Kitobni o'qish: «Северная сага. Лесной Кот»

Автор ни в коем случае не претендует

на историчность описываемых в книге

событий, фактов и персонажей. Все

перечисленное является фантазией

Часть I

Глава 1

Кольчуга сидела на мне, как влитая. Мастер-кузнец постарался на славу. Да еще бы он не постарался, ведь я заплатил за эту вещь, совсем бесполезную в реальной жизни, три зарплаты менеджера среднего звена какой-нибудь крупной компании. Менеджер лучше купил бы себе швейцарские часы или подержанную иномарку, но я не из таких. Мое хобби, реконструкция, давно переросло из простого увлечения в образ жизни, с досконально точным воспроизведением быта северного воина девятого-десятого веков. Изначально простые железки и одежонка постепенно обновлялись в результате роста моих знаний и потребностей, развитие происходило по мере все более глубокого изучения жизни той эпохи.

Последним штрихом в моей знатной экипировке была как раз кольчуга. По моему заказу кузнец сотворил шедевр, которому позавидовал бы сам Рюрик, если бы жил на самом деле. Полного формата, то есть с полноразмерными рукавами и длиной почти до колена, так называемого персидского плетения, кольчуга представляла собой ряды посеребренных для защиты от ржавчины колец, сцепленных между собой таким образом, что первый ряд идет в одну сторону, второй в другую и так далее, кольца скрещиваются между собой и вертикально, и горизонтально. Плетение получилось очень прочным и плотным, наверняка способное выдержать колющий удар заостренным оружием. Проверять на себе не хочется, но мастер уверял, что испытывал подобное плетение и оно выдержало прямой удар меча и копья.

Я повертелся в кольчуге перед зеркалом, покрасовался, затем снял ее и упаковал в специальный чехол из плотной вощеной ткани. Остальное снаряжение уже было сложено в кожаный баул и заплечный мешок и готово к погрузке. По сложившейся уже традиции, я собирался на слет реконструкторов, который проходил в Новгородской области каждый год в конце мая. По реконструкторской легенде звали меня скандинавским именем Хельги Скогатт, что в переводе на русский звучало как Олег Лесной Кот, был я знатным нурманном, хольдом¹ в хирде² норвежского ярла.

И немного о себе: зовут меня Олег Олегович Русаков, рост метр восемьдесят пять, крепкого телосложения, волосы светло-русые, глаза серые, характер нордический, не женат. Легкой атлетикой занимаюсь умеренно, без постоянных спортзалов, но регулярно. С детства увлекаюсь фехтованием, мастер спорта по сабле, международником не стал, правда. Сейчас, в основном, в удовольствие, занимаюсь боем на мечах. Неплохо плаваю, стреляю из лука и арбалета, много стреляю из огнестрельного оружия, увлекаюсь охотой и рыбалкой. Знаю несколько языков – английский, немецкий, норвежский, шведский, датский. Больше двадцати лет прослужил в одной очень секретной государственной организации (на фабрике сдобных булок, для тех, кто понимает), вышел в отставку в звании подполковника по состоянию здоровья. В настоящее время уже несколько лет работаю на одном крупном промышленном предприятии начальником самого первого отдела, поэтому времени и денег для хобби стало существенно больше.

В пять часов утра я перенес все необходимые вещи в багажник своего автомобиля и выехал на улицу. Город еще только просыпался, на дорогах были, в основном, немногочисленные такси и грузовики. Полтора часа на автомобиле по отличной трассе и еще столько же по разбитым грунтовкам, и я на месте, в заброшенной деревне в Новгородской области, последние коренные жители которой умерли или уехали отсюда лет пятьдесят назад. Теперь это место постоянно использовалось для встреч реконструкторов, некоторые коллеги даже прикупили здесь для себя участки земли и всерьез собирались строить городок для круглогодичного проживания, все в соответствии со старинным бытом. Разрешения на проведение слетов организаторы получали в местной администрации, официально это мероприятие называлось «Фестиваль народных промыслов». Иногда даже телевидение приезжало снять сюжет для вечерних новостей.

