Kitobni o'qish: «Чеченцы»

К 65-летию Победы

Всем чеченским воинам, павшим на полях Великой Отечественной войны посвящается

Академия наук ЧР

Комплексный НИИ РАН

Институт Востоковедения РАИ

Чеченцы на службе Отечеству

Во время Второй мировой войны выполнение плана захвата Северного Кавказа возлагалось на группу армии «А» (командующий генерал-фельдмаршал В. Лист). Главной задачей вермахта в летней кампании 1942 г. было нанесение поражения советским войскам на южном фланге Восточного фронта, выход к Волге и Кавказу После захвата Ростова одна группа немецких войск должна была обойти Главный Кавказский хребет с запада, захватив Новороссийск и Туапсе, а другая – с востока, захватив Грозный и Баку. Одновременно намечалось сломить советскую оборону в центральной части Главного Кавказского хребта и выйти в районы Тбилиси, Кутаиси и Сухуми¹.

Гитлеровское командование придавало операции «Эдельвейс» большое экономическое значение. Так, офицеры, генералы и штабы частей и соединений группы армий «А» были снабжены специальным и подробным «Справочником-путеводителем по Кавказу». В приложении к этому пособию были указаны районы и цели вторжения захватчиков: «Баку – нефтяные фонтаны, Грозный – лучший в мире бензин, Кабардино-Балкария – молибден, Северная Осетия – цинк»².

Летом и зимой 1942 г. территория Северного Кавказа стала ареной ожесточенных сражений Советской Армии против немецко-фашистских войск. Советские войска не успели полностью подготовить свои оборонительные позиции, испытывали острый недостаток боеприпасов и горючего. 25 июля 1942 г. войска группы Армии «А» перешли в наступление с плацдармов на нижнем течении Дона. За двое суток немецкие соединения продвинулись вперед на 80 км. 5 августа противник захватил Ставрополь, 9 августа – Майкоп, 12 августа – Краснодар и Пятигорск. 25 августа части группы армий «А» вошли в Моздок, расположенный всего в 93 км. от Грозного. Примерно такое же расстояние отделяло их от побережья Каспийского моря. 31 августа немецкие воинские подразделения продолжили наступление, рассчитывая захватить Грозненский нефтяной район. 2 сентября 1942 г. части 1 – й танковой армии противника предприняли попытку прорваться к Грозному через Орджоникидзе, но соединения советской Северной группы навязали немцам тяжелые изматывающие бои, вынудив их пробиваться вперед с большими потерями. Контрудары советских войск с 6 по 12 ноября 1942 г. заставили противника окончательно отказаться от наступления на Грозный и перейти к обороне³.

С самого начала войны народы Кавказа стали широким потоком вливаться в ряды Действующей армии. Из северокавказских республик в армию было мобилизовано 29 937 военнообязанных. Военкоматы рапортовали о высоком боевом духе и дисциплинированности призываемых, большом числе добровольцев. В Северо-Кавказском округе в армию было призвано 984 тыс. человек из 1002 тыс., подлежавших мобилизации на день начала войны.

С нарастанием тяжести военных действий на территории СССР, увеличивался и возраст призываемых. Например, предельный возраст военнообязанных, состоящих на учете в военкоматах, возрос с 45 лет в 1941 г. до 50 лет в 1942 г. и до 55 лет в 1943 г.⁴. 26 июля 1942 г. Постановлением Государственного Комитета Обороны № 2100 была объявлена общегосударственная кампания по призыву «полностью всех граждан»

1924 г. рождения. Но через несколько дней, 30 июля приказом Народного Комиссара обороны № 0585 было внесено уточнение – «до особых указаний запретить призыв в армию представителей горских, т. е. коренных национальностей Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Дагестана, а также национальностей, не призывавшихся по Закавказью». Тут же норму повторил и приказ НКО № 0974 от 21 декабря, объявлявший призыв лиц

1925 года рождения. Это политическое решение было принято в условиях, когда на фронте сложилась практически критическая ситуация. 28 июля вышел приказ И.В. Сталина НКО № 2271 «Ни шагу назад!», резко ужесточавший дисциплинарную практику в войсках. В создавшейся тогда атмосфере шпиономании, всеобщей подозрительности, страха измены было принято решение об отмене призыва среди горцев Северного Кавказа.

