Kitobni o'qish: «Перевернутая луна»
Бар «Диаблеро»
Туман сгустился над городом.
Верхушки кондоминиумов утонули в неоновой мгле. Асфальт влажно поблескивал, в нем отражались искаженные витрины бутиков и цепочки сросшихся в бесконечные линии фонарей. По проспекту с шорохом проносились машины.
Прохожие спешили домой.
Час послезакатья.
Опасное время.
Из подземного перехода вышел человек в полупрозрачном дождевике. Молодой парень с короткой стрижкой. Неприметный, худой, сосредоточенный. Вышел, осмотрелся и уверенно зашагал сквозь ночь мимо билборда, на котором аппетитные девушки рекламировали осеннюю коллекцию модного дизайнера. Модели очаровательно улыбались, демонстрировали массивные ботинки на толстой подошве и кутались в бежевые свитера.
У автобусной остановки парень расстегнул дождевик. Поднял голову, всматриваясь в провал уличного каньона.
Вниз спикировало аэротакси.
Четыре голубых кольца, плазменная вставка с шашечками. Голограмма с тремя единицами, похожими на топоры.
Машина опустилась до уровня тротуара – почти бесшумная, разве что турбоприводы издавали мерное гудение на пределе слышимости. Зазор между кольцами и мостовой составлял не больше десяти сантиметров. В обтекаемом желтом корпусе поселились неоновые всполохи.
Дверца отъехала вверх.
Из салона пахнуло теплом.
Прохожий влез на переднее сиденье и кивнул водителю – широкоплечему бородачу в расстегнутом шерстяном кардигане. Дверь встала на место. Бородач покосился на пассажира:
– Куда летим?
– Бар «Диаблеро». Это…
– Я знаю, – перебил таксист. И отметил нужную точку в сенсорном навигаторе. Лицо бородача неуловимо изменилось – маршрут его не радовал.
Такси взмыло над мостовой, набрало высоту и повернуло на юг – туда где простирались пригороды.
Пасть мегаполиса пожрала добычу.
В мутном полумраке фонари казались волшебными лампами, бросающими вызов послезакатью. Ситилайты расплывались прямоугольными пятнами по стеклу. Исполинские жилые корпуса плели сложную вязь многоклеточных узоров, утопающих в белесой дымке.
– Дрянная погода, – пожаловался таксист.
– У вас же навигатор.
– Я не про то.
– Оборотней боитесь? – догадался пассажир.
Бородач кивнул.
Сухо добавил:
– Вас отвезу – и конец смены.
Помолчали.
Человек задумчиво смотрел на проносящиеся мимо кварталы. В срезе, из которого он пришел, дождь окутал старые дома несмолкаемым шорохом. Птицы с облаками разлетались в лужах.
– Разве их не сдерживает Пояс? – нарушил тишину пассажир.
Бородач непонимающе уставился на клиента.
– Перевертов, – пояснил свою мысль парень в дождевике. – Это же Столп, или я не прав?
– Всё так, – вздохнул таксист, – но оборотни с недавних пор просачиваются и на наши территории. Никто не знает – почему.
Пассажир нахмурился.
Мимо проплывали урбанистические ландшафты Тенокса, одного из крупнейших агломератов Столпа.
– Откуда приехали? – таксиста явно тянуло на разговор.
– Из другого слоя.
– В самом деле?
– Точно, – усмехнулся пассажир. – Там дождь идет.
Водитель с понимающим видом кивнул.
– А что в Теноксе забыли?
– Встретиться надо кое с кем.
– Давай на «ты», – неожиданно предложил таксист.
– Без проблем.
– Так вот, – как ни в чем не бывало продолжил бородач, – погода сегодня дрянная, а почему? Оборотни любят туман. Висят на балконах мордой вниз, а их и не видно совсем. Забираются высоко, подонки. На таксистов нападают.
– Серьезно?
– Вот мы сейчас по Академической с тобой летим. Посмотри, как дома прижались друг к дружке. Одна полоса, разойтись только по вертикали.
– Тут метров пять ширины, – согласился пассажир.
– Четыре.
– И что?
– Перепрыгивают. Со стены на стену. И могут на машину упасть, пробить крышу. Мощные, суки.
