Kitobni o'qish: ««Весы» и другие пьесы»
Уик Энд
(Конец недели)
В соавторстве с Анной Матисон
Действующие лица:
Сомовы:
Олег, бизнесмен, крупный мужчина, 50 лет, выглядит старше.
Оксана, его жена, 50 лет.
Даня, их сын, 31 год.
Ира, жена Дани, 30 лет.
Виктор, давний деловой партнёр Олега, 50 лет.
Михаил, друг Олега и Виктора, выглядит на 50 лет.
Серёга, друг Михаила и Олега, выглядит на 50 лет.
Любовница, молодая женщина, любовница Олега, 24–26 лет.
Костик, помощник Олега, выглядит на 30 лет.
Юрист, мужчина, выглядит на 45 лет.
Марина Александровна, бухгалтер, за 50 лет.
Володя, водитель Олега, 40 лет.
Акт I
Утро. Квартира Олега.
Настойчиво звонит дверной звонок. Оксана, наконец, заставляет себя подняться с дивана. Стаскивает с глаз повязку, накидывает поверх шёлковой пижамы такой же шёлковый халат. Поворачивает замок, но даже не утруждает себя открыть дверь, тут же идёт обратно к дивану.
Оксана. И где тебя носит? В такую рань дверь ключом надо открывать…
Входит Виктор.
Виктор. А я так и делаю.
Оксана. Ой!
Останавливается и поворачивается к Виктору.
Виктор. Дверь в свой дом стараюсь открывать своим же ключом.
Оксана. Ой, прости, я думала, это Олег. Он не ночевал, и я думала…
Виктор. Я понял уже. А Олега нет? Хотя да, нет… я понял уже…
Оксана. А вы договаривались?
Виктор. Нет, это э… не запланировано… Ну, раз Олега нет, то я…
Оксана. Подожди. Вдруг сейчас явится. Потом меня изведёт, что ты не дождался. Так. Кофе… (В сторону кухни.) Жанна!!!
Виктор. У меня времени в обрез. Я долго ждать… хотя… ладно, для очистки совести. Давай кофе. Покрепче – ночь была такая, не спал, в общем.
Оксана (кричит). Жанна!!! Жанна! Кофе и мне мой этот, каркаде. (Виктору.) Тоже по ночам где-то шляешься?
Виктор неопределённо пожимает плечами.
Оксана. Ночью надо спать, на то она и ночь… Жанна!!! (Встаёт и идёт на кухню.) Наверное, опять на телефоне висит, не слышит ни черта, Жанна! (Виктору.) А ты не легко одет?
Виктор. Я на машине, а вообще на улице не очень холодно. Тепло не по сезону.
Оксана (оглядывая пустую кухню). Так… а какой сегодня день недели?
Виктор. С утра была суббота.
Оксана. Точно. Я её отпустила. Забыла совсем. А как же кофе? Ты умеешь этой штукой пользоваться?
Оксана подходит к кофемашине, включает и выключает единственную кнопку.
Виктор. Да я, собственно, не так хочу. Можно просто воды. Реально, Оксан, не заморачивайся, я не хочу.
Оксана. А я хочу. Так… кнопка одна. Тут мигает, что воды нет. Как-то надо залить. Это должно быть просто (ощупывает всю поверхность кофемашины). Странно. Куда-то ж эта вода должна наливаться. Как её открыть? Ты знаешь?
Виктор. Нет, но… Пусти. (Тоже начинает уверенно, а потом даже с интересом искать какую-то кнопку.) Странно… Должно быть действительно просто…
Оксана берет телефон.
Оксана. Алло! Данечка! Сынок, как налить воду в эту… э… кофемашину? Жанны нет. Я понимаю, что просто. Как? Стой-стой, подожди.
Практически насильно впихивает трубку Виктору.
Оксана (шёпотом): Ну что он мне будет объяснять, я всё равно не понимаю в этом ничего.
Виктор. Алло, привет, Даниил! Как твои успехи? Как дети? Всё нормально? Ну и слава богу. Ага… а… ясно. Я, собственно, так и думал. Ну давай, удачи.
Оксана. Как я устала…
Оксана возвращается в гостиную, ложится на диван. Следом возвращается Виктор.
Оксана. Что он сказал?
Виктор. Что не знает, как это работает.
Оксана. Так я и знала, вот паршивец. Дай телефон!
Виктор. Что?
Оксана. Дай мне обратно мой телефон!
Виктор возвращает телефон Оксане.
Оксана. Алло! Даня? Иди сюда и наладь эту чёртову кофемашину! Я, в конце концов, хочу кофе!
