Kitobni o'qish: «Мои поцелуи вкуса крови»

Часть первая

– Зайка, ты должна раз и навсегда понять следующую вещь: я люблю свою жену и никогда не оставлю ее. Это даже не обсуждается.

– Да, Элеонора Эрнестовна такая… просто как артистка. Зато я шарлотку умею готовить и сметанный торт. Вам понравилось прошлый раз?

– Да, детка, было очень вкусно. Ты у меня большая мастерица во всем, что касается кулинарии… и не только.

– Я еще и не такое умею! А кого вы больше любите – Элеонору Эрнестовну или меня?

– Почему ты задаешь такие вопросы? Моя супруга – она…. она просто чудо. Представь себе, ну хотя бы, что нашла на улице бриллиантовый гарнитур или что у тебя дома появилась картина из Эрмитажа. Сам не понимаю, чем я заслужил это громадное счастье – быть рядом с такой женщиной. Я не достоин ее, это факт. Она потрясающе красива, невероятно умна и к тому же она…. совершенно уникальная личность. А я самый обыкновенный человек.

– А как же я?

– А с тобой, котенок, я отдыхаю душой и очень рад, что ты сейчас рядом со мной.

– Сергей Олегович, зря вы так на себя наговариваете. Вы самый потрясный мужчина, все девочки в отделе только про вас и говорят.

– И что же они, интересно, говорят? Начальник должен быть в курсе, чем дышат его подчиненные.

– А вот секрет!

– Ну, секрет так секрет. Что-то мы с тобой заболтались, давай-ка… Что, уже столько времени?! Через двадцать минут я должен встретиться с очень серьезными людьми… Анечка, что у нас с договором от десятого сентября? Пожалуйста, срочно распечатайте в трех экземплярах и сделайте мне выписку из протокола собрания акционеров. Да, жду. Все, малышка, иди, я очень занят. Да, обязательно увидимся, я позвоню тебе сразу, как только смогу.

* * *

Не понимаю, почему все стало меня так злить, откуда это постоянное беспокойство. У меня же все прекрасно, просто замечательно. Я являюсь одним из владельцев не последней в городе фирмы, не говоря уж о моем собственном туристском агентстве. У меня особняк в ближайшем пригороде, иномарка, муж, о котором можно только мечтать. Одним словом, любой бы сказал, что жизнь удалась. Но почему в последнее время я то и дело ловлю себя на мысли, что это спокойное существование совершенно не для меня? Что я только пытаюсь втиснуться в него как ребенок, который из озорства старается натянуть на себя младенческие одежки.

И Сергей, он стал совершенно другим. Куда девался тот мужчина, который, не раздумывая, полез вслед за мной туда, куда и близко не подошел бы любой более-менее здравомыслящий человек? Тот, кто был готов на самый отчаянный поступок? Теперь рядом со мной прокисает довольный жизнью сорокалетний господин с намечающимся брюшком. Последний наш совместный отдых невозможно вспомнить без содрогания. Если бы я постоянно не теребила своего благоверного, он бы, наверно, так и пролежал все две недели на пляже или в шезлонге с бутылкой пива и дурацким журнальчиком. "Но, дорогая, мы же приехали отдыхать, давай просто расслабимся". Нечего сказать, хорош отдых – брюхом кверху и это когда кругом полно интересного! Никогда не думала, что разница в возрасте может иметь настолько большое значение; уже сейчас меня иногда принимают за его дочку. Страшно подумать, что будет дальше.

Когда же мне, наконец, принесут эти бумаги? Неужели нужно столько времени, чтобы нажать на кнопку и протянуть руку к принтеру?! Почему они все так медленно двигаются – не ходят, а еле ползают как сонные мухи!

* * *

В зале ночного клуба «Декаданс» появилась новая посетительница. Никто не видел, как она подъехала, как вошла внутрь, гардеробщик тоже готов был поклясться, что такую стильную даму он бы обязательно запомнил. Но факт остается фактом: стройная рыжеволосая женщина в переливающимся зеленым мини-платье как будто сгустилась из воздуха прямо за столиком. Потягивая неслабый алкогольный коктейль, она с видимым удовольствием посмотрела эротическое шоу. Когда же случайно оказавшийся в элитном заведении бандюган подошел к ней знакомиться, странной незнакомке было достаточно только глянуть на него, как страховидный дяденька ретировался, пристыжено и неумело бормоча извинения.