Гость из иного среза не ответил. Он знал, куда идет. И подготовился к любым неожиданностям. Частично оккупированные слои – большая редкость. Переверты вторгаются и начинают повально инициировать всех подряд. В итоге мир перестает быть человеческим. В зависимости от сопротивления коренных обитателей на экспансию могут уйти месяцы или годы. В конечном итоге, если не приходит на помощь профсоюз, люди вымирают.
Столп держится несколько веков.
Благодаря Поясу.
– Автопилота нет? – поинтересовался пассажир.
– Есть, – нехотя ответил таксист, ловко орудуя джойстиками. – Только я не пользуюсь.
– А чего так?
Улица напоминала расщелину в скалах. Морось и мгла скрадывали очертания, но оконной подсветки хватало, чтобы рассмотреть выдвинутые в пропасть лоджии, террасы, зарешеченные эркеры, вогнутые линзы спутниковых тарелок и растянутые между домами тросики для сушки белья. Местные жители пропускали тросы через блочную систему, что облегчало процесс развешивания. Таксист, ругаясь вполголоса, лавировал среди этого хаоса, уклоняясь от одеял, простыней, наволочек и детской одежды. Пассажир восхитился мастерством водителя – он сам непременно врезался бы в один из балкончиков или нацепил выцветшие шмотки на передний бампер.
– Спутники глючат, – пояснил таксист. – А у меня всё по геолокации. Не знаю, что там. В новостях писали про ДДОС-атаку.
– Поднимись выше.
Водила покачал головой.
– Не, так это не работает. Видишь вон те штуки в стенах?
Пассажир проследил за пальцем таксиста и увидел странные выросты в стенах кондоминиумов. Выросты напоминали серые цилиндры, пространство вокруг них искажалось. Словно марево в пустыне.
– Что это?
– Магические трансмиттеры. Запитывают мои кольца тяги, если ты не понял. У них радиус действия – в пределах двадцати метров. Нужен непрерывный контакт для плавного хода.
– А если выйдешь из зоны покрытия?
– Ну, падать мы, конечно, не начнем, – хмыкнул таксист, – но приготовься к болтанке. Заряда хватит минут на пять, а потом – вжух.
Жест водилы красноречиво говорил о последствиях.
– Но я обычно успеваю перескочить в новую зону, так что не сцы, амиго, – успокоил бородач. – Как тебя зовут?
– Мичи, – представился парень.
– Гонсалес, – водитель сбросил высоту, уклоняясь от гофрированной трубы. – Меня все знают.
Мичи видел, что лобовое стекло оцифровывает картинку. Если бы аэротакси не имело такой опции, Гонсалесу пришлось бы туго. А так – препятствия выразительно очерчивались, тени осветлялись, туман редактировался и почти пропадал. Всё это напоминало качественную анимацию – из тех, что не отличить от реального кино. Боковые стекла, напротив, демонстрировали неприглядную и эклектичную реальность. В стороне от проспекта Республиканцев лежали старые кварталы с многоэтажными и ветхими домами, которые сами жильцы непрерывно модернизировали. Трансмиттеры были разбросаны через равные промежутки, они напомнили Мичи присоски гусеницы. Такого не встретишь ни в одном из миров Многослойности. Если неведомым монтажникам мешал балкон или выступ карниза, помеха безжалостно сносилась. Взгляд Мичи зацепился за окно квартиры, часть которого была запечатана трансмиттерной окружностью. Словно штамп на фотографии, вклеенной в паспорт.
– Ты – ведун, – уверенно заявил Гонсалес.
– Почему?
– Больше никто не умеет пробивать порталы. Наши ведуны пачками шныряют в чужие миры, я знаю.
Каньон неожиданно влился в площадь, по периметру которой возводились новенькие высотки. В небе лениво ворочались башенные краны.
Машина рухнула вниз.
– Держись, – предупредил Гонсалес.
К счастью, Мичи успел пристегнуться.
Свободное падение замедлилось, когда машина достигла пятнадцатиметровой отметки. Здесь трансмиттеры были вынесены на мощные железобетонные столбы с фонарными дугами. Коридор вливался в бульвар Теплого Ветра и врастал в пышные кроны деревьев.
– Ты не зарядился?
– Извини, амиго, – таксист почесал в затылке. – Отвлекся.
– На что?
– Показалось.
– Что показалось?
– Черные тени на крышах. Двигались за нами. Потом исчезли.