Во время проведения реконструкторских мероприятий сюда приезжали разные умельцы и мастера, которые разворачивали торговлю самодельными тематическими товарами – продавали и одежду, и оружие, и глиняную посуду, и всякие бытовые вещи, пекли хлеб, жарили мясо. В общем, устраивали настоящее торжище, или ярмарку. Без правильных, соответствующих девятому-десятому векам, костюмов, люди в деревню не допускались. За этим строго следили несколько реконструкторов-активистов, так называемых «стражей порядка», с полномочиями местной милиции (несколько из них были реальными сотрудниками полиции). Для немногочисленных туристов (попробуй доберись в такую глухомань), в качестве оплаты за вход, недорого, был организован прокат подходящей одежды.

Метрах в пятистах от деревеньки, на большой лесной поляне, было построено капище, на котором по вечерам и ночам устраивались языческие игрища-представления для желающих полной аутентичности происходящего, с обрядами волхвов и просто массовыми посиделками. Все культурно и в рамках закона, без излишних алкогольных «заплывов», нарушителей быстро вычисляли и больше на слеты не допускали.

Главным волхвом, кстати, был мой хороший знакомый Серега, по прозвищу Горазд (так его и в реконструкторской тусовке звали), историк по образованию. Мы с ним по службе пересекались частенько, он работал журналистом в одной крупной питерской газете и еще был модератором на историческом и нумизматическом форумах. Так вот, на этом слете он обещал провести какое-то невообразимое представление на капище, откопал в архивах ранее неизвестный широким массам ритуал, вот и решил его воплотить в действие на этом слете.

К десяти утра я закончил с обустройством своего быта, поставил шатер-палатку, оборудовал очаг для приготовления пищи, все на заранее отведенном распорядителем лагеря месте, и отправился поздороваться с организаторами, уточнить программу слета, и вообще, показать себя честно́му народу.

На площади, отведенной под торжище, уже разворачивали свои палатки и ставили прилавки народные умельцы, разводились костры, ставились походные печи и очаги для выпечки хлеба, пирогов, приготовления мяса и варки разных каш и похлебок. Кузнецы разворачивали походные кузни, ткачихи устанавливали ткацкие приспособления, гончары раскладывали на прилавках разнообразные горшки, миски и плошки. После городской суеты здесь все чувствовали себя, как вырвавшиеся на свободу подростки, попавшие в пионерский лагерь, радостные лица и улыбки были везде, куда не посмотришь. Народ развлекался по полной.

Своей кольчугой я произвел прямо-таки фурор, многие знакомые спрашивали контакты мастера и выражали восхищение. Нашлась и пара «знатоков», которые, видимо от зависти, с умным видом сообщили мне, что викинги и варяги такое плетение кольчуг не использовали. Я был готов к таким высказываниям и парировал тем, что кольчугу сарацинского плетения можно было добыть или купить в дальних походах, да и заморские купцы приезжали торговать издалека в наши края и привозили множество диковинного в те времена товара. Вяло поспорив со мной, завистники умолкли, им пришлось признать мои доводы состоятельными.

Пообщавшись с организаторами и договорившись об участии в схватке за «детинец», я направился в сторону капища, так как хотел разузнать у Сереги-Горазда, что за ритуал он придумал показать ночью.

Капище было окружено деревянным частоколом в три с лишним метра высотой и внутрь меня не пустили Серегины помощники-волхвы, но зато он вышел за ворота сам.

– Привет, – поздоровался я. – Ну, что придумал? Давай, колись!

– Здорово! – поприветствовал меня Серега. – Вечером увидишь, ничего сейчас не скажу, готовимся пока, реквизит расставляем и вообще, так не интересно будет! Только одно могу сказать – победитель турнира будет главным участником, в качестве награды ему. Так князь и его ближники решили.