Молодой человек, одетый с претензией на гангстерский стиль, не встретил такого отпора. Женщина в зеленом платье благосклонно приняла приглашение на танец, а затем и в бар. Вслед за этим парочка удалилась в темную комнату, которая имеется во многих дорогих заведениях. Но тех, кто проводил их взглядом с понимающими улыбками, ждал сюрприз. Через несколько минут кавалер выскочил оттуда как ошпаренный, прижимая к шее носовой платок, на котором к ужасу очевидцев явственно виднелись пятна крови. Охрана, состоящая в этом клубе исключительно из женщин, сработала на удивление четко. Бьющегося в истерике парня отвели в служебное помещение, где ему дали "успокоительного" и попытались выяснить, что же произошло. Но тот лишь повторял, что сюда пускают черт знает кого и что его едва не сожрали. В темной комнате были перекрыты оба выхода и включен свет. Но никого кроме пары, придерживающейся нестандартных взглядов, там не обнаружилось. Женщина в зеленом мини-платье как будто растаяла в воздухе.

Чтобы не допустить скандала, который, без сомнения, повредит и без того подмоченной репутации заведения, покусанному оказали помощь и вручили карточку почетного посетителя, имеющего пожизненное право на сумасшедшие скидки. Все прошло бы незамеченным, если бы Павел Черемухин, сотрудник уличной лотереи, не напился до свинского состояния и не угодил в общеизвестное медицинское заведение, где ему был оказан стандартный комплекс недешевых услуг. Дежуривший в тот день студент медицинского института обратил внимание, что следы, оставленные "слишком горячей" подружкой имеют некоторые особенности. …

* * *

– Игореха, я у меня тут такое! Думаю, тебе будет интересно. Хочешь задать работу своему серому веществу? Суровые милицейские будни не отбили еще охоту к разгадыванию аномальных происшествий?

– Ну и чего у тебя такого аномального? Случай моментального протрезвления или все пьянчуги от вас разом телепортировались?

– Да нет, к нам один клиент поступил, сняли с него шарфик, а там такое!

– Это не ко мне, это пускай его жена беспокоится.

– Да вовсе не то, о чем ты подумал, пошляк! Укус, человеческий и не то, чтобы случайно, а конкретно так. И, знаешь еще чего – не понравились мне эти зубки, очень сильно не понравились…

– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее.

– Что, забрало, товарищ следователь? Значица так: следы от верхних четверок намного глубже и кусали, похоже, с конкретной целью. Отвечать, кто его так отделал, гражданин категорически отказывается, несет всякую ерунду. Подавать заявление в милицию тоже не желает, говорит, что к отделению даже близко не подойдет. Скажешь, не подозрительно?

– Как же, помню, еще в школе учили: "но милиции боится тот, чья совесть нечиста". Знаешь что: давай-ка я запишу данные этого стеснительного гражданина, да пробью по базе. Может, чего интересного и всплывет.

– Записывай: Черемухин Павел Викторович, восьмидесятого года рождения, прописан по адресу… Чего искать-то будешь, не имел ли потерпевший привычки бродить ночью по кладбищу?

– Черт его знает, может, у нас в руках и вправду оказалась ниточка, которая к чему-то да приведет. Между прочим, старые нераскрытые преступления только так и выплывают наружу. А нет – просто покручу в мозгах как головоломку, а то достало уже слушать как разбирают пьяные драки и расследуют кражу веника с коммунальной кухни. Так и в самом деле отупеть как нечего делать.

– Идеалист ты все-таки, Игореха, можешь с этим даже не спорить. Ладно, нароешь чего, звони, а если и вправду там окажется кое-что посерьезнее – имей в виду, с тебя пиво.

