Kitobni o'qish: «Брачные игры», sahifa 5

10.

Несколько дней спустя, 5 ноября 2019 года

С памятного для Насти разговора с Эльфом прошла почти неделя, но в эти дни ни Эльф, ни его семейное положение сейчас не волновали девушку. Приближалась контрольная по математическому анализу, а у Насти в голове было пусто, несмотря на то, что она аккуратно записывала в тетрадь все, о чем Гусь вещал на лекциях и семинарах.

В Квадрате стоял невообразимый гул: начался перерыв, и толпа студентов оккупировала прилавок в ожидании пиццы, чебуреков и кофе. Настя пошарила по рекреации глазами: ни одного знакомого лица, но зато и не будут отвлекать. Она присела за стол и раскрыла тетрадь с конспектами.

– Не помешал? – раздался голос.

– Эльф! – рот Насти сам собой расплылся в улыбке. – Что ты здесь делаешь?

– Пришел почтить вниманием незабвенного Мельникова. А ты, гляжу, гуляешь в дебрях матана?

– Скорее заблудилась в них. Завтра контрольная, а я не могу отличить интеграла от этого, как его…

– Ясно, – снисходительно сказал Эльф. – Хочешь, помогу? Только давай уйдем, здесь слишком шумно.

Зажав тетрадь под мышкой, Настя последовала за Эльфом. Они зашли в коридор с лабораторными аудиториями, где наткнулись на Богомола. Тот поздоровался с Эльфом и странным взглядом одарил Настю, когда Эльф за руку повел ее к лестничной площадке. Они поднялись на третий этаж, миновали полутемный коридор и остановились в маленькой тупиковой рекреации, уставленной шкафами. Между шкафами был зажат поцарапанный письменный стол, на котором лежали стопки картонок на завязочках. Двустворчатые двери со стеклянными вставками вели отсюда в другой коридор. На дверях висела табличка «Гербарий», и они были заперты на висячий замок. Из окна лился тусклый свет: на улице собирался дождь.

Эльф отодвинул стопку картонок, уселся на стол и похлопал по столешнице, приглашая Настю присоединиться к нему. Настя села, пытаясь унять дрожь в коленях. Она никогда не оказывалась с Эльфом наедине.

– Какая тема? – спросил Эльф.

– Пределы, – Настя открыла тетрадь и протянула Эльфу ручку с пушистым помпоном на конце.

– Это совсем легко, – он размашистым почерком начал писать на чистой странице.

Эльф писал формулы и вполголоса рассказывал о каких-то зависимостях между ними, касаясь губами Настиного уха. Настя чувствовала свежий запах его туалетной воды: то ли можжевельник, то ли сосна, и проваливалась в забытье, не понимая ни слова из того, что он объяснял. Внезапно Эльф замолчал. Настя запрокинула голову и встретилась с ним губами. Эльф дотронулся пальцами до Настиного колена.

– Эй! – испугалась Настя, машинально шлепнув Эльфа по руке.

– Черт, – выругался Эльф, спрыгнул на пол и впился в Настю яростным взглядом, но моментально взял себя в руки и насмешливо спросил: – Ты, как я вижу, против?

– Я? Да, то есть нет… То есть… – испугавшись, что Эльф уйдет, и их отношения моментально закончатся, Настя невнятно заговорила: – Дело в том…эм… факультет, пыльный стол… Я думала, ухаживают по-другому, зовут на свидания… – Настя окончательно смутилась.

– На свидания? Что ж… – усмехнулся Эльф. Он поднял упавшую на пол тетрадь и вновь уселся рядом с Настей: – На чем мы остановились? Пределы, да? – он писал новые буквы и числа, а Настино сердце стучало, как отбойный молоток, и она опять не понимала ни одной формулы.

***

Тот же день вечером

Настя приехала с биофака два часа назад и с тех пор не могла усидеть на месте и бродила по квартире, пока не остановилась в кухне. На плите фырчал чайник. Бабушка в засаленном халате стояла у плиты и помешивала ложкой с длинной ручкой пельмени в кастрюльке. Настя села на табуретку, открыла лежавшую в хлебной корзинке пачку «Юбилейного» печенья, взяла одно, откусила. Ее распирало от желания с кем-то поделиться случившимся. Но с кем? Правильная Валя начнет взывать к совести, мама попросит заняться уроками…

– Ты чой-то замечталась, – бабушка поставила перед Настей тарелку с пельменями.

– Ммм… – Настя раздумывала, безопасно ли рассказать бабушке про Эльфа. – Меня один парень поцеловал…

– Поцеловал, значить, любит тебя, – бабушка наколола на вилку кусочек желтого сливочного масла и повозила им по пельменям. – А кто поцеловал-то?

