Kitobni o'qish: «Любовь в отражении»
Глава 1
– Мариш, давай поговорим? – Кирилл схватил девушку, за руку, как только она успела выйти на порог учебного корпуса.
Видимо, посмотрел уже, когда закончатся пары, и поджидал. И глаза его васильковые такие трепетные-трепетные, как у котика из «Шрека». Но девушка оказалась кремень, руку выдернула и под вздохи сочувствующих (ему!) одногруппниц, что-то жестикулирующих Киру за ее спиной, пошла к автобусной остановке. Все! С прошлой пятницы – бывший. Как там поется? «Спектакль окончен, гаснет свет…» И что же ей так не везет! К пятому курсу вон половина подруг уже замужем или просто сошлись и счастливо живут. А на ней, ну прямо как клеймо какое-то поставили.
Первая любовь в пятнадцать лет. Так и провздыхала томно до окончания школы. Он был главный «плохиш» класса, но красив, как Тимоти Шаломе и Крис Эванс вместе взятые! Конечно, на нем висло треть девчонок параллели, и шансов у Маринки, оценивающей свою внешность, как «среднестатистически-милую» не было никаких. Потом поступление, вуз, сессии, компьютерные игры для разрядки и знакомство с бывшим на встрече клана. Нет, ни с этим свежим бывшим, а с тем, что был до него – Иваном. Там тоже все красиво начиналось – цветочки-конфетки.
Марина подумала – вот оно пришло – настоящее взрослое чувство! Иван даже предлагал съехаться, точнее, переехать в двушку, в которой он жил вместе с мамой. Этот вариант девушку как-то не соблазнил, и она вежливо спустила идею на тормозах, предлагая отложить реализацию до окончания учебы. Ее. То бишь еще три года, тогда как «мужчина ее мечты» уже писал диплом. Честно говоря, Марина очень надеялась, что после окончания Иван устроится на работу, и тогда, вероятно, получится снять квартирку где-нибудь на окраине… Все же лучше, чем с потенциальной свекровью. Но год после института показал – подходящей работы для такого гения не существует. А вот участвовать в геймерских турнирах, в надежде заработать миллион, не зарабатывая при этом ни копейки – самое-то. Марина начала давить, бывший до бывшего – психовать. Последней каплей в их разрыве стало, когда Иван, выходя из аптеки, произнес:
– Может, ты начнешь пить таблетки, а? Столько денег на презервативы переводим…
Марина встрепенулась от неприятных воспоминаний, только когда услышала объявление своей остановки. Но пасмурный, однако теплый сентябрьский день, похоже, прямо располагал к самокопанию. И хотя она пошла к дому короткой дорогой, через подворотни, успела-таки прокрутить в своей голове, что и с Кириллом все хорошо начиналось три месяца назад. Он догнал ее после экзамена и с ходу спросил:
– Ты какое мороженое любишь?
Марина растерялась, парень-то незнакомый хотя и видела его мельком в университете, но почему-то просто ответила:
– Итальянское, с шоколадной крошкой.
Парень жестом показал не уходить и, быстро подскочив к стоящему неподалеку ларьку, купил два рожка и, протягивая один Марине, проговорил:
– Меня Кирилл зовут, а тебя?
– Марина, – ответила она, все еще прибывая в непонятном ступоре, – раньше с ней никогда не знакомились на улице. Она даже не подозревала, что в современной жизни так еще бывает.
– Ты до остановки? Пойдем нам по пути!
И они просто зашагали, рядом облизывая мороженое, как будто были сто лет знакомы.
– У тебя на вечер какие планы?
– Мы с девчонками идем в кафе отмечать окончание сессии.
– Only for girls[1] или можно присоединиться?
– Извини, но девичник.
– Хорошо, а завтра?
– А какие идеи? – «ух и настойчивый!» – подумала она тогда. И это, пожалуй, было первое, что Марине в Кирилле понравилось. Ну не считая, конечно, статной фигуры и потрясающих голубых глаз.
– Кинотеатр? Боулинг? Выход на пляж? Заметь, я предлагаю все людные места – значит не маньяк.
