне, конечно, приятно. Даже очень. Недаром я столько времени трачу в спортзале. Вот только девочка не задерживает на мне оценивающий взгляд, как другие, а быстро берет футболку и, отвернувшись, натягивает на себя, полностью прикрывая короткое черное платье.

– Я не знаю, что делала бы без вашей помощи. Реально, огромное вам спасибо! Если дадите свой номер, я верну вашу футболку.

Мне не нужна футболка, потому что свой номер я даю только очень нужным мне людям и тем более не сообщаю девушкам, но она смотрит на меня с такой вселенской благодарностью, растягивая розовые губки в улыбке, что внутри все горит. В вены словно впрыснули кислоту, потому что меня накрывает жар и желание дотронуться до нее, чтобы понять, какая на ощупь ее кожа и как она пахнет. Я с удивлением понимаю, что хочу, чтобы она мне позвонила, и хочу снова с ней увидеться.

– Как же ты его запишешь, если твой телефон разрядился? Давай лучше я сам тебе позвоню. Забей себя в мой телефон.

– Точно, – улыбается она, начиная писать свой номер. – Записала как Ксюша Футболка, так что ты сразу поймешь, кто это.

– Ксюша, – перекатываю на языке ее имя.

Маленькое, миленькое имечко, как и его обладательница, потому что Ксения ей совсем не подходит.

– Что ж, Ксюша Футболка, а я Глеб и я позвоню тебе завтра, – плотоядно улыбаюсь своей первой блондиночке.

Нет ни единого шанса, что я просто так отпущу ее. То, что Нику не повезло, не значит, что она устоит передо мной.

Глава 2

Глеб

– Ты такая красивая, что дыхание спирает. У меня глотка сухая, как пустыня. Облегчи страдания, Ксюш, не мучай меня!

– Уймись, Ромео! – смеется она, прикрывая рот ладошкой. – Никит, ну скажи ему!

– Отстань, Ромео, это дружеская встреча, – занимает ее сторону этот предатель.

Конечно, ведь он пытается произвести впечатление на ее подругу, которая согласилась встречаться с ним после целого месяца хождения за ней, словно побитый щеночек. Я бы тоже так мог, да и делал, но Ксюша более крепкий орешек. Все талдычит о том, что общаться мы можем только как друзья, а отношений она не ищет. Маленькая вредина!

– Меня заманили на этот скучный фильм под предлогом двойного свидания! – возмущаюсь я, зло отхлебывая колу.

Девочки настояли поесть после фильма в фудкорте, отбросив идею с рестораном.

– Ксюша, как ты можешь отказывать этому жалкому бедняге? – с притворным сочувствием вздыхает Саша. – Он же вот-вот заплачет.

– Если только от твоих попыток выглядеть остроумной, – язвительно замечаю я, мечтая, чтобы они с Ником исчезли. – Блондиночка, ну вот что мне нужно сделать, чтобы ты пошла со мной на настоящее свидание?

– Не называть меня блондиночкой, для начала?

– Исключено.

Ей же нравится. Я знаю, что нравится, потому что каждый раз, когда я называю ее так, она выглядит взволнованной и я точно знаю, что от того, как это приятно, а не из-за раздражения. Девочки любят прозвища, хоть я и выбрал не совсем ласковое, но у меня просто язык не повернется назвать ее зайкой или котенком, ведь с момента нашего знакомства, я думал о ней, как о блондиночке. Единственной в своем роде, что смогла зацепить меня.

– Совершишь один из подвигов Геракла? – продолжает, хитро улыбаясь эта заноза.

– У тебя есть конюшня, которая нуждается в чистке? Потому что все остальное едва ли выполнимо, если только ты не из мира волшебников. Боюсь, что нам, простым маглам, такие подвиги не совершить при всем желании.

Такое ощущение, что и Ксюша, и Саша затаили дыхание после моих слов, и, через секунду я понимаю, что так оно и есть.

– И ты знаешь о маглах, потому что… – вопросительно смотрит на меня девушка, с такой надеждой в глазах, что я слегка теряюсь.