Мичи выглянул в боковое окно. Аэротакси мчалось над вечерним бульваром, отбрасывая продолговатую тень на мостовую. Среди деревьев мелькали фигурки прохожих, велосипеды и электросамокаты. Справа и слева вдоль центральной аллеи протянулись четырехполоски. Оттуда доносился непрестанный шум наземных автомобилей.
– Здесь их можно убивать?
– Кого? – не понял таксист.
– Перевертов.
– Конечно, – хмыкнул Гонсалес. – У нас перемирие, забыл? Говнюки не могут охотиться на людей после заката, это запрещено.
Мичи кивнул.
И начал творить странные вещи.
Закрыл глаза, прошептал что-то на неведомом языке, стал водить перед собой руками, вычерчивая в воздухе квадрат. Гонсалес косился на пассажира, но не комментировал происходящее. Бородач уже не сомневался, что к нему в машину подсел ведун из параллельного среза. Чужак. Не из тех, что возвели Пояс Защиты.
В лобовое стекло аэротакси вмонтировалась дверца ячейки. Похоже на камеру хранения, но с обратной стороны стекло продолжало оставаться обтекаемым.
– Что ты творишь? – не выдержал Гонсалес.
– Не переживай, – голос Мичи стал властным. – Это временный межпространственный тайник. Он исчезнет.
Мичи протянул руку и открыл дверь в стекле, вложив пальцы в крохотное углубление. Тайник оказался вместительным – около метра в глубину. С подсветочкой.
Пассажир вытащил из ниши оружие.
Штуковина здорово напоминала автоматическое гладкоствольное ружье, только с ручкой и прикладом как у автомата. Рожок отсутствовал.
– Что это?
Аэротакси свернуло с бульвара по боковому ответвлению трансмиттеров. Ландшафт изменился. Справа и слева вновь потянулась историческая застройка, а стены домов подступили к дороге. Пешеходные тротуары внизу были узкими, двоим прохожим не разминуться.
– Корейский дробовик, – похвастался пассажир. – Надежная вещь.
Гонсалесу оставалось лишь кивнуть. Сам он носил серебряный крест на цепочке, заговоренный ведунами талисман в кармане брюк и отцовский выкидной нож. Слабенькая защита, но до сих пор водителю везло.
Мичи держал в руках «USAS-12» из конгломерата Daewoo. Затворная группа в таких игрушках откатывается в пустой приклад, что снижает отдачу. Можно вставлять барабанные и коробчатые магазины. Прицельная дальность – полсотни метров. Скорострельность – 360 выстрелов в минуту. Для городских боев с оборотнями лучше и не придумаешь.
Дверца в лобовом стекле исчезла.
– А ты мастак, – похвалил Гонсалес.
Мичи не ответил. Протянув руку, открыл бардачок и начал вытаскивать оттуда рожки. Каждый – на десять патронов.
– В моем бардачке этого не было! – возмутился таксист.
– Теперь есть, – сообщил Мичи.
Первый рожок клиент со щелчком вогнал в дробовик. Передернул затвор, снял оружие с предохранителя. Остальные магазины, а их было четыре, пассажир рассовал по карманам легкого кашемирового пальто. Дождевик Мичи успел снять и забросить на заднее сиденье.
– Похоже на автомат, – заметил Гонсалес.
– Это дробовик.
Водитель опасливо заглянул в бардачок.
Пусто.
– Я разорвал связь, – ухмыльнулся Мичи.
Старинные здания уступили место трущобам. Улочки стали совсем кривыми, не соблюдалась даже видимость разумной планировки. Некоторые пятиэтажки напоминали конструктор, обросший пристройками, лоджиями, крохотными магазинчиками и закусочными. По тротуарам носились байки, распугивая припозднившихся гуляк. Никаких парковок. Наземные автомобили и аэрокары стояли где ни попадя – на пешеходных переходах, в арочных провалах, вдоль дороги. Трансмиттеры в этом районе имели обшарпанный вид.
– Не отвлекайся, – предупредил Мичи.
И опустил боковое стекло нажатием кнопки электропривода.
– Совсем офонарел?
В салон проникли запахи неблагополучных кварталов. Готовящаяся еда, дым от марихуаны, кофе, дешевый алкоголь, вонь канализации. Всё это перемешалось в причудливую мозаику.
