Kitobni o'qish: «Блудный папа для сорванца»

Глава 1. Неожиданности

Календарь красноречиво показывал, что через неделю Новый год, а праздничного настроения не наблюдалось. Как не было, так и нет.

Да и откуда ему взяться, если с раннего утра город засыпало пушистыми белыми хлопьями, а к вечеру всё растаяло, словно корова языком слизала? И так день за днем, зима никак не наступала.

Вздохнув, закрыла файл проекта стандартного мероприятия, моими усилиями превращенного за сегодняшний день в нечто более-менее презентабельное и оригинальное.

Пришлось задержаться на работе ради этого, за что получу отдельные бонусы от шефа ивент-агентства, в котором тружусь вот уже пять лет. Вызов в кабинет, льстивая похвала, ленивые комплименты, нелепые намеки на тайное свидание… Евгений Викторович считал, что облагодетельствовал меня повышением с секретаря до ивент-менеджера.

Больше зарплата, престиж, но и занятость выше крыши. А также гадкие сплетни коллег, что заработала повышение через постель… Брр!

Мне в голову, конечно, закрадывались мысли о легком адюльтере, но, во-первых, легкость – это не про меня, а во-вторых, седеющий пузан с намечающимся брюшком не является пределом моих мечтаний.

К тому же у меня уже есть обладатель жировой прослойки в районе пояса – собственный муж Костя, который и был основной причиной моего дурного настроения в последнее время.

Благоверный не раз заявлял, что я слишком скучная, пресная, что он совсем другого человека полюбил, встретив на фестивале исторической реконструкции в Выборгском. На импровизированный средневековый рыцарский турнир меня занесло совершенно случайно.

Одногруппницы по консерватории предложили поиграть на мероприятии на скрипке, а я как раз была ничем не занята. Инструмент лежал без дела, поскольку жизнь с музыкой я связывать не собиралась.

На учебе в музыкальной школе с самого детства настояла мама, восторгаясь соседской девочкой из богатой музыкальной семьи, и до сих пор гордилась, что единственная дочь способна исполнить полонез или вальс.

Я как раз задорно водила смычком по струнам, когда ко мне подъехал рыцарь на белом коне и предложил стать его дамой. Очарованная романтичным моментом, я приняла ухаживание вежливого и улыбчивого парня.

Он взял меня замуж в положении – я узнала о том, что беременна, незадолго до нашего знакомства. И думать не хотела, чтобы признаться настоящему отцу ребенка, что наша единственная ночь принесла неожиданные плоды. Слишком сильную обиду он нанес влюбленной в него дурочке, польстившейся на красивую внешность и с легкостью подарившей девственность…

Может, я и скучная, может, с мужем у нас больше нет точек соприкосновения, да и не любила я его никогда, замуж вышла из благодарности, от безысходности, но и он тоже изменился.

Из улыбчивого высокого парня превратился в вечно угрюмого здоровенного мужика, живущего своими реконструкциями. Объявил, что уезжает за границу праздновать Новый год со своей компанией. В огромном доме на живописном берегу реки.

А на вопрос, почему не возьмет с собой семью, ответил, что собираются без жен и детей и мне там будет скучно и неинтересно. С упреком таким сказал, чтобы еще раз уяснила, что его очень обижает мое нежелание разделить его дорогостоящее и затратное по времени увлечение.

А мне деньги зарабатывать надо, сына воспитывать, до которого Косте, судя по всему, дела нет.

– Девушка, купите елочку! Последняя осталась, – услышала я звонкий мужской голос, уже почти добравшись до дома.

Действительно, а не купить ли мне зеленую красавицу? Кирюшку от бабушки заберу, украсим ее, в доме будет витать свежий аромат хвои. Вдруг и настроение поднимется.

Махнула рукой и заплатила замерзшему продавцу нужную сумму. Поспешила к дому, волоча за собой перевязанную веревкой елку. Иголки на стволе немного кололись через перчатки, второй рукой я пыталась набрать номер мамы.

Уронила телефон на землю от шока, когда увидела, как из подъезда, заливисто хохоча, вывалились муж и какая-то фифа в белом полушубке. В руках дорожные сумки, на лицах – искреннее недоумение.