– Он из моего института. Правда, у него была девушка, но они расстались.

– Расстались – хорошо! – бабушка дала Насте вилку. – Ты с женатиками дружбу не води. Мужикам одно от девки надо, а ты не поддавайся. О себе много не рассказывай. Я твою мамку так учила, и тебя вот учу. Ты кушай-кушай, сил набирайся! Красивый он, жених твой?

– Бабуль, он мне не жених пока.

– Ничего, Бог даст, вместе будете! – заключила бабушка.

11.

На следующий день, 6 ноября 2019 года

Настя мяла в руках свернутую в трубку тетрадь по математическому анализу и с тоской смотрела в окно. Ветер стучал по стеклу ветвями яблонь с остатками желтых листьев. По небу плыли серые облака, полные воды. Задребезжал звонок. Кое-как впихнув в сумку мятую тетрадь, Настя поплелась в аудиторию. От вчерашних объяснений Эльфа было мало толка: никому не под силу за вечер выучить теорию, которую проходили два месяца, и научиться применять эту теорию на практике. Настя зашла в аудиторию и заняла парту перед преподавательским столом.

– Опаздываете, девушка! – бросил Гусь, стоявший возле доски.

Он заложил руки за спину и ждал, пока студенты угомонятся. Когда воцарилась тишина, Гусь вынул из кожаного портфеля на блестящих застежках пачку пожелтевших карточек.

– На партах оставьте ручки и двойные листочки, остальное убрать, – говорил Гусь, двигаясь между рядами и раскладывая по партам карточки. – Списывать бесполезно, задания индивидуальные. У вас полтора часа! Напоминаю – нет зачтенной контрольной работы, нет допуска к экзамену! Начали!

Как в школе! Двойные листочки, списывать бесполезно… Настя перевернула исписанную чернильными закорючками карточку. Пять задач. И она даже примерно не понимает, как их решать. Некстати вспомнился Эльф и их вчерашний поцелуй. Настя потрясла головой, отгоняя лишние мысли. Позади нее раздалось мерзкое хихиканье. Чернявая подружка Антона, кто же еще! Настя заткнула уши пальцами и попыталась сосредоточиться на задачах.

Пара подходила к концу. В аудитории остались Настя и Антон Верещагин. «Видимо, и у нашего выскочки не клеится с математикой», – ядовито подумала Настя. Но через пять минут Антон сдал листочек с каракулями и вышел, напоследок показав Насте язык.

– Девушка, время! – Гусь коротко остриженным ногтем постучал по наручным часам.

Настя покорно встала и протянула преподавателю работу.

– Скажите, – пролепетала она, – я не поняла эту тему, вы не могли бы объяснить…

– Я не репетирую студентов! – оборвал Настю Гусь, укладывая стопку работ в портфель. – Вынужден повторить снова: нет зачтенной работы, нет допуска к экзамену! Пересдача контрольных работ в конце декабря! – Гусь щелкнул замками портфеля и покинул аудиторию.

Мысль о пересдачах в зачетную сессию резала Настю как ножом. Ей нужно сдать, по крайней мере, пять зачетов по другим предметам, какая уж там математика! Она добрела до автобусной остановки под моросящим дождем, даже не раскрыв зонт, и встала под крышей в ожидании автобуса. В кармане куртки звякнул телефон: Валера предлагал увидеться вечером в «Серпантине». «Надо же, отыскал свободное время в будний день!» – злобно подумала Настя.

Когда автобус подъехал к торговому центру, дождь лил как из ведра. Настя выкарабкалась наружу и, шлепая ботинками по лужам, понеслась через «зебру» к крыльцу «Серпантина». Темнело, вывески, горящие неоновыми цветами, отражались в лужах. Из перехода тек поток людей под разноцветными куполами зонтов. Настя переминалась с ноги на ногу на крыльце. Валера опаздывал всего на пять минут, но это выводило ее из себя.

Валера вынырнул из толпы людей и льющейся с неба воды. На нем были джинсы, заправленная в них футболка с монстром и красной надписью «Анархия» и ярко-зеленая куртка, болтающаяся на его плечах, как на вешалке. Валера потянулся поцеловать Настю в губы, но она отвернулась, и поцелуй пришелся в щеку. Чтобы оправдать себя, Настя проворчала:

– Ты мокрый.

– И правда! Извини за опоздание. Маршрутка долго не приходила, я от Академии шел пешком.

Еще месяц назад Настю восхитил бы такой самоотверженный поступок, но…

– Пойдем, – буркнула она. – Я хочу есть.