– Хорошо «неманьяк», заходи за мной завтра в три, начнем с кинотеатра.
И завертелось.
…В подворотне днем стоял полумрак, но было совсем нестрашно. Вечером же Марина всегда шла в обход, нагуливая лишние двадцать минут. Но сейчас, зайдя в арку, девушка услышала сзади тяжелое дыхание. Она испуганно обернулась… Фух! Это была всего лишь собака. Здоровенный хаски. Он высунул язык и так дышал, как будто только что в одиночку протащила упряжку через полконтинента. Девушка успокоилась, но удивилась. На ее попутчике не было ошейника.
В детстве Марина мечтала о собаке: лайка, кокер-спаниель, акита-ину, хаски – могли бы стать ей настоящими друзьями. Но родители сказали категоричное нет. И не только потому, что породистый щенок такого чуда стоил две мамины зарплаты, но и потому что в двухкомнатной квартире собакам не место. Мечта осталась несбывшейся…
«Неужели такого красавца могли выгнать? – подумала девушка, подзывая хаски к себе. – А, может, сам как-то потерялся, но где тогда ошейник?»
Животина выглядела вполне холеной, но Марина все-таки сердобольно решила ее покормить. Она достала из рюкзака так и не съеденный за прошедшие пары хот-дог, и вынув из него сосиску, кинула ее псу. Тот как-то жалобно глянул на девушку, но подошел и стал нехотя жевать. Настроение у Марины несколько улучшилось, и она поспешила к подъезду.
На ступеньках дома кого-то поджидал курьер с цветами. Не успела девушка достать ключи, как доставщик к ней с надеждой обратился:
– А вы, простите, Марина?
Ну, все ясно! Букет убойный, тут сказать нечего, но она, не отвечая, полезла в обертку и вынула карточку:
«Прости меня, придурка, и дай все объяснить! Кирилл» – собственно и так было понятно от кого, но любопытство требовало узнать, что написал.
– Я. Но этот веник не приму. Так и скажите заказчику.
– Где же я его возьму? – растерялся доставщик. – Все предоплаченно!
– Ну тогда жене подарите! – и Марина невежливо захлопнула дверь подъезда перед его носом.
Весь оставшийся день так и прошел в делах, заботах и мыслях «не думать о Кирилле». Ага, легко сказать, «не думать»! Так и лез в голову, так и лез. Марина даже не разбирала уже, что ее больше скребет: злость, обида или непонимание. Ну не понимала она в упор, что в ту пятницу произошло! Но раньше ее точно так никто не унижал! Три месяца они встречались, и все было просто прекрасно. Кроме одного «но». Как-то странно на последнем курсе университета, когда отношения столько времени не выходят за рамки обнимательно-целовательных. Нет, целовался Кирилл, конечно, потрясающе! Можно даже сказать улетно, потому что Марина каждый раз это и делала – улетала в его объятьях, но… Она уже созрела для следующего шага, но Кирилл его почему-то не делал. Нет ну не девятнадцатый же век, ей-богу!
Так вот, в ту пятницу по дурацкому совпадению тринадцатое, их чувства наконец-то перешли в горизонтальную плоскость. И когда на обоих уже не осталось верхних предметов одежды, Кирилл неожиданно вскочил, бросил «прости», схватил свою футболку и хлопнул входной дверью. Вообще нормально, а? Вот что она должна была подумать? В общем, Марина понадумала всякого и повторения этой истории не хотела. Лучше уж перегорит-переболит и, может, и на ее улице встретится парень без странностей.
Но трудно забыть человека, когда он то и дело маячит перед глазами. Уже следующим утром, идя на пары, девушка столкнулась с Кириллом в университетском сквере. Он шел с приятелем и тотчас выскочил ей наперерез:
– Дай мне десять минут! Прямо десять минут все объяснить! Я о большем не прошу!
И опять эти трогательные глазища… И разве что хвостиком не виляет…
– Пропусти, мне и так уже все ясно! – Марина постаралась юркнуть мимо, но Кирилл сдвинулся и снова преградил дорогу. И его взгляд как-то… заледенел.