Пауза. Виктор идёт на кухню, наливает стакан воды, возвращается, медленно выпивает воду, ставит стакан. Звякают ключи. Виктор оглядывается и напряжённо смотрит на дверь.
Входит Даня. Он вполне одет, но в тапочках. Не говоря ни слова и не замечая никого, проходит на кухню, идёт к кофемашине. Начинает её изучать.
Оксана. Как это правильно, когда сын живёт с тобой в одном доме, в одном подъезде. Как же я была права, когда заставила Олега купить вторую квартиру. А ты знаешь, Данюша ещё и против был. Хотел жить подальше, в Ирочкиных трущобах.
Виктор. Оксан, а Олег сегодня вообще не был? И не звонил? Никак не проявился?
В это время Даня молча идёт обратно к входной двери.
Оксана (Дане). Ты всё сделал? А поздороваться с мамой?
Даня. Доброе утро, мама. Нет, не сделал. Я за Ирой, она разберётся.
Оксана. Зачем ходить? Позвони.
Даня. Она знает, что я к тебе пошёл, не возьмёт трубку.
Виктор (Оксане). А вчера вечером как он себя вёл? Всё было как обычно?
Оксана. Да я его вообще не видела вечером. Не приходил он. Всё как обычно. Витя, что за вопросы с утра? Я старая больная женщина, у меня болит голова, мой сын хамит, нет кофе. (Дане.) Даня, ты никуда не пойдёшь. Я сама позвоню Ирочке.
Даня (не желая вовлекаться в спор, возвращается на кухню, сам себе). Должна же быть инструкция…
Оксана набирает номер.
Оксана. Ирочка не берет трубку. (Виктору.)Чему ты удивляешься? Олег, наверное, у своей… или… мало ли, где он может быть.
Виктор. Знаешь… Собственно, я везде проехал, где он мог быть. Очень надо его увидеть. Срочно! Край как надо! Иначе я бы не волновался…
Оксана. Если б что-то случилось, мы бы знали. Нам бы сообщили – Олег так всегда говорит. За долгие годы я, как видишь, выдрессирована не волноваться и не реагировать. И тебе не советую. Не ресторан, так бильярд, не у тебя, так за городом, не за городом, так в бане… не с лётчиками, так с моряками…
Виктор. Я пойду. Но ты, если вдруг… а впрочем… Ты права. Подожду ещё.
Оксана (Дане громко). Сынок, посиди со мной. Я давно с тобой не беседовала.
Даня (вернувшись с кухни). И о чем бы ты хотела со мной побеседовать? Мам, пойду я, дел много.
Оксана. Не говори, как отец. Сейчас Ирочка увидит, что я звонила, что тебя нет, и придёт. Как же я устала…
Входит Ира.
Ира. У вас дверь опять открыта. А я вчера смотрела про кражи на рывок. Это знаете как? Когда никого не трогают, не убивают, ничего такого, а просто входят в открытую дверь, хватают то, что можно схватить, например, сумку – и всё! А в сумке деньги, кредитки, паспорт! И телефон. (Дане.) Дань, тебя мальчишки ждут. Они уже оделись сами. Сидят, ждут.
Даня. Да, идём. Ты можешь на кухню пройти? Там надо воду в кофеварку залить.
Оксана. В кофемашину.
Даня. Да, в кофемашину.
Ира. Ладно…
Ира идёт на кухню, подходит к кофемашине.
Даня (Виктору). Может, яичницу или тосты? Я вот ещё не завтракал… Вы про папу спрашивали. Он мне звонил.
Оксана. Тебе?
Виктор. Когда?
Даня. Недавно. Где-то час назад. Просил зайти сегодня. Поужинать. Два раза сказал, чтобы я не забыл.
Оксана. Поужинать? Он это сам сказал? Он хочет отмечать?
Даня. Да.
Оксана. Как странно…
Виктор (с облегчением). Да? А… Ну и слава богу!..
Ира (из кухни). А кто кофе-то хотел? Оксана, вам, да?
Оксана. Ты с ней справилась?
Ира. Ну да, тут всё просто.
Оксана и Даня быстро идут на кухню. Виктор остаётся.
Даня. Покажи.
Оксана. Сначала мне!
Виктор берёт стакан, из которого пил, видит, что он пуст, ставит и уходит из квартиры.
На кухне. Ира показывает, как наливать воду в кофемашину.
Даня. Действительно просто!
Ира. Оксана, вам какую чашку: маленькую, большую?
Оксана. Не сейчас. От кофе кожа приобретает нездоровый оттенок. Тебе тоже не надо пить.
Оксана рассматривает Ирино лицо.
Ира. А я и не пью.
