Kitobni o'qish: «Неизданный сборник рассказов»

Победитель терминаторов

Вообще-то я человек спокойный, чтобы меня разозлить, нужно как следует потрудиться. Вот, например когда в прошлом месяце Боб Такер вылил мне на штаны целую кружку пива; другой бы уже вовсю махал кулаками, а я решил не заводиться из-за пустяков. Или когда тот приезжий целый час зудел у меня над ухом насчет конца света – любой из нашего городка прогнал бы его хорошим пинком, а я потягивал пиво и ждал, когда он сам выдохнется.

Уж о чем, о чем, а о конце света я знаю побольше некоторых. Так уж вышло. Кто был моим отцом, не скажу, он успел исчезнуть с горизонта задолго до моего рождения. Мамаша сколько я себя помню, едва ли не каждый день твердила, что он солдат из будущего и поэтому я должен стать великим человеком. произойдет это когда начнется атомная война, машины станут воевать против людей и случится вся та хрень, которую каждый вечер крутят по телеку.

Сперва я даже ловил от этого кайф, а кому, скажите, не понравится быть особенным? Но если тебя постоянно гоняют как в военном лагере, не дают ходить на матчи по бейсболу и проводить время в павильоне игровых автоматов это меняет дело, верно? А когда вместо нормальной еды вроде пиццы и гамбургеров пихают "здоровую пищу" – полувареноеt мясо и сырые овощи без соли, тогда вообще получается полная задница.

Одним словом, я страшно обрадовался, когда мамаша сочла свою миссию выполненной и свалила из города с одним бывшим "диким гусем". А потом началось дерьмо покруче того, которое она мне устраивала.

Сначала на меня свалился терминатор из будущего, он должен меня защищать от другого, которого кто-то когда-то послал вышибить мне мозги. Вроде эта парочка и раньше до меня докапывалась, но тогда с ними разобралась мамаша, а я сильно не завидую тому, кто встанет у нее поперек дороги. Затем нарисовался перекачанный мужик с мордой в шрамах; этот смотрел на меня как фанат на рок-звезду и твердил, что он тоже оттуда и служил в моем отряде. Вроде бы мы с ним надрали задницы всем терминаторам, только я теперь ничего теперь этого не помню. Потом… потом было еще много чего, вспоминать уже неохота.

В конце концов, все это начало меня доставать. Знаете ли, не каждому понравится, что его отрывают от телевизора, когда до конца матча остается всего ничего, а "Калифорнийские быки" вот-вот сравняют счет с "Техасскими скунсами". Или когда тебя вытаскивают из бара, а пивная кружка не опустела и до половины. Не говоря уже о погонях и перестрелках, на которые лучше смотреть, потягивая пиво, чем участвовать самому.

Я вам уже говорил, что я человек мирный и по мне самое лучшее, чтобы все оставалось как есть без всяких восстаний, глобальных войн и всего такого. Только вот мамаша оказалась права, когда говорила, если уж совсем припрет, я в силах вернуть все на свои места. Короче, оставила она мне одну штуковину, на самый хреновый случай. Я в ней покопался, пару проводков перепаял; ничего сложного, но об этом как-нибудь в другой раз. Главное, что после этого жизнь сразу наладилась; никаких проблем. Разве что когда во время матча в бар не протолкнуться и пива ждать приходится по полчаса.

Скажете, а как же терминаторы? Нет, они не оставили меня в покое, появлялись один за другим, прямо как торговые агенты. Только мне теперь было чем их встретить. Не, какой еще бластер? Чтобы потом с полицией были неприятности? Мне проблемы не нужны!

Вы спросите, куда они подевались. Да никуда и не думали деваться. Вон, дальше по улице, видите здоровенного парня? Ага, который стрижет газон. Это самый первый, который должен был меня защищать. Второй тоже остался в нашем городке, его теперь из библиотеки палкой не выгонишь. Пока не выберет все слезливые романы, не успокоится. А потом читает их вслух в клубе почетных старых дев.

А видите блондинку, которая выходит из супермаркета, и прет целую гору пакетов? Самая крутая из них, Тэ три тысячи; тех двоих делала на раз как новорожденных щенков. А теперь она замужем за Билли Уилкинсом, ведет хозяйство и воспитывает его пятерых крикунов. Терпение у нее, говорят, нечеловеческое и не только оно. Билл от нее просто тащится. А что вместо потрохов электронная начинка, так это, говорят, для домашнего хозяйства еще и лучше. Была еще парочка таких же, но они прошлым летом свалили отсюда на заработки.