В «Серпантине» было тепло и красочно. С потолка свисали украшения в виде желтых и красных кленовых листьев. В атриуме стояла инсталляция из рыжих тыкв. У инсталляции крутились девочки-подростки – Настя узнала в них одноклассниц Карины. Они фотографировались на фоне тыкв и смеялись, тыча пальцем в смартфон одной из девочек, длинноногой брюнетки с кудрявыми волосами. Брюнетку зовут Алена Ветрова, вспомнила Настя и разозлилась еще сильнее: лучше бы она запоминала формулы в матанализе, а не имена Карининых однокашниц! Вот у кого ни забот, ни хлопот: ни математики, ни экзаменов! Самая большая проблема – сколько лайков поставят на аватарку!

Настя грохнула дверью «Венского вальса», стащила с себя куртку и сумку и бухнулась за столик у окна. Пока Валера делал заказ, Настя разглядывала его и думала: «Какой у него, оказывается, длинный нос! И волосы – редкие и короткие, какие-то бесцветные. А эти очки! Бабкина оправа! То ли дело Эльф! Жаль, я здесь не с ним…»

– Ты сегодня сердитая и молчаливая, – погрузившись в думы, Настя не заметила, как Валера присел рядом. – Как контрольная? Ты из-за нее расстроилась?

Обрадовавшись, что Валера сам ответил на свой же вопрос, Настя ухватилась за тему контрольной и принялась на все лады костерить Гуся, Антона Верещагина и никому не нужный матанализ. Валера внимательно слушал, а потом похлопал Настю по плечу:

– Не переживай, ты у меня умная и обязательно все сдашь!

«Какой понимающий! – взбесилась Настя. – „Не переживай“! Взял бы и помог подготовиться!»

– Я увлеклась ролевыми играми, – сказала она. Еще одно слово о матанализе – и она за себя не отвечает!

– Здорово! – восхитился Валера. – У нас в Академии есть ролевики, я с ними познакомился на практикуме по генетике. Тебя с ними тоже познакомлю, вместе на игру поедем, – глупо скалился Валера, а Настя не к месту подумала, что передние зубы у него очень крупные и неровные.

– Конечно, – нехотя согласилась Настя: перспектива ездить на игры с Валерой ее пугала, вдруг они встретят Эльфа?

– Если мама отпустит, – вздохнул Валера, нервно дотронувшись до дужки очков. – Она реконструкторские и ролевые выезды и раньше не любила, особенно когда Мишку в лесу еле-еле нашли, а позавчера с Мишкой новая проблема.

Глаза у Валеры погрустнели, но Настя не стала его расспрашивать – к чему выслушивать о «новой проблеме» малознакомого Валериного брата, когда у нее своих проблем вагон! – и впилась зубами в эклер.

После кофе и пирожных Настя засобиралась домой, и Валера настоял на том, чтобы проводить ее. Обычно они час или два болтали и обнимались на скамейке перед подъездом или на лестничной площадке между этажами, но сегодня Настя ужасно утомилась от Валериной компании и, как только они дошли до дома, клюнула парня в губы и скрылась за дверью квартиры.

12.

Через несколько дней, 11 ноября 2019 года

Валера стал звонить Насте каждый день. Он спрашивал, как дела с учебой, не пристает ли к ней Антон Верещагин, приглашал в пекарню, в парк, в кино. Порвать с Валерой у Насти не хватало духу, хотя встречаясь с ним, она скучала до зевоты, а поцелуи и объятья вызывали отвращение. Настя злилась, что Валера не замечает перемены в их отношениях, но, чем больше она злилась, тем угодливее он становился.

Добивался Настиного внимания и Видар. Он не звал ее на свидания, но ежедневно писал в мессенджере, и все переписки вращались вокруг биологии. Видар подрабатывал репетитором, верстал научный журнал в Институте паразитологии и писал бесконечные статьи. Разговоры с ним Насте быстро надоедали: Видар здорово смахивал на Валеру своей предсказуемостью и постоянными рассуждениями о семье и серьезных отношениях.

Погода окончательно испортилась, лили дожди, и Настя лишний раз не высовывалась на улицу, проводя перерывы между парами в Квадрате. Сегодня она, Изольда и Сурок за двадцать минут до первой пары устроили здесь завтрак. Они сидели на полу, ели слойки с малиновой начинкой, а Сурок делилась впечатлениями о летнем походе на Алтай:

– Три месяца в горах! Мама с тетей Олей собирали гербарий для своего института, а я – образцы орхидей для курсовой. В будущем году и Славик начнет помогать, мой младший брат.

– Сколько ему? – спросила Настя.