– Уверен, что неясно! Одна встреча! Всего десять минут! Где хочешь, только чтобы один на один!
– Кир, пошли, сейчас пара уже начнется, – тревожно окликнул его приятель.
– Что решил в маньяка переквалифицироваться? – съязвила Марина. – Что ж психика у тебя явно нестабильна, а я с такими не встречаюсь!
Глаза у Кирилла как дымкой заволокло, желваки напряглись, руки в кулаки сжались. В ярости Марине за эти месяцы никогда не случалось его видеть. Да и злым, откровенно говоря, тоже. Ну вот, все когда-то случается в первый раз.
Приятель явно обеспокоенно подскочил к Кириллу и с силой, схватив его за предплечье, потянул в сторону:
– Нам пора! – с нажимом проговорил он.
Что, неужели подумал, что Кирилл ее ударит? Девушку? Вот так в открытую посреди парка? Хотя Марина уже понимала, что, видимо, три месяца встречаясь с человеком, совсем его не знала.
Занятия заканчивались поздно, потом еще Марина посидела в библиотеке. Честно говоря, просто не хотелось идти домой. Отец на вахте, мама в больнице в ночную смену. Одна в четырех стенах с мыслями о бывшем? То еще удовольствие…
– Девушка! Сдавайте книги! У нас десять минут до закрытия, а еще все разложить нужно! – шепотом гаркнула библиотекарь.
Марина встала и поплелась к выходу. На улице было темно, но автобус, к счастью, подошел быстро. Несколько остановок – и вот она уже перед выбором: чапать безопасно по людным улицам в обход, или быстренько прошмыгнуть через подворотню. Усталость перевесила осторожность, и Марина юркнула в проход. В нем никого не было, но девушка инстинктивно прибавила шаг, чтобы пройти неприятный участок быстрее. И тут ей навстречу зашло три парня. Их вполне хватало, чтобы не дать возможность пройти мимо. Марина, с подскакивающим сердцем и пытаясь себя убедить, что это простые прохожие, такие же как она, сместилась к краю, стараясь обойти компанию.
– А куда это мы спешим? – хмыкнул ближний из парней, вставая на пути и вынуждая девушку отступить к стене. Надо было сразу разворачиваться и бежать назад. Но пока она об этом подумала, его приятель отрезал и этот путь.
– Смотри, Кса, а она премиленькая! И что же такая премиленькая шатается одна по ночи?
– Приключений ищет, – заржал второй и его тон не сулил ничего хорошего.
Марина дернулась рукой к сережкам:
– Вот у меня только они, ничего больше нет. Денег двести рублей в кошельке, можете проверить!
– Это, конечно, клевое предложение, – хохотнув ответил тот, кого называли Кса, выдвигаясь вперед и не глядя беря серьги, затем протягивая их напарнику. – Но ты тоже клевая, – и он резко наклонился к Марине и лизнул ее щеку своим дурнопахнущим языком. Компания заржала. Девушка вжалась в стену и лихорадочно старалась придумать, что делать. Закричать? Отсюда никто не услышит. Ударить одного между ног и попытаться убежать – стоят плотно, не выпустят. Липкое чувство безысходности накрыло девушку. Надо было их как-то обхитрить, как-то… От страха мысли метались. Казалось, вот-вот и она просто хлопнется в обморок. Кажется, отморозки заметили ее затравленные глаза и снова загоготали. Кса вытащил нож:
– Ну что, пойдешь с нами по-хорошему? Или прямо здесь тебя оприходовать?
Дальше Маринин мозг толком не успел сообразить, что произошло. Какая-то тень метнулась сзади, и один из братков страшно завизжал, схватившись за ногу, с которой капала кровь. Пока два остальных поворачивались к приятелю, как в замедленной съемке, тень метнулась ко второму и вцепилась ему зубами куда-то в область шеи, тот завопил и попытался отодрать напавшего. Его приятель, недолго думая помог, ударив пса пару раз ножом. Марина только в эту секунду поняла, что ее спасительница, та самая покормленная вчера собака. Она не знала, откуда взялась решительность, но схватила рюкзак и с силой огрела им Кса, отвлекая внимание на себя. Раздался звук приближающейся машины. Раненый пес шмякнулся на мостовую, а троица, страшно матерясь скрылась из вида.
