Kitobni o'qish: «Крах лояльности», sahifa 5
– Что собираешься делать?
– Срочно бежать с острова, пока сюда не нагрянул спецназ.
– Хочешь меня оставить?
– Ты должна сделать выбор между мной и комендантом.
– Что будет с отцом?
– Его скоро отпустят.
– Я нужна тебе?
– Ну, конечно. Я люблю тебя и предлагаю стать моей женой. Ты согласна?
– Я рассмотрю твоё предложение, – рассмеялась Алис.
– У меня есть надежда? – подыграл я.
– Конечно.
– Тогда поступим так. Я буду выбираться из этого проклятого острова. Ты уезжай с Грейта, отыщи мою матушку. Расскажи, что случилось со мной, – я протянул ей листок с адресом.
Глава 6
Попытка запугать Самойлова ужасами, творимыми в экспериментальном отделении, не удалась. Упрямец не захотел спокойно пройти коррекцию психики и выйти на свободу. И чего Алис нашла в этом безрассудном человеке, готовым погибнуть ради своих принципов. В результате простейший способ проверки клиники стал невыполнимым.
За оставшееся время Гарсия со своими учёными не успевал усовершенствовать методику и оборудование для исправления нелояльных граждан. Меня ожидал жуткий скандал. Призрачная надежда на спасение появилась, когда экспериментатор Кокс предложил свою идею.
– Труды Самойлова в ближайшее время нам не помогут, – начал он издалека. – У меня появилась идея, как проводить коррекцию психики, не учитывая желания пациента. Эксперименты подтвердили её эффективность.
– Придумали, как вторгаться в информационное поле пациента без последствий, даже если он будет сопротивляться?
– Пациент не сможет сопротивляться и блокировать доступ к своему полю.
– Почему?
– В этом суть идеи.
– Предлагаете её, но не бесплатно.
– Вы догадливы, Свенсон. Взамен хочу получить место Гарсии.
– Если ваша идея сработает, то я подумаю о кадровых изменениях.
– Слишком расплывчатое обещание.
– Зато честное. Не томите, рассказывайте. Я вас не обижу.
– Ладно, поверю. Я синтезировал вещество, которое временно парализует центр принятия решений человека. Один укол и ваш русский станет на пару часов безвольным существом. Его поле будет доступно для коррекции. После небольшого перерыва состояние пациента нормализуется, и в контроллере лояльности он будет осмыслено отвечать на контрольные вопросы.
– Звучит заманчиво. Наверняка, ваше вещество имеет побочные эффекты.
– Вы правы. Главное правильно подобрать дозу.
– Кто подберёт её для Самойлова?
– У меня есть опытный врач.
– Хорошо.
– Свенсон, не забудьте о своём обещании.
– Не волнуйтесь, на память не жалуюсь.
После разговора с Коксом я почувствовал облегчение. Вернулась уверенность в том, что все препятствия можно преодолеть. Но долго расслабляться не пришлось. Ко мне домой пожаловал Миних. Так он делал в исключительных случаях.
– Что случилось? – спросил его, предчувствуя неприятности.
– Похоже, готовится бунт и массовый побег пациентов, – огорошил меня Миних.
– На чём основаны твои предположения?
– На данных наблюдения. В столовой, во время прогулок по острову зачинщики: Самойлов, Лопес, Валентино – знакомятся с пациентами и разговаривают.
– Что же здесь страшного?
– Судя по зафиксированным обрывкам фраз, речь идёт о захвате власти и побеге с острова.
– Обрывки фраз – слабый аргумент.
– Есть и более убедительные сведения. Среди бунтовщиков завёлся предатель. Он напросился на встречу с мной. В обмен за свои услуги попросил отпустить его с Грейта.
– Что рассказал предатель?
– Преступники хотят захватить советника, когда он прибудет на остров, и использовать его в качестве заложника.
– Что предлагаете?
– Арестовать зачинщиков, отменить свободное перемещение пациентов по острову.
– С радикальными мерами повременим. До приезда советника ещё есть время. Пусть предатель уточнит состав бунтовщиков и их планы.