От стены ближайшего дома отделился большой косматый силуэт. Гонсалес успел заметить протянутые вперед лапы, звериный оскал, вздыбленную шерсть. Мутная картина в отблесках запыленных витрин и частично разбитых фонарей.
Кхан.
Здоровенная кошка собиралась влезть в тачку со стороны пассажира. Вот только пассажир оказался не промах. Мичи выстрелил из своего корейского дробовика, почти не целясь. Одиночным. Голову твари буквально разорвало в клочья. Кровь и мозги забрызгали ветровое стекло.
– Чунго! – выругался таксист.
– Я понимаю испанский.
– Да это не про тебя, брат.
Дворники начали елозить по стеклу, смывая буро-красную дрянь. Стука тела о тротуар Мичи не услышал.
Выдвинуть оружие из окна.
Три выстрела вверх.
Услышать душераздирающий рев умирающего волколака.
– Как ты узнал?
– Чувствую.
Машина пулей промчалась по кварталу, заполненному недостроенными домишками, развороченным асфальтом и штабелями водопроводных труб. Мичи видел котлованы, застывшие в причудливых позах экскаваторы и решетчатое заграждение. Пыльные витрины заброшенных лавочек стали нормой. Светились только окна домов, большинство фонарей не работали.
– Там хоть есть трансмиттеры? – поинтересовался Мичи.
– Внизу, – таксист не стал уточнять, где находится это самое «внизу».
Ответ пришел сам собой.
Машина спикировала к проезжей части и понеслась по извилистой улочке, петляя среди допотопных рыдванов и микроавтобусов со снятыми бамперами. То, что Мичи поначалу принял за канализационные люки, оказалось трансмиттерами. Точки питания были вмурованы в дорожное полотно и утоплены в грунт, чтобы не мешать колесному транспорту.
Плохо.
В воздушных коридорах до такси сложнее дотянуться.
– Они за тобой лезут, парень.
Мичи ухмыльнулся.
Догадливый.
– Возможно.
– Что ты им сделал?
– Долго рассказывать.
Гонсалес уже начал открывать рот для следующей фразы, но клиент его прервал:
– Ты же не собираешься меня высаживать здесь, дружище? Подумай, прежде чем отвечать.
Таксист покосился на дробовик.
Вспомнил про бардачок.
И вздохнул:
– Нет.
– Это хорошо. Потому что я намерен удвоить цену за поездку. Или утроить, если довезешь меня быстро.
Таксист цокнул языком.
И дал по газам.
Машина едва не сбила какого-то бомжа, копавшегося в ржавом мусорном контейнере. Рядом стояла тележка, забитая тряпьем, пустыми бутылками и кусками старой мебели.
У перекрестка они сбавили скорость, что едва не стоило Гонсалесу жизни.
В метре от бампера возникла необъятная фигура вермедведя.
– Назад, – процедил Мичи.
Гонсалес обладал хорошей реакцией – массивная лапа царапнула пустоту.
Таксист ускорился.
Оборотень – тоже.
Мичи, наполовину высунувшись из окна, разрядил в бегущего переверта остатки обоймы. Серебряная дробь вырывала из туши огромные куски, но зверь продолжал двигаться. Когда монстру снесло полчерепа, он успокоился.
Или – упокоился.
– Объезжай его, – приказал клиент.
Гонсалесу не нравился этот косматый бугор, начавший трансформироваться в человека. К горлу что-то подступило.
– Не смотри, – посоветовал Мичи.
И быстро сменил опустевший рожок.
На перекрестке они едва не столкнулись с бетономешалкой, выкатывающейся из ворот стройплощадки. Гонсалес вильнул влево и направил такси в узкий проулочек, едва не поцарапав крыло.
Мичи передернул затвор.
– Да кто ты такой вообще? – не выдержал Гонсалес.
– Никто.
– Я не шучу.
– И я. Меньше знаешь – крепче спишь.
Прямо по курсу открылась металлическая дверь. Гонсалес набрал высоту, а Мичи перегнулся через дверцу и нашпиговал картечью тушу грондра, попытавшегося пробить дно аэротакси кулаком. Кабаноподобное существо впечаталось в кирпичную стену, прижимая лапы к окровавленной груди. Тусклая лампа над подъездом выхватила из мрака жуткое рыло и торчащие из пасти клыки. Выставили матерого секача…
Машина резко ушла вверх, нащупывая линию подпитки.