Марина склонилась над собакой. Хаски лежал в луже крови и тяжело дышал.
– Потерпи-потерпи, хорошая, – Марина трясущимися руками попыталась набрать на телефоне номер такси. Слезы отчаяния душили, она понимала краем сознания, что никто не захочет брать в автомобиль окровавленного пса, да и до ветеринарки они могут элементарно не успеть доехать. Но с собакой что-то происходило. Ее выгнуло, мелко затрясло… Но то, что Марина приняла за предсмертные конвульсии, ими не было. Буквально через секунду на месте хаски лежал абсолютно нагой парень:
– Не… Не звони никуда, – с трудом проговорил он. – Сейчас все пройдет.
И Марина своими глазами увидела, как кровь буквально останавливается, а раны, как на перемотке затягиваются без следа. Шокированная, и не в силах поверить, что это все происходит с ней, Марина, перевела взгляд на лицо парня:
– Кир?!!
[1] Только для девушек (англ)
Глава 2
Парень вымученно улыбнулся и сел, морщась и держась за недавно порезанный бок.
– Ты бы хоть отвернулась для приличия…
– Ой, извини, – и Марина встала к своему бывшему спиной. – Давай я сбегаю, принесу тебе что-то из вещей, тут рядом уже совсем.
– Нет уж. Находилась одна. Погоди пару минут, я отдышусь и обратно перекинусь, чтобы телесами не светить.
«Перекинусь» – произнес так, как само собой разумеющееся. Как схожу за хлебом или почищу ботинки. Конечно, в нашем же мире это норма! Все вот так пять раз на дню ипостась меняют. И тут, конечно, одно из двух: либо ее, Марину, таки пырнули ножом, и она сейчас в коме и ей все это мерещится, либо у нее от шока поехала крыша. В обоих вариантах ничего уже не исправить, так что лучший выход – действовать по обстоятельствам.
Девушка вздрогнула, так как что-то ее толкнуло в ногу. Уже хорошо знакомый здоровенный хаски вышел из-за спины и вполне осознанно кивнул в сторону выхода, мол, пошли. Марина, все еще пребывая в странном состоянии Алисы в Стране чудес, двинулась за ним. Шерсть собаки была обильно измазана в крови, но по бодрой походке становилось понятно, что смертельные раны затянулись без следа.
– Ки-ир, – опасливо позвала девушка, пока они еще не встретили никого из прохожих.
Пес обернулся.
– А ты понимаешь, что я говорю? Речь понимаешь?
Хаски кивнул и снова засеменил в сторону дома. «Хорошо, что родители работают, – подумалось Марине. – Как бы я им объясняла, что притащила окровавленного пса, на котором даже ран нет?»
Закрыв дверь в квартиру и оставив ключ в замке, чтобы мама не зашла без «предупреждения», Марина уставилась на сидящего на пороге пса, а он на нее.
– Ну? Оборачивайся назад, – наконец прервала тишину девушка, представив, как это по-идиотски звучало бы, если бы за ними наблюдали со стороны.
Хаски упрямо помотал головой.
– Почему?
Пес театрально прикрыл глаза лапой. Марина рассмеялась до того это выглядело забавным, но, кажется, поняла:
– Стесняешься, что ли? Иди в ванну, я сейчас дам тебе отцовскую одежду и чистое полотенце. Там замок не работает, но не бойся, я не зайду!
Хаски то ли фыркнул, то ли хмыкнул… с этой собачьей мимикой не поймешь, и отправился купаться. Марина выбрала с отцовской полки, что смогла – джинсы с ремнем и футболку, поменьше. И то и другое болталось на парне как на вешалке, потому что Маринин отец был богатырского 54 размера. В любом случае лучше так, чем ню. Тем более что в неглиже-то они за три месяца друг друга так и не видели.