– Нам стоит подстраховаться. Для побега преступники воспользуются кораблём, стоящим на причале. Предлагаю минимизировать запасы топлива на нём. Тогда беглецы далеко не уйдут.
– Толковое предложение.
– Если обстановка на Грейте выйдет из-под контроля, придётся вызвать спецназ.
– Хорошо, но это крайняя мера. Поступим следующим образом. За день до прибытия господина Куртиса арестуем Самойлова, Лопеса и Валентино, остальных пациентов запрём в гостинице.
– Господин Свенсон, вам нужно позаботится о собственной безопасности. Часто вы ходите по острову без охраны и оружия. Для обеспечения безопасности предлагаю двух опытных телохранителей.
– Ладно, присылай.
– Есть ещё предложение. Ваша дочка гуляет по острову с роботом. Преступники могут легко с ним расправиться. Желательно, чтобы тревожные дни она провела дома.
– Я поговорю с ней.
Чтобы охладить свободолюбивые настроения, я выступил по островному телевидению и пригрозил преступному контингенту ввести тюремный режим в случае нарушения установленного порядка. По совету Миниха стал ходить по острову в сопровождении телохранителей. Настоял, чтобы из-за опасной обстановки Алис провела несколько дней дома.
И тут случилось то, чего никто не ожидал: без предварительного уведомления на остров нагрянул советник. Приближающийся вертолёт первым заметил Миних и сообщил мне. Бросив дела, я побежал к посадочной площадке. За мной поспешили телохранители. Когда прибыл на место, вертолёт уже опустился, из кабины вышел господин Куртис, похудевший, утомлённый и злой.
– Как дела, Свенсон? – не здороваясь, спросил он.
– Заканчиваем подготовку к повторной проверке Клиники лояльности, – доложил я.
– Правительство устало ждать, когда исправительный комплекс Грейта начнёт работать в штатном режиме. Поэтому прямо сейчас вы должны показать, что смогли сделать. Вызывайте необходимых специалистов, приводите пациента … – замялся советник.
– Самойлова, – подсказал я.
– Да, его. Предупреждаю, обмана не потерплю.
Проводив Куртиса в кабинет психокоррекции, позвонил Коксу и потребовал прислать врача с чудо-уколом, а охранникам приказал привести Самойлова. Врач пришёл быстро, а Самойлов задерживался. Советник нервно ходил из угла в угол и начинал закипать. В этот момент из коридора раздался какой-то шум, дверь распахнулась, и охранник ввёл Питера. Когда он снял солнцезащитные очки, я узнал пациента Ренуа. Сразу понял, что преступники опередили меня и начали действовать. Сердце учащённо застучало, на лбу выступили капли пота. Самойлов заявил, что я и Куртис арестованы и потребовал, чтобы охрана острова сдалась и сложила оружия, иначе за жизнь советника он не ручается. Я приказал Миниху сдаться. Надеюсь, что он понял, что возникла чрезвычайная ситуация, и действовать необходимо соответствующим образом. Бунтовщики отобрали у меня и советника коммуникаторы, отвели в арестантскую гостиницу и заперли в одном из номеров.
– Олле, почему охрана просмотрела готовящийся бунт? – примирительным тоном спросил Куртис, когда мы остались одни.
– Господин советник, охрана следила за обстановкой и знала, что группа пациентов хочет захватить власть и совершить побег. Я наметил меры противодействия, но вы своим неожиданным появлением на Грейте нарушили мой план.
– Руководство будет недовольно, если преступники разбегутся с Грейта.
– Единственная возможность покинуть остров – воспользоваться кораблём, стоящим на причале. На нём небольшой запас топлива, и он далеко не уйдёт. В экстренных случаях, как этот, начальник охраны вызывает спецназ. Так что в ближайшее время все беглецы вернуться на остров.
– Вы меня успокоили.