Оксана (с сомнением). Да? Покажись моему косметологу. Он зо-ло-той, умничка. Завтра он ко мне придёт, я скажу, чтобы он к тебе поднялся.
Ира. Нет. Спасибо, точно нет. Дань, я к детям. Они же одетые сидят. Мокрые уж, наверное. Мы спускаемся в машину и ждём тебя там.
Даня. Не надо меня ждать! Я тоже иду.
Оксана. Идите все, конечно. Идите, бросайте одинокую женщину.
Ира и Даня переглядываются.
Оксана. Чего уставились? Нет, правда, действительно идите! Я что-то устала. Мало спала.
Все выходят с кухни, идут к выходу. Вдруг Даня резко останавливается, подходит к Оксане.
Даня. Мам! Поехали! Поехали с нами за город. Хватит! Ты из этой квартиры вообще не выходишь.
Оксана. Неправда!
Даня. Правда! Сидишь тут… Бродишь одна, как тень. Спишь сутками… (Берёт с пола бутылку.) Это что? Шампанское? И кто его пил?
Оксана. Отец.
Даня. Неправда! Папа шампанское не пьёт. Одевайся и поехали!
Оксана. Нет-нет, не хочу, я полежу, у меня голова.
Даня. Мама! (Ирине, которая ждёт в дверях.) Так, Ир, иди за детьми! Мы сейчас! Дай нам поговорить!
Ира выходит. Даня берёт Оксану за локоть.
Оксана. Даня, не трогай меня! Я взрослая женщина! Я сама знаю, что я хочу делать и как я хочу! Мне нормально… (Вырывается.)
Даня. Нет, мам! Это категорически ненормально!
Хватает Оксану за руку.
Оксана (вырывается). Почему? Почему? Тут всё есть. Не трогай меня… Не надо меня трогать!
Даня. Мам, так дальше нельзя…
Оксана (через паузу). Ладно… хорошо… Я сейчас переоденусь.
Оксана уходит в спальню. Даня выбрасывает бутылку из-под шампанского. Ищет и находит бокал, тарелку с засохшей едой. Выбрасывает объедки. Собирает с дивана журналы.
Даня. Мам… Мама? (Заглядывает в дверь спальни.) Ты что – уснула? Мам, ты спишь? Мам…
Даня закрывает дверь, выходит из квартиры, вызывает лифт, довольно долго ждёт, пока лифт поднимется снизу. Лифт открывается. Внутри – Виктор.
Даня. Дядь Вить?
Виктор. Даниил?
Даня. Вы что-то забыли?
Виктор. Нет-нет… я… Ты торопишься? Я, собственно, с тобой поговорить хотел.
Даня. Со мной?
Виктор (как будто торопится). С тобой, с тобой. Данечка… Гм… Собственно, нечего тут долго тянуть. Дело простое. Твоего папу могут… А точнее… совершенно точно арестуют. В понедельник. Прямо с утра. Утром будет выемка документов. И лучше, чтобы его там не было. И тут тоже. Понимаешь? Ты же умный парень. Посмотри на меня. Что ты так на меня смотришь? Я что-то непонятно говорю? Ну? Что молчишь?
Даня. Как это – арестуют? Папу? (Делает шаг назад.) А вас?
Виктор. А меня – нет. Дело ведут по началу бизнеса. Зацепились за прошлое. Там везде только его подпись.
Даня. Я, простите, совершенно не понимаю, о чем вы говорите, я совсем не знаю, что там у вас было… В начале бизнеса. Но… вы простите, где бы ни стояла его подпись… Если это было больше двадцати лет назад… Есть же закон… Это уже не имеет уголовного преследования. Совершенно точно вам говорю. Есть понятие срока давности.
Виктор (усмехается). Грамотными стали все… Но тут другое дело: двадцать лет с момента начала совершения преступления. А отсчёт, чтоб тебе было известно, ведётся не с момента совершения, а с момента окончания. Если кто-то кого-то зарезал – это быстро; начало – оно же конец. А когда речь идёт о бумагах, то бывает, что от начала до конца проходит несколько лет. И последствия этого преступления… скажем так, наносили ущерб компании вплоть до слияния. А это было всего 4 года назад. Так понятно?
До Дани доходит информация, он медленно осмысливает услышанное.
Даня. Какое… какое преступление? Вы о чем, дядь Вить? Вы что вообще говорите?