– Ага, то есть организаторы в курсе?

– Только в общих чертах, правда! Иначе разрешения бы не дали, ну и рекламу надо как-то запустить, что это наградой будет для победителя. Толком я им ничего не рассказывал, чтобы интерес подогреть, – заулыбался Горазд, – так что от них тоже ничего не узнаешь, все сюрпризом будет, но обещаю шоу!

Еще минут десять я пытался порасспрашивать Серегу, но ничего не добился. Да и ладно, потерплю до ночи.

Пошел обратно на торжище, где приобрел себе симпатичное кованое кресало за двухграммовую серебрушку (да, у нас и валюта своя была, серебряные монеты по половине, одному, двум, трем и пяти граммов весом, с арабской вязью по образцу дирхемов десятого века, которые обменивались у организаторов на реальные рубли по курсу серебра плюс сколько-то процентов за работу по изготовлению монет) и отличный нож-засапожник из узорчатой дамасской стали с костяной рукоятью за двадцать пятиграммовых монет. Вполне демократичные цены двадцать первого века! Недорого, тем более, что для покупок у меня с собой было припасено примерно на три гривны (почти полкило) серебряных монет. Натуральный обмен тоже присутствовал, только я – воин, мне торговать здесь нечем, свои ненужные вещи я обычно распродаю на форуме реконструкторов за реальные деньги или раздариваю друзьям.

Пообщавшись со встреченными по пути знакомыми, я взял из своей палатки-шатра шлем, щит, копье-сулицу и лук с колчаном, и направился к площади у детинца, большой избы, окруженной высоким частоколом из бревен со смотровыми башенками по углам и большими воротами, через которые и грузовик сможет проехать. Сегодня я, в составе нурманнского хирда, буду участвовать в захвате этого сооружения, начало боя в полдень. А после этого перерыв на пару часов и индивидуальные поединки.

В нашем хирде сегодня будет тридцать восемь викингов, из них ярл Скиольд, в миру Миша Сизов, и трое хольдов-десятников. Я командую правым флангом, под моим началом десять хирдманов-воинов, на мне правая башня и часть стены, ярл будет нападать на ворота вместе с хольдом Бьорни, он же Алексей Смирнов, и пятнадцатью хирдманами, левый фланг – за десятью хирдманами хольда Грима, он же Андрей Виноградов. Противостоять же нам и оборонять детинец будет дружина князя Гостомысла (он же Аскольд Арнольдович Войцеховский, главный врач частной медицинской клиники, я на его месте даже псевдоним бы не придумывал!) в количестве сорока трех дружинников.

Лестницы для штурма и таран для выбивания ворот лежали на площади, где уже начал собираться народ, чтобы посмотреть на предстоящее зрелище.

Сигнал для начала штурма подал главный судья, сидящий на специально построенном помосте на площади, подняв зеленый флаг.

Заревел рог, в который со всей мощи дунул наш ярл, и хирд начал движение прикрываясь щитами. Тех, кто тащил таран-бревно и нес лестницы, прикрывали щитами остальные викинги. Шли мы не торопясь, нога в ногу, в нас полетели первые стрелы и копья (стрелы, конечно, в соответствии с правилами, с затупленными концами, а копья – облегченные, без острых наконечников). Первыми, как и договаривались заранее, подошел центральный отряд ярла с тараном, парни ухнули и ударили бревном в ворота. Затем в защитников стен полетели наши копья, были приставлены лестницы, которые внизу прижимали по четыре бойца. Первые двое нападающих из нашей группы полезли на стену по лестнице, я же и еще один мой хирдман забросили веревки с крюками в трех метрах слева и справа от приставленной лестницы и быстро полезли наверх, пока защитники отвлеклись и тщетно пытались отбросить эту самую лестницу.