Находясь в закрытом номере, мы слышали какую-то возню, крики, топот множества ног. Из окна наблюдали хаотичное перемещение преступников, которые о нас забыли. Вскоре шум затих, территория перед гостиницей опустела. Вероятно, пациенты устремились к причалу. До развязки оставалось ждать немного.
Вечером заскрипел ключ в замке, дверь открылась, вошли Самойлов и Ренуа.
– Ваше заточение закончено, – объявил Питер. – Вы, господин комендант, свободны.
– Где моя дочь? – поинтересовался я.
– Она ждёт вас дома. А вы, господин советник, полетите с нами на вертолёте.
– Берёте меня заложником? – спросил Куртис.
– Не заложником, а гарантом того, что вертолёт не собьют пограничники.
– Разрешите проводить советника? – спросил я.
– Пожалуйста, – улыбнулся Питер. – Советую пока не ходить по острову. Среди пациентов есть настоящие преступники, и с ними лучше не встречаться.
На посадочной площадке рядом с Центром стоял вертолёт, на котором прилетел советник.
– Господин Свенсон, сообщите пограничной службе, что вертолёт с советником направляется с деловым визитом в соседнюю страну, – Питер посмотрел на меня, улыбнулся и добавил. – Передайте привет Алис.
Куртис и беглецы разместились в кабине, заработал двигатель, вертолёт поднялся над островом и скоро исчез из видимости. Я отправился в южную часть острова к охранникам. На пропускном пункте, в помещении дежурной смены никого не было. Одиноко светились экраны системы наблюдения за обстановкой на Грейте. На столе лежали электронные ключи от помещений и записка, написанная впопыхах корявым подчерком: «Миних и его охранники разоружены, арестованы и заперты в изоляторе. Валентино».
Когда охранники вышли из изолятора, Миних приказал подчинённым занять рабочие места, а мне предложил пройти на наблюдательный пункт.
– Самойлов и Ренуа взяли заложником господина Куртиса и вылетели в сторону границы. Надо предупредить пограничников, чтобы пропустили вертолёт, – распорядился я.
– Мы отпускаем беглецов на волю? – удивился он, выполнив моё поручение
– Скорее всего, Куртис заявит местной полиции, что Самойлов и Ренуа – опасные преступники. Они попадут в тюрьму, и со временем их передадут нам. Теперь займёмся своими делами. Вызывал спецназ?
– Разумеется.
– Отлично. Скоро на Грейт вернутся беглецы. Надо подготовиться к их приёму. Миних, срочно вооружи охранников и роботов, восстанови охрану наиболее важных объектов. Зачинщиков и самых буйных помещай в изолятор, остальных – в арестантскую гостиницу. Режим свободного перемещения по острову отменяется.
– Слушаюсь. Господин Свенсон, возьмите телохранителей, ведь опасность пока не миновала.
Поздним вечером я, усталый и довольный, пришёл домой. Обрадованная дочка бросилась в объятия.
– Ты вернулся, как здорово. Питер выполнил своё обещание, – радостно заговорила она.
– Ты с ним встречалась? – спросил я.
– Он утром приходил к нам домой. Сказал, что покидает Грейт, и тебя скоро отпустят.
– Вы расстались?
– Не буду врать. Наше расставание временное. Питер предложил выйти за него замуж.
– И ты согласилась?
– Да. Я или стану его женой, или превращусь в сварливую старую деву.
– А теперь, Алис, послушай меня. Питер и его дружок Ренуа взяли в заложники господина Куртиса и вылетели на вертолёте в сторону границы. Чтобы не рисковать жизнью советника, я попросил пограничников пропустить вертолёт. Когда они приземлятся в соседней стране, их арестуют и передадут нам. Друзей ожидает суровое наказание. Забудь русского парня.
– Я не верю тебе. Питер вырвется на свободу. Он … – девушка едва сдерживала слёзы.
– Глупая и упрямая девчонка. Найдёшь себе нормального молодого человека. На твоём Питере, как говорят русские, свет не сошёлся клином.
– Не нужен мне другой. Отец, я хочу уехать с Грейта и жить самостоятельно.
– Где собираешься жить и на какие средства?