Виктор. Преступление. Экономическое. Отмывание бюджетных денег называется. Подробности ты скоро узнаешь. Сейчас ни времени нет, ни желания. Не хочу. Ещё надоест всё это объяснять. Я тороплюсь. Так. Слушай меня, Даниил: папа вернётся, и ты должен убедить его уехать. Повторяю: выемка документов с утра: он об этом знает, его предупредили. Но он будет думать, что выкрутится. Не выкрутится. Это невозможно. Всё уже решено. Он должен уехать – понял? Это единственный выход. Сегодня суббота. У него есть сегодня весь день и завтра. Этого больше чем достаточно. Он знает, мы уже говорили. Но нужны и другие голоса. Он к тебе прислушается… Я надеюсь.
Уже на середине фразы Виктор вызывает лифт, заходит и договаривает, удерживая дверь, которая всё время открывается-закрывается.
Даня. А вы… Вы тоже уезжаете?
Виктор. Не говори глупости. При чём тут я? Я, кажется, внятно всё сказал? Дело не просто серьёзное, а серьёзней не бывает! Счастливо!
Даня (машинально). И вам…
Даня резко выкидывает руку, и двери не закрываются.
Даня. Подождите! Минуточку! А почему уезжать? У папы связи, он же может всё решить.
Виктор. Какие связи? Какие связи, которых я не знаю? Кто? А главное, где?
Даня. Я, я… я не уверен. Но вот этот генерал, с которым он на охоту…
Виктор. На охоту, в баню, на рыбалку – это на здоровье, куда угодно! Но вопросов твой отец не решает уже давно. Может, тебе и неприятно это слышать, зато полезно. Запомни. Отец не сможет решить этот вопрос. Вопросы решаю я. Уже много лет – я! Понятно выражаюсь? Мне пора. Теряем время.
Двери закрываются, но Даня опять встревает.
Виктор. Что ещё?
Даня. А вы… Ради бога, извините, я пока не понимаю, как ко всему относиться. Поэтому медленно соображаю. А вы… почему тогда вы не решите этот вопрос? Если вы их решаете?
Виктор (несколько раз собирается ответить). Я не могу.
Даня. Не можете? Почему?
Виктор. Потому что… Так надо.
Двери закрываются. Лифт уезжает. Даня возвращается в квартиру, идёт на кухню.
Входит Олег. Чуть медленнее, чем обычно, проделывает все самые обычные действия: вешает плащ, разувается. Даня выходит из кухни и видит Олега.
Олег. А, сын…
Пожимают друг другу руки. Олег первым делом находит пульт от телевизора, включает. Снимает галстук, снимает пиджак. Идёт в ванную. Закрывает за собой дверь. Слышен звук воды. Выходит. Идёт к спальне. Заглядывает и снова закрывает дверь.
Олег (кивая в сторону спальни). Мать вставала сегодня? Сколько у нас сейчас? Одиннадцать? Спит… Ты не знаешь, что пьют, если голова вот тут болит? (Показывает.) И горло ещё?
Олег садится на диван.
Даня. Я не знаю. Ира знает. А как у тебя вообще дела?
Олег. Нормально… нормально. Сядь, поговорим. Ты не торопишься?
Даня. Черт, меня же Ира и мальчики ждут. Уже давно.
Олег. Ничего. Садись.
Даня опускается на диван. Олег добавляет громкость на телевизоре.
Телевизор. …какие последствия ожидают мировую общественность в связи с принятием этого решения? Покажет время. Но уже сегодня биржа отреагировала сильнейшим падением индекса. Российские компании на этом фоне показали себя…
Олег переключает.
…львы являются одними из четырёх представителей рода пантер. Львы – сильные животные, однако они менее выносливы, чем, например, гиены: у последних сердце составляет один процент от всей массы тела, в то время как у львов от сорока пяти сотых процента. Таким образом, львы могут быстро бегать только на короткие дистанции и во время атаки должны быть близко к своей добыче.
Олег слушает как под гипнозом и не сразу понимает, что у него звонит телефон. Убирает громкость телевизора.
Олег. Да. Это я. (Очень, очень долго что-то слушает.) Понял… Когда это надо? У неё есть все документы? Ясно… Ещё раз скажи фамилию. Чётко! Говори в трубку! Семинчук? Всё понял.
Олег нажимает отбой, тут же набирает другой номер.
Олег. Андрей Владимирович? Олег Сомов. Прости, что в субботу. Да-да… Слушай, у тебя в диагностическом центре делают какое-то обследование на томографию. Говорят, очередь, и мне… Да, да, правильно, верно. Если сможешь, буду признателен. Спасибо. Запиши фамилию. Се-мин-чук. «С»! «Се»! Как? Да «чук», «чук», да. Правильно. Спасибо. Отдыхай, Катюше привет.
Олег кладёт телефон. Долго молчит.
Даня. Пап…
Олег. Подожди. Что я хотел сказать… Как мальчики?
Даня. Пап…
Олег. Мне правда интересно. Мне очень хочется знать.