Хитрый маневр удался, мне и моему коллеге по прозвищу Эрик удалось вскочить на помост на забороле и вступить в бой, а потом и ребята на лестнице отбросили защитников и ворвались наверх. С башенки по нам стреляли из луков, но пока попаданий не было, судьи не кричали об этом со своего насеста. Зачистив свою часть стены, я направил троих на захват башенки, а остальные семь, нет – шесть бойцов, одного все же вывели из игры, двинув мечом по шлему, со мной во главе, бросились к площадке над воротами. Ворота, судя по всему, уже выбили, так как крики внизу и звон железа усилились, значит наши ворвались внутрь и их встретили во дворе дружинники князя.

Поверженные защитники и один мой боец в это время перебрались на правую стену в качестве наблюдателей. Мы зачистили центральную часть, потеряв еще двоих викингов и полезли на помощь хольду Бьорни, который потерял уже половину отряда, но все же влез на стену и бился с несколькими дружинниками сразу. Снизу со двора заорали о нашем приближении, но защитники не успели ничего предпринять, так как мы были уже рядом. Все, стена наша, пора помочь ярлу Скиольду! По лестнице спускаться не стали, чтобы не тратить время, просто попрыгали со стены вниз и врубились в самую схватку. Но особо драться не пришлось, князь уже отступал к избе в сопровождении нескольких дружинников, нас было больше, и мы их просто окружили и не дали спрятаться в доме. Тогда Гостомысл, видя, что терпит поражение, закричал, что требует поединка с ярлом. По правилам это не запрещалось.

Скиольд усмехнулся и приказал всем отойти и образовать круг. Как только Гостомысл-Аскольд вышел в круг, ярл метнул в него копье, которое попало князю прямо в грудь, глухо звякнув о нагрудную пластину на доспехе. Судья закричал, что бой окончен и с помоста на площади взвилось вверх красное знамя. Мы победили!

Все вокруг пришли в движение, начали друг друга поздравлять, обнимать, хлопать по плечам и спинам. Среди бойцов засновали лекари-доктора, спрашивая о полученных травмах. На случай травм здесь всегда дежурили две бригады переодетых медиков, но все бойцы были опытными и старались не допускать даже случайных повреждений, не говоря уже об умышленных. На этот раз вроде бы обошлось без серьезных увечий. Так, несколько пропущенных ударов по голове и телу, синяки и легкие сотрясения, даже никто не потерял сознание.

Теперь по плану был час отдыха, а потом личные поединки на большой поляне. Для всех остальных там же накрывали столы для обеда.

Восемь поединков, восемь пар бойцов начали приготовления. Кто-то отдыхал, кто-то разминался или проверял свое снаряжение. Народ вокруг, несмотря на обед, начал ставить ставки на будущих победителей. Монеты принимал специальный судья от организаторов, большая часть вырученных денег шла в фонд слета, а десятая часть достанется победителям турнира.

Я тоже принимал участие в турнире в этом году, до этого участвовал два года назад и дошел до полуфинала. Поэтому подготовил доспехи и начал легкую разминку, потому что это вам не стены брать, тут внимания и сосредоточенности надо больше. Противники мне все известны, но вдруг кто-то за год подготовился сильно?

Глава 2

Ну, в общем, турнир я выиграл, победив в последнем поединке своего соратника Грима, обманным финтом сбив с его головы шлем и легонько, на развороте, тюкнув по макушке мечом. Зрители заулюлюкали, одобрительно засвистели, в мой адрес начали выкрикивать поздравления. Третье место занял Гостомысл, победивший своего соперника за счет большей выносливости, просто измотав его и рубанув напоследок плоскостью меча по спине.

Судья объявил турнир оконченным и сообщил, что награждение победителей состоится на вечернем представлении на капище, на чем все сегодняшние бои и закончились. Завтра ожидались соревнования лучников, арбалетчиков, копье- и ножеметателей. Для развлечения публики на площади началось выступление скоморохов и акробатов.