28 июля постановлением ГКО № 2114 было объявлено о сформировании на территории Северо-Кавказского военного округа 8 стрелковых дивизий. Для этого требовалось 52,5 тыс. человек. Однако из перечня людских ресурсов пригодных к укомплектованию новых соединений, были исключены горцы Чечено-Ингушетии и Кабардино-Балкарии. Этим республикам, несмотря на колоссальную нехватку людей и большие военные потери, был дан мизерный наряд – всего 700 человек, что соответствовало остатку военнообязанных «европейской национальности»⁵. В Чечено-Ингушетии были сформированы 242-я и 317-я стрелковые дивизии, 255-й Чечено-Ингушский кавалерийский полк⁶.

С приостановкой призыва титульных национальностей северокавказских республик добровольчество приобрело особый политический оттенок. 14 июля 1941 г. бюро Чечено-Ингушского обкома ВКП(б) обсудило вопрос «О формировании народного ополчения и отметило, что в народное ополчение по республике записалось свыше 17 тыс. добровольцев»⁷. В конце августа 1942 г. Чечено-Ингушский обком партии совместно с командующим Северной группы войск Закавказского фронта генералом И.И. Масленниковым запросили у Ставки Верховного Главнокомандования разрешения провести прием добровольцев среди чеченцев и ингушей на том основании, что «все они хотят драться с фашистами». Перед принятием решения Сталин запросил мнение Берии и генерала армии Тюленева, которые ответили: «Формирование каких-либо частей из чеченцев и ингушей в данное время считаем нецелесообразным». Однако здесь же Берия допустил исключение: «Наиболее проверенные чеченцы и ингуши, также как и осетины будут использованы в необходимых случаях в качестве проводников, разведчиков, частями Красной Армии…». Все же приток горцев в армию некоторое время продолжался. На 20 ноября 1942 г. в составе Северной группы войск Закавказского фронта, полоса действий которой пролегала по территории Кабардино-Балкарии, Чечено-Ингушетии и Дагестана, числилось, например, 90 чеченцев и ингушей⁸.

Развернутая весной и летом 1942 г. пропагандистская кампания нацеливала горцев, прежде всего на трудовые подвиги, службу в ополчении, партизанскую борьбу, но не на участие их в вооруженной борьбе в рядах регулярной армии. По сведениям на 5 мая 1942 г. в Чечено-Ингушский полк народного ополчения было зачислено 194 женщины из общего контингента 1291 человек. Высокий уровень военной подготовки в санитарном батальоне получили комсомолки Гамурзиева, Медведева, Худайнатова и др. На смотре боевой и политической подготовки подразделений народного ополчения по Северному Кавказу в 1942 г. Чечено-Ингушский полк занял первое место. Чечено-Ингушский ОК ВЛКСМ обязал совместно с военкоматами райкомы, горкомы ВЛКСМ мобилизовать к 19 апреля 1942 г. 500 девушек – комсомолок в возрасте от 19 до 25 лет в войска ПВО. В результате, в 1942 г. было подготовлено для отправки на фронт 1470 женщин республики, из них 360 женщин для выполнения специальных заданий. Мобилизация женщин в войсковые части по заданию Управления Закавказского фронта, продолжалось в сентябре, октябре, ноябре 1942 г. Так, 16 ноября 1942 г. по районам Чечено-Ингушетии было мобилизовано 336 женщин. Необыкновенный героизм, мужество и выносливость проявили сестры Тутаевы, одна из которых – Асият Идрисовна – кандидат медицинских наук, еще в 1937 г. защитившая диссертацию, была зверски замучена фашистами во время боевых действий на Ленинградском фронте. Ее сестра, Нина Идрисовна, капитан медицинской службы, с 1941 г. и до конца войны была ординатором 6-го военно-санитарного поезда 34-го эвакуационного пункта. За мужество и героизм она была награждена медалями «За оборону Кавказа», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»⁹.