– Девять исполнилось вчера.

– Девять лет? – Насте было сложно представить девятилетнего мальчишку, который прилежно собирает цветы, вместо того, чтобы резаться с друзьями в «Майнкрафт».

– Нет, месяцев! – рассмеялась Сурок.

– А что? – сказала Изольда удивленной Насте. – Я с родителями на байдарках сплавляюсь с года, а с двух они меня в научные экспедиции берут.

– Жанк, Жанк, иди к нам! – вдруг завопила Сурок и дернулась вперед, выбив у Насти из рук слойку.

Жанна подошла к девушкам. Она была в атласной фиолетовой рубашке и черных брюках, невыгодно подчеркивавших ее тонкую мальчишескую фигуру с узкими бедрами. На затылке Жанна собрала тощий хвостик из светлых волос. Под мышкой она держала объемистую папку. «А родинка на щеке ее просто уродует! Почему она ее не удалит?! Сейчас медицинские клиники на каждом углу!» – продолжала размышлять Настя, исподтишка разглядывая соперницу.

– Как ты? – Сурок крепко обняла Жанну.

– Нормально, – тихим голосом ответила Жанна. – Недавно выписалась, сдала больничный в учебную часть.

– На «Время мечей» едешь? – спросила Изольда.

– Нет, какая уж тут игра. Я учебу запустила, вот, большой практикум отрабатываю, – Жанна с трудом приподняла папку. – Буду на факультете шесть дней в неделю бывать…

На Настю Жанна ни разу не взглянула, словно ее вовсе не было рядом. «Не очень-то и хотелось! – думала Настя, жуя слойку. – По сравнению со мной у нее нет шансов! Кроме того, ее не будет на игре, а уж там я развернусь!»

Спустя час, после занудной лекции Богомола о планариях, Настя пришла в Квадрат за новой порцией кофе и увидела Жанну в компании Эльфа. Парочка ругалась возле стойки с микроволновками. Эльф что-то говорил, размахивая руками. Жанна отвечала, ее лицо побагровело от гнева и сделалось безобразным. Подогреваемой ревностью Насте стало любопытно, о чем они спорят, но когда она направилась к микроволновкам с намерением разогреть пустой стакан из-под кофе, Жанна выплюнула Эльфу в лицо какое-то ругательство и выбежала из Квадрата. Эльф грохнул кулаком по стойке, развернулся на каблуках и практически сбил Настю с ног. Он был очень зол.

– Вы поссорились с Жанной? – спросила Настя, еле сдерживаясь, чтобы не наговорить лишнего о недопустимости общения Эльфа с бывшей девушкой.

– Старые дела, – процедил Эльф сквозь зубы. – Кларисса, скажи честно, если ты человека любишь, тебе есть дело до его мнения? Ты выполняешь все его просьбы и желания?

– Конечно, – закивала Настя, – иначе это не любовь! Брось, она тебя не стоит!

– Приятно, когда есть человек, который считает в точности, как я. Слушай, а ты не против как-нибудь прогуляться? Скажем, завтра?

– У меня завтра пять пар, – сказала Настя: – четвертая и пятая – химия.

– Чудненько! Я заберу тебя с химфака, сходим в одно изумительное местечко. Завтра в пять у входа на факультет! И прошу не опаздывать! – притворно погрозил пальцем Эльф и ушел, а Настя, как загипнотизированная, двинулась к прилавку купить кофе. Свидание? Эльф что, позвал ее на свидание?

– Уделите мне минутку? – послышался сзади голос Богомола.

– Я? – удивленно спросила Настя.

Богомол жестом пригласил Настю проследовать за ним к окну, где не толпились студенты.

– Прошу прощения, что лезу не в свое дело, но я на днях видел вас в компании Валентина Потоцкого, более известного как Эльф… – говоря это, Богомол зачем-то положил руку Насте на предплечье. Прикосновение его длинных белых пальцев было противным, и Настя еле удержалась, чтобы не выдернуть руку, – все-таки Богомол преподаватель! – Ммм, о чем я… Вероятно, моя Спящая Красавица, вам известно, что большинство млекопитающих – полигамные животные. После спаривания самцы не удерживают самок рядом, а иногда оплодотворенная самка и сама отгоняет самца. В таких случаях самец находит другую неоплодотворенную самку, а вскоре возвращается к первой, которая выкормила детенышей и готова к новому спариванию. У людей это выражено в меньшей степени, но от некоторых самцов стоит все же держаться подальше, понимаете, моя Спящая красавица? – Богомол легонько сжал Настино предплечье, и засеменил в очередь, оставив Настю у окна в полном недоумении.