Приняв поздравления с победой от товарищей, я перекусил только что поджаренным мясом со свежевыпеченной лепешкой, купленными тут же на торговой площади, запил это все отличным домашним пивом и решил отдохнуть до вечернего шоу в своей палатке, умаялся все-таки после бугурта и поединков.

Проснулся я, когда стемнело, отлично отдохнувшим. Вылез из палатки, умылся и снова перекусил остатками своей дневной трапезы, привезенными с собой вареными яйцами и свежими овощами. Пора было собираться на капище, скоро должна была начаться церемония награждения и представление волхвов. Нацепив на себя полный доспех викинга и взяв свое самое лучшее оружие и снаряжение, чтобы выглядеть эффектно, я отправился занимать место. По пути к капищу я встретил нескольких товарищей и мы, обсуждая предстоящее шоу и посмеиваясь над Серегиной секретностью, подошли к воротам, на этот раз распахнутым.

На территории капища установили несколько рядов грубых деревянных лавок для самых почетных зрителей, остальные гости располагались там, где им нравилось, просто стоя или сидя прямо на траве. В центре капища был врыт в землю большой столб, с вырезанным на нем изображением какого-то бородатого мужика с оскаленными зубами. Видимо, по представлениям наших волхвов, так должно было выглядеть древнее божество. По периметру огороженной цветными лентами центральной части капища и вдоль всего забора горели факелы, закрепленные на длинных шестах, освещая почти все пространство. Языки пламени колебались от порывов ветра и деревянное лицо на столбе менялось в зависимости от падающих теней – от злобной оскаленной рожи до улыбающегося доброго деда, то весело подмигивая, то подозрительно щерясь.

Сереги-Горазда нигде не было видно. Наверное, проводил последние приготовления к ритуалу в небольшой деревянной избе, стоявшей на дальней от ворот стороне капища, у стены. У входа в избу расположились человек шесть волхвов, помощников Горазда, что-то тихо обсуждая между собой.

Наконец на капище зашла группа организаторов слета и заняла места на лавках в первом ряду. Из двери показался Горазд, что-то сказал своим помощникам и те стали выносить из избы небольшие бочонки и деревянные трубки, типа фейерверков на палках, расставляя их вокруг идола. Приготовления закончились, волхвы встали полукругом перед идолом, лицом к публике, Горазд махнул рукой главному организатору, нашему князю.

Князь встал, вышел на площадку перед идолом и громко крикнул:

– Уважаемые друзья и гости нашего города! Для награждения приглашаются победители сегодняшнего турнира и воины, показавшие себя в захвате и обороне детинца – достопочтенные князь Гостомысл, хольды Хельги Скогатт, Грим и десятник Ратибор!

Мы, занявшие первые три места на турнире, и отличившийся при бугурте Ратибор, вышли в круг к князю. Тот обнял нас по очереди, вручил каждому кожаные мешочки с серебром и сказал оставаться у идола, рядом с волхвами, которые, по команде Горазда, начали поджигать фитили на воткнутых в землю фейерверках. Горазд нараспев начал читать какой-то текст на старославянском, в смысл которого я не вслушивался. Я подумал еще о том, что как-то мне такое действие не очень нравится, техника безопасности при работе с огнем сильно хромает, и вот тут произошло что-то невероятное.

Облака на небе разошлись, показалась полная луна, ярко осветившая идола с оскаленной мордой. Неожиданно раздался оглушительный раскат грома, и молния ударила из чистого неба прямо в макушку деревянного божества. Последнее, что я запомнил, это были искаженные от ужаса лица людей вокруг меня и зловеще ухмыляющаяся бородатая рожа идола, подмигивающая одним глазом. Потом наступили чувство полета, темнота и полное спокойствие.