– Погоди, ты мне вот чего объясни: это что, мода нынче такая, ну, клыки себе делать? И как, по-твоему, в какой клинике могли выполнить такую работу?

– Вот это я понимаю – сразу быка за рога. Насчет клиники – да где угодно, в любой стоматологии, вон их сколько частных развелось, только деньги плати. А женские причуды для меня вообще темный лес, глядишь, скоро не только клыки – хвосты себе наращивать начнут. Так что мой тебе дружеский совет – никогда не женись!

– А в моей конторе это вообще дохлый номер. У нас все либо разведенные, либо вот-вот со своими разбегутся. Ни вечеров, ни выходных толком, такое далеко не всякая выдержит. Родители уже плешь на голове проели, внуков им, видите ли, охота… Ладно, бывай, если чего – за мной не заржавеет.

* * *

Я дома. Стаскиваю и аккуратно убираю платье под коврик для аэробики. Надо же, насколько неискоренимы старые привычки и как неожиданно они просыпаются в людях… и не людях тоже. Вот уже больше пятнадцати лет, как я не живу у тетки, где «шаг влево, шаг вправо» как правило, был чреват грандиозным скандалом, а вот, поди ж ты… Ладно, пусть полежит пока. Влезаю в любимые домашние джинсы и умопомрачительную кофточку в фолк-стиле. Она просто замечательная: сплошные оборки, кружева и заплатки. На днях шла мимо одного недешевого молодежного магазина и буквально услышала, как какая-то девица прикидывает, с кого из своих кавалеров она сдерет деньги на эту клевую шмотку. Вещичка и вправду оказалась ничего; жаль, что я по-прежнему не могу видеть себя в зеркале, но, если учесть, какой меня увидели девочки-продавщицы…

Мне не нужно покидать свою комнату, чтобы знать, что муж еще не вернулся домой. Муж… Вот уже несколько месяцев, как мы с Сергеем спим в разных комнатах. С некоторых пор мне стал невыносим вид спящего человека. Ночь так прекрасна, почему хотя бы не полюбоваться ей из окна, если не способен на большее?! А он не находит ничего лучше чем сопеть, завернувшись в одеяло, не говоря уж о других занятиях, которые традиционно происходят в ночное время. Между прочим, я работаю не меньше него, иногда даже и пообедать не успеваю, обхожусь стаканом гранатового сока. Глупо было бы предполагать, будто я не знаю, что одна глупышка из отдела делопроизводства строит Сергею глазки и не менее усердно строит планы на будущее. Тоже мне, соперница; пытается завоевать его пошлым сметанным тортом и носками собственного производства. А Сергей, он смотрит на меня тоскливо, как собака, которую хозяин несправедливо обидел. Наверно, раньше мне было бы жаль его, а сейчас это меня только злит: какой же ты мужчина, если не можешь самостоятельно разобраться в своих проблемах?

Ну, вот, пробирается на цыпочках с черного хода и желает изо всех сил, чтобы я спала и не узнала, что он притащился так неприлично поздно. Пойду-ка встречу муженька. Старательно изображаю сердитую и немного встревоженную жену – такую, какой должна быть нормальная женщина в подобной ситуации:

– Где ты был? Между прочим, четвертый час!

– Извини, я только что из филиала в Зеленогорске, пришлось самому съездить, возникла одна серьезная проблема. Я звонил тебе на сотовый, но он оказался выключен.

– Да… разрядилась батарея. Надеюсь, не произошло ничего серьезного? Я уже начала беспокоиться.

– Все в порядке, дорогая. Извини, что заставил тебя поволноваться.

– Тебе нужно как следует отдохнуть, сегодня нелегкий день.

– Да, я пошел, а ты?

– Спасибо, я лучше еще раз просмотрю бумаги.