В конце августа 1942 г. Чечено-Ингушский обком партии совместно с командующим Северной группы войск Закавказского фронта генералом И.И. Маслениковым запросили у Ставки Верховного Главнокомандующего разрешения провести прием добровольцев среди чеченцев и ингушей на том основании, что «…все они – 45 000 здоровых мужчин – хотят драться с фашистами!» В начале войны добровольчество на Северном Кавказе, как и во всей стране должно было дополнить обязательный призыв. Но из Ставки был получен отрицательный ответ: «Формирование каких-либо частей из чеченцев и ингушей в данное время считается нецелесообразным»¹⁰. В начале сентября 1942 г. была проведена 1 – я добровольческая мобилизация. На фронт отправились более 2 000 добровольцев. 7 января 1943 г. Обком ВКП (б) и СНК ЧИАССР при обсуждении вопроса о новой добровольной мобилизации чеченцев и ингушей в Красную Армию в своем решении констатировали, что «добровольцы – еченцы и ингуши, призванные в ряды Красной Армии в сентябре 1942 г. в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками проявляют стойкость, мужество и бесстрашие. По отзывам Военного Совета Северной группы войск Закавказского фронта добровольцы – красноармейцы чеченцы и ингуши, являются лучшими конно-разведчиками дивизии». С 25 января по 5 февраля 1943 г. был проведен второй призыв добровольцев-чеченцев и ингушей в Красную Армию. А в марте 1943 г. состоялся третий призыв добровольцев. Директивой заместителя Народного комиссара обороны генерал-полковника Е.А. Щаденко № ГУФ/28 ш от 26 января 1943 г. была объявлена мобилизация добровольцев из числа чеченцев, ингушей и представителей народностей Дагестана. Добровольцев в этот период оказалось не так много. Люди справедливо указывали властям на добровольность кампании, ссылались на наложенный запрет на призыв: Сталин запретил призывать чеченцев и ингушей в армию, а местные власти, несмотря на это, призывают…». Для Чечено-Ингушской АССР был установлен наряд в 3 000 человек в качестве пополнения для 30-й кавалерийской дивизии. К середине марта 1943 г. в Чечено-Ингушетии удалось мобилизовать 4 208 человек, в основном чеченцев¹¹. В апреле 1943 г. в отношении представителей горских народов было дано категоричное разъяснение: «…в армию не призывать и никуда не отправлять»¹².

С самого начала января 1943 г., по мере стремительного освобождения территории северокавказских республик от оккупантов, работа республиканских военкоматов стала немедленно восстанавливаться. Однако горцы, после регистрации в военкоматах по месту жительства отравлялись по домам «…до особых распоряжений…». Результаты мобилизации и призыва были ничтожны, поскольку призыву в армию подлежали «только лица европейских национальностей». С начала 1943 г. призыв был приостановлен среди осетин, а после освобождения территории – в Карачае и Черкессии. Число лиц, не призывавшихся по национальному признаку, к ноябрю 1943 г. достигло 95 тыс. человек. В 1943 г. запрет на призыв северокавказских горцев приобрел новую функцию: он фактически обеспечивал концентрацию в пределах республик населения, намеченного к депортации¹³.

Несмотря на все препятствия и трудности, кавказские национальные регионы внесли свой важный клад в дело Великой Победы над фашизмом. В общей сложности они дали действующей армии почти 2 млн. человек, включая лиц славянских и прочих национальностей¹⁴. По неполным данным в период войны (не считая призванных до начала военных действий) было призвано и мобилизовано в действующую армию более 18 500 чеченцев и ингушей. Две трети из них состояли из добровольцев. В кадровых частях к началу Великой Отечественной войны было не менее 9 000 человек чеченцев и ингушей. В предвоенные два года и в течение всей войны вайнахи послали на защиту Отчизны 27 500 человек, что составляло 6 % от всего населения. Несмотря на это чеченцы и ингуши были переселены в Среднюю Азию якобы за слабое участие в Великой Отечественной войне¹⁵.