– Долго еще?
Гонсалес заложил крутой вираж, вписываясь в арку, насквозь промчался через колодец старинного дворика и выскочил на заброшенный пустырь.
– Тут же нет…
– Заткнись, брат. Дай мне сделать свою работу.
Очередной вираж – и они мчатся по кварталу, застроенному какой-то колониальной рухлядью. Два-три этажа, облупившиеся колонны, окна за деревянными ставнями. Вездесущие гирлянды развешанного белья. Кроны пальм, железные ворота, каменные львы на парапетах…
Дальше.
Спальный район, пересеченный мутной речушкой. Однотипные кондоминиумы, некоторые – с охраной. Камеры, датчики движения, частная полиция. Тишина и спокойствие. Инородное вкрапление, оазис в океане беспросветной нищеты и перенаселенности.
Автомойки и станции техобслуживания. Распахнутые настежь гаражи, подсвеченные галогенками. Распятые над ремонтными ямами автомобили.
Оборотни успокоились.
Надолго ли…
Мичи еще некоторое время следил за прямой трассой, на которую вылетело такси, и вливающимися в нее четырехполосными магистралями. Затем расслабился.
– Оторвались, – выдохнул Гонсалес.
Пассажир так не думал.
Мичи был ведуном с внушительным опытом работы на профсоюз. Он хорошо изучил повадки перевертов. Если ими кто-то руководит, атаки прекратились неспроста. Мичи прощупывали, искали слабости. И вели до победного конца. Вот только бар, в котором ему назначена встреча, должен находиться под защитой Пояса. Внутри таких заповедников людям ничто не угрожает.
Главное – добраться до цели.
Вокруг скоростной трассы разливалось море огней. Пригороды, палаточные кемпинги, парковки для трейлеров.
Мичи снова открыл межпространственный тайник и запихнул туда оружие вместе с запасными обоймами. Цифровая плоскость вновь стала нормальной.
Таксист недовольно покосился на своего спутника.
– А если нападут?
Мичи поднял стекло.
– Я почувствую.
Не станешь же объяснять каждому встречному, что плавающие тайники можно открывать где угодно. Хоть в машинах, а хоть и в барах. Просто не всякий справится с такой задачей.
Холодает.
***
Бар «Диаблеро» стоял на краю пустыни, у скоростного хайвея. Трансмиттеры позволяли аэрокарам двигаться автономным потоком в воздушном коридоре. В город по трассе мчались дальнобойщики и водители фургонов.
Гонсалес свернул в сторону, вихрем пронесся над автозаправкой и высадил Мичи на прокаленной за день парковке.
– Гони деньги.
– Без проблем, – усмехнулся узкоглазый ведун. И сунул таксисту пачку новеньких песо – зеленых, с монахинями, святыми текстами и чернильницами.
Таксист схватил деньги, пересчитал и ошалело уставился на попутчика. В глазах водилы клубилось неверие.
– Много.
– Ты заслужил, – отмахнулся ведун. – Буэнас ночес, амиго.
Его встретил культурный шок.
Парковка была забита байками, трейлерами, воздушными грузовиками и штуками, напоминающими квадроциклы, только без колес. Шагах в пятидесяти от Мичи возвышалось несуразное здание, украшенное светящимися девушками с рогами и хвостами. Телочки держали в руках трезубцы, подпирая вывеску.
Аршинные неоновые буквы:
DIABLERO.
Над окрестностями разносились звуки бодренького рок-н-ролла. На ступеньках перед входом стоял бородатый детина с микрофоном и вещал по-испански о запретных удовольствиях.
Мичи двинулся вперед, уклоняясь от байкеров, нарезающих круги на пропыленной площадке.
– Кто к нам пожаловал, – зазывала уставился на странного посетителя. – Узкоглазая обезьянка.
Мичи шагнул к чуваку.
Приблизил губы к уху ушлепка и прошептал:
– У меня есть волшебный жетон, придурок. Если не хочешь проблем с профсоюзом, завали хавальник и посторонись.
Лицо зазывалы посерело.