… До чего отвратительно изображать из себя благонамеренную супругу из идиотского дамского романа! Неужели он забыл, что я могу читать его мысли как открытую книгу? Да он просто светится чувством вины как неоновая реклама и жалеет себя, вынужденного разрываться между двумя женщинами, одну из которых он боготворит, а к другой вроде как тоже привязался. И неужели ему самому не видно, что я нагло вру ему в глаза, что я не сидела дома весь вечер и вообще вспомнила о нем десять минут назад. Я была в ночном клубе, том самом, о котором недавно писали в желтой прессе. Да от меня на километр несет коньяком, сигаретами, в которых был не только табак и…. нет, не хочу об этом думать. Это получилось совершенно случайно, просто совершенно случайно! И что самое противное – он не хуже меня чувствует обман и продолжает старательно обманываться. Нет, не могу больше, если я еще хоть минутку останусь в этом доме, то я просто задохнусь! Прыгаю через всю комнату и, оказавшись на подоконнике, делаю шаг в пустоту.

Как приятно полузабытое ощущение полета! Прохладный ночной воздух омывает меня, я легкая, я легче пушинки, ветер несет меня куда ему вздумается… Приземляюсь как кошка на все четыре конечности. Моя тень, которая падает на посеребренный луной газон, способна сейчас напугать кого угодно.

Некоторое время я просто забавляюсь, перемещаясь по саду. Когда я хочу, то могу двигаться настолько стремительно, что движения не будет заметно ни на одном экране монитора. Мальчики из охраны останутся в полном неведении о ночных развлечениях хозяйки. Несколько раз перепрыгиваю клумбы с осенними крокусами, просто так, для удовольствия. Наверно нечто подобное чувствует хищный зверь, который бросается на свою жертву. Жертву… У меня во рту до сих пор привкус крови того типа из ночного клуба. Я не смогла сдержать себя; это был лохотронщик, а значит, моя законная добыча. До чего восхитительный вкус! Кажется, теперь я понимаю, чего мне так не хватало все это время.

… И что же мне теперь делать, не записываться же на прием к психоаналитику? Я, видите ли, вампир, но уже много лет как веду благонамеренный образ жизни. Недавно у меня случился рецидив, подскажите, как с этим бороться. Нетрудно предположить, чем закончился бы этот визит… Я одна наедине с более чем серьезной проблемой, одна как это было в ранней юности и никто не способен мне помочь. Некому даже рассказать о том, что я сейчас чувствую. Обсуждать все это с Сергеем отчего-то не хочется; пусть дальше развлекается со своей курочкой-рябой. А с кем еще я могла бы поговорить о том, что меня тревожит? А не с кем! Никто на свете не в состоянии сделать хоть что-то.

…Так вот куда я забрела – на свою заветную полянку. Мраморная фигура волка посреди клумбы мелких красных цветочков; они так и называются: "капля крови". Наставник, как жаль, что ты покинул меня так рано. Как мне тебя не хватает! Эта полянка – то немногое, что я смогла сделать, чтобы память о тебе не исчезла окончательно. Где-то в Европе на стене фамильного склепа, наверно, висит табличка с твоим именем… с тем именем, которое ты носил, будучи человеком. Но тебя нет ни среди покойных родственников, ни здесь… Если бы ты знал, как мне плохо; все, что происходит днем, кажется мне все более плоским и скучным, а общество людей только в тягость. Наверно, ты не одобрил бы такого поведения, велел бы немедленно взять себя в руки. Но я не могу, я чувствую, как откуда-то изнутри поднимается что-то такое, с чем я вряд ли смогу справиться. И чему вряд ли захочу сопротивляться. Только тебе я могу честно признаться: мне страшно. Да, наставник, я боюсь того, что со мной происходит и того, чем я становлюсь.

Но почему ты мне ничего не отвечаешь, а ведь ты так мне нужен! Ой, что это? Кажется, в глазах статуи мелькнули крохотные огоньки. Нет, привиделось или просто игра света. Или частичка его души все же услышала меня? А вдруг у нас и в самом деле есть душа?..