Толкование, умаляющее роль чеченцев и ингушей в борьбе с гитлеровцами, оскорбительно для памяти тех, кто отдал свою жизнь за нашу Отчизну, муссируется до сих пор. Болезненно неприятна эта тема и для живых, особенно для участников войны. К маю 2010 г. в Чеченской Республике проживало 146 ветеранов Великой Отечественной войны, 10 из них приняли участие в Параде Победы на Красной площади (9.05. 10 г.)¹⁶.

Чеченцы воевали практически на всех фронтах Великой Отечественной. В первые дни войны в Брестской крепости погибло только из одного чеченского селения Старые Атаги 16 воинов. Двое атагинцев вырвались из окруженной крепости живыми. В музее обороны Брестской крепости хранятся обгорелые, почти полностью превратившиеся в пепел комсомольские документы Даши Эдельханова. В составе войск, защищавших Ленинград, храбро сражались против фашистов – А. Шаипов, X. Беков, А. Магомедов, М. Оччаев, А. Назиев и многие другие. Ахмету Магомедову было всего 19 лет, когда он из своей снайперской винтовки сразил 87 фашистов¹⁷. В 1939 г. 16-летним мальчишкой, приписав себе 2 года, добровольцем ушел в армию из родного села Алхан-Юрт Мухид Умаров. Он служил в морской пехоте, но незадолго до начала войны был переведен на военный корабль. М. Умаров был водолазом, искал и обезвреживал морские мины. Мухиду повезло, он служил с земляками, один из которых был из Гудермеса, другой – из Алхан-Калы. Служба в рядах Советской Армии на долгие годы связала их крепкой мужской дружбой. На корабле все знали: эта тройка неразлучна. Они и на побывку приехали вместе – весной 1944 г. все трое были награждены краткосрочным отпуском домой за ратные подвиги. В 1944 г. чеченские моряки не нашли своих родных на Родине – все они были высланы в Среднюю Азию. Вскоре, после возвращения на корабль их, как представителей депортированного народа отчислили, но чеченцы даже в таком положении успели совершить подвиг – огнем из пулемета сбили 2 самолета противника. После этого морского боя их участь была решена. Командир под чужими именами оставил их служить на этом судне¹⁸. В 1947 г. Мухид Умаров, награжденный орденами и медалями прибыл в Казахстан, к депортированным родственникам. В 1941 г. из села Алхан-Юрт, откуда был родом М. Умаров, ушли на фронт 462 человека, 54 из них значились в списках пропавшими без вести¹⁹.

В Сталинградской битве самоотверженно сражались более 1 000 воинов Чечено-Ингушской республики, среди них бесстрашие и героизм проявил Ханпаша Нурадилов. Из своего пулемета он уничтожил 920 фашистов, захватил 7 пулеметов и взял в плен 12 вражеских солдат. Герой Советского Союза X. Нурадилов погиб 27 августа 1942 г. Десятки воинов из Чечено-Ингушетии прославились в сражениях под Москвой. Среди них: Л. Бисултанов, М. Межидов, Р. Ахриев и многие другие²⁰. Героизм, отвагу и боевое мастерство проявили на фронтах Великой Отечественной войны летчики Р.Б. Ахриев, Г.Г. Агамиров, А.Г. Ахмадов, А.А. Караев. Отважно сражались с фашистскими войсками танкисты М.А. Мазаев, Х.Д. Алироев, А. Манкиев, братья Мальсаговы и др.

В Белоруссии воздвигнуты памятники партизанам 3. Ахматханову и С. Мидаеву. Кюри Джандаров геройски погиб в населенном пункте Убортская Рудня. Его имя занесено в книгу «Память» Лельчицкого района Белоруссии. На месте захоронения Кюри установлена мраморная плита. Абубешир Сулеманов погиб, защищая село Молдаванское Краснодарского края. Ему и его однополчанам поставлен памятник, за которым с любовью ухаживают жители и учащиеся села²¹.