А тот мужик со шрамами вернулся к себе в возможное будущее. Увидел, как я со всеми терминаторами разобрался и от восторга едва кроссовки мне не вылизал. Говорит, никто больше не смог бы их так перепрограммировать. А я чего – я человек мирный. Мне главное чтобы все оставалось как есть. И чтобы от матча по бейсболу не отрывали, особенно когда "Калифорнийские скунсы" вот-вот надерут задницы "Канзасским опоссумам".

Хэллоуин на профессорской даче

Вечеринка плавно перетекала в завершающую стадию. За столом оставалось пять человек – две семейные пары и гостья, приходившаяся кому-то из присутствующих не то дальней родственницей, не то бывшей женой.

Запас спиртного, сигарет и тем для разговора как-то незаметно подошел к концу. Становилось скучно. Неожиданно кто-то начал пересказывать новый видеофильм про колдуна, который запросто общался с нечистой силой прямо на своей жилплощади – верхнем этаже башни, настоятельно требующей каптемонта.

И тут в чью-то пьяную голову пришла "гениальная" мысль:

– Да мы если захотим, будем круче этого колдуна. Вот пойдем сейчас на чердак да как вызовем чертей!

– А что, прикольно! – подхватили остальные.

Еле держащаяся на ногах компания тут же приступила к подготовительным действиям. Из детской были реквизированы цветные мелки, на полу чердака появилась впечатляющих размеров пентаграмма. Зачем-то обозначили страны света и по кругу вывели малоприличное высказывание на медицинской латыни.

Следующий этап вызвал некоторую заминку. Самая эрудированная гостья заявила, что на концах пентаграммы должны находиться чаша с вином, жаба, черная кошка и череп казненного преступника. Но постепенно все уладилось. В той же детской отыскалась надувная резиновая лягушка, роль кошки поручили старой кроликовой шапке, за вином сбегали в ближайший ларек, а вместо черепа пристроили оторванный кем-то плакат "их разыскивает милиция".

Дальше начался полный разнобой. Кто-то носился по чердаку завывая: "черти, появляйтесь"! Девушки, решив приманить их танцами, принялись изображать нечто непристойно-эротическое. Один из парней, вспомнив, что нечистая сила обожает нецензурную лексику, высказывался минут пятнадцать. Безрезультатно. Вскоре затея перестала казаться такой увлекательной и все потихоньку разошлись спать.

На следующее утро участники вечеринки постепенно сползлись к завтраку. И тут кто-то вспомнил про чашу с вином, оставленную на чердаке. После вчерашнего оно бы совсем не помешало. Надо бы поторопиться, пока другие не опередили.

Но вскоре хитрец скатился с лестницы, хлопая выпученными глазами и судорожно хватая ртом воздух.

Поднявшимся на чердак предстало неожиданное зрелище. В пентаграмме, о которой все успели забыть, сидел самый настоящий черт – тощий, коричнево-зеленый, с рогами и хвостом. Оглядев замершую в испуге компанию, он укоризненно произнес:

– Эгоисты, вот вы кто! Позвать позвали, а угощать кто будет? Небось, сами все вылакали!

– Ой, получилось…

– Пожалуйста, присоединяйтесь к нам, мы как раз завтракаем.

– Мальчики, надо бы кому-то сходить за пивом.

В пентаграмме протерли небольшой проход и черт вышел к обществу. Он щелкнул хвостом и на чердаке материализовалась заводская десятилитровая канистра "Двойного золотого". Вслед за первым чертом появилось еще двое, похожих на него как родные братья.

Вскоре за столом сидела увеличившаяся и заметно повеселевшая компания. Черти оказались прекрасными гостями. Они с аппетитом умяли тазик подкисшего салата из крабовых палочек и рассказывали анекдоты, от которых покраснел бы даже поручик Ржевский. Когда все вышли во двор потанцевать, черти одновременно щелкнули хвостами и вместо травы образовался танцпол, расписанный готическими узорами. Грянула музыка, похожая на сумасшедший канкан, исполняемый ансамблем металлистов. Надо ли говорить, что танцы удались на славу. Черти танцевали ну просто как черти. Все потихоньку начали ревновать к ним друг друга.