– Лизок, ты же у мамы вроде ночевать собралась, – ошалело забормотал муж, пряча за спину любовницу.

В том, что это была именно она, я ничуть не сомневалась. Более того, давно подозревала, что всё у нас не ладится не просто так.

– Как видишь, я дома. Неудобно получилось.

Прозвучало глупо, но, честно говоря, я не знала, как реагировать на пойманного на месте преступления мужа. Как вообще на такое реагируют? Есть ли установленные правила?

Стояла с елкой в руке, и вдруг на ресницы упала снежинка, потом еще одна. Мечтала о снеге – и вот он повалил с неба. А моя семейная жизнь закончилась.

– Я всё объясню, – продолжал уговаривать муж, торопливо сунув мне в руку поднятый с земли телефон.

– Нет, не надо, – помотала головой, не в силах на него смотреть, – бегите, а то опоздаете… Куда вы там спешите…

Больше ничего не намереваясь слушать, я бросилась домой, поставила на подставку елку и достала игрушки.

– Тай, кажется, я развожусь, – призналась лучшей подруге, стараясь не расплакаться, – приглашение на Новый год еще в силе?

Глава 2. Секрет

– Конечно, Лиза! Я давно тебя приглашаю на семейные новогодние торжества, хоть с мужем, хоть вдвоем с сыном, а ты всегда отказываешься, – воодушевленно начала Тая, а потом случилась пауза. Видно, она осознала последнюю мою фразу. – Как это разводишься? Кто же разводится под Новый год?

– Получается, что я. Костя вот мне такой сюрприз сделал, подарочек под елку. Хорошо хоть не на Восьмое марта надумал меня бросать, – за шутками и веселым тоном я прятала грусть и разочарование, меланхолично развешивая на колючих ветках цветастые шарики.

Вот этого зубастого Щелкунчика мы покупали вместе с мужем в прошлом году, а этих Снегурочку с Дедом Морозом, которых я поставила под елку, подарили родители Кости. Интересно, они знают о новой пассии своего сына?

– А что случилось, Лиз? Если ты, конечно, сейчас готова об этом говорить, – осторожно спросила подруга.

Эх, начнется теперь – будут все со мной как с хрустальной вазой носиться. А мне, наоборот, хочется сделать вид, что не встретила мужа с любовницей, а он один на фестиваль уехал, как и планировал.

– Ничего страшного, к этому всё и шло… – протянула я тихо себе под нос, впадая в ступор.

– Как это ничего страшного? Ты дома? Собирайтесь с Кирюшкой и дуйте к нам.

Уговаривать меня долго не пришлось, самой не хотелось в опостылевшей квартире оставаться. Муж нас с сыном здесь так и не прописал, объясняя это тем, что доли распределены между ним и его братом с сестрой. В двушке особенно нечего было делить, я ни на что и не претендовала. Уедем куда-нибудь на съемную, на праздниках у Суворовых погостим, а на новогодних каникулах – у матери с отцом.

***

– Давайте-давайте, проходите, раздевайтесь с мороза. Как долго добирались, – тараторила Тая, с улыбкой встречая нас в холле своего светлого просторного дома, чье напольное покрытие так любили полировать ногами наши с ней дети.

Кирилл, буркнув приветствие и скинув с себя куртку, шапку и ботинки, бросился к прыгающей от радости Сонечке и начал скользить по гладкому полу, как по льду.

– Все дороги замело, еле доехали, – объясняла я, раздеваясь и собирая раскиданные сыном вещи. Никак к порядку не приучить.

Сорванец. С умилением понаблюдав за возней детей, отправили Кирюшку мыть руки, а потом ребятня унеслась в комнату к Соне играть. Дети дружили практически с самого рождения, и Кирюша всегда с нетерпением ждал новогодние каникулы, чтобы погостить у Суворовых, но Новый год мы неизменно отмечали дома. Скучно, однообразно, но зато своей семьей.

Узнав, что на этот раз мы отметим любимый детский праздник, помимо дня рождения, в гостях, сынок ликовал.

Но существовала одна проблема, которую мне хотелось обсудить с подругой. Мы устроились в уютной светлой кухне в стиле итальянского прованса, и Тая начала меня потчевать. Невозможно было представить, но когда-то она не умела варить даже овсяную кашу, сейчас же готовила самые разнообразные блюда, чтобы порадовать любимого мужа.