Чеченцы часто рисковали своей жизнью, спасая жизнь другим. По воспоминаниям Якова Супрунова, 3 мая 1942 г. его, раненого в ногу больше километра по болотам тащил молодой чеченец, несмотря на то, что сам был ранен в руку. На просьбу оставить его до прихода санитаров ответил: «Меня и мама не простит, если я тебя, раненого, одного оставлю в лесу. Мы же не фашисты…»²². Газета «Вечерняя Москва» 23 апреля 1943 г. писала о Абухаджи Идрисове, воевавшем на Западном фронте: «Триста девять фашистов сразил сын свободной Чечни коммунист Идрисов. Бьет он их в обороне и наступлении, днем и ночью, не дает передышку врагу». За героизм и отвагу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза²³. Звание Героя Советского Союза при форсировании Днепра присоили уроженцу села Герзель-Аул Х.Ч. Дадиеву.

Звезду Героя Советского Союза Мовлид Висаитов, первый встретившийся с американцами на Эльбе так и не получил. Она была передана его сыну Сайпутдину только через 45 лет, уже после смерти героя²⁴. Многие уроженцы Кавказа стали Героями Советского Союза. В их числе представители более 60 наций и народностей. По сведениям историка Т.В. Василенко Северная Осетия дала – 37, Дагестан – 30, Чечено-Ингушетия – 19, Кабардино-Балкария – 32 Героя²⁵. По данным на 1 января 1944 г. среди награжденных орденами и медалями солдат и офицеров насчитывалось лезгин – 508, чеченцев – 297, аварцев – 284, адыгейцев – 278²⁶.

На защиту Родины встали и представители чеченской интеллигенции – студенты и преподаватели Педагогического института, открывшегося в 1938 г. в Грозном. Абуязит Чукиевич Хасбулатов (1918–1970) студентом исторического факультета был призван в ряды Советской Армии. Прошел всю войну. Начал ее на эстонских островах лейтенантом, закончил в Вене гвардии – майором, заместителем командира 335-го гвардейского тяжелого самоходного фокшанского полка. Участвовал в освобождении Бухареста, Будапешта, Вены. Награжден орденами Отечественной войны 1 и 2 степеней, орденом Красной Звезды и 5 медалями. По окончании войны А. Хасбулатов продолжил обучение на историческом факультете Педагогического института в Грозном. Доктор филологических наук, профессор, заслуженный деятель науки РСФСР Арсаханов Исраил Абдул-Гамиоич (род. 1916 г.) в Великой Отечественной войне участвовал с 1942 по 1943 гг., из армии был уволен по ранению, награжден медалями. Проректор

Педагогического института (с 1966 по 1970 гг.), отличник народного просвещения Лалаев Рамзан Израилович (1919 г.р.) в 1942 г. добровольцем ушел на войну Участвовал в обороне Сталинграда, форсировании Днепра, освобождении Украины и Белоруссии. Был награжден 9 медалями²⁷.

Огромную роль в военно-патриотическом воспитании в годы Великой Отечественной войны играли материалы периодической печати. Так, например, газеты описывали уход на войну братьев Бейбулатовых из чеченского селения Осман-Юрт. Повестки они получили в первый же день войны. Прощаясь с матерью, старший брат – Ирбайхан сказал ей: «Мать, в нашем доме не останется мужчины, все мы уходим на войну. Я не знаю, трудно в доме без мужчины. Но имею ли я право остаться с тобой? Посмотри мне глаза, мать, и скажи: будешь ли ты любить сына, который в час такой опасности домашний очаг поставит выше счастья народа? Я знаю тебя, мать, что ты согласишься скорее видеть меня мертвым на поле боя, чем живым, спрятавшимся от сражений». И мать в ответ сыну сказала: «Ты уходишь на войну, оставляешь мне гордость, но не слезы!»²⁸.