Но в самый разгар веселья прямо в воздухе образовалась черная дыра. Оттуда глянула жуткая рожа без рогов, зато с красными глазами. И рявкнула:

– Устроили тут черти-что в рабочее время. А ну по местам!

Поникшие черти попрыгали в дыру, которая тут же исчезла. Последний обернулся и послал компании воздушный поцелуй.

Ему в ответ крикнули:

– Приходите еще! Мы классно повеселились.

– Придем! – донеслось в ответ. Сразу же исчезла танцплощалка и замолкла музыка.

Гости разъехались и хозяева принялись за уборку. Вот только пентаграмма не стиралась и не смывалась. Так и осталась красоваться посреди чердака, да еще с проделанным в ней проходом. Что не замедлило дать свои результаты.

То откуда ни возьмись, весь дом заполонят летучие мыши, до смерти перепугают кота и слопают весь запас печенья. То жуки с человеческими лицами возьмут и погрызут ножки у мебели. В довершение всего хозяйка обнаружила в хлебнице отвратительного вида черепушку. Та щелкала зубами и ругалась самым непарламентским образом.

Надо ли говорить, что вскоре дача была продана. Много раз она фигурировала в разделе "продажа недвижимости", переходила из рук в руки, пока наконец не обрела нового хозяина. Но это уже совсем другая история.

Муж

Посвящается году семьи

К своим тридцати пяти годам Илона так и не вышла замуж, это обстоятельство здорово портило ей настроение. Нет, на свою жизнь она не жаловалась – работала в солидной организации, была постоянно окружена людьми, имела кучу друзей и всегда знала, чем занять свободное время. Но тем не менее…

Отношения с замужними подругами становились все более натянутыми. Илона не могла поддержать разговор о детях, домашнем хозяйстве и о том, с какими скверными и бессердечными существами присутствующие связали жизнь. В компании подругам казалось, что их мужья смотрят на единственную "бесхозную" женщину чересчур заинтересовано. Что как-то не способствовало укреплению дружбы.

Илоне не составляло труда прибить полку, повестить люстру и даже ловко орудовать разводным ключом к тихому изумлению водопроводчика. Хулиганов, которые вздумали, было, поживиться за ее счет, не только раскидала в стороны, но и довела до истерики последующей воспитательной беседой. И все же отсутствие в доме создания, именуемого "муж" делало ее в глазах всех неполноценным членом общества.

Решение пришло неожиданно, когда Илона возвращалась с корпоративной вечеринки. Там она была единственной, кто пришел без спутника. Сочувственные и любопытствующие взгляды действовали на нервы, поэтому она ушла с праздника первой. Крепким напиткам воздали должное, поэтому пришлось оставить машину на стоянке и отправиться домой пешком.

Некоторое время Илона бездумно бродила по улицам, а потом вдруг обнаружила, что стоит перед витриной оружейного магазина и разглядывает ее содержимое.

В центре застекленного пространства красовалась дева-воительница, обвешанная всевозможным холодным оружием, рядом застыл в угрожающей позе самурай. В противоположном углу расположился на снарядном ящике солдат удачи, немного напоминающий Шварценеггера.

– Вот если бы такой был сегодня со мной на вечеринке – подумала Илона. – Да и не только. Забежала, к примеру, соседка, а этот в углу с газетой. Совсем другая картина: никаких тебе жалостливых взглядов, глупых вопросов и попыток навязать очередного старого холостяка или "потрепанного броненосца, который ищет уютную гавань".

В любой другой день все бы так и закончилось, но не сегодня. Найдя кабинет директора магазина, потратив массу обаяния и две трети зарплаты, Илона стала законной обладательницей солдата удачи.

Покупка оказалась настоящим произведением искусства: стеклянные глаза блестели как живые, волосы, постриженные коротким ежиком, не отличались от настоящих даже на ощупь. Одним словом, если не приглядываться…

Манекен был водворен на место, которое традиционно занимает мужчина в доме: перед телевизором с газетой в руках. Рядом на журнальном столике появился соответствующий реквизит – бутылка пива и пачка сигарет с зажигалкой.

Хлопот с таким мужем не было никаких. Он проводил вечера дома, не напивался, не заигрывал с подругами жены. Даже носки у него постоянно оставались чистыми.