Мичи вошел в бар через двустворчатую деревянную дверь. Звуки рок-н-ролла усилились. В подсвеченных нишах и на столах извивались полуобнаженные танцовщицы. На сцене бесновался парень с электрогитарой. Полутемный зал был под завязку набит всяческим отребьем. Преимущественно байкерами и жирными дальнобойщиками в ковбойских шляпах. Кто-то засовывал стриптизершам купюры в трусы, кто-то разбивал бутылку с текилой о голову идейного оппонента. Дышать было нечем – бар пропах куревом и алкоголем. Как и любой уважающий себя бар.
Ведун спустился по крутым ступенькам.
Справа и слева на него равнодушно смотрели каменные койоты.
Что ж, он не собирался задерживаться тут надолго. Нужно встретиться с Карлосом, заключить сделку и отвалить. Даже в Тенокс лететь не обязательно. Портал можно пробить из пустыни, достаточно отойти в любую сторону на полсотни метров.
Музыка била по ушам.
Раздражала.
Интерьер – сплошь грубые камни, искусно вырезанные рожи всевозможных мифических существ, трубки голубого и розового неона. Впереди, подобно свету в конце тоннеля, маячила барная стойка с обшитыми красной кожей стульями и полками, усеянными бухлом. Целые батареи склянок – круглых, квадратных, пузатеньких и причудливо изогнутых. Красные, белые, прозрачные и даже зеленые жидкости. Розовое и коричневое пойло. Мичи с удивлением обнаружил, что внутрь некоторых сосудов помещены коренья, ягоды, грибы и даже похожие на червей существа.
Гребаный Столп…
Тут даже выпить без магии не получится.
Мичи приблизился к стойке и встретился глазами с барменом – отталкивающего вида мужиком, вьющиеся волосы которого были зачесаны на затылок и собраны резинкой в пучок. Бармен предпочитал носить кожаную жилетку на голое тело.
– Текилы, – сказал Мичи.
Упырь в жилетке покачал головой:
– Я не буду тебя обслуживать.
– С какого-такого хрена?
– Это частное заведение. Для байкеров и дальнобойщиков.
У входа ведун не встречал знаков или табличек, указывающих на сей прелюбопытнейший факт. Зато видел символы, означающие подключение к Поясу. Бар был безопасен для путников – переверты не смогут проникнуть за незримую преграду.
– Я приехал на байке, – раздался знакомый голос.
На соседний табурет взгромоздился Карлос.
– Так что не вяжись к моему другу. Плесни ему текилы и окажи должное уважение.
У Мичи возникло странное чувство дежа вю.
Словно бы эта сцена уже происходила где-то в его жизни. Или не в его – теперь уже не разберешь.
Карлос был сухощавым мексиканцем в кожаном прикиде и сомбреро. Усы-подкова, гладко выбритое лицо южного типа. Длинные, слегка вьющиеся, волосы. Черные, разумеется. Косуха вполне себе байкерская, но выглядела она на «байкере-теоретике» как-то несуразно. Видно невооруженным глазом – человек вписывается в чужую для себя субкультуру. Так оно и есть на самом деле. Деловой партнер Мичи не был мотоциклистом или рокером. Он не был даже человеком. Рядом с ведуном сидел демон из Нижних Сфер. А ведь так сразу и не скажешь.
Бармен просканировал глазами нового персонажа.
Перевел тяжелый взгляд на Мичи.
В итоге сдался:
– Добро. Сам что закажешь, амиго?
– Тяпну кальвадоса, – добродушно усмехнулся демон в сомбреро. – Мы переберемся вон за тот столик. Отправь нам туда бутылки, стаканы и чего-нибудь пожрать.
– Как скажешь, – кивнул бармен.
– Идем, – Карлос хлопнул своего «друга» по плечу. – Нам есть, что перетереть.
Они двинулись через полутемный зал.
Вокруг творилось черт знает что. Волосатый жирдяй прикладывал бедолагу в бейсболке мордой о стол, расшвыривая стаканы и остатки еды. Танцовщицы с голыми сиськами изрыгали пламя, гитарист истязал свой инструмент и неистовствовал на сцене. Упившегося в хлам дальнобойщика его приятели волокли к выходу. Всё это напоминало средневековую корчму, но уж точно не бар на окраине современного мегаполиса.
– Ты название с умыслом выбирал? – поинтересовался Мичи, когда они добрались до пустующего стола у восточной стены бара. – Чтобы соответствовать?