* * *

Небольшое кафе, такие нынче на каждом углу. Когда-то здесь была одна из первых кооперативных забегаловок, по тем временам просто шикарное заведение. Теперь здесь… ну, просто уютное местечко, где иногда можно посидеть после работы. Стандартное меню, стандартный интерьер, претендующий на европейский стиль, дополненный блеклыми пейзажами на стенках и впечатляющих размеров экибаной на барной стойке. Но для посетителей, занявших столик в нише «для вип-персон», все это не имеет ровным счетом никакого значения. Трое мужчин среднего возраста в дорогих костюмах более уместно смотрелись бы в зале дорогого ресторана, чем здесь, за белым пластиковым столиком. На нем несколько бутылок пива и тарелки с «легкой закуской по-мужски», то есть, сухариками, солеными орешками и волокнами вяленого кальмара.

– Ну что, мужики, за дружбу?

– Давай! Один за всех!

– И все за одного!

– Гип-гип ура!

– Помните, мы тут сидели, отмечали регистрацию фирмы? Никто не верил, что у нас что-то получится.

– Помню, родственники все уши прожужжали: куда вы лезете, да там уже давно все схвачено, сидите на попе ровно и пережидайте плохие времена.

– А ведь смогли! Даже не верится, что все это было с нами – конкуренция, базарные разборки…

– Что-то ты, Серега побледнел. Никак, Козлова вспомнил с его пищевыми отходами из Европы? Прекрати, мы победили и жизнь продолжается.

– Кстати, я поинтересовался; он так до сих пор в куличики и играет. В одной очень закрытой лечебнице.

– А Сицилиец, про него что-нибудь слышно?

– Вы не поверите – бросил все и эмигрировал в Италию. Может, и в самом деле, вышел на нужных людей. Упертый мужик был, хоть и козел.

– Помните, как его тогда разыграли? А как после этого развернулись – сразу три филиала открыли. Молодые были, легкие на подъем, не то, что теперь…

– Брось ты, Валерка, мы еще ого-го! Как вы в своих апартаментах, устроились уже?

– Все отлично, Людмила довольна, – появилась отдельная комната под ее библиотеку, это у нее мечта с детства, для Юли вместо уголка за шкафом теперь девичья светелка с окнами на восточную сторону. Жаль, эркер не дали пристроить – я бы там зимний сад развел и аквариум во всю стену.

– Это сколько лет уже дочке?

– Пятнадцать, самый тяжелый возраст: борьба за свободу в полном объеме. Подавай ей дискотеки, тяжелый рок, футболки с монстрами. Скоро, чего доброго, мотоцикл потребует. Я-то на все это нормально смотрю, а вот супруга, частенько просто на стенку лезет. Можно подумать, она не помнит, как на учительском столе брейк танцевала. Да, был такой факт в ее биографии, а еще потом удивляется, в кого дочка такая уродилась. Все хотел ее в какую-нибудь секцию устроить, чтобы в случае чего, могла за себя постоять. Я-то, если что, любому башку оторву однозначно, но это будет пост-фактум, а не превентивная мера. А Людмила уперлась, что ей нужнее английский и бальные танцы. Мечтает ее видеть настоящей леди… Ладно, прорвемся, не в первой. Ты, вот, Толик, лучше скажи: вы с Иришкой еще не надумали расширять семейный состав?

– Куда там; она же теперь главный редактор, да еще курирует семейное приложение "Замочная скважина". Мы и дома-то почти не пересекаемся; тут уж либо бизнес, либо семейная жизнь…

– Это точно, не семейная жизнь, а сплошная фикция.

– Уж тебе-то жаловаться; и Констанция при тебе и королева.

– Рисковый ты мужик, Серега. Не боишься, что супруга узнает, да устроит твоей Констанции зачистку территории?

– А мне кажется, что ей на все чихать. И чего с ней творится, ума не приложу. То ходит, смотрит будто сквозь тебя, то психовать не по делу начинает. Позавчера в свою секретаршу швырнула монитором – пришлось новый покупать и этой тоже выплачивать компенсацию. А то ушлая девица уже в суд хотела подавать за моральный ущерб.

– Чего, монитором?! Они же у вас допотопные, мне и то враз не поднять!