Глава 3

По моему лицу ползла муха, я ощущал ее движения, как она перебирает мелкими шустрыми лапками по щеке, затем по носу. Мне было щекотно, хотелось ее смахнуть, но своего тела я не чувствовал, не мог даже напрячь мышцы лица. И мне было очень холодно, как будто тело просто окоченело намертво. Так продолжалось минут десять. Потом я ощутил покалывания по всему организму, как будто миллионы мелких ледяных иголок впивались в кожу и тут же таяли, растекаясь под кожей. Наконец чувствительность стала восстанавливаться, и я, для начала, смог сморщить нос, чтобы прогнать надоедливое насекомое. Муха, недовольно жужжа, улетела. Приоткрыв слегка один глаз, я понял, что лежу в высокой траве. Слева, метрах в пятидесяти, виднелась небольшая рощица лиственных деревьев.

Собравшись с силами, я приподнялся на одном локте и попытался оглядеться. Странно, ведь только что была ночь, и я был в лесу. Сейчас же ярко светило солнце, находящееся в зените, и лежал я на большом лугу, заросшем густой зеленой травой.

И тут я вспомнил, чем закончился обряд Горазда – молния ударила в его пиротехнические бочонки с фейерверками! Мы же на воздух взлетели! Взорвались нафиг!

– И как я здесь оказался? – спросил я себя вслух. – Кто меня в поле перетащил? Что здесь происходит, в конце концов???

На всякий случай, я осмотрел себя, насколько смог, и убедился, что тело по-прежнему мое. Почему-то в голову пришли воспоминания из прочитанных книг о попаданцах в прошлое, они там почти всегда в чужих телах оказывались. Но нет, я в своем теле, в своей посеребренной кольчуге, шлем на голове, меч в ножнах на поясе, да и остальные вещи при мне, те, с какими я к идолу на капище выходил.

Ну ладно, и то хорошо, что я – это я. Дальше будем посмотреть, как говорится. Ничего, вроде, не болит, руки-ноги целы, голова не кружится, в себя пришел полностью, пора людей искать. И вообще, хотелось бы знать, где это я.

В сердце, конечно, что-то екнуло, когда про попаданцев вспомнил, но разум твердо уверял меня, что все это из области фантастики. Тогда ноги в руки – и вперед, к народу, в деревню, к машине, наконец. Там у меня в багажнике бутылка вискаря припрятана, теплого уже, наверное, на таком-то солнце. Неожиданно очень сильно выпить захотелось, прямо из горла и полбутылки залпом. Для начала надо оглядеться, чтобы понять, в какую сторону идти следует. Так, рощицу слева я уже видел, что дальше? А дальше что… м-м-море? Это как? В Новгородской области посреди леса? Бред какой-то. Метрах в ста от меня я увидел каменисто-песчаный берег бескрайнего темного моря, спокойного, с небольшими белыми барашками, бегущими по легким волнам.

Итак, я находился на большом лугу, позади меня вдали виднелся густой темный лес, слева и справа росли редкие рощицы лиственных и хвойных деревьев, а впереди раскинулось натуральное море.

На всякий случай я помотал и потряс головой, вдруг видение пропадет. Но нет, не пропало, море никуда не делось. Придется вставать и идти проверять, что это такое и что дальше, там, за рощицами. Звоночки о попаданцах звенели в голове все сильнее. На самом деле, я даже обрадовался, почувствовал легкий мандраж в предвкушении разгадки. Если я и правда куда-то провалился во времени, это прямо исполнение давней мечты, можно сказать. Всегда хотел так. Однако, нужны доказательства, одних ощущений и неожиданного пейзажа маловато.

Так, куда идти? Налево или направо?

– Нормальные герои всегда идут в обход! – пропел я песенку из старого детского фильма. – Но в обход мы не пойдем, мы по берегу пройдем! – во как, стихами заговорил.

Проверив, не оставил ли чего на траве, я подтянул ослабший ремень, поправил снаряжение и пошел в сторону берега. Дойдя до береговой линии, я внимательно осмотрел все вокруг и сделал заключение, что по внешнему виду и песок, и сами во́ды моря типичны для Финского залива, такие же гранитные камни, тот же темно-желтый крупный песок, та же бурая вода и мелководье. Нанесенный волнами прошлогодний камыш густо застилал побережье.