В ноябре 1942 г. в той же газете «Грозненский рабочий» было опубликовано письмо заместителя политрука Б. Габисова, родившегося в 1912 г., работавшего учителем, а с 1939 по 1946 г. – служившего в рядах Советской Армии. «Дорогие братья и сестры из родной Чечено-Ингушетии! – писал Бисултан Габисов. – Я сын чечено-ингушского народа, сражаюсь с первых дней войны с немецко-фашистскими ордами и хочу подтвердить факты чудовищных зверств, которые творили и творят немецкие изверги на временно оккупированной ими советской территории. На берегу реки, возле населенного пункта Н. наши бойцы обнаружили труп лейтенанта Петренко, зверски замученного гитлеровцами. Фашисты вырезали у него горло, отрезали уши, а потом бросили в костер. В деревне С. Обнаружено более 50 трупов зверски замученных красноармейцев. В одном колхозе немцы, поселившись в доме учительницы Константиновой, застрелили на глазах матери ее 5-летнего сына Вову только за то, что он взял со стола коробку спичек. Таких фактов тысячи. Города и села, где побывали гитлеровцы, ограблены до нитки, превращены развалины. Кровь стынет в жилах и сердце сжимается, когда смотришь на это жуткое зрелище. В сердце каждого из нас одно стремление – уничтожить фашистскую гадину, смести ее с лица земли. Фашистские варвары хотят поработить вас, свободолюбивые чеченцы и ингуши, надругаться над нашими женами, сестрами и невестами. Поднимайтесь на смертный бой с немецко-фашистскими оккупантами! Точите кинжалы острее, седлайте боевых коней. В предгорьях славного Кавказа враг должен быть разгромлен. Смерть бешеной гитлеровской саранче!»²⁹.

Хотя это письмо и носило явно пропагандистский характер, многое из перечисленного в нем имело место во время войны. Как известно, перед нападением на Советский Союз рядом приказов нацистское командование освободило германских военнослужащих от ответственности за уголовные преступления против советских граждан. Это привело к массовой вспышке убийств мирных граждан, разнузданного и повсеместного насилия против женщин. Проявляемая при этих преступлениях жестокость обеспокоила даже Гитлера, который заявил: «То, что делают наши войска, в самом деле не поддается воображению»³⁰. В то же время, вступая на территории Франции, Бельгии и Нидерландов, каждый солдат имел памятку с «10 заповедями о ведении войны германскими солдатами», в которой предписывалось вести себя лояльно по отношению к мирному европейскому населению³¹.

31 января 1944 г. ГКО СССР во главе с И.В. Сталиным утвердил постановление о выселении чеченцев и ингушей в Среднюю Азию по обвинению в предательстве и массовом сотрудничестве с немцами. Для успешного проведения депортации населения было взято на учет подлежащих выселению 459 486 человек, включая проживающих в районах Дагестана, граничащих с Чечено-Ингушетией районах и в г. Владикавказе. Выселение решено было провести в течение 8 дней. 21 февраля последовал приказ наркома внутренних дел СССР о проведении соответствующей операции. И только 7 марта, то есть спустя почти две недели после осуществления депортации, под нее была подведена законодательная база в виде соответствующего Указа Президиума Верховного Совета СССР. 7 марта 1944 г. данным Указом Чечено-Ингушская АССР была упразднена, территория ее разделена между Северо-Осетинской АССР, Дагестанской АССР, Грузинской ССР и Ставропольским краем РСФСР³². Операцией по выселению чеченцев и ингушей руководил нарком внутренних дел генеральный комиссар госбезопасности СССР Лаврентий Берия и его заместители. Депортацию осуществляли опергруппы НКВД – НКГБ и СМЕРШ (19 тыс. человек) при содействии войск НКВД и армейских частей. К выселению чеченцев и ингушей в Среднюю Азию были привлечены также 6–7 тыс. дагестанцев и 3 тыс. осетин из колхозного и сельского актива. На 11 часов утра 23 февраля 1944 г. были вывезены из населенных пунктов ЧИАССР 94 тыс. 741 человек, т. е. свыше 20 % подлежащих выселению. К 24 февраля вывезли из населенных пунктов 333 тыс. 739 человек, из которых погружены товарные вагоны и отправлены в Казахские и Киргизские степи 176 тыс. 950 человек. Во второй половине дня 23 февраля почти во всех районах Чечено-Ингушетии выпал обильный снег, в связи с чем выселение вайнахов несколько замедлилось³³. Только после смерти Сталина советское руководство во главе с Н. Хрущевым отменило большую часть репрессивных актов в отношении депортированных этнических групп. 9 января 1957 г. Указами Президиума Верховного Совета РСФСР была восстановлена Чечено-Ингушская АССР.

