Kitobni o'qish: «Не трогайте винегрет! Новогодняя история»

Какой праздник самый любимый? Что за глупый вопрос! Конечно же Новый год! Снежинки, вальсируя, порхают, падают с неба. Ёлка уже приготовилась, ждёт, когда её нарядят. Разноцветные стеклянные шарики пока ещё лежат в коробках, но уже блестят, не терпится им повиснуть на колючих ветках. Дом украшен гирляндами, вкусностей заготовлено на две недели вперёд, в воздухе витают запахи салатов, апельсинов и выпечки. А в саму новогоднюю ночь в дверь позвонят, и в дом войдёт, держа на плече мешок подарков, долгожданный… Дриздаплюм!

«Стоп! Какой ещё Дриздаплюм?! Ты хотел сказать Дед Мороз!» – воскликните вы. Но нет, вы не ослышались. К нам каждый год тридцать первого декабря, действительно, приходит Дриздаплюм. Не знаете, кто это такой? Ну так слушайте и не перебивайте.

Эта история, как и все самые лучшие необыкновенные и волшебные истории, случилась в канун Нового года. Мне тогда было восемь лет, а значит, моему младшему брату Вовке всего пять. Всё утро мы готовились к празднику: украшали дом, вырезали снежинки, пекли пироги, варили овощи для салата, и когда почти всё было готово, родители внезапно вспомнили, что праздник не состоится, потому что мы забыли купить новогодние свечи для пирога. Папа предложил было вставить в пирог свечку, оставшуюся с Вовкиного дня рождения – оплавленную цифру пять с красными полосками, но мама на него так посмотрела, что папа ссутулился, пробормотал извинения и, одеваясь на ходу, побежал в гараж за машиной. В общем, родители уехали, оставив меня за старшего.

От нечего делать мы с братом решили сыграть в шахматы, но Вовка так и не научился отличать слона от ладьи, и игра у нас не задалась. Я в двадцатый раз объяснял ему, что пешки назад не ходят, когда услышал писк холодильника на кухне. Странно.

Я вышел в коридор и прислушался: что-то зловеще шлёпало, плюхало и чавкало. Вовка увязался за мной и уже раскрыл рот, чтобы о чём-то спросить, но я шикнул на него, приставив указательный палец к губам. Удивительно, но брат послушался. Может, вид у меня был грозный, а может быть, Вовка тоже услышал плюхи и чавки.

Мы прокрались на цыпочках к кухонной двери. Я прижался к стене, собирая всю свою храбрость, чтобы, наконец, подсмотреть за шлёпающим чавкателем или чавкающим плюхателем. Я глубоко вдохнул, задержал дыхание и закрыл глаза, чтобы успокоиться. Когда я открыл глаза, Вовки рядом уже не было, а из кухни донеслось: «Вот это кру-у-у-уто!».

Я бросился следом за братом и остолбенел. Вы хоть раз столбенели? Непередаваемое чувство, словно ноги в пол вросли. Хочется закричать и не можешь.

Возле открытой дверцы холодильника черпал ложкой винегрет и отправлял себе в рот толстый, желтый, трёхглазый, двурукий и четвероногий ОН.