С удовольствием жуя пасту с креветками в сливочном соусе, я открыла ей душу, и Тая, сочувственно покачав головой, излила на моего мужа праведный гнев и принялась за свою порцию.

Я украдкой наблюдала, как она аккуратно и изысканно ест, и в очередной раз ощущала свою простоту на фоне изящной красавицы Таисии. Большие карие глаза, пышные волосы, губы бантиком и стройная фигура – мужчины сходили по ней с ума, один известный итальянский модельер даже предлагал ей стать моделью и называл своей вечной музой. А она беззаветно любила мужа и никого вокруг не видела.

Мне же оставалось только завидовать белой завистью, ведь моя страстная любовь почти восемь лет назад закончилась весьма печально.

– Очень вкусно, спасибо. Кирюша пока не голодный, но креветки точно не будет. Не любит их. Есть что-то другое? – поинтересовалась я, чувствуя неловкость от своей наглости в выборе блюд.

Тая замерла, пристально глядя мне прямо в глаза.

– Гриша тоже терпеть не может креветки. Удивительно, как гены работают…

– Тай, пожалуйста, не нужно, – с мольбой в голосе прервала я неприятную тему.

– Извини. Но ты знаешь, как я отношусь к этому вопросу. Столько лет скрывать от отца ребенка – неправильно. Теперь, когда ты разводишься, возможно, пора бы…

– Нет! Зачем? – Я испугалась, что она возьмет дело в свои руки и расскажет Черкасову об отцовстве, и вцепилась пальцами в край стола.

– Потому что это необходимо сделать, Лиза, – настаивала подруга, строго всматриваясь мне в лицо.

– Мы так долго храним этот секрет, что не представляю, как отреагирует Гриша, Максим.

– Ты никогда не говорила мужу? – искренне удивилась я, чувствуя невообразимую вину за то, что втянула подругу в свой многолетний обман.

– Нет. Это твоя тайна. И хоть я считаю, что это неправильно, решила не посвящать Максима, иначе бы он обязательно рассказал другу. А если бы хранил секрет по моей просьбе, было бы еще хуже.

– Мне жутко неудобно, что по моей вине тебе приходится иметь тайну от мужа, – закрыла я лицо руками, не зная, как справиться с эмоциями. Они кипели и бурлили внутри, не давая мыслить разумно.

– Лиз, не думай обо мне. Думай о себе. Гриша приедет на праздник на дачу. Правда… – она отвернулась, пряча от меня глаза. – Со своей девушкой.

Глава 3. "Сюрприз" от сбежавшего мужа

– Ты, наверное, думала, что Гриша не приедет на Новый год? – посмотрела она на меня с виноватым видом и начала расторопно убирать грязную посуду со стола, а потом сделала нам по чашке латте.

Обожаю! От одного аромата приятное головокружение накатывает. Настоящая большая кофемашина с функцией латте – я о такой только мечтала, покупая порой в кофейне напротив офиса любимый напиток и наслаждаясь его вкусом.

Но такой дорогой аппарат я не могла себе позволить, деньги откладывала на новогодний подарок сыну – большой набор «Лего» и планшет, который он давно выпрашивал, а также копила на операцию на коленном суставе для отца.

Он был записан на плановую операцию через полгода, но я хотела ускорить процесс, чтобы папа не мучился от болей и мог нормально ходить.

Теперь придется потратиться на аренду жилья, но об этом я старалась не думать, в данный момент меня одолевали совсем другие мысли.

– Я предполагала, что он отмечает в одном из своих ночных клубов, с размахом, это же его обычное времяпровождение, – пожала плечами и с надеждой посмотрела на Таю, пригубив латте и стараясь, чтобы моя фраза звучала равнодушно.

Вдруг я что-то не так поняла. Пусть она скажет, что Черкасов не почтит своим присутствием семейный праздник, притащив с собой очередную королеву красоты, которые перед ним падают в штабеля укладываются. Пожалуйста-пожалуйста. Неужели не будет за сегодня ни одной хорошей новости?