– Ну, хотя бы не в Африке оказался и не в Карибском море! Уже хорошо, – с этими словами я пошел направо вдоль берега. Следов пребывания человека, таких как бутылки, обрывки пластиковых пакетов, окурки и консервные банки, отсутствовали. Берег был идеально чист.

Шел я долго, часов шесть, особо не торопясь, высматривал следы цивилизации на берегу и, не находя их, удивлялся все больше и больше.

Была одна странность, которую я отметил – состояние моего здоровья. Ничего не болело, сил было – хоть отбавляй. Но самое главное и удивительное для меня – это острота зрения. Вообще-то, я практически всегда пользовался контактными линзами, уже лет десять носил их почти все время. Сейчас потребности в них я совсем не ощущал, отмечая все мелкие детали на таком расстоянии, что даже раньше, в молодости, такого со мной не происходило.

К вечеру я дошел до небольшого, на удивление прозрачного, ручья, впадающего в море, где решил сделать привал. Припасов у меня с собой не было, но я поднялся вверх по ручью до ближайшего подлеска и набрел на болотистую лужайку с прошлогодней клюквой, крупной и сладкой. Перекусив ягодой, я рискнул глотнуть воды из ручья и был удивлен ее чистотой и свежим вкусом.

Здесь же я решил остановиться на ночлег, предварительно осмотрев место на предмет присутствия медведей, так как клюкву не я один люблю, но следов и характерных куч помета не обнаружил. Ночь обещала быть теплой, дождя не ожидалось, на небе не было ни облачка, поэтому шалаш строить смысла не было. Как и костер разводить, готовить все равно нечего. Пока шел, видел пару раз совершенно не боящихся меня зайцев, что-то увлеченно поедающих в траве недалеко от берега, но охотиться было нечем, лук со стрелами остался в палатке где-то в далекой новгородчине, силки на заячьи тропы ставить было откровенно лень, не настолько оголодал еще. Была, конечно, сулица, но не заточенная, жалко зверушек тупой железкой бить. Кстати, надо бы ее заточить на всякий случай, хотя при встрече с правоохранительными органами это чревато. У меня и меч не заточен, вот еще какая засада. А если я все-таки попал и мне сегодня в бой? Да, попадос… Или дилемма, не знаю, что сейчас больше к случаю подходит…

Нарубив большим ножом нижних еловых веток, устроил себе лежанку, где уселся и все же решился заточить одну сторону лезвия и кончик сулицы. Хороший точильный камень у меня с собой был, лежал в поясной сумке. Если что, отбрехаюсь, надеюсь, под нож на палке косить буду. Затачивая сулицу, я вяло размышлял, бывает ли здесь в глуши полиция или нет. Что-то устал я, мысли путаются, спать пора.

Проснулся я с первыми лучами солнца, отлично отдохнувшим, свежим и бодрым. Умылся тут же, в ручье, выпив из него воды побольше, чтобы заглушить подступивший голод, и надеясь на то, что скоро выйду к какому-нибудь населенному пункту или трассе, все же не в тайге живем, Новгородская и Ленинградская области заселены густо.

Нацепил на себя свою кольчугу, опоясался, проверив все ли снаряжение на месте, подхватил шлем и сулицу, и направился дальше вдоль берега.

Через некоторое время я вышел к краю вдававшегося в берег большого залива, в глубине которого заметил много деревянных построек и деревянный же причал с пришвартованной к нему крупной лодкой, издали напоминавшей по форме старинную ладью или норманнский драккар.

Еще раз удивился остроте своего зрения, потому что до лодки было метров пятьсот, не меньше. Но я спокойно рассмотрел даже круглые, норманнского типа, щиты, окрашенные в белый, черный и красный цвета, прикрепленные к бортам этой лодки по пять штук с каждого борта. От домов к причалу и обратно ходили несколько человек, перетаскивая в лодку какие-то мешки, тюки и свертки.