Столы в «Диаблеро» были грубыми, сколоченными из массивных досок. Ножки – крест-накрест. Полировка, искусственное старение. И длинные лавки вместо стульев. Обычно за такими столами пируют компании подгулявших рыцарей в фэнтези-сериалах.
– Нет, – хмыкнул Карлос. – Просто совпадение.
Мичи в совпадения не верил.
Столешница была залита чем-то липким. Карлос брезгливо поморщился – похоже, эта дыра не нравится и демону. Что-то здесь не так. Надо следить за этими байкерами.
Вынырнувшая из прохода официантка, виновато улыбнувшись, начала вытирать стол. Девушка оказалась симпатичной мулаткой в весьма откровенном наряде. Короткие шортики, топ, вываливающаяся грудь.
Так.
Не отвлекаться.
– Что будете из еды заказывать? – прочирикала официантка.
Карлос взял протянутую книжицу в темном переплете, раскрыл наугад, задал пару уточняющих вопросов и сделал заказ.
– Мне то же самое, – буркнул Мичи.
Девушка удалилась, покачивая бедрами.
Лицо Карлоса стало серьезным.
– Принес?
Мичи погрозил демону пальцем:
– Нет.
– Тогда я теряю время.
– Нет.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я – ведун, Карлос. Один из лучших в профсоюзе. Всё, что мне может потребоваться, лежит в межпространственных тайниках. Я перебрасываю вещи из одного слоя в другой, когда захочу.
Демон внимательно посмотрел на азиата.
Понимающе кивнул.
– Хорошо.
Девушка принесла пару открытых бутылок, два граненых стакана и блюдечко с тонко нарезанными дольками лайма.
– Еда готовится.
– Грасиас, – сказал Мичи.
Девушка скользнула по гостю похотливым взглядом и вновь исчезла. Гитарные риффы заставляли пространство вибрировать.
Плоская бутылка «Сьерры» с гравировкой по стеклу была наполнена желтоватой субстанцией. С красной этикетки на ведуна смотрел мужик в сомбреро, рассевшийся под высоким кактусом.
Мичи плеснул себе текилы на два пальца.
Задумчиво повертел стакан в руках.
– Вещь, – одобрил Карлос, наблюдая за деловым партнером. – Тут они малость заговоренных травок набросали, так что не удивляйся вкусу.
Кальвадос подали в черной пузатой склянке с длинным горлышком. Жидкость внутри оказалась бурой, словно медвежья кровь. Впрочем, откуда Мичи мог знать о том, что течет в жилах медведя? Если только речь идет не о вермедведе…
– Твое здоровье, – демон одним махом опустошил треть стакана, выхватил из пустоты сигару, чиркнул спичкой и закурил. Над столом поплыл ароматный гаванский дух.
Мичи придвинул к себе солонку.
Насыпал немного соли между большим и указательным пальцами, лизнул, залпом опустошил стакан и потянулся за лаймом.
Вкус, действительно, был непривычным.
Пищевод вспыхнул огнем.
– Как оно? – бровь Карлоса изогнулась.
Волна тепла распространялась по телу.
– Ничего так, – Мичи неспешно прожевал дольку лайма. – Что они сюда добавляют?
– Не спрашивай.
– И всё же?
– Галлюциногенов нет, если что. А вот заговоренная мята – сколько душе угодно. Сейчас накроет.
Мичи ощутил волну леденящей свежести, прокатившейся по нервам. Опустошающий арктический шторм посреди душного неонового лета.
– Не молчи, – попросил Карлос.
– Мамма Мия…
– Я предупреждал.
Через несколько секунд Мичи смог говорить.
– Что за ядреные штуки у них в бутылках?
– Мы в Столпе, приятель. Это, мать ее, самая настоящая магия.
Мичи кивнул.
Ему доводилось странствовать по десяткам миров Многослойности. Еще в качестве боевого профсоюзного ведуна. Эти миры подвергались нашествию перевертов и нуждались в защите. Правительства щедро платили профсоюзу, чтобы заполучить наемников с серебром, заклинаниями и рунами. И все эти срезы радикально отличались друг от друга, поскольку обладали разными точками бифуркации. Где-то царило лютое средневековье, где-то сохранился Советский Союз или разразилась ядерная война. А были и такие срезы, в которых хомо сапиенс не смог эволюционировать в разумный вид, уступив позиции другим существам.