– Обычно так и происходило, но в этом году он внезапно решил отмечать Новый год вместе с нами. Лиз, извини, я как-то не подумала… Что это будет для тебя неудобно. Прости… С этой организацией Нового года совсем замоталась, приедет двадцать человек гостей: родители, Саранские, Гриша с девушкой, брат Максима с женой и детьми и еще парочка семей.

– Тогда мы поедем к маме. Так будет лучше для всех, – со вздохом решила я, чувствуя в груди тяжесть. Честно говоря, я уже настроилась, что отвлекусь от проблем с мужем и грядущих грандиозных перемен из-за развода, уеду на природу вместе с Кирюшкой, буду наслаждаться общением с друзьями…

Но видеть призраков из прошлого я совсем не желала, не вынесу, не смогу. Исключено.

– Для кого лучше? – Тая покачала головой, сложив руки на груди, и нахмурилась. – Маме же ты ничего про Константина не сказала? Если к ней поедешь, придется выслушивать все праздничные дни, какой ты неправильный выбор сделала.

На правдивые слова подруги я лишь досадливо скрипнула зубами, в душе признавая ее правоту, в то же время злясь на себя и ситуацию, в которой оказалась по воле судьбы. Ну почему я не спуталась в тот злополучный вечер с каким-нибудь незнакомцем? Надо же мне было запасть на знатного ловеласа, который ничего не обещал, а я всё равно перлась вперед с упорством асфальтоукладчика, пока не добилась желаемого… На свою голову.

– Но главное не в этом, а в том, что Кирюшка уже настроился на праздник. Как хочешь, но я вас не отпущу! – совершенно серьезно продолжила разговор Тая, вызвав у меня улыбку.

Если я на самом деле решу уехать, никто нас с сыном силой удерживать не будет. Проблема в том, что я действительно хотела остаться и поехать шумной дружной компанией к Суворовым на дачу.

Прибежали дети, так вовремя прервав наш разговор и позволив мне погрузиться в суету. Вскоре приехал и муж Таисии, красивый высокий брюнет с голубыми глазами. По странной прихоти судьбы Максим Суворов официально был Тае не только мужем, но и сводным братом.

Мать Таи вышла замуж за отца Максима, а задолго до этого встречалась с ним. Николай Дмитриевич жил на две семьи. Когда открылась тайна, произошло недоразумение. У отца Максима случился инфаркт, и его в больницу сопровождала Тая, которую бывшая жена и сын больного приняли за его молодую любовницу. Максим задался целью отомстить коварной разрушительнице семьи, да и сам не заметил, как влюбился.

Я завидовала их романтичной и страстной истории любви, не лишенной, однако, и темных пятен. Вообще, я в какой-то момент стала замечать за собой неприятное и гадкое чувство зависти.

Боролась с ним и пыталась понять, откуда у него корни, как избавиться от постыдного чувства зависти. Ведь губило оно в первую очередь саму меня. Завидовала музыкальному таланту Таи – она жила скрипкой, а я на ее фоне была всего лишь ученицей консерватории, насильно запихнутой родителями учиться. Ради престижа и глупого желания матери гордиться дочкой.

Завидовала богатству, огромному дому и куче одежды. Тому, что Тае не приходится пахать на работе, что она может заниматься любым делом по своему желанию.

Крайне обижалась, когда в начале нашего знакомства Таисия старалась помогать мне одеждой, деньгами, воспринимала ее подарки как подачку. Мы даже ругались по этому поводу, и она со временем перестала пытаться.

Но дело в том, что я понимала: я сама виновата в причинах этой зависти. Лишила собственного ребенка отца и вместе с тем всех его финансов. Обрекла сына на бедное, посредственное детство, очень надеясь, что он не заразится от меня ядом зависти и не будет сравнивать свой мир и мир подруги – Таиной дочки. Кирюшка был светлым милым мальчиком, но отчуждение отца сильно давило на него, порой он становился агрессивным или уходил в себя.

Сегодняшним вечером он только смеялся, что убедило меня в правильности решения остаться.

Укладываясь спать, я не надеялась уснуть, думала, буду плакать по бросившему меня мужу. Но слезы не шли, во мне кипела злоба, которую некуда было выплеснуть.