Даня. Мальчики хорошо.
Олег. А подробнее?
Даня. Вчера мерили собаку сантиметром. Она их покусала. Вот такие новости.
Олег. А что у тебя? Ты рассказывай, я слушаю.
Даня. Это неважно, да и неинтересно.
Олег. Интересно. Правда интересно. Очень.
Даня. Я открываю филиал.
Олег (делает удивлённое лицо). Филиал? Все так хорошо? Что за филиал? Сколько человек? Где?
Даня. Четыре.
Олег. Четыре филиала?
Даня. Человека.
Олег. Не понял? Четыре человека – это филиал?
Даня. Пап…
Олег. Прости, я хотел сказать. Очень интересно, да. Расскажи…
Даня. Филиал. Четыре сотрудника. В Уфе. Столица Удмуртии… Пап, я… Приходил дядя Витя.
Олег. Что?!!
Олег встаёт. Даня тоже встаёт.
Даня. Он всё сказал.
Олег. Что он сказал? Где он? Когда он был? Что – всё?
Даня. Да вот… перед тобой… только ушёл. Странно, что вы не встретились внизу.
Олег. Он сюда приходил? Сам? Сюда? Нет, я хочу знать, что это значит «всё сказал»? Прямо здесь был?
Даня. Ну да. Он сказал, что… тебя могут… это неправда?
Олег включает звук телевизора. Садится.
Телевизор. Львы подкрадываются к стаду копытных, пока расстояние не уменьшится до тридцати метров или меньше. Затем происходит быстрая и мощная атака. Хищники пытаются поймать свою жертву быстрым прыжком. Животное, как правило, погибает от странгуляции или удушья…
Олег. Правда.
Входная дверь открывается. Заглядывает раздражённая Ира.
Ира. Если ты сейчас же… (Видит Олега.) Ой, здрасьте, Олег Петрович, не заметила. (Дане.) Если ты…
Даня (резко перебивает). Ира, иди, ради всего святого. Я не поеду! Прости! Без меня. Всё, езжайте, без меня. Тут очень серьёзное дело. Очень! Ясно?
Ира. Ясно.
Ира захлопывает дверь.
Олег. Не надо так с женой разговаривать при посторонних.
Даня. Ты уедешь?
Олег. Куда?
Даня. Не знаю, из страны. Он говорил, что это выход, причём единственный.
Олег. Скотина… придушил бы… Если он сюда ещё раз… Пусть он едет из города, из страны. Пусть он со своими проверками хоть в Африку бежит. Я всё решу. Я пока ещё что-то в этом городе решаю.
Даня (заметно повеселев). Я так же ему сказал! То есть… Он всё врёт? Ты вне опасности? Я просто уточняю. Какой план?
Олег. План… План мне не нужен. Какой ещё к черту план! Не надо тут ничего драматизировать! Ничего не будет. И не через такое проходили. Кипиш только подымают. Кого они хотят напугать? Кого решили развести? Успокойся.
Даня. Ну, я рад, что ты так настроен. А то я уж было подумал, что… Неважно. А что случилось?
Олег. Можно не сейчас? Я устал. И голова болит. Знаешь, есть такой порошок в пакетиках? Мне мама его в воде разводит.
Даня. От простуды, что ли? Где-то на кухне. Поискать?
Олег. Поищи, если не трудно. Сил нет, в башке взрывается что-то.
Даня уходит на кухню.
Входит водитель Володя. Он вносит пакеты с продуктами, упакованные химчисткой костюмы Олега. Привычно вешает костюмы.
Водитель Володя. Олег Петрович, я продукты привёз, из химчистки всё забрал. Костюмы тут повесил.
Олег не отвечает. Водитель заносит пакеты на кухню, они здороваются с Даней, водитель выходит с кухни.
Водитель Володя. Олег Петрович, что-то ещё?
Олег. Пока нет. Но никуда не уезжай. Посиди в машине. Может, надо будет съездить, не знаю ещё. Жди. Я позвоню.
Водитель выходит из квартиры.
Даня возвращается из кухни.
Даня. Пап, не знаю я, где лекарство, не нашёл. Мама встанет, даст тебе. Я пойду. Раз Ира с детьми уехала, я пойду поработаю.
Олег. Можешь посидеть.
Даня. Не хочу тебе мешать.
Олег. Я никогда не говорил, что ты мне мешаешь.
Даня сомневается, но все же садится рядом с Олегом. Олег переключает каналы, на десятом канале это уже раздражает, так как нигде он не задерживается больше чем на три слова. У Олега звонит мобильный.