– Забыл, что ли – это нам с тобой не поднять, а ей и легковушку без домкрата, как нефиг делать. Забыл, как мы колесо меняли? Так что мы с Надей тихаримся как можем. Хоть эта сцены не устраивает – спокойная, уютная, а какие щи готовит! Вечер у нее провел, а будто на курорте побывал…

– Может, у вас все не так плохо? Вдруг, она оттого психует, что у вас самих… расширение семейного состава в планы пора забивать?

– Исключено, она же, как бы это помягче выразиться… Вы не подумайте, мне по барабану – живая она там или нет, пусть хоть дочка самого Дракулы. Хотя такого тестя не хотелось бы… Просто хреново все как-то в последнее время. Пиво у нас еще осталось? А вон еще поднесли.

– …Ого, вот это да! Как это у тебя получилось – только глянул на кружку, а она к тебе сама в руку скользнула! Ну и ну, сантиметров двадцать проехала, не меньше. Да ты у нас, оказывается, экстрасенс, как в "Сталкере" у Тарковского. И часто с тобой такое?

– Да так, иногда накатывает, а если нарочно – хоть ты тресни. Не поверите: в метро ехал – какая-то тетка на эскалаторе за мной стояла, так я ее мысли слушал как радиопередачу. А на прошлых переговорах пытался и ничего, тишина в эфире.

– Да уж, с кем поведешься…

– С кем поведешься, так тебе и надо, вот что я вам скажу!

– Вот, блин, время бежит! Все, мужики, я исчезаю; пора дочку из бассейна вылавливать, только-только успею и то, если пробок не будет. До завтра, увидимся в офисе.

– Тогда разбегаемся. Один для всех!

– И все до одного!

* * *

Игорь Мельников, студент одного из питерских институтов, а по совместительству технический сотрудник отделения милиции, склонился над старинным фолиантом, испытывая большое желание оглушительно чихнуть, нарушив строгую тишину читального зала.

Надо сказать, что подобные мысли нередко посещали его. Как часто люди сами создают себе кумира можно сказать на пустом месте и в упор не видят очевидных вещей только потому, что они выпадают из плоскости мировоззрения обычного обывателя. Вот, к примеру, библиотека, в которой проведено столько времени. Чтобы добраться до нее, нужно сделать ровно двести шагов по холодному продуваемому сквозняками коридору, стены которого выкрашены ядовито-зеленой краской. Наверно поэтому кто-то из институтских остряков окрестил этот коридор "зеленой милей". На каждом шагу можно было лицезреть живописные и скульптурные изображения ученых и прочих личностей, наследивших в истории. Все это вместе взятое должно было бы внушить жаждущему знаний благоговейный трепет, но вместо того Игорь Мельников испытывал только тоскливое раздражение, а выражение "пыль веков" вызывало в его сознании навязчивый образ швабры и влажной тряпки.

Внешне Игорь совершенно не походил на бесстрашного борца с преступностью. Аккуратно одетый, субтильного телосложения, он выглядел типичным мальчиком из хорошей семьи. Лишь немногие знали, что его кумирами и образцом для подражания были Эркюль Пуаро, Ниро Вульф и Эраст Фандорин. Кроме того, он был сам не свой от телепередач "Удивительное рядом" и сериала "Секретные материалы". А еще он старательно осваивал технику нейролингвистического программирования и графологию…

Мама едва не упала в обморок, узнав, что вместо приличной и хорошо оплачиваемой должности Игорек решил посвятить себя этой ужасной и грязной работе, но сыночек, обычно такой послушный, просто как с цепи сорвался. Единственно, что удалось его уговорить – это не бросать институт посреди четвертого курса. Понимая, что с таким здоровьем его к школе милиции даже близко не подпустят, Игорь не придумал ничего лучше, чем в свободное от учебы время устроиться в отделение милиции обслуживать ксероксы и прочую оргтехнику. Разумеется, Игорь проводил там гораздо больше времени, чем требовалось… Друг семьи, Илья Игнатьевич, проработавший следователем больше сорока лет, с трудом убедил родителей не относиться к происходящему так трагично. Если это просто одна из безумных идей, свойственных юному возрасту – все скоро должно пройти само собой. Тем более что есть много вещей, приносящих гораздо больше проблем и неприятностей. Сыночек вполне мог прилепиться к какому-нибудь рок-движению, заняться политикой или вляпаться в скоропалительный брак. Так что на самом деле все не так плохо.