С утра мы поехали в спа-салон и по магазинам, а дети остались с Максимом, взяв несчастного мужчину в плен. Мы очень любим своих детей, но проводить с ними целые дни, развлекая, кормя и следя, чтобы они не стали пациентами травмпункта, порой непросто.

Конечно же, Таисии пришлось уговаривать меня, чтобы я посетила спа-центр, она пыталась под видом подарка на Новый год вручить мне абонемент на серию сеансов, но и тут я была непреклонна, чувствуя себя крестьянкой, которой хозяйка подает с барского плеча.

– Когда-нибудь твоя чрезмерная гордость тебе сильно навредит, – пожурила меня Тая то ли в шутку, то ли всерьез, когда мы, все распаренные и после массажа и косметических процедур, вышли оплачивать дорогое удовольствие.

Пришлось достать заветную карту. С накоплениями я уже мысленно распрощалась, решив, что на операцию и подарки возьму кредит.

Опозориться перед подругой я не могла.

– На карте недостаточно средств, – будничным тоном оповестила милая девушка-администратор.

– Проведите еще раз, – настаивала я, недоуменно хмурясь.

– Девушка, смотрите сами.

Она протянула мне карту, а Тая, забеспокоившись вместе со мной, посоветовала позвонить в банк, удивляясь, что я не установила уведомления, я же не хотела за них платить, потому что снимать деньги намеревалась один-два раза.

– Деньги с карты сняты вчера, в пятнадцать двадцать пять, – сообщила бодрым голосом девушка по телефону. – Желаете что-то еще?

В ушах зазвенело, как будто мне на голову упала железобетонная плита. Пока я трудилась в поте лица, мой благоверный паковал чемоданы, снимал деньги с карты! Мои деньги! И смеялся над дурочкой женой. Украл всё подчистую!

Глава 4. Строгий папа

– На этой стене неплохо смотрелся бы дартс. Как думаешь, Антон Семёнович? – лениво обратился я к отцу, раскачиваясь на удобном стуле в конференц-зале. – Хорошо бы встал на деревянном панно между этими двумя абстрактными мазюльками.

Смял небольшой лист из блокнота, смастерил из него плотный комочек, как делал в школе на скучных уроках, и пульнул его в деревянное панно. Попал в самый центр. Практически в десятку.

– Я себе сейчас покажу дартс, Гришка! – возмутился отец, пылая праведным гневом, и подскочил с кресла, заботливо поправляя скособочившуюся деревяшку и глядя на меня с укором. – И это не панно! Это композиция из трех картин, мне ее один важный клиент подарил, между прочим. На юбилей.

– По мне, так какие-то пятна цвета детской неожиданности, – прищурившись, я пытался понять, что изображено на «шедевральном» объекте изобразительного искусства.

– Чудак человек! Это же наши нефтяные вышки. Ты бы их узнал, если бы воочию увидел. И ноги убери со стола, – продолжал бушевать отец, хмуря брови. – Ишь развалился тут, хозяин мира. Настройся хоть раз в жизни на серьезный лад.

– Я совершенно серьезен, – протянул я насмешливо, даже и не думая исполнять командирский приказ. В такой позе было гораздо удобнее ожидать сестру. Да и нравилось дразнить отца, как будто злого кота за усы дергаешь. Прошли те времена, когда меня задевали его придирки и в целом пренебрежительное отношение к моему образу жизни.

– Вижу я, как ты серьезен, – отец смерил меня взглядом из-под густых бровей и уселся в кресло во главе стола. Сложил крупные руки перед собой, нервно побарабанил ладонями по деревянной поверхности, посмотрел на наручные часы. – Торопишься куда-то? Не можешь семье пару часов уделить?

– Могу, конечно, я же здесь, – очень убедительно ответил я отцу, скатывая новый бумажный шарик. – Как видишь, даже не опоздал, в отличие от Юли. Где она там? – поинтересовался я насчет старшей сестры, с усилием сдерживая зевоту.

Отец прекрасно знает, что работа у меня преимущественно ночная, днем я отсыпаюсь, однако назначил встречу на девять утра. Назло «любимому» сыночку.

– Юлия у нас занятой человек, на переговорах с японцами застряла. Ничего, подождем.