– Сниму дешёвую квартиру, устроюсь на работу и буду ждать известий от Питера.
– Найти работу непросто.
– Я постараюсь. Отец, не пытайся меня отговорить. Если что-то решила, то добьюсь своего.
– На твой счёт положу деньги, их хватит на первое время.
– Спасибо. Пойду собирать вещи. Хочу завтра покинуть остров.
– У охраны остался вертолёт. Попрошу Миниха переправить тебя на континент.
Ночью не спал, навязчивые мысли тревожили и бесили. Почему любимая дочь от меня отвернулась? Ради неё я работал, не покладая рук, угождал богатым и сильным, стремился войти в круг элиты. На этом пути многие достойные люди терпели фиаско, поскольку моральные качества и карьера несовместимы. Высокое положение в обществе требует значительных жертв. Играть надо по принятым правилам. Чуть зазевался, расслабился, вспомнил о принципах, и ты неудачник. Алисе нравилось всё, пока не появился Питер. Он выглядел храбрым, честным, принципиальным. Был успешным квалифицированным специалистом, но по глупости нарушил закон и превратился в преступника. Жалко благородного рыцаря, за пустяк погубившего жизнь. Чем же он лучше меня? Женская логика своеобразна и непонятна.
Утром мы вместе позавтракали, и я проводил её на посадочную площадку, где стоял вертолёт. Алис выглядела неважно: поперечная морщинка на лбу, заплаканные глаза, потухший взгляд, опущенные уголки рта. Видимо, прошедшую ночь она провела в размышлениях.
– Алис, если надумаешь, возвращайся. Помни, что у тебя есть любящий отец, – на прощание сказал ей.
Стараясь не показывать слёз, она быстро запрыгнула в кабину и захлопнула дверцу. Вертолёт поднялся и улетел, оставив меня, сразу осиротевшего.
Долго грустить не пришлось, поскольку положение на острове требовало постоянного внимания. Днём со мной связался командир отряда специального назначения.
– Свенсон, принимайте своих клиентов. Ваш корабль, заполненный преступниками, остановился на половине пути до берега, так как кончилось топливо. Я предложил беглецам сдаться, но они отказались. Пришлось использовать химический боеприпас, который быстро усмирил несогласных. У преступников отобрали оружие, на руки одели наручники. Корабль отбуксировали к причалу.
Охранники Миниха занялись приёмом и сортировкой беглецов. Зачинщиков и активных бунтарей они поместили в изолятор, а остальных – в номера арестантской гостиницы. Либеральные порядки на острове я отменил. Бунт был оперативно подавлен.
Первоочередные дела завершились, я и занялся деятельностью Центра, Гарсия рассказал, что во время бунта сотрудники забросили работу и, опасаясь за свою жизнь, забаррикадировались в жилом секторе. Сейчас многие из них хотят уволиться и побыстрее покинуть Грейт.
– Сотрудникам надо напомнить, что с каждым из них заключён выгодный контракт на крупную сумму, досрочное расторжение которого не предусмотрено, – сказал я.
– Они считают, что не обеспечены безопасные условия труда, – возразил Гарсия.
– Беспорядки на Грейте прекращены и больше не повторяться. Охрана сотрудников будет усилена. Успокойте своих учёных, врачей, инженеров.
– Постараюсь.
– Прекрасно. А как продвигается расшифровка научных трудов Георгия Самойлова.
– Она зашла в тупик. Специалисты говорят, что, вероятно, было применено многократное шифрование. В этом случае подбор ключей не помогает. Для расшифровки материалов нужно знать схему шифрования и использованные ключи. Такой информацией мы не располагаем.
– Жалко. Наши возможности резко ссужаются. Что думаете о чудо-уколе Кокса, временно парализующим волю пациента и позволяющим корректировать его информационное поле?
– Возможны тяжёлые последствия.
– Но мы имеем дело с преступниками. Они либо становятся лояльными гражданами, либо больными людьми, которые больше не смогут нарушать законы.
– Жестоко. Одну половину больных клиника лечит, а другую калечит. Так что ли?