Кир вышел из душа, довольно вытирая голову полотенцем. Марина к этому моменту уже разлила чай по стаканам и достала все, что у них было сладенького – какие-то печенюхи, вазочку с конфетами, варенье… Парень сел на стул, оглядел выставленное пиршество и чуть виновато спросил:
– А что-нибудь посерьезнее не будет? Когда оборот с регенерацией это столько сил сжирает…
Марина суматошно полезла в холодильник. Признаться, когда мамы не было, она почти никогда не готовила и питалась бутербродами. Но, может, что-то осталось со вчера? Наудачу нашлось пару котлеток, сыр, помидоры, огурцы и батон. Из всего этого девушка быстро соорудила гамбургер и вместе с пакетиком кетчупа придвинула к Кириллу. Парень, ни секунды не рисуясь, схватил импровизированный Биг Тейсти и показал Марине кулак с поднятым вверх большим пальцем – рот-то уже был занят. Девушка усмехнулась и села на стул напротив, поджав под себя одну ногу. Она тактично подождала, когда ее бывший (или опять настоящий?) парень разделается с добычей и произнесла:
– Ты просил дать тебе десять минут для разговора наедине. Они пошли.
Кирилл от неожиданности поперхнулся чаем и закашлялся. Потом удивленно вскинул на Марину глаза:
– Так ты ж уже все видела и знаешь.
– Ты мне собирался сказать, что ты оборотень?!
– Показать. На словах в такое ни один человек в здравом уме не поверит.
А, так все-таки она в здравом уме! Отметила про себя Марина, но продолжила допрос дальше:
– Ну и что бы было тогда?
– Одно из двух – либо ты с диким криком от меня убежала, и мне пришлось бы привлекать Гипнотизёра, чтобы тебе подчистили память, либо приняла меня вот таким. Другим я все равно уже не буду.
Марина, увидев, что кружка у парня опустела, экстренно подлила и ему, и себе чаю. Вопросов было еще много, а такой, сугубо бытовой процесс как чаепитие, несколько сглаживал неловкость.
– Тебя… покусали?
– Что? – не сразу понял парень, а потом от души расхохотался. Блики от лампы веселыми искрами заплясали по его радужке. – Конечно, нет! Это вообще не так работает. Хотя у волков, быть может, но тоже сомневаюсь. Это… генетика. Оборотень может родиться только у оборотня. И то не факт. Мы уже давно вырождаемся как вид. У меня в роду оборотнем был дед.
– Тот самый выдающийся следователь с кучей наград? – уточнила Марина, зачерпывая малинового варенья и размазывая его по печенью.
– Да. У нас нюх, слух, даже зрение и в человеческой ипостаси прилично обострены. Это его не раз выручало на службе. Он принимал форму овчарки.
– Овчарки? – снова удивилась девушка, намазывая вторую печеньку и протягивая ее Кириллу. Она думала, тот возьмёт рукой, но он наклонился через стол и куснул прямо из ее пальцев, дотронувшись до них губами. Девушку резко обдало теплой волной, сердце зачастило, кажется, и кровь прилила к лицу. Чтобы куда-то деть руки и скрыть взвинченность, Марина срочно схватила два кубика рафинада и, бросив их в почти допитую чашку, принялась размешивать.
– Так почему он овчарка, а ты тогда хаски?
– Потому что по наследству передается только ген оборончества и вид. Порода проявляется как-то сама в связи с особенностями характера. Боюсь, как это работает, никто точно не знает. Но обороты начинаются ни с детства, а в переходном возрасте, когда характер уже более-менее сформировался и организм готов к гормональной перестройке.
– А во сколько ты узнал, что будешь оборотнем?
– Тогда и узнал, когда впервые перекинулся. Заранее этого никак не предугадать. Но, вот в первый раз я даже не понял, что произошло. Как будто крепко заснул и снится мне, что я собака – лапы собачьи, координация движений, хвостом могу вилять, а вот говорить – ни слова… Подбежал к зеркалу, сел и смотрел на себя глазами пса. Забавно. Как будто меня в чужое тело упрятали. А потом очнулся голый. Клочки одежды по комнате. Испугался конечно. Обрывки выкинул и никому ничего не сказал. Хотя мать, уже пару лет до этого мне намекала: если произойдет нечто странное – я всегда с ней могу поделиться. Но мне и в голову не пришло, что она имеет в виду оборотничество, а не то, что мне захотелось покурить с пацанами за гаражом. Мариш, я понимаю, что у тебя море вопросов, но давай ты сперва ответишь на мой один?