Игра в замужнюю женщину затягивала все сильнее. Илона зачем-то выправила документы, согласно которым "муж" родился тридцать с чем-то лет назад, служил в армии, где-то работал, даже являлся официальным владельцем ее машины. Она купила манекену обручальное кольцо – широкое, чтобы сразу бросалось в глаза.

Вернувшись домой, она принималась с ним разговаривать. "Привет, мне кто-нибудь звонил? Сколько можно сидеть и ничего не предпринимать? Между прочим, работа сама не придет. Кстати, в банке требуется охранник, я смогла бы поговорить. А еще сегодня"… Манекен слушал не перебивая. Он даже не возражал, когда "супруга" за разговором выпивала его пиво и стреляла сигареты.

Окружающие сразу изменили к ней отношение. Теперь Илона с полным правом могла жаловаться, что благоверный целыми днями сидит у телевизора и ему даже в голову не приходит сделать что-то по хозяйству. Следовал ответный поток жалоб, означающий: "мы члены одного клуба".

Виртуальная семейная жизнь развивалась как и всякая другая. Иногда после ухода очередной приятельницы Илона закатывала безмолвному "супругу" бешеные сцены ревности со слезами и битьем посуды. Манекен все безропотно сносил, даже когда она, увлекшись, называла его самыми последними словами. Хотя иногда Илоне казалось, что после особенно удачного пассажа в его глазах вспыхивают недобрые огоньки. Впрочем, это распаляло еще больше.

В тот вечер настроение у Илоны было хуже некуда. Возвращаясь после напряженного и на редкость неудачного трудового дня, она чуть не попала в аварию, потеряла сережку и порвала новые колготки. Требовалось хоть на ком-то сорвать злость.

Прямо с порога женщина набросилась на сидящего перед телевизором манекена.

– Сидишь, тунеядец! Дома свинарник, в холодильнике пусто! Между прочим, я не обязана содержать здоровенного мужика. Небось, скажешь, что не обедал, еще бы: суп с котлетами разогревать – не барское дело.

Неожиданно в ответ раздался не менее раздраженный мужской голос:

– А ну хватит орать! Вали-ка на кухню и пошустри насчет обеда. Я голодный как волк, а ты непонятно где шляешься.

…Прошло полгода. Илона успешно прошла через бракоразводный процесс. Однокомнатная квартира осталась за ней, а вот с машиной и частью акций, оформленных на мужа, пришлось расстаться.

Зато теперь в графе "семейное положение" она гордо пишет "разведена" и при случае дает подругам советы, всегда начиная их словами: "вот когда я была замужем"…

2003

Ее называли просто кошкой

Она появилась в доме совершено случайно, никто этого не планировал. Просто, увидев свою будущую Хозяйку, она сразу побежала к ней, для чего пришлось пересечь улицу, по которой в обоих направлениях сновали огромные рычащие машины.

Хозяйка, ни слова не говоря, сунула котенка себе под куртку и принесла домой. Хозяин, увидев ее, сердито спросил:

– Что это?

– Это кошка – ответила Хозяйка.

Ей дали имя, очень красивое, не то в честь какой-то феи, не то волшебницы, но оно оказалось слишком длинным и поэтому не прижилось. Все так и звали ее просто Кошкой.

Шло время. Из недокормленного котенка она превратилась в очаровательную черно-белую кошечку. Кошечка привыкла, что теперь у нее есть дом, есть двое людей, которые ее любят. Она поверила, что больше никогда не окажется на улице, где холодно, ездят машины и полно опасностей.

Каждый день ей давали сардельку, на которую она сначала набрасывалась, а потом начинала играть как с пойманной мышью, оставляя куски посреди коридора. Ведь так должны поступать настоящие охотники. Ее никто не учил, она просто всегда знала это. Кроме того, настоящая кошка должна точить когти, а что может быть для этого более подходящим, чем ковер и диванные подушки?

Хозяева сердились на нее, потом кричали друг на друга, потом мирились и все шло вроде бы как обычно. Она переживала и вела себя не так, как положено благовоспитанной кошке. Впрочем, Хозяин быстро прощал ее, а Хозяйка все реже смотрела в ее сторону.