– У нас не лечебное учреждение, а исправительный комплекс для преступников. Кстати, куда подевался Кокс?
– Его избили бунтовщики. Своими жестокими опытами он разозлил народ. Постарался некто Лопес. Хорошо, что приятели его вовремя остановили. Кокс лежит в палате для сотрудников. Через пару недель сможет продолжить свою псевдонаучную деятельность.
– Скоро вернётся господин Куртис и потребует поставить на поток исправление преступников. Гарсия, напрягите учёных. Мне нужна надёжная, безопасная технология коррекции психики. Если вы её не изобретёте, придётся воспользоваться безжалостным методом Кокса. И в этом будете виноваты вы.
Порядок на Грейте был восстановлен. Дни проходили, о советнике не было слышно. Я продолжал по инерции выполнять обязанности коменданта острова, но всё чаще задавался вопросом: зачем мне всё это теперь?
Без Алис дом опустел и казался безжизненным. День был занят делами, и время проходило незаметно, а вечером и ночью, когда на меня нападала тоска, оно еле тянулось. От разговора с дочерью удерживала обида, но, отбросив сомнения, я позвонил ей.
– Здравствуй, отец, – не сразу ответила она.
– Где ты устроилась?
– В небольшом городке. Там нашла работу и живу вместе с матерью Питера. Я рассказала, что случилось с её сыном и о наших отношениях. Она обрадовалась и называет меня дочкой.
– О Питере что-нибудь известно?
– Он позвонил один раз. После пересечения границы вертолёт пришлось посадить. Всех пассажиров арестовали. Их отвезли в ближайший населённый пункт и поселили в дешёвую гостиницу. Пока идёт разбирательство, им запретили покидать гостиницу. Когда ситуация прояснится, Питер обещал сообщить.
– Если твоего жениха отпустят, что будете делать?
– Уедем в Россию. Ты можешь приезжать к нам в гости.
– Думаю, что Питер не обрадуется такому гостю. Похоже, что больше мы не увидимся. Желаю счастья, Алис.
Разговор закончился на грустной ноте, и я долго не мог успокоится. Когда взял себя в руки, рассмотрел шансы Питера на свободу. Получилось, что их маловато. Куртис – опытный, хитрый и ловкий политик. Для него дело чести выкрутится из щекотливой ситуации. Он, наверняка, представит друзей преступниками, скрывающимися от правосудия. Если убедит в своей правоте местные власти, то планы Алис разрушатся вмиг, и ей останется всю жизнь тосковать по возлюбленному.
Нарушив субординацию, позвонил советнику. Очень хотелось прояснить ситуацию.
– Господин Куртис, как ваши дела? – продемонстрировал я заботу о любимом начальнике.
– Свенсон, хорошо, что вы позвонили. Я нахожусь под арестом в вонючей гостинице с тараканами в заштатного городке. Местная полиция сюда же поместила и двух беглецов. Идёт разбирательство. Я заявил, что был заложником преступников, пытающихся скрыться от наказания. Дело ведёт занудный и скользкий тип. Ему требуются доказательства. За меня поручился министр иностранных дел, но следователя он не убедил. К сожалению, это недружественная страна, с которой у нас напряжённые отношения.
– Чем могу вам помочь?
– Для начала скажите, что творится на Грейте?
– Бунт подавлен. Все беглецы возвращены на остров. Зачинщики помещены в изолятор. Свободное перемещение пациентов по Грейту отменено. Налажена работа Центра и клиники.
– Отлично. Мне нужны видеозаписи следящих средств, зафиксировавшие, как Самойлов и Ренуа захватили нас в клинике и отконвоировали в арестантскую гостиницу, посадили меня в вертолёт. Записи будут доказательством для следователя. Нужно доставить сюда модули памяти регистраторов, чтобы не возникли сомнения в подлинности данных.
– Я найду нужные модули и привезу.
– Всегда знал, что на вас можно положиться.
Советник объяснил, как добраться до ужасного городишка, где он застрял, и обещал предупредить следователя о моём приезде.