Олег. Да… А сейчас сколько? Да, в двенадцать нормально. Нет, прямо сюда. Знаете, где я живу? Ну вот и давайте, прямо здесь и поговорим. (Кладёт трубку, объясняет Дане.) Это юрист. Но не наш. Наш, думаю, замешан в этой истории по самое… А этот – другой. Мне его дали те, кто в этом ой как понимает. Сказали – просто волшебник, а не юрист. Толковый в смысле. Лучший.
Даня. А кто дал? Кто помогает?
Олег. Ты всё равно не знаешь. Все помогают. (Усмехается.) И никто не помогает. Так интересно! Сразу все проявились. Кто чего стоит.
Даня. А этот твой генерал?
Олег. Не говори, чего не знаешь! Ну вот при чём тут он? А? При чём?
Даня. Я думал, он твой друг, вроде бы. Ну, я не знаю.
Олег. Друг… таких друзей… Сказал, что не в его компетенции вопрос, он ничего не обещает. Жду от него звонка.
Даня. А как же ты собираешься решить вопрос?
Олег. Решаю, ты же видишь!
Олег довольно раздражённо заходит на кухню, роется в пакетах, достаёт торт. Обычный. Ищет нож. Потом замирает, бросает всё как есть, возвращается. Ищет телефон.
Олег (набирает номер). Алло! Моя фамилия Сомов. Мы только что с вами говорили. Знаете, вы, прежде чем приезжать, встретьтесь с одним человеком… Марина Александровна зовут. Это мой бухгалтер, очень грамотный специалист. Мне кажется, вам полезно будет поговорить. Да? Ну, видите, я что-то ещё понимаю, оказывается. Вас свяжет мой помощник Константин. Он вам позвонит. Что? Можно и не к двенадцати – к часу, к двум. Сколько надо, столько и говорите.
Набирает другой номер.
Костик, у тебя есть номер нашего нового юриста? Свяжи его с Мариной Александровной, пусть встретятся. Скажи Марине Александровне, что это я сказал. Я с ней потом сам поговорю. Как там всё у нас? Какие новости? (Какое-то время слушает.) Это потом расскажешь. Есть что-то ещё? Какой паспорт? Я обещал? Чьей дочери? А… понял. Да, это я обещал, действительно. Так, сбрось телефон, я позвоню. И напиши, как зовут.
Даня мается, слушая телефонные разговоры. Олег кладёт трубку. Даня протягивает ему телефон, показывает фото.
Даня. Это Олежек в садике, у него утренник был. Вот видишь? Это бескозырка, которую ты подарил, и сабля. Он с ними везде носится. Даже спит с саблей.
Олег листает фотографии.
Олег. Это я саблю подарил? Ну надо же!
Отвлекается на свой телефон, читает что-то, перезванивает.
Костик, твою мать, я просил написать, как зовут! Как я буду звонить человеку? Нет, ты не написал! Ты написал «Серг. Алекс». И что такое «Алекс»? Алексеевич? Александрович? Можно сразу нормально всё делать? Понял.
Нажимает отбой и набирает номер.
Сергей Алексеевич? Сомов Олег. Да, он самый. Видите как, заочно знакомы, оказывается. Надеюсь, не сильно вас побеспокоил? У меня к вам просьба… Дело не сильно сложное, нужно бы паспорт выдать одной девушке – дочке одного моего товарища, – она вам его сдала, а выдать должны через неделю. А ей в понедельник надо. Да-да, всё сдано, всё у вас. Ну, вот и мне кажется, что не сложно. Как это сделать? Сергей Алексеевич, вы меня простите, не будет наглостью, если я попрошу своего помощника позвонить и продиктовать? Ну и отлично. Спасибо вам. Спасибо.
Олег нажимает отбой. Переводит взгляд на телевизор.
Олег. Можешь на зарядку воткнуть?
Протягивает Дане телефон. Даня ищет зарядку, находит, ставит на зарядку.
Даня. Я хотел…
Олег поднимает палец, призывая к тишине, прибавляет звук телевизора.
Телевизор. Комиссия Книги рекордов Гиннесса поставила под сомнение рекорд скорости выпивания пива, установленный в начале уходящей недели пенсионером из Мексики. Комиссии стало известно, что шестидесятидвухлетний Пабло Моралес для своего рекорда использовал посуду с изменённой толщиной дна. Узнавший о решении комиссии, уличённый в мошенничестве рекордсмен ворвался с оружием в редакцию газеты, опубликовавшей обличительную статью. Ранив охранника, Моралес пытался взять в заложники главного редактора издания. Но раненый охранник смог обезоружить и задержать нападавшего. Жизнь охранника вне опасности. Больше никто не пострадал.