– Читал Гарри Поттера, как и многие до меня? Ага, – выдаю очевидное.

– Ты сказал читал! – загораются восторгом глаза Ксюши.

– И что? – спрашивает за меня такой же не понимающий Ник.

– Читал, а не смотрел, балда! – поясняет ему Саша. – Все, она пропала.

– Я согласна на одно свидание, – выпаливает Ксюша, пытаясь выглядеть хладнокровной, но довольно искрящиеся глаза и едва сдерживаемая улыбка выдают блондиночку с головой.

– То есть, мне всего-то надо было признаться, что я читал детские книги, чтобы заполучить тебя? – не верю в эту нелепицу я.

– Смотри, я могу и передумать, самоуверенный ты наш, – предупреждает Ксюша. – Что значит заполучить? Одно свидание – один шанс. Не профукай его, Глеб.

– Уж постараюсь, – хищно скалюсь я.

***

Устроить свидание мечты для Ксюши оказалось проще, когда я перестал ломать голову и решил подарить ей волшебство. Хорошо, что парень я не бедный, потому что обошлось мне все это в маленькое состояние, но организатор необычных праздников, которого посоветовал мой друг Демид, справился со своей работой на все сто процентов. Я даже сам почти поверил, что это настоящее волшебство.

Я не дал Ксюше указаний, как лучше одеться и не сказал, куда мы пойдем, но в день Х послал ей сообщение с адресом и названием спортивного бара. Она приехала на такси, что я заметил в окно, и как только вошла в бар с парочкой женщин и целой ордой мужчин, так как был футбольный сезон, начала недоуменно осматриваться, давая мне время оценить ее внешний вид.

Надо сказать, Ксюша оделась, словно читая мои мысли. На ней короткое клетчатое платье с пышной юбкой и армейские ботинки, кудрявые светлые волосы распущены по плечам, а на губах яркая помада. Такая невинная и плохая девочка одновременно. Убийственное сочетание.

Я машу рукой, привлекая ее внимание, и она начинает пробираться к моему столику, не скрывая разочарование на лице.

– Привет! – сквозь шум беснующихся фанатов спорта, почти кричу я, целуя ее в щеку и плюхаясь обратно.

– Привет, – потише выдавливает из себя Ксюша, садясь напротив.

Я тут же сую ей в руки меню.

– Заказывай быстрее, я умираю с голоду!

Приходится кричать, чтобы быть услышанным, и я раздумываю, насколько хватит выдержки блондиночки на такое свидание. На удивление, она оказалась терпеливее, чем я думал, потому что делает заказ и даже ждет его двадцать минут в молчании, так как говорить невозможно при окружающем шуме. Наконец, я решаю сжалиться над нашей психикой и решительно встаю на ноги.

– Пойдем со мной, – говорю ей, протягивая руку.

Она явно раздумывает, прежде чем взять ее и направиться со мной к боковой двери, ведущей в технические помещения.

– Я надеюсь, что ты не рассчитываешь на интим, ведя меня сюда, потому что этого не будет, – раздраженно говорит мне девушка и я посмеиваюсь про себя.

– Что ты, Ксюш, какой интим? Я не такой, я приличный, – делано ужасаюсь я, открывая дверь в маленькую темную комнату без окон, в которой есть только камин в человеческий рост у стены, на котором сверху стоит блюдо с летучим порохом.

Ксюша с опаской оглядывается по сторонам, не понимая, что мы здесь делаем, когда неожиданно на стенах зажигаются факелы с настоящими огнем.

– Ой! – испуганно дергается она. – Мамочки, да что происходит!?

– Волшебство, – таинственно заявляю я, ведя ее к камину. – Нам нужно кое-куда переместиться, мисс. Вы уже путешествовали по каминной сети?

Она смотрит на меня одновременно с непониманием и скептицизмом, но с долей опаски.

– Глеб, я ничего не понимаю…

– Если нет, предлагаю сделать это вместе, – игнорирую ее растерянность. – Прошу, дамы вперед.