По моей просьбе Миних собрал модули памяти со всех регистраторов. Я погрузился в их просмотр. В результате отобрал две группы записей. В первую группу попали эпизоды, которые хотел получить советник, а во вторую – испытание Питера на контроллере лояльности, опыты Кокса, закончившиеся тяжёлыми психическими травмами пациентов, отчаянная попытка побега Курта. Оставил Миниха на хозяйстве, а сам отправился на встречу со следователем.
После прибытия на место позвонил ему. Он пригласил в местное отделение полиции.
– Господин Брага, я комендант исправительного комплекса на острове Грейт, – представился я. – Там произошли события, о которых вам рассказывали арестованные нарушители. Я привёз подлинные видеозаписи, сделанные в различных местах острова системой контроля обстановки, – я положил на стол модули памяти.
– Как докажите подлинность записей? – спросил маленький лысый человек с большими оттопыренными ушами.
– Они содержат уникальный идентификатор. Экспертиза подтвердит, что записи сделаны регистраторами, установленными на Грейте.
– Что мне делать с вашими записями?
– Советую посмотреть. Они содержат объективную информацию о событиях, предшествующих нарушению границы. Могу прокомментировать записи.
– Для начала я просмотрю их сам. Если возникнут вопросы, воспользуюсь вашей помощью. Вы можете задержаться здесь на несколько дней?
– Конечно. Прошу разрешить встречу с господином Куртисом.
– Во время следствия посторонние контакты запрещены.
– Руководство нашей страны обеспокоено задержанием своих граждан без предъявления обоснованных обвинений. Это является грубым нарушением …
– Ладно, господин Свенсон, вы сможете поговорить с соотечественником, но в присутствии полицейского.
– Спасибо. Приятно иметь дело с дальновидным человеком.
Полицейский отвёл меня в допотопную гостиницу, построенную в древние времена и косметически отремонтированную. Советник проживал на верхнем этаже, куда пришлось подыматься по лестнице.
Полицейский постучал, дверь открылась, на пороге показался Куртис.
– Свенсон, наконец-то, – обрадовался советник. – Выполнили моё поручение?
– Да, доставил и передал следователю записи регистраторов с Грейта, на которых зафиксированы интересующие вас события, – сообщил я.
– Отлично. Как он отреагировал?
– Сказал, что посмотрит, при необходимости выслушает мои комментарии к видеоматериалам.
– Этот зануда, – советник выразительно посмотрел на полицейского, – не может поверить, что два молодых и симпатичных парня насильно запихнули меня в вертолёт, и к нарушению границы я не имею отношения.
– Теперь он может увидеть, как на самом деле развивались события.
– Преступников необходимо вернуть на Грейт.
– Я постараюсь направить следствие в нужное русло.
Через день следователь попросил зайти к нему.
– Я просмотрел ваши видеозаписи, и у меня возникли вопросы, – объяснил он причину вызова. – Для начала хотелось немного узнать о комплексе на острове Грейт.
– Он создан по государственной программе «Лояльность» и предназначен для исправления преступников путём коррекции их психики. В работе комплекса используется новая технология, основанная на теории информационного поля человека, – кратко объяснил я.
– Чем вызваны бунтарские настроения пациентов комплекса?
– Используемая технология несовершенна. Исправление психики часто приводит тяжёлым психическим расстройствам.
– На Грейт отправляют только опасных преступников?
– К сожалению, туда попадали и люди, совершившие незначительные нарушения. Примерами являются задержанные вами граждане Самойлов и Ренуа, а также пациент Курт, пытавшийся бежать с Грейта. Вы, вероятно, видели эпизод с прыжком Курта со скалы в море. Этого перспективного спортсмена оклеветал конкурент, но наша судебная система не стала разбираться, и невинный человек превратился в преступника.
– Возмутительно. Особенно мне не понравилась запись в экспериментальном отделении клиники, где проводились опыты с людьми. После них несчастные теряли дар речи, утрачивали контакты с внешней средой, становились безразличными ко всему инвалидами. Как понимать подобные зверства?