Народы Северного Кавказа, как и всей страны, искренне откликнувшиеся на обращение И.В. Сталина от 3 июля 1941 г., призвавшего их на Отечественную войну, с первого и до последнего ее дня считали эту войну против немецких агрессоров войной освободительной, борьбой за собственное дальнейшее существование. Факты измены, предательства, сотрудничества с немецким командованием и оккупационной администрацией не были исключением и на Северном Кавказе, равно как они имели место во всех без исключения оккупированных районах страны. Причем, в некоторых районах СССР, оккупированных противником, удельный вес населения, сотрудничавшего с ним, был выше, чем в национальных автономиях Северного Кавказа³⁴.

В большинстве случаев открытый переход на сторону врага был связан с неверием в победу Красной Армии, ненавистью к советской власти, местью государству или конкретным людям за обиду, желанием хорошо и сытно жить в экстремальных условиях нацисткой оккупации, сделать карьеру при новой власти. Причины, толкнувшие наших сограждан на сотрудничество с оккупантами, имели сложный и неоднозначный характер, были порождены разными обстоятельствами бытового, психологического и мировоззренческого порядка.

Для осуществления своих политических устремлений на Северном Кавказе оккупационные власти создавали батальоны легионеров – добровольцев. Во второй половине 1942 г. в составе немецкой группировки, наступавшей на Кавказе, насчитывалось 25 таких батальонов, а к 5 маю 1943 г. было сформировано уже 90, в том числе 9 северокавказских. Германское командование по мере продвижения вермахта к Кавказу летом 1942 г., стремясь внести раскол в советское общество по национальному признаку, издало ряд распоряжений и инструкций по общению немцев с местным нерусским населением. В одном из приказов командования группы армий «Юг» предписывалось следующее: 1) Уважать собственность горских народов. Изъятия проводить только за плату; 2) Все мероприятия, обусловленные войной и касающиеся горцев, следует обосновывать; 3) Уважать честь кавказских женщин. Альфред Розенберг, как было вскрыто на Нюрнбергском процессе, предлагал энергичнее использовать «исторически закоренелую ненависть между кавказскими народностями, развивая ее, идя навстречу гордости и тщеславию тех или других», обострять национальные противоречия с целью господства в регионе. Розенберг цинично заявлял, что «формирования кубанцев будут дислоцироваться в Азербайджане, или азербайджанские – на Тереке, или грузинские – среди горных народностей». Фашисты часто использовали старый принцип «Разделяй и властвуй!»³⁵.

Обвинения в «массовом предательстве» в годы войны были попыткой власти придать решению о насильственном переселении целых народов легитимный характер. В самое тяжелое время, в 1942 г. более 5 тыс. коммунистов ушли на фронт. Секретарь Курчалоевского РК ВКП (б) М. Савченко сообщал секретарю ОК ВКП (б) X. Исаеву: «Нашлось много военнообязанных среди чеченцев, которые подали заявления и идут добровольцами в Красную Армию, изъявляя свое желание с оружием в руках защищать свою Родину»³⁶.