Указываю на камин и к счастью, несмотря на недоумение, Ксюша решает подыграть и вступает в него. Я беру чашу, заполненную зеленым порошком, имитирующим летучий порох и протягиваю ей. Она берет в кулак небольшую горсть и все еще смотрит на меня, как на сумасшедшего, но уже с искоркой веселья, я же следую ее примеру и кладу чашу обратно, прежде чем вступить в камин и взять ее за свободную руку.

– Кафе мадам Паддифут. Давай насчет три, – инстуктирую ее. – Раз, два, три. Кафе мадам Паддифут!

– Кафе мадам Паддифут!

Мы синхронно бросаем порох под ноги, пачкая обувь и Ксюша весело смеется, но в следующий миг нас резко бросает вниз импровизированный лифт, отчего она испуганно вскрикивает и хватается за меня обеими руками. Секунда – и мы в перестроенном под сказочное кафе, подвальном помещении бара, выходим из гораздо более красивого и чистого камина, подходящего под розовый интерьер. Глаза Ксюши размером с блюдца и она даже щипает себя за руку, а потом смотрит на меня с влажным от слез, взглядом, и тихо шепчет:

– Это просто мечта… Спасибо, Глеб.

В тот день я получаю шанс на другие, менее сказочные, но такие же незабываемые свидания. Потому что любой момент с девушкой, в которую я влюбился, сам того не ожидая и не думая, что способен на такие чувства, незабываем.

***

– Ты слышал, что Демид с Элей решили пожениться? – спрашивает Ксюша первым делом, когда мы встречаемся за обедом.

Она все еще доучивается, а я окончил вуз в этом году и использовал свой щедрый трастовый фонд, к которому папа предусмотрительно не дал доступ маме при разводе, на открытие своего дела.

С Ксюшей мы встречаемся уже несколько месяцев, и из-за моей занятости после окончания учебы видеться мы стали, к сожалению, реже. Я дико скучаю по своей блондиночке, но ничего не могу поделать. Получается уделить ей время только в обеденный перерыв и в редкие ночи, когда она остается у меня. Моя хитрюга никоим образом не намекала на дальнейшие шаги в развитии наших отношений, но я знаю, что она ждет этого, и, чего уж скрывать, я тоже хочу, чтобы она была рядом каждый день. Именно поэтому решил предложить ей переехать ко мне, но новость о свадьбе Демида и Эли, которые встречаются всего пару месяцев, меня останавливает. Что, если Ксюша тоже сразу захочет замуж и не согласится жить вместе просто так? Я не уверен, не то что готов, но даже что хочу в принципе когда-нибудь жениться.

– Да, мне вчера Никита сообщил, – отвечаю ей. – Как по мне – глупость полная. Ей едва исполнилось восемнадцать, она же почти ребенок. Какой замуж?!

– Ну, это их дело, – дипломатично замечает Ксюша. – Но я согласна. Могли бы для начала пожить вместе, чтобы точно знать, сложится у них или нет. Какое-то импульсивное решение, но да ладно. Она наши друзья, так что просто пожелаем им счастья и оставим свои сомнения при себе. Ты ведь придешь сегодня на празднование?

– Приду, но могу опоздать, – морщусь я. – Знаю, что был в последнее время никудышным парнем, но можешь подъехать сама?

– Могу, – вздыхает Ксюша. – Я пытаюсь быть понимающей, Глеб, но я так редко тебя вижу в последнее время! Не знаю, чем ты там занимаешься, но даже во время сессии мы общались чаще, а время ведь было напряженнее некуда, учитывая отсутствие автоматов у нас обоих.

– Ты могла бы чаще оставаться у меня, – предлагаю я.

– Ты же знаешь, как мама относится к этим ночевкам. Я устала спорить с ней.

Ее мама – та еще заноза в заднице. Леди-вамп в образе ласковой кошечки. Ксюша не говорит мне прямо, как есть, но я знаю, что та постоянно давит на нее, требуя обозначить рамки наших отношений.

