Kitobni o'qish: «Хаос внутри писателя»

Королевство

Вы когда-нибудь думали, что происходит внутри вас? Возможно, в период долгой грусти, когда опускаются руки, вы перестаёте бороться: за свои мечты, идеалы, сами за себя и отдаётесь ветру неистинной судьбы, которая уносит вас по разным тропам, но уводит с верной дороги. Обрушаются мечты, словно тысячи башен и желание внутри постепенно умирает, разрушая корабли и затемняя океан. Но, что если за вас продолжают бороться тысячи мыслей и идей, ваши великие защитники стоят за вас, не давая вашему королевству разрушиться так просто, сталкиваются с грозными противниками, отчаянно умирая под гнётом чужих мнений, умирая под собственно созданными врагами. Но что внутри писательской личности происходит, которая сама себе стала врагом?

Если бы всё было так просто, так легко? Только стопка за стопкой собираются черновики, недописанные яркие книги оказались в пантеоне собственной забытой славы, из-за разрушенных башен в душе, голове и сердце. Кажется, эти трое сами себе сплетники и разносят вдохновение по каждой клеточке тела, заставляя руки, рождённые для письма браться за дело.

И их беседа за круглым столом, словно трёх могучих королей, правящих в одном королевстве молодого писателя.

– Король по имени Душа, сидя на стуле, раскачивается из стороны в сторону, будто в такт какой-то мелодии – хочется в другой край – медленно произносит Душа …

– Строгий король Разум, держит руки в сомкнутом замке, сцепив пальцы друг с другом, строго отрезает – нужно дописать наш нынешний рассказ…

– Воздушный король Сердце, тот самый виновник, что своим напевом мелодии, заставляет душу качаться из стороны в сторону, закинув ногу на ногу, говорит – ах…. – он томно вздыхает – как я счастлив просто касаться бумаг и пера, и неважно, старо или ново, главное, что дело нас троих.

И, кажется, эти троя, точно не смогли бы делать что-то другое, работать с цифрами, заниматься научными исследованиями, быть непобеждёнными спортсменами, им бы только создавать.

И молодой писатель, буквально с 6 лет, создававший свои миры, думал в лад со своими могучими королями. Никогда бы иной дороги он не выбрал.

Внутри океан, живой, блестящий на солнце, словно плывёт судно по изумрудным камням. Сумасшедший океан, чувствует себя властным правителем и ласковым другом мира, он, как моторчик мотивации, несёт королей по своим необузданным волнам, подгоняя огромный корабль вдохновения на новый берег идей. Океан, словно одно целое, чувствует себя таким же полноправным вдохновителем, добрым путником к приключениям. Он старается блестеть так ярко, чтобы весь взор был прикован только к нему. Безумные волны подгоняли корабль, отправляя его в неизведанную даль.

С летучими годами, пролетал над небом, словно чудная птица, огромный белый дракон. Воздушный гигант, от неизвестности впереди, заставлял содрогаться плоть королевства от неопределённости. Ясным взором, дракон – Защитник королевства осматривал владения и следил, чтобы всё оставалось в порядке.

И один был мир на всех, и царил там свой порядок. Казалось, что иначе быть не может, было у всех одно чёткое понимание – дальше будет только лучше, цвести и расцветать, в бескрайнем океане будет только больше островов с чудесными идеями и мыслями. Только удивительней может стать мир, наполненный самыми яркими красками. Разум – ясный и чёткий, высокий король, ведёт за собой инфантильную Душу, которая рвётся из одного края в другой, в желании ощутить новую палитру иных миров, лёгкое Сердце шагает за ними, впитывая в себя каждую чудную эмоцию и, от прекрасных ощущений каждый раз вздыхает, от прелестей созданных миров.

И кто бы мог представить, что когда-то здесь будет плохо, что могучие короли разойдутся по разным сторонам, запрут себя в тёмных, душных комнатах, что перестанут ладить, что рушиться начнут их башни королевства. Даже, если бы сказали им давно, что беда грядёт на королевство, они уверенные в себе ответили бы на это смехом, приняв предостережение за глупую неуместную шутку.

…Шептал им шут безумный, в странных песнях напевал, заставляя огонь в лампадах нервно искриться.

– Под игривую мелодию на фортепиано напевал шут слова – неужто грядёт предзнаменование дурное, в виде ярких, а то и мутных вспышек на чистом небосклоне, видимо, надо королям не валять дурака и решительно собраться.

Разум остановился около шута, глянув в пылающие глаза, и чем-то обеспокоился. Душа потянула короля за руку, не в состоянии находиться долго на одном месте. Поторапливало и быстрым тактом Сердце, не дав разуму остановиться и поразмыслить над словами придворного шута.

Пролетали года, а с ними и дракон, иногда беспокойно застывая в небе, и хвостом своим длинным, ударяя по тем самым ярким и мутным вспышкам, убирая их с чистого неба.