Это уже начинало подбешивать. А я, значит, человек не занятой? Бездельник то есть. Со вздохом покрутил самодельный шарик в руках, вспоминая, как ради этой чертовой встречи с трудом продрал глаза, чуть не раздолбал телефон, лишился завтрака и уехал от сонной красотки в постели.

Если не дождется моего возвращения, не расстроюсь. Виталина стала в последнее время доставать: все эти намеки на место в шкафу и вторую зубную щетку в ванной… С ней я был к этому не готов. Даже не задумывался о том, чтобы с кем-то съехаться. Меня всё устраивало. И где я работал, и как жил.

– Может, раз она опаздывает, начнем пока без нее? – предложил я отцу, и в этот момент Юля летящей походкой ворвалась в конференц-зал, вся такая деловая и строгая в белом брючном костюме.

– Извините за опоздание, переводчик сегодня отвратительно работал, встреча затянулась, – запыхавшись, объясняла она, плюхаясь в кресло. – Привет, Гриш, привет, пап. По какому случаю семейное сборище? Всё в порядке?

– Подожди, Юль, сначала про японцев расскажи, – степенно проговорил отец, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди. – Что решили?

– Но Гриша же не в курсе дела, ему это неинтересно, а мы можем потом обсудить, у нас целый день впереди.

– Пусть в дела компании вникает, с сегодняшнего дня во всем разбирается.

Я даже сел прямо, от удивления спустив ноги на пол, и склонился к отцу.

– О чем речь, Антон Семёнович? Давай без намеков. Говори как есть. Что ты задумал?

– А надоело мне, – фыркнул отец несколько капризно, – внуков я хочу нянчить. От вас, мои дорогие дети, не дождешься! Одна вся в работе, карьеристка, второй развлекается себе на радость. И оба чайлдфри! Мне уже перед друзьями стыдно. Вы вообще собираетесь род Черкасовых продолжать?

– Опустим тот факт, что мои, как ты говоришь, развлечения меня прекрасно обеспечивают, я пропущу это мимо ушей, папа, – начал я, поглядывая на испуганную, побледневшую Юлю. Теперь ее длинное благородное лицо сливалось со светлыми волосами длиной до плеч. – Ты извини, конечно, эти дела так просто, по щелчку пальцев, не делаются.

– Расскажи мне еще, расскажи, откуда дети берутся! – завелся отец не на шутку. – Ладно женщины, им готовиться к беременности нужно, а тебе-то, Гриш? Только не ври, что желающих нет твою фамилию взять и парочку спиногрызов родить?

– Папа, с чего вдруг всё это? – вступила в разговор Юля, переводя внимание на себя. – Ты болен?

– Я? Да я здоров как бык, хочу с внуками возиться, на рыбалку с ними ходить, на лодке катать. Я, что ли, зря строил домину возле речки? Чистый воздух, природа, лес рядом. И тысяча квадратных метров на двух этажах. Для кого? Я вас спрашиваю, для кого? Для нас с Леной? Мы там от скуки уже звереем.

– Бери калькулятор, Антон Семёнович. Даже если прямо сейчас поеду и кого-то осчастливлю, вам с мамой еще долго придется ждать, пока дети вырастут.

– Поговори мне тут! – пресек мою шутку отец. –  Калькулятор! Я серьезно, дети. Григорий, Юлия, – изрек он официально, встав прямо и отряхнув костюм, будто к встрече с президентом готовился. – Если вы за ближайшие полгода не озаботитесь потомством, я тебя, моя дорогая, с поста генерального директора с позором уволю, а тебя, мой дорогой сын, лишу всех твоих акций и квартиру заберу, которую на восемнадцатилетие подарили. Ничего вам не оставлю, только ваши дети наследниками будут.

– Это всё? – я поднялся с места, не намереваясь больше выслушивать нелепые угрозы.

Давно уже жил в другой квартире, купленной на собственные деньги, в гараже стояли три дорогие тачки, в дотациях от отца не нуждался и его ни о чем не просил. Но он упорно продолжал считать меня избалованным мажором, безголовым дурнем, который проматывает его кровно заработанные деньги и играет на его нервах. Пусть сходит с ума в одиночестве! Я пас!