А еще существовали миры, догадавшиеся основать профсоюз.
Столп – один из них.
Здесь отношения с оборотнями складывались весьма своеобразно. Срез был полностью оккупирован, пока за дело не взялись ведуны. Разразилась полномасштабная война – магическая, без применения технологий массового поражения. Столп представлял собой удивительное сочетание развитой науки и волшебства, которые мирно уживались в рамках одной культуры. Автомобили подпитывались маной от трансмиттеров, на полях вместо удобрений применялись волшебные порошки, врачи могли оперировать больных, а могли и колдовать, чтобы справиться с наиболее безнадежными случаями. Тут ангелы и демоны имели официальные представительства и решали конфликты путем переговоров. Даже контракты по проданным душам могли быть оспорены в судебном порядке.
Когда появились переверты, баланс сил обрушился.
Война растянулась на тридцать лет и шла с переменным успехом. На стороне оккупантов выступили вендиго – основатели родов. А вендиго умели колдовать не хуже местных умельцев. Временами – лучше.
И тогда ведуны построили Пояс.
Экспансия перевертов захлебнулась. Вендиго и старейшие маги Столпа сели за стол переговоров. Были распределены сферы влияния, обозначены красные линии. Появились законы, обязательные для соблюдения людьми и оборотнями.
Профсоюз, насколько было известно Мичи, был основан позже. И существовал уже несколько столетий по хронологии Столпа.
– Ладно, – Мичи налил себе еще немного текилы. – Приступим.
Официантка вынырнула из прокуренного полумрака и начала расставлять тарелки. Хорошо прожаренные тако, выложенные рядком на голубоватом блюде. В обычных круглых тарелках – жареные яйца с зеленью и сальсой, кусочки цыпленка и фасоль. Еда была горячей, свежей и аппетитной.
– Мурр, – сказала официантка и потерлась бедром о плечо азиата.
– Ты ей нравишься, – констатировал Карлос, подмигнув Мичи. – Говорят, тут очень доступные девушки.
– Я спешу, – отрезал Мичи.
– Глупо отказываться. Жизнь коротка. Если хочешь…
– Не хочу, – отрезал ведун.
О чем бы ни шел разговор с демоном из Нижних Сфер, в конечном итоге он переключит внимание на покупку души. И сделает предложение, от которого нельзя отказаться. Впрочем, этот маркетинг работает не со всеми.
– Где науз? – мексиканец уставился на ведуна холодным немигающим взглядом. – Уже здесь?
– Ни в ком случае, – улыбнулся Мичи. – Я открываю тайники в последний момент.
– Почему бы не проверить, – Карлос плеснул себе еще немного огненной жидкости. И взялся за еду.
– Разве демоны едят? – Мичи придвинул к себе тарелку с вилкой. – Вы же стихийные твари.
– Мы не едим. А вот это тело проголодалось.
– Экзорциста на вас нет.
– Так себе шутка.
– Проверял.
Цыпленок с фасолью и яйцом оказался на редкость вкусным. Хотя и острым. Во рту полыхало, на висках ведуна проступила испарина. Кондиционеры «Диаблеро» с трудом разгоняли пустынную жару. После полуночи земля остынет, а до того придется потерпеть.
– Ты получишь науз, – сказал Мичи, – как мы и договаривались.
– Не мы, – поправил демон, – а мой представитель.
– Казуистика, – отмахнулся ведун. – Ты знаешь, что я не интересуюсь деньгами. Я хорошо зарабатывал и до вступления в профсоюз, так что мог бы поселиться в любом из обжитых и безопасных срезов. Мне нужно кое-что другое.
– Подозреваю, – буркнул демон с набитым ртом, – что речь идет о вещах, которыми располагают исключительно Нижние Сферы.
– Правильно полагаешь.
– Ты уже подумал, как разобраться со своим руководством?
– Они не станут проблемой.
– Это хорошо. У нас намечается совместный проект, не хотелось бы портить отношения.
– Никто не узнает об этой сделке.
– Рассчитываю на это. Вот только, – Карлос неопределенно махнул вилкой, – ты, вроде бы, не любишь путешествовать один, а, Мичи? Тащишь с собой перевертов пачками.