* * *

Нет, никакой полезной информации извлечь не удалось. Иначе пришлось бы принять за рабочую гипотезу, что старинные легенды во многом соответствуют действительности и вампиры действительно существуют. Безусловно, если как следует покопаться, в каждом из жутковатых старинных преданий можно найти рациональное зерно. К примеру, есть люди, испытывающие патологическое желание пить кровь, это факт, доказанный наукой. И кто-то из этих сдвинутых личностей нарастил себе клыки? Вполне логично! Если нет, то придется предположить…. Нет, предполагать такое что-то не хочется.

Делаем вывод: укус на шее лохотронщика оставлен вполне живым человеком, разве что с большими породистыми тараканами в голове. Предположительно, это был кто-то женского пола.

Пока родители не вернулись, попробуем проверить одну версию.

– Фирма "Проказница". Исполняем любые ваши желания. Самые нестандартные фантазии у нас становятся реальностью. Что вам нужно, чтобы почувствовать себя абсолютно удовлетворенным?

– Видите ли, я… это не совсем обычно…

– Мы как раз специализируемся на необычном. Вам нравятся юноши или вы испытываете влечение к женщинам пожилого возраста? Предпочитаете развлечение в стиле садо-мазо? Игровые ситуации? В активной или пассивной роли?

– Вот именно, в пассивной! Понимаете, у меня мечта с детства – стать жертвой прекрасной вампирши. Только, чтобы все было по-настоящему – и укус и клыки. Это осуществимо?

– Настоящие клыки? А пластиковые съемные не подойдут? Жаль, но именно это пока не входит в число наших услуг. Но мы обязательно подумаем над вашей идей, хотя…это так нестандартно…

– А вы не подскажите, в какую фирму я могу обратиться с таким заказом? Дело в том, что один мой приятель попробовал нечто в таком роде и он в полном восторге.

– Насколько мне известно, ни одна из солидных фирм не оказывает таких услуг. Почему бы вам самому не спросить вашего знакомого?

– Уже спрашивал, он ничего не рассказывает, он… патологически жаден. С детства! Я подумал, может быть…

– Боюсь, в этом случае мы ничем не можем вам помочь. Скорее всего, это частное лицо без соответствующей лицензии. Обращение к кустарям-одиночкам бывает чревато неприятными последствиями…

….Двадцать контор обзвонил, и все как сговорились: знать не знаем, ведать не ведаем. Что же, отрицательный результат тоже результат. Будем искать, истина где-то рядом.

* * *

Малогабаритная квартира, заставленная вещами, которые лет тридцать назад считались дорогими и престижными, а сейчас вызывают в лучшем случае ностальгические воспоминания. В комнате, которую по старой памяти называют гостиной, обстановка тоже не отличается оригинальностью – мебельная стенка, телевизор, напротив диван, над которым висит большой немного мрачноватый ковер. Из кухни слышится позвякивание посуды и доносятся аппетитные запахи. Телевизор, который, как и в большинстве квартир стоит в самом почетном углу, тихонько включен «для фона», но на него особенно не обращают внимания.

На диване перед столом накрытом для "парадного обеда", беседуют двое мужчин. Один из них – грузный с прокуренными седыми усами – чем-то напоминает ленивого морского котика. То есть, напоминал бы, если бы не взгляд – острый, казалось, просвечивающий собеседника не хуже рентгена. Собеседник по возрасту годится ему даже не в сыновья, а вполне мог бы быть его внуком. Молодой человек, одетый в черные брюки и тщательно отглаженную белую рубашку, кажется персонажем из фильма, где события происходят в девятнадцатом веке. Однако, тема разговора у мужчин вполне современная.

– Значит, решил расследовать эту историю своими силами? А ты не подумал, что здесь и вправду может быть какой-нибудь криминал? Это же тебе не шахматная задачка, это тебе, брат, реальная жизнь.