– Как будто братья-реконструкторы здесь обосновались, – очень похожие строения и ладью я видел в Выборге в деревне викингов, приходилось там бывать неоднократно.

– Ну вот, вышел, наконец-то, к людям! – обрадовался я и направился по обнаруженной мной тропинке, протоптанной меж прибрежного подлеска, в сторону деревеньки, весело насвистывая старую мелодию из какого-то советского мультфильма, про доброту, друга и карамельку про запас в кармашке.

Не доходя до ближайших строений метров сто, подлесок поредел настолько, что я мог видеть уже всю деревеньку и причал с ладьей, а также рассмотреть людей, деловито сновавших туда-сюда. Между причалом и домами было открытое пространство, в центре которого я увидел разыгрывающуюся непонятную сцену. На небольшой бочке сидел крупный длинноволосый и бородатый мужик в старинном костюме воина, то есть в открытом шлеме, с мечом в ножнах на поясе, кольчуге с короткими рукавами. На его ногах были свободные кожаные штаны и низкие сапоги. В руках он держал кинжал, или длинный нож, перебрасывая его из руки в руку. Перед ним, стоя на коленях, качался, наклонив голову, белобрысый молодой парень с небольшой бородкой, босой, в простой льняной рубахе и светлых кожаных штанах. Руки его были связаны за спиной, лицо, как я разглядел, окровавлено. Кровь была и на левом плече. Мужик в шлеме о чем-то его спрашивал, а парень мотал головой в ответ и периодически сплевывал перед собой кровавые слюни.

– Странная картина. Как-то все слишком натурально выглядит для реконструкторов, – я остановился за широким кустом, так, чтобы меня не было видно из деревни и от причалов.

Разглядывая непонятную сцену дальше, я увидел пятерых женщин разного возраста, стоящих у стены первого дома и прижимающих к себе нескольких подростков и детей. Перед ними, раскинув руки, по всей видимости, без сознания, лежал на спине мужчина в такой же, как и у стоящего на коленях парня, льняной рубахе. Около лежавшего стояли еще двое воинов с длинными копьями в руках, одетые в кожаные нагрудники с нашитыми на них железными бляхами и колпаках, обитых железом.

– Как будто сторожат их, – подумал я.

Неожиданно из группы, стоящей у стены, выскочил невысокий мальчишка. Он попытался рвануть, что есть сил, в сторону леса, туда, где спрятался я, и успел отбежать метров на двадцать. Но вдруг, совершенно неожиданно для меня, один из воинов в кожаных доспехах метнул ему вслед копье, длинный и острый наконечник которого вошел пареньку точно между лопаток и вышел из груди. Паренек с разбегу шлепнулся лицом в землю и застыл без движения.

– Эта тварь в кожаном панцире только что боевым оружием проткнула насквозь ребенка! Так только насмерть можно, без вариантов, я даже кровь видел, вылетающую яркими алыми брызгами вместе с наконечником копья из груди беглеца! – я стоял с открытым ртом, не веря своим глазам.

– Нихрена это не реконструкторы, все слишком реально, – я потряс головой, как будто пытаясь прогнать от себя наваждение. Словно подтверждая мои догадки, заголосили женщины, заплакали дети, второй воин заорал на них на каком-то гортанном языке и направил свое копье в их сторону. Женщины тут же притихли и прижали к себе детей еще сильнее.

– Надо спасать людей, потом разбираться буду, что это за твари здесь хозяйничают! – понимая, что врагов слишком много, я решил, что нужно максимально скрытно подобраться к постройкам. Мне может помочь только неожиданная атака. Не выбираясь из подлеска, я побежал так, чтобы оказаться за избами, для того, чтобы выйти на противника из-за центральных построек.