Необходимо признать, что в период военных неудач на Северном Кавказе летом 1942 г., в ходе оккупации и первые месяцы после изгнания немцев последним удалось привлечь на свою сторону, по различным подсчетам, около 15 000 населения (чеченскую территорию немцы не смогли оккупировать), т. е. не более 2–5% от всего населения Северного Кавказа. Это никак не могло перечеркнуть того факта, что патриотические настроения народов оказались сильнее старых обид и недовольства тоталитарным режимом. Германская оккупационная политика учитывала многонациональный состав жителей Северного Кавказа и поэтому, в первое время, имела успех у части населения. Первый период пребывания гитлеровцев в регионе характеризовался тем, что сеть культурных учреждений не только не сократилась, а наоборот, увеличилась. В каждом оккупированном районе края стали издаваться немецкие газеты, причем на нескольких кавказских языках, что способствовало налаживанию отношений с населением. Немцы повсеместно открывали различные религиозные учреждения, поощряя практически все вероисповедания. Ситуация резко изменилась после Сталинградской битвы. Многие культурные и религиозные учреждения были разграблены, ценности вывезены³⁷.

Летом 1942 г. начинается диверсионно-подрывная работа немецкого командования, нацеленная на использование в собственных целях националистинеских движений Северного Кавказа. В тыл советских войск забрасываются немецкие диверсанты и кадровые разведчики, перед которыми ставится, в том числе, и задача объединения всех повстанческих групп в крупные объединения. Под влиянием этой пропагандистской деятельности незначительная часть населения автономных республик Северного Кавказа приняла участие в антисоветских митингах, а отдельные из них вступили в повстанческие формирования.

Огромную помощь по наведению порядка в тылу оказали истребительные батальонов в составе 100–200 человек представляли грозную силу для немецких диверсантов и парашютистов, оказывали серьезную военную поддержку действующей армии. 2 июля 1942 г. Чечено-Ингушский ВКП (б) принял решение о создании истребительных батальонов в Малгобеке, Грозном, Гудермесе, Надтеречном и Сунженском районах. Через 5 дней, 7 июля, в основном было закончено формирование истребительных батальонов. В 1942 г. в Чечено-Ингушетии были образованы 8 истребительных батальонов численностью 10 тыс. человек, а к 1 февраля 1943 г. в республике насчитывалось 15 батальонов. При батальонах имелось 88 групп содействия, общим числом 1360 человек. 12 декабря 1942 г. боевыми наградами за отвагу в борьбе с немецкими диверсантами были награждены чеченцы: Амалатов С.А., Атаев С.А., Дашкаев Т.Д., Халадов К.Х., Хутиев Ц.Х. Медали «За боевые заслуги» получили сельские жители Чечено-Ингушетии: Джанаралиев Х.Д., Дакашев М.Д., Аматукаев А.А.³⁸.

Еще царская власть понимала, что привлечение на российскую военную службу кавказцев имело важнейшее, далеко идущие последствия. Российские императоры прекрасно учитывали рыцарский менталитет горских воинов, их храбрость, верность данному слову, присяге. Поэтому безбоязненно формировали из кавказцев привилегированные войсковые части. Создание местных (горских) воинских подразделений давало не только надежную и действенную поддержку регулярным частям русской армии, но и формировало в местном населении убеждение, что они являются полноправными подданными Российской империи.

Горцы на протяжении столетий плечом к плечу сражались в рядах Русской армии. Кавказцы, служа России верой и правдой, вписали славные страницы в ее военную историю. Изобилует примерами воинской доблести история Крымской войны 1853–1856 гг., когда Кавказско-горский полк сражался с конницей англо-франко-турецких войск. В Крымской войне в составе Русской армии участвовало около 1 тыс. чеченцев – после ее завершения 802 чеченца за проявленную доблесть были награждены медалями. Особенно активно кавказские горцы стали привлекаться к службе в рядах российской армии в ходе Кавказской войны. В Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. в составе Русской армии добровольно сражалось 42 тыс. горцев Северного Кавказа. 15 января 1877 г. был сформирован Чеченский конно-иррегулярный полк (800 чел.). По отзывам русского командования горцы демонстрировали в борьбе с турками образцы отваги, мужества и верности воинскому долгу.