– Так совершенствовалась технология коррекции психики. Для экспериментов использовались провинившиеся преступники.
– Подобная практика за пределами моего понимания.
– Именно поэтому пациенты подняли бунт. Правда, вырваться с Грейта удалось лишь Самойлову и Ренуа.
– Чего от меня хотите?
– Господин Куртис – высокопоставленный чиновник. Вам лучше его отпустить, иначе возникнет скандал, который окончательно испортит отношения между нашими странами.
– Разумно.
– Двое других нарушителей – безвинно пострадавшие люди. Освободите их, пусть уезжают, куда пожелают.
– Понятно. Я завершил расследование инцидента. В ближайшее время доложу руководству его результаты и свои предложения. Вас больше не задерживаю.
Глава 7
Власть на острове перешла в руки пациентов. Охранники сдались без боя. Среди восставших царило радостное возбуждение. Почти все хотели покинуть Грейт, но были и осторожные люди, не верившие в успех предприятия. Мы располагали кораблём, стоящим на причале, и вертолётом Куртиса. Вертушки охраны оказались в нерабочем состоянии. Желающие покинуть остров не хотели плыть за границу, и никакие доводы не помогали. Мой план был отвергнут. Ни я, ни Поль не желали возвращаться назад в лапы полиции. По договорённости с Лопесом и Валентино, мы получили вертолёт и могли лететь, куда пожелаем.
Перед отлётом навестил Алис. Она была напугана переменой власти и беспокоилась за отца. Успокоил её и, набравшись решимости, предложил выйти за меня замуж. Алис, не раздумывая, согласилась. Это был счастливейший момент в моей жизни.
Свенсона мы выпустили на волю, а Куртис стал гарантом нашей безопасности. Сначала летели спокойно. Из иллюминатора со смешанным чувством радости и сожаления я наблюдал за удаляющимся Грейтом, с которым связаны самые тревожные и счастливые дни моей жизни. Скалистый остров в бушующем морском раздолье казался грозной обителью зла, из которой мне чудом удалось вырваться. После пересечения границы нам приказали посадить вертолёт. Мы рисковать не стали и подчинились. На земле нам надели наручники, и в грязном закрытом фургоне доставили в ближайший населённый пункт. Там поместили в затрапезную гостиницу: в один номер советника, а в другой – меня и Поля. Потянулись однообразные и тревожные дни в ожидании решения местных властей. После раскачки бюрократическая машина со скрипом заработала, и заинтересовалась моей персоной. Конвоир отвёл меня в отделение полиции.
– Питер Самойлов, вы незаконно проникли в воздушное пространство нашей страны. Признаёте свою вину? – круто начал допрос смешной лопоухий следователь.
– Не признаю, – нагло ответил я.
– А почему? – удивился он и пошевелил ушами.
– Я вынужденно покинул свою страну, где подвергался политическим преследованиям и бесчеловечным истязаниям.
– У вас есть доказательства?
– В глобальной сети масса материалов про программу «Лояльность», куратором которой является советник Куртис, про исправительный комплекс на острове Грейт, где калечат невинных людей, пытаясь сделать из них граждан, лояльных к тоталитарному режиму.
– Журналистам верить нельзя. Ради привлечения публики они готовы малозначительный факт раздуть до размеров сенсации. Кстати, куда вы собрались бежать?
– Мои родители – русские люди. Я хочу вернуться на родину.
– Арестованный Куртис сказал, что вы опасный преступник, и были направлены на Грейт для исправления. Правда?
– Я стал преступником после того, как укрыл на ночь Поля Ренуа, преследуемого полицией за критику режима и предложения по его реформированию.
– Со слов Куртиса, вы организовали захват власти на Грейте и массовый побег преступников. Это серьёзное обвинение.
– А вы предлагаете смириться и превратиться в безразличного идиота?
– И что я должен сделать с вашей компанией?
– Нас с Полем отпустить, а Куртиса судить за преследование противников авторитарного режима.
– Я принял к сведению ваши показания.
