Kitobni o'qish: «Переступая грань»

День обещал быть ясным и неожиданно жарким для «бабьего лета». Наблюдая его рождение в окно, Родион Иванович мысленно набросал план необходимых дел.

Во-первых, прошвырнутся по магазинам, в холодильнике «шаром покати».

Во-вторых, описать привезенные образцы, составить полный каталог. Да, это работа не на один час.

Зато, и это – в третьих, вечером нагрянут друзья, соратники и единомышленники Петр с Виктором. Наконец-то они отметят удачное завершение экспедиции, обсудят свою невероятную находку, перевернувшую взгляд на историю Алтая.

Но сначала – ванна. После двух недель иступленных поисков, проведенных большей частью в подземных пещерах, он каждый раз начинал день с водных процедур и никак не мог ими пресытиться. Родион Иванович, так назвали его студенты, в действительности еще достаточно молодой мужчина. Он оглядел себя в зеркало: подтянутый, крепкий, особенно радовали, хоть и едва заметные, кубики пресса на животе. От глаз разбегались мелкие морщинки, а в темно-русые волосы прокралась седина. Но это ерунда, решил Родион, это даже придает импозантности его облику.

Он натянул на голову наушники, опустился в воду по самый подбородок и блаженно прикрыл глаза. Легендарные рок-хиты в симфонической обработке – сочетание несовместимого, надрывный голос в обертке из классики. Он прибавил громкость, и скрипка вгрызлась в мозг до щекотки, заставляя парить где-то в невесомости.

Очень четко, наложившись на ритмы, печальный женский голос произнес в самое ухо: «Ну, здравствуй, моя половинка». От неожиданности Родион едва не ушел под воду. Расплескивая лужи, он хватался за края ванны, чтобы сесть. Наушники захлебнулись на дне, и в наступившей тишине лишь слышалось размеренное кап-кап-кап… Опять, он опять слышал ее! И это уже не случайный глюк, не насмешка фантазии.

                              ***

Все началось на следующий день, после возвращения из экспедиции. Осторожные шаги в пустой квартире, едва уловимое движение воздуха у лица, неясный шепот в ночи. Несколько раз Родион вскакивал с постели, щелкал выключателями во всех комнатах. Понимая, как нелепо это выглядит, обходил квартиру, заглядывая даже в туалет и ванную, проверял балкон. А потом он ее услышал. На третий или четвертый день, вернувшись домой возбужденным после споров в Академии, он плеснул себе коньяку и растянулся в любимом кресле.

Захоронение, на которое их группа наткнулась совершенно случайно, раскалывало устоявшуюся теорию зарождения дохристианской Руси, развития государственности и миграцию славян. «Если двигаться по этому пути, – думал Родион, – то упрешься в многолетнее оплеванное и затравленное исследование профессора Порываева «Откуда есть, пошел древний русич?» «Нет, – решительно тряхнул головой Родион, – нельзя позволить замолчать и затесать их находку. Но сколько стен сарказма и откровенного игнорирования придется прошибать лбом. Смогут ли они, выдержат ли?»

Печальная песня вторила его настроению. Тоскливые напевы тянули душу так, что защипало в глазах. Что-то соседка изменила репертуар, обычно она поет что-нибудь залихватское, когда муж на работе. Родион попытался разобрать слова, но не смог, а песня между тем перешла в сдержанное рыдание.

Родион резко выпрямился в кресле, соседи уже несколько дней как уехали в Крым, а песня вперемешку с плачем звучала в ЕГО квартире.