– Так меня никто не примет всерьез. Скажут, где состав преступления? Где жалоба потерпевшего? Мало ли кто как развлекается в свободное от работы время. И сам-то ты кто, следователь? Вот и занимайся своими ксероксами с принтерами… Если там и вправду выплывет что-то криминальное, я сам им все расскажу, честное слово. Илья Игнатьевич, скажите, а в вашей практике были подобные случаи?

– Чего не было, того не было, врать не стану. А то, что имело место, перед едой рассказывать не стоит. Да и разглашать такое тоже не особенно рекомендуется. Хотя сейчас, какую газету ни возьми, еще и не то можно прочесть…Погоди, что там за передача? "Человек и закон"? Сделай-ка погромче.

"Следующий наш сюжет об уличной лотерее, именуемой лохотроном. Несмотря на неоднократные предупреждения, доверчивые граждане все еще попадаются на эту уловку. К сожалению, несмотря на принятые меры, лохотронщики продолжают осуществлять свою незаконную деятельность"…

Пожилой мужчина достает из кармана пачку сигарет и, подойдя к приоткрытой балконной двери, жестом приглашает молодого последовать за ним. Там, облокотившись на перила и неторопливо совершив ритуал раскуривания крепкой дешевой сигареты, он поворачивается к своему собеседнику и как будто нехотя начинает:

– Лет пятнадцать назад объявился какой-то маньяк, как раз на них, на лохотронщиках, специализировался. Не иначе, как обчистили человека, а у него что-то в мозгу и замкнуло. Сперва думали – свои разборки – один другому шею свернул, того еще кто-то об стену шарахнул, да так удачно, что сразу и дух вон. И таких случаев было, дай бог памяти, не менее десяти и это только по нашему району. В основном неподалеку от центрального рынка, они там кучковались… Одного нашли в проходном дворе – зрелище то еще, второго со свернутой шеей у помойных бачков в соседней подворотне, а у него, между прочим, был разряд по боевому самбо. Долго мы этого маньяка искали…

– Ну и как, поймали?

– Нет, так и не поймали. Еще нескольких отправил на тот свет, а потом исчез. Должно быть, сам помер или в психушку попал. Пытались вычислить, кто бы это мог быть, весь аналитический отдел днем и ночью на ушах стоял. Никакой даже примерной гипотезы – социальный слой, культурный уровень, этническая принадлежность – глухо как в танке. Единственно, что можно точно сказать – человек был исключительной физической силы. Парнишке одному – наперсточнику на вокзале – башку просто оторвал, в самом прямом смысле этого слова.

– Прямо зверь какой-то!

– Должен тебе сказать, что этот гражданин тоже не был бедной овечкой. В кармане у него потом нашли пистолет и пакетик белого вещества. Не говоря уж о проживании без регистрации. Продавщица из круглосуточного магазина сообщила, что видела его на полчаса до гибели, тащил какую-то девицу за ларьки. За ларьками его и обнаружили…

– Ну что, Игнатьич, воспитываешь молодое поколение?

– Да так, вспомнил тут парочку случаев. А как твои подопечные?

– И смех и грех; понабрали, называется, охранничков. Десяти раз и то подтянуться не могут, дисциплины никакой – то у него экзамен, то у него личные обстоятельства. Срамота одна, им бы колхозный сеновал сторожить, а не офисный центр…

– Мужчины, к столу! Все готово, идите руки мыть. Преступления подождут, а вот курица скоро остынет.

Давно. Невозвратимо давно.

В подземной жилище царит уют. Несмотря на то, что его обитатели прекрасно видят в темноте, на большом письменном столе горят три свечи в старинном бронзовом подсвечнике. В полумраке вдоль стен довольно большой комнаты виднеются шкафы с книгами – современными и старинными в кожаных переплетах с золотым тиснением. Рядом со столом на резной этажерке из черного дерева стоит множество экзотических сувениров, из тех, которые не купишь ни в каком магазине. Над письменным столом склонился мужчина средних лет с длинными полуседыми волосами, связанными сзади в хвост.