– Гришка! А ну-ка, вернись! – скомандовал отец, будто подзывал какую-то собаку. И если в детстве это всегда прокатывало, то сейчас я с радостью и без каких-либо угрызений совести хлопнул дверью. Вдогонку мне слышался глухой голос:

– Гришка! По сусекам поскреби – ты явно уже пару детей наклепал! Только найти надо!

Юля тут же выбежала следом за мной, заметалась с видом человека, который вот-вот свалится в обморок.

– Гриш, ты чего так с ним грубо разговаривал? Надо было выслушать, убедить, пойти на компромисс. Для родителей это очень важно, они сильно переживают за нас, давно просили по-хорошему внуков, мы сами папу вынудили к требованиям. Не хочу, чтобы вы ругались.

– А я ни с кем не ругался, просто четко выразил свою позицию. Я сам решу, когда мне отцом становиться. И его угрозы меня не пугают. И ты не позволяй собой командовать. Он ни за что не уволит такого специалиста, как ты, иначе будет идиотом.

Юля обхватила голову и нервно расхаживала по приемной, а секретарша отца Ирэн, длинноногая брюнетка в коротком бежевом платье, с интересом поглядывала на нас, делая вид, что работает, и увлеченно клацая по клавиатуре. В действительности же грела уши.

– Я только что рассталась с Роговым, – доверительно жаловалась сестра, – как раз по той причине, что он хотел детей, но я не готова… Мне всего лишь двадцать восемь, я столько добилась, у меня еще есть несколько лет, а ты так вообще до старости можешь стать родителем. Если я уйду в декрет, сразу же сойду с дистанции, тут же подберут замену… – чуть ли не плакала Юля.

– Может быть, вам кофе сделать? – залебезила Ирэн, всем видом показывая мне, что она готова не только сварить кофе, но и стать той самой родительницей главного наследника. Упаси боже связаться с секретаршей отца!

– Да, будьте любезны, Ирэн, – дрожащим голосом попросила Юля.

Мы прошли в ее кабинет и наглухо закрыли двери. Вдоволь нажаловались друг другу на отца и разошлись, тепло попрощавшись. Она осталась руководить нефтяной компанией, которая меня нисколько как поле деятельности не интересовала. А я поехал в любимый клуб, туда как раз должны были прибыть новые девочки-танцовщицы.

Поздоровался с Сусанной, железной леди «Адреналина», которая встретила меня с томной улыбкой и привычно коснулась щекой моей. Наши отношения с управляющей никогда не выходили за рамки, хотя я не раз мысленно восхищался тем, как она в возрасте больше сорока хорошо выглядит.

Чем-то похожа на Монику Белуччи, с грациозной медлительностью и пышными формами, всегда упакованными в дорогие шмотки, она была той, кому я беззаветно доверял свое детище, которое семь лет назад бросили на произвол судьбы мои партнеры.

С Максом Суворовым и Женькой Саранским мы успешно управляли несколькими клубами, но потом они полностью поменяли вектора и стали до скрежета зубов правильными и семейными. У меня же было всё по-прежнему. К счастью, наша дружба никак не пострадала.

– Как дела, Сусанна? Покажешь мне девочек? Дай что-то выпить горячего, лучше всего чаю, на улице мороз крепчает, – попросил я, устраиваясь на удобном диване с видом на сцену.

На круглый пятачок с шестом посередине вышла первая претендентка на роль танцовщицы, и тут я оторопел.

– У нас что, новая мода? – воззрился я на девушку кровь с молоком, а потом на шеренгу примерно таких же, стоящих рядом со сценой.

Красотки жались к другу и призывно мне улыбались. Что за представление? Почему они все такие… нет, не толстые, но в теле, что для танцовщиц очень нехарактерно.

– Сусанночка, что происходит? – поинтересовался я обманчиво мягким тоном с начальственными нотками.

– Гриша, мне Ирэн звонила, – не стала юлить моя управляющая, махнув рукой на доярок. – Рассказала о твоей проблеме, мы посовещались и решили, что должны тебя выручать. Вот самые лучшие представительницы женского пола – молодые, крепкие, здоровые! Хоть сейчас готовы приступить к производству наследника!