Сама она замужем уже в третий или четвертый раз, и каждый из ее мужей был далеко не бедным работягой, обеспечивая ей шикарную жизнь, которую она хотела и для Ксюши. Я довольно быстро раскусил Аллу и понимаю, что она одобряет мою кандидатуру в роли молодого человека ее дочери только потому, что знает, кто мои родители, и уже грезит о том дне, когда мы с блондиночкой поженимся. А ее нежелание, чтобы Ксюша ночевала у меня, связано с тем, что на голодном пайке я быстрее сделаю следующий шаг, следуя ее извращенной логике. Конечно, сама по себе Алла не какая-нибудь злодейка, в ней есть и хорошие качества, но ее меркантильность и расчетливость порой убивает все добрые чувства к ней.

– А если не учитывать мнение мамы, что ты думаешь о том, чтобы нам с тобой съехаться, блондиночка? – непринужденно спрашиваю я. – Это, конечно, не предложение руки и сердца, тут Демид меня обогнал, но нам разве не пора?

– Ты предлагаешь, потому что «пора», как ты выразился, или потому что действительно хочешь? – подозрительно спрашивает моя вредина. – Или, как третий вариант, потому что тебе не хватает меня в постели?

– Потому что мне не хватает тебя в постели, конечно, – отвечаю с намеком, играя бровями. – Это же очень удобно – всегда иметь тебя под рукой, когда приспичит. А так, ты мне особо и не нужна. Я вообще, когда тебя нет, этого даже не замечаю. Не скучаю по тебе. Не люблю тебя.

– Ты мне тут поёрничай еще! – грозит пальчиком Ксюша. – Глеб, ну я серьезно!

– Я тоже. Переезжай ко мне. Нам ведь вместе будет намного лучше, чем на данный момент. И я не всегда буду так много работать, как сейчас, обещаю!

– Мне не нравится твоя квартира, – надувает губки Ксюша. – Это же настоящая мужская берлога! У тебя даже нормальной мебели нет.

– Ну, хорошо, хитрюга, можешь сделать ремонт, – вздыхаю я, хотя заранее знал, что к этому все придет.

Ксюша не упускала случая сказать, как у меня неуютно.

– Полный, – кивает она. – Тебе придется временно съехать.

– Поживу пока у Ника, – пожимаю плечами. – Он не будет против.

– Нет! Только не у Ника! – округляет глаза блондиночка. – То есть, ну, у Никиты же постоянно кто-то зависает. Там шумно, грязно, а ты даже из дома работаешь. В гостинице тебе будет удобнее. Деньги же есть.

Ага, о работе моей она беспокоится! Ревнивая ведьмочка! Знает, что у Ника бабы ходят конвейером, вот и не доверяет. Я в любом случае собирался перекантоваться в отеле, но хотел завести ее. Упрямица никогда не показывает, что ревнует. Даже когда видит, что в клубе или ресторане со мной заговаривает какая-нибудь предприимчивая девушка, молча стоит в сторонке, делая вид, что даже не смотрит, и в крайнем случае отвешивает лишь какой-нибудь саркастичный комментарий, не понимая, что мне хочется проявления ее чувств. Да пусть хоть скандал закатит, лишь бы не делала вид, что ей все равно! А все мамашкино воспитание. Наверняка та ей вкладывала в голову, что истеричек мужчины не терпят. Гуру отношений, мать ее!

Смахивает на мазохизм с моей стороны, учитывая, что я вырос в атмосфере женских истерик и скандалов, на которые щедра моя собственная мать, и всегда ценил в девушках сдержанность, но, когда дело касается моей блондиночки, все обстоит с точностью до наоборот. Отсутствие у нее реакций частенько выводит меня из себя, и я пытаюсь вывести уже ее. Даже предложение жить вместе восприняла без энтузиазма. Ну, ничего, подальше от влияния своей мамочки она постепенно начнет раскрываться. Уж я об этом позабочусь.