Девушка кивнула, в конце концов, это справедливо, Кир много уже рассказал.
– Теперь, когда ты знаешь об основном, мы расстаемся или…
Марина резко встала, обошла стол и, сев на колени к парню, прошептала ему в губы:
– Или, – и они поцеловались, порывисто, жадно, как будто стараясь восполнить упущенную неделю.
– Кир, но ты мне так и не объяснил самого важного, – прощебетала Марина, отрываясь наконец, от губ парня.
Он же не мог выпустить девушку из рук, так что так и смотрел, не отрываясь на ее губы в нескольких сантиметрах. Таких сладкие и такие манящие.
– Почему ты убежал в ту пятницу?
Ну что ж, он знал, что и это придется объяснить. Хорошо хоть вопрос задан не первым и уже как-то проще, когда дошли до стадия принятия.
– Понимаешь, никто не должен знать, что оборотни существуют. Это неоспоримый закон нашего мира. Исключение только для официального супруга. Но даже бабушка прожила жизнь, да так и не узнала, что ее муж может становиться здоровым служебным псом. Поэтому то, что ты обо мне знаешь, должно оставаться нашим секретом.
– Что-то я не улавливаю суть. Мне кажется, или ты пытаешься увести в сторону тему?
– Да нет, – Кирилл шумно выдохнул.
Ему было стыдно объяснять такое, хотя то, что взрослый оборотень и себя не контролирует, это само по себе уже паршиво. Но не его вина, что он соприкоснулся с этим миром намного позже своих сверстников.
– Понимаешь, оборот происходит в трех случаях – когда мозг сознательно дает команду; рефлекторно, когда ипостась на грани смерти – это ты сегодня как раз видела; и когда молодой оборотень не может контролировать сильные чувства. Я уже возрастом вышел за границы понятия «молодой», но был ряд причин… по которым мое обучение запоздало. И меня иногда до сих пор заносит. Редко. В тот момент я просто понял, что если сейчас не уйду – перекинусь. Представляю, какой бы это наделало фурор, – и парень горько хмыкнул.
Маринка на пару секунд замерла, даже ногами болтать перестала. Задумалась. Наверное, представляла, что бы было, если бы в постели с ней вдруг оказался огромный пес. Вздрогнула. Потом засмеялась. Легко так. Искренне. Киру на душу, как бальзам пролили. Раз она смеется, значит, ничего страшного. Смогут они это пережить и остаться вместе.
Не придется ему сидеть вечерами перед ее окнами, в нелепой надежде увидеть хотя бы силуэт. Любовь все-таки крайне болезненное чувство. Но сейчас, когда Кир знал и вторую ее сторону, он бы точно рискнуть не отказался. Парень поймал себя на мысли, что сидит и улыбается как дурачок непонятно чему. Рассматривая такое знакомое и дорогое лицо – курносенький носик, каштановые волосы с несколькими цветными прядками, искрящиеся каре-зеленые глаза. Сама Марина считала их болотным, но Кир упорно твердил, что радужка у нее малахитовая.
– Слушай, значит, если мы снова попробуем, – рассуждала Маринка вслух и при этом густо покраснела, – Ты можешь, сам того не желая, превратиться в собаку?
– Теоретически да. Но, думаю, уже не должен.
– Что, за неделю чувства ослабли? – с легким подколом спросила девушка, но Кир понял – внутренне действительно надулась.
– Ни в этом дело. Ты уже знаешь, что я могу перекинуться. Я знаю, что ты не упадешь в обморок. То, что не надо прятать свою сущность, делает состояние более стабильным. И потом, это не происходит одномоментно. Я всегда чувствую приближение оборота, вот как прошлый раз.
– А… с другими девушками ты не боялся перекинуться?
«О Кир, вот тут тебе лучше сказать «нет». Ничего не объясняй – не пали контору» – подсказал внутренний голос.