Восемнадцать лет прошло, гремят колокола тревожно. Суетливость, внезапный порыв настигает, куда-то заспешило их движимое Королевство. Три короля за круглым столом, свои царские одеяния сменили на сияющую рыцарскую броню, готовые к внезапным поворотам, но никто до конца за этим столом не знал – чего на самом деле ждут они. Окружены они терновым венком, будто в тревожном ожидании… возникать стали позади монахи и разные божества, все они читают молитвы, просят благосклонности, защиту их единому творению – книге, отданной, в надежде, что откроет она их королевству путь.

Не всегда получается так, как хочется…

Мгновение спустя, стали слышаться хлопки взрывов в небесах, взрывались яркие огни, падали искорки на землю, поджигая своим светом, помутнели, стали растекаться, как вода. Слышны крики, которые перебивали тихий плач. Огнём объято королевство, рушатся башни, падают на город и катятся за пределы, утопая во внезапно затихшем океане. Грохочет гром, змеиная огненная цепь молнии бьёт по плодородной почве, прожигая землю насквозь, уничтожая прекрасные поля.

И за круглым столом, сидят в тишине три короля, сжимает их со всех сторон огненное кольцо. Каждый из них стал понимать, что наступит совсем другое время, ко всему придётся привыкать, ни к тому, что ждали. Медленно тускнеет взгляд и блеск исчезает.

Безумие настигло разум

Много мыслей, словно машины, не знающие правил движения, сталкиваются друг с другом, создавая аварии. Блуждает разум писателя. Сняты королевские и рыцарские одеяния, потрёпанный костюм взамен, не по размеру. Прячет руки в длинных рукавах, постоянно одёргивая края, чтобы не поднимался ворот к шее, не завязанный галстук болтается как попало. Босой ступает по разбитой дороге, перед его глазами аварии, катастрофы встречных мыслей и идей. Он тут главный, нужно что-то предпринять, как-то нужно приводить в порядок, но ему кажется, что проще всё оставить так, как есть. Поглощён печалью, просится домой, хотя итак он дома, ему вдруг стало тесно, невыносимо душно. Он уже не помнит, как обменял корону на костюм, будто кто-то убеждал, что пришло его время стать серьёзней и будто легче будет снять временно с себя ответственность, за произошедшее в королевстве. Терзает изнутри, что раньше не терзало, одиночество и страх, хочется вернуться. Из-под длинных рукавов видны костяшки пальцев, что сжимаются в кулаки. Он, кажется, не обернётся назад.

Много слов обиды… несправедливость рвала ткань тяжеловесного костюма, война проиграна так просто. Громкие слова обиды сами на себя ядрами выстреливают в вылепленные скульптуры персонажей, великаны теряют головы и руки, падают один за другим на землю, создают оглушительный грохот, осыпаются остатки камней под хруст костей, ужасающий шум наполняет пыльный город. Пыль стала непроглядной стеной, преграждающей путь вперёд. Тяжко думать спокойно при таких условиях. Когда-нибудь это всё будет разрушено до основания и, пыль уляжется на землю равнодушным мёртвым грузом.

Разум вышагивает, в надежде найти хоть какое-нибудь укрытие от пыли, сажи и бессчётных взрывов, где бы спрятаться от запаха огня?.. Он набрёл на единственное уцелевшее здание, которое походило на величественный музей. Белый камень обступает пыль и сажа, опускаясь рядом.

Ему кажется, что он нашёл спасительный островок, где может переждать конца боевой суеты.

Здание затихло, опасаясь быть уничтоженным, мрак внутри него. За ограждениями стоят скульптуры, персонажи книг, за некоторыми музейными витринами рукописные черновики, в центре под ярким лучом света, исходящим из статуи Максима Горького, стояла ещё одна витрина.

Разум быстрыми шагами устремился к экспонату, осматривая внимательно вещь под стеклом, там лежал ключ. Разум огляделся, чтобы понять от чего этот ключ и заметил, за колоссально огромной спиной статуи Горького, неприметную для глаз дверь. Разум кладёт руки на витрину, пытаясь её открыть, но под ладонями она сама запросто трескается, стекло растворяется, как облачная дымка… но стоило королю дотронуться до ключа, как тот обретает вид той самой книги, которая должна была помочь расцвету королевства, но вместо этого начала внутри писателя войну.

Разум начинает бить ладонью по книге, как по самому злейшему врагу… Каждый удар по ней отчеканивает на обложке слова: «неопытен» «молод» «это не то, что нужно» «бред». Разуму, в конце концов, и самому становится больно наносить удары, его общесозданному с Душой и Сердцем детищу. Он опускает руки в стеклянный короб и берёт книгу в руки. Мягко обнимает и прижимает к груди:

– Чтобы про тебя не говорили, я всегда буду рад тебе, наше первое творение.