Следователь не спешил с разбирательством. Он допросил каждого из нас и чего-то ждал. Вскоре выяснилась причина его неторопливости. Однажды из окна номера я заметил полноватого важного господина с короткими светлыми волосами. Это был Свенсон, прибывший выручать советника. Через пару дней следователь захотел поговорить со мной.
– Господин Свенсон, комендант исправительного комплекса Грейта, привёз видеозаписи регистраторов, установленных на острове, – сообщил он. – Они подтвердили ваше активное участие в бунте, захвате господина Куртиса. Слова советника подтвердились. Его, скорее всего, отпустят.
– Что будет со мной и Ренуа? – спросил я.
– Господин Куртис требует отправить вас на Грейт. Результаты расследования я изложил в отчёте. Решение будет принимать руководство.
После недели утомительного и нервного ожидания в номер вошли знакомый нам следователь, Миних и два охранника. Стало понятно, что ничего хорошего мы не услышим.
– Самойлов и Ренуа, вынужден сообщить, что вы отправляетесь в исправительный комплекс Грейта, – произнёс приговор следователь. – Моё предложение о вашем освобождении было отклонено. Руководство не захотело нагнетать напряжённость в отношениях с соседним государством.
– Советника Куртиса отпустили? – поинтересовался я.
– Он был заложником и ни в чём не виноват. У нас отсутствовали основания для его задержания.
Миних махнул рукой, охранники нацепили на нас наручники, вывели из гостиницы и бесцеремонно запихнули в вертолёт, на котором мы прилетели сюда. После получения официального разрешения он оторвался от земли и взял курс на Грейт. Такого кошмарного завершения блестящей операции по захвату власти на острове и массовому побегу трудно было представить.
– Миних, что происходит на острове? – спросил я.
– Там восстановлен порядок. Все беглецы возвращены на Грейт: зачинщики и активисты помещены в изолятор, остальные – в гостиницу. Комендант отменил свободное перемещение пациентов по острову.
– Удивительно быстро вы подавили восстание. Помог предатель Юджин?
– Он нас предупредил. Я готовился к различным вариантам развития событий. У вас не было никаких шансов.
– Если бы наши соседи были смелее и самостоятельнее, всё получилось бы.
– Не думаю. Для них Самойлов и Ренуа – неизвестные иностранцы, не представляющие интереса. Вы пешки в большой политике, и ради вас никто не будет ломать копья.
– Хотите сказать, что нас принесли в жертву вместе с принципами демократии.
– Какие принципы? Не смешите меня, молодой человек.
Оставшуюся часть пути пассажиры провели молча. Обычно весёлый и разговорчивый Поль расстроился, ведь до желанной свободы оставался один шаг. После приземления охранники отвели нас в арестантскую гостиницу.
– А почему не в изолятор? – удивился я.
– Так решил комендант, – ответил охранник.
– Хоть здесь повезло, – приободрился Поль. – Хорошо, что начальник тюрьмы – твой тесть.
Когда вошли в свой номер, мы побросали вещички, рухнули на кровати, проспали ужин и очнулись только ранним утром. Сначала я никак не мог сообразить, где нахожусь.
– Поль, зарубежные недруги переселили нас в другой номер? – удивился я.
– Да, Питер. Как это ни прискорбно, но мы переехали в арестантскую гостиницу на Грейте.
– Какой ужас!
В столовой увидели знакомых пациентов. Некоторые отворачивались от нас, считая виновниками всех бед, которым подозрительным образом удалось избежать изолятор. Другие сочувствовали, расспрашивали о нашем зарубежном турне. От них мы узнали, что теперь пациенты могут находиться только в огороженной зоне, включающей гостиницу, столовую и спортивный комплекс. В остальных случаях их сопровождают охранники. На острове произошли удивительные преобразования. К всеобщему ликованию, комендант ликвидировал экспериментальное отделение клиники, в котором проводились чудовищные опыты. Ненавистный Кокс стал начальником отдела контроля, в котором исправленные пациенты подтверждают лояльность режиму перед выходом на свободу.