Даня переводит взгляд от экрана на Олега. Олег спит с пультом в руке, запрокинув голову назад. Даня тихо вытаскивает пульт из рук Олега, делает потише. Олег сразу просыпается.
Олег. Да… (Приходит в себя.) Так что дети? Спит с саблей, говоришь?
Даня. Пап… Скажи. Дядь Витя сказал, что выемка документов утром в понедельник. И тебе надо быть не здесь.
Олег (тихо). Имя… Не произноси его имя даже. Ничего не будет. Я не допущу.
Даня. А если…
Олег. Хочешь совершенно откровенный ответ? Я не знаю. Если всё арестуют, то… Но ещё можно что-то предпринять. Трудно, что суббота. Я многих не смог найти. Но какая тварь… ты подумай… ещё и наглость имел явиться сюда. С тобой говорил… матери тоже сказал?
Даня. Нет, с мамой он не говорил… Папа, я не понимаю… Зачем? Зачем он нас предупредил?
Олег. Сентиментальная тварь. Не знаю. Хочет, как её, карму очистить. Он же у нас в церковь ходит. На службы! Наверное, думает, что так, скотина, очистился. Но я не хочу про него больше говорить.
Даня. Ты не ожидал?
Олег (думает перед тем, как ответить). Самое интересное, что ожидал. Нет, не так. Я не ожидал. Нет. Такого не ждут. Но я… не удивлён. Да, правильно. Я не удивлён. Он такое воротил двадцать лет назад – никаких свечек не хватит. Который час? Я пойду. У меня встреча.
Даня. Я тоже пойду. А ты знаешь, пап. Ты бы не ходил никуда. Ты плохо выглядишь. Поспал бы. Ты же уснул под телевизор!
Олег. Я уснул? Правда? Да я знаешь… не спал ночь.
Даня. Из-за этого?
Олег. Нет. То есть да… Я ходил. Просто ходил, хотелось одному побыть. И знаешь, заблудился. Отвык пешком ходить, оказывается. Свернул, чтобы срезать, как помнил, а там дом. Такие охранники наглые… Потом по центру много гулял. Побеседовал с молодёжью. Угостил их в баре. А они, оказывается, как его… Ну, которые в гостиницах просят полотенца не стирать?
Даня. Экологи?
Олег. Да, точно. И они правда про это думают. Считали мне, сколько литров уходит, чтобы постирать одно полотенце. Совсем неглупые ребята. Только дети.
Даня. Пап? Ты о чем вообще?
Олег. Надо мать разбудить. Нельзя так долго спать. Знаешь, сын… есть такой момент. В случае чего… Это я несерьёзно, но в случае чего просто имей в виду, что все личные бумаги, документы там, кредиты, выплаты – это Костик всё знает, надо будет тебе с ним… Ну до этого не дойдёт. Но тем не менее. Самое главное, это, смотри, Оксана… мама, она очень несамостоятельная. Пропадёт. Я на неё сделал вклад, она про это не знает. Он в стороннем банке, чем кредиты, так что внутри банковского переброса не будет, но может получиться, что…
Даня (перебивает). Пап, ты ж говоришь, что не дойдёт? Давай ты пока не будешь мне это рассказывать? Меня не надо агитировать. Никого я не брошу. Но… ты меня пойми, я не хочу сейчас в это вникать.
Олег (вдруг взрывается, перебивает). Не хочешь? А почему, собственно, ты никогда ничего не хочешь? Я для тебя что-то не так делал? Ты получил не такое образование? Ты не учился где и как хотел? Не ездил по миру? Что не так? Ты мог уже лет пять как рулить всем. Я бы тебя над всем поставил…
Даня. И сейчас бы меня тоже ждала выемка документов?
Олег. Что ты мелешь? Что тоже? Что тоже? Я сказал уже, что ничего не будет! (Машет на сына рукой.) А-а-а! Ты всё равно в этом ничего не понимаешь!
Даня. Ты прав. Не понимаю. И не хочу. Мне неинтересно.
Олег. Неинтересно? Слово-то какое вспомнил! Это деньги! При чём тут «интересно»? Интересно в третьем классе в раздевалке подглядывать! А это бизнес! Деньги! Это обязано быть интересно.
Даня. Именно. В этом суть. Тебе неважно что, лишь бы деньги. А мне важно. И то, что я делаю, мне как раз нравится. Я кому-то нужен, что-то конкретное делаю, и это мне нравится.
Олег. Как могут нравиться филиалы на четыре человека в столице Удмуртии? А?
Даня. А это уж, прости, моё дело.
Олег встаёт, ищет кофту, надевает.
Олег. Морозит. Наверное, температура. А вечером ужин.