Однажды после бурного скандала с антресолей достали корзину. Кошка поняла, что это имеет отношение к ней и спряталась под кроватью, в самом дальнем углу, за старым чемоданом. Хозяин полез туда и, бормоча что-то ласковое, извлек кошку на свет. Потом ее посадили в корзину, которую завязали сверху какой-то тряпкой. Сквозь нее Кошка слышала, как Хозяйка сердилась и кричала:

– Да уноси скорее, видеть ее не могу!

Корзина плавно раскачивалась и по тому, как внезапно стало холодно, Кошка поняла, что они на улице. Хозяин тихонько повторял как заведенный:

– Не переживай, мы не бросаем тебя, ты едешь на дачу. Тебе там будет хорошо, будет хорошо…

Когда Хозяин остановился у ларька купить сигарет, Кошке удалось выбраться из корзины. Она долго бежала по улицам, через дворы, полные ужасных злобных собак и, наконец, очутилась в совершенно незнакомом месте.

Она без труда могла бы найти дом, но возвращаться Кошке не хотелось; ей больше не хотелось быть домашней. Она осталась на улице и такая жизнь устраивала ее больше. Если не испытывать ни к кому привязанности, можно не опасаться, что те, кем ты дорожишь, однажды тебя предадут.

Единственным воспоминанием о прежней жизни у нее осталась привычка бродить по карнизам и подоконникам и заглядывать в окна. Иногда, увидев за стеклом промелькнувшую тень, или услышав шуршание железа под кошачьими лапками, люди пугаются и спрашивают:

– Что это там?

А потом, присмотревшись, облегченно вздыхают.

– Ничего страшного. Это просто кошка.

2001

Синяя Борода (ремейк)

Жил когда-то один сеньор, богатый и родовитый, вот борода у него была синяя, а репутация так вообще черней некуда. Типа, маньяк он и жены его без вести пропадают. Поэтому никто за него идти не хотел.

И вот нашлась невеста, девушка разумная и не робкого десятка. "Мало ли что говорят, зато у него жилплощадь что надо. И уж лучше синяя борода, чем, к примеру, зеленый ирокез. А что маньяк – так по нашим временам это не самое плохое."

Сыграли они свадьбу, уезжает новобрачный по делам, а жене говорит: делай все что хочешь, бери все, что душа пожелает, только вот этим ключиком не открывай вон ту дверь.

Возвращается через какое-то время домой – а там гостей полный замок, праздник уже не один день гудит. Находит жену в объятиях молодого красавца, спрашивает, что за безобразие здесь происходит.

– Мне запрещено было только дверь открывать – отвечает женщина. – Вот ваш ключик, в целости и сохранности.

Скрипнул зубами Синяя Борода да делать нечего. Снова уезжает он и то же самое наказывает. И к двери запретной жену едва не силком тащит.

Возвращается и ничего понять не может. К замку не подобраться. Парк перекопан, целая толпа в потешную войну играет. И снова жена ему в качестве оправдания ключик предъявляет.

В третий раз и того хуже. Вроде и его это родовой замок, а с виду вовсе незнакомый. Ни портретов фамильных, ни оружия старинного, живопись на стенах краской замазана.

– Это евроремонт – поясняет молодая супруга. – Всю вашу рухлядь я старьевщику продала, а портреты в кладовке, их никто даже задаром брать не хотел.

У Синей Бороды руки чешутся жене голову отвернуть, а нельзя, раз запрет не нарушила. Иначе ему от инфернальной сущности, которой в незапамятный времена душу продал, не дополнительных сто лет жизни будет, а шиш с маслом. И то если повезет.

Уезжает, а жену едва ли не носом в запретную дверь тычет и намеки делает, мол, уж такое там диво дивное спрятано…

Пришло время и разобрало женщину любопытство: вдруг от нее и правда что-то удивительное прячут. Дверь открывать нельзя, в замочную скважину не разглядеть ничего. Позвала она тогда гастарбайтеров турецких, разобрали те стену и увидели все, что от предыдущих жен осталось.

Возвращается Синяя Борода домой, думает, уж на этот раз за все с женой поквитается – и за винный погреб опустошенный и за евроремонт. А его на полдороги служители закона встречают….

Лишится он головы вместе с синей бородой, а вдове его и замок и поместья достались. Земли, правда, за долги ушли, в замке она семейный пансионат выходного дня открыла.

Мораль: прямой путь не всегда самый короткий.