Даня. Я помню. Не хочешь отменить? Ну, по поводу всего… Вы же никогда не праздновали, на моей памяти. Я даже и не знал, что вы уже тридцать лет женаты.
Олег. Отмечать будем! И весело! Назло… Не отмечали раньше – а теперь будем! (Задумывается.) Разбуди маму и… расскажи ей… Да, расскажи ей ты. Так будет лучше.
Даня. Я не думаю, что так будет лучше. Но если хочешь – пожалуйста. Я ей скажу.
Олег. Да, пожалуйста. Но сначала разбуди её. Будет просить не будить, ругаться, умолять – буди! Нечего днём спать.
Даня идёт в спальню. Олег выходит на балкон. Закрывает окно, прикрывает за собой дверь, звонит. Почти сразу трубку берет любовница.
Любовница. Ты где? Можешь по пути купить мне йогурт? Знаешь, такой…
Олег. Я не приду, прости.
Любовница. Я так и знала.
Олег. Что ты так и знала? Я не знал, а ты знала?
Любовница. Но ты же утром сам позвонил и сам пообещал.
Олег. Поэтому и звоню. Не получается. Сейчас придёт этот юрист. У меня снова трудный день.
Любовница. Именно. И легче не станет. А если хоть пару часов отвлечёшься, то будет легче. Передвинь этого юриста и переключись!
Олег. Может, ты и права, но мне сейчас лучше не переключаться. Я сконцентрирован. И мне кажется, я простываю. Не сердись, пожалуйста. Хоть ты не сердись.
Любовница. Да ты что? Горло болит? А температуры нет? Тебе надо выпить что-то от простуды и для иммунитета. И воды побольше надо пить, жидкость выводит из организма всю заразу.
Олег. Заразу? (Усмехается.) Поздно выводить уже.
Любовница. Не понимаю тебя.
Олег. Я к тебе, может, ещё сегодня заеду. Хочу заехать. Или просто пройдёмся, прогуляемся. Постараюсь. Не знаю. Посмотрим.
Любовница. Ты мне сейчас можешь сказать, зайдёшь или нет? Заранее? Чтобы я не ждала.
Олег. Позвоню.
Любовница. Ты не позвонишь.
Олег. Малыш, я сказал, что позвоню, значит, позвоню.
Любовница. Хорошо. Олежа… всё обойдётся как-то… Я с тобой. Вот увидишь, в следующую пятницу уже можно будет просто вспоминать об этом как о чем-то, что уже прошло. Только для этого мы должны быть вместе. А лучше раньше, чем в пятницу.
Олег. Да, я тоже так думаю. Спасибо тебе. Всё, увидимся сегодня ещё. Постараюсь. Я позвоню. Совершенно точно.
Олег возвращается с балкона, ставит телефон на зарядку, потом делает телевизор погромче. Садится и засыпает.
Любовница набирает его. Какое-то время слушает длинные гудки. Олег не слышит.
Даня и Оксана выходят из спальни. Оксана выключает телевизор, слышит телефон. Не замечают спящего Олега.
Оксана. Данечка, а у тебя есть любовница?
Даня. Мама!
Оксана. Не хочешь, не говори. Я просто так спросила… Это ж теперь так принято. Хороший тон…
Даня. Мам, не надо…
Раздаётся звонок в дверь. Оксана удивлённо смотрит на Даню.
Даня. Это, наверное, к папе. Юрист.
Оксана. Юрист? В субботу? Домой?
Даня. Я тебе сейчас всё объясню. Ты бы переоделась… Да и папа твёрдо решил отмечать тридцатилетие.
Оксана. Да? Правильно, надо бы… переодеться.
Даня идёт открывать дверь, а Оксана в спальню. Даня открывает, на пороге Костик.
Костик. Олег Петрович дома?
Даня. Он… он сейчас будет.
Костик. А. Ясно. Я подожду.
Костик довольно бесцеремонно входит, как к себе домой.
Даня. Костик… Ой, прости, Константин… Ты же знаешь всё? Скажи мне. Всё серьёзно? Я не пойму.
Костик. Хочешь знать? Я тебе так скажу… (Многозначительно.) Если хочешь знать, то… мне бы недели хватило, чтобы его уничтожить. Если только вскроют отчёты.
Даня. Уничтожить?!
Костик. Абсолютно. Уголовный кодекс пока никто не отменял. И если он ставит подпись, то должен нести за неё ответственность, – ты не согласен? А если он ставит подпись несколько лет подряд, то тем более. Виктор Геннадьевич, конечно, в этом плане всегда был аккуратен, не придерёшься.
Даня. Не произноси это имя в нашем доме. Отец запретил.
