Kitobni o'qish: «И миллиона лет мне мало»

Глава 1
Кросс Рубен

1

– Оля, не записывай ко мне на завтра никого, всех ставь на пятницу, – раздался хорошо поставленный мужской интеллигентный голос из-за слегка приоткрытой роскошной двери, выкрашенной в светлые тона.

– Так у вас же в пятницу лекции, – немного возмущенный простоватый тон молодой секретарши совсем не вязался с атмосферой дорого обставленного кабинета.

– Да, на этой неделе перенесли на четверг, все из-за этих новостей, – примирительно согласился вежливый хозяин офиса.

Оля, ассистент доктора медицинских наук, профессора Кросса Рубена, не стала переспрашивать какие именно новости имеет ввиду её шеф, подтянутый, спортивный абсолютно лысый мужчина сорока лет с греческим носом, и не менее греческим именем. Она только ещё раз перечитала крупные буквы на газетных страницах, аккуратно разбросанных по столу вместе с другими бумагами и продолжила, постаравшись сменить тему.

– И все таки я не понимаю, Кросс Георгиевич, для чего вам эти лекции сдались. Если бы у меня была такая клиника как у вас, я бы не то что лекции, я бы вообще сама прием не вела.

– Оля, ну нельзя все время мыслить так меркантильно, и говорить только о деньгах.

– Так а я не только о деньгах, сегодня вот в ресторан иду, Илья пригласил.

– Ну да, вы оба друг друга стоите, один третью машину за полгода меняет, аспирант называется…

– Вторую всего-то…

– Другая каждую неделю с новым телефоном, как дети прямо.

– Ну так, вам, спасибо, Кросс Георгиевич, за нашу счастливую жизнь.

– Ольга, эта шутка совершенно бестактна и неуместна. Ступай лучше к айтишникам, опять что-то с интернетом, зависло все, даже почта не открывается.

Почта, как и другие странички в интернете были недоступны не только Кроссу Георгиевичу Рубену, известному московскому психотерапевту, на прием к которому записывались бизнесмены и политики, кинозвезды и обычные домохозяйки. Вот уже месяц весь мир испытывал последствия колоссального сбоя в работе программного обеспечения во всей интернет сети.

Этот коллапс ждали, больше в шутку, чем всерьез, в двухтысячном году, когда все календари мира показывали 1 января 2000 года, а те вычислительные машины, которые были настроены на обработку даты из двух десятичных знаков, ошибочно могли интерпретировать это событие как наступление 1900 года. Теоретически, тогда этого могло привести к крупным сбоям биржевых, государственных, налоговых и прочих систем управления, вплоть до диспетчерских программ в гражданской, а то и военной авиации.

2

Однако, «проблема 2000 года», или как её назвали «проблема Y2K», не случившись тогда, произошла сейчас, в этом году, совершенно в нелогичную для таких событий дату. Очевидно, сработал какой-то вирусный алгоритм, принудительно вызвавший возврат к дате, сменившей тысячелетие на следующее. С небольшой разницей – вышли из строя все электронные календари. Просто перестроились в произвольном порядке, не поддаваясь никакой логике, никакому системному объяснению.

Страшно подумать, что такая мелочь, как сбой календаря на компьютерах в двадцать первом веке может привести к настолько катастрофической цепной реакции. Неразбериха с трафиком железнодорожного транспорта, когда полетела вся автоматика и график движения поездов случайным образом перемешался, привела к задержкам поставок продовольствия в магазины. Сбившаяся система освещения улиц вмиг оставила без света ночные города, посчитав, что светить лучше днем, чем когда темно. Автоматика, обслуживающая дома, канализацию, водоснабжение вовсе вышла из строя, запуская ещё более страшную череду сбоев и потенциальных бытовых трагедий.

Естественно, моментально наступила массовая паника.

Весь мир, как по взмаху волшебной палочки, вернулся на несколько тысячелетий назад, забыв обо всех достижениях цивилизации. Это оказалось так просто. Так непрочно держалась наша культура, фиговым листочком прикрывающая животную людскую натуру. На первое место вылезла дикая ужасающая, бескомпромиссная и глухая воля к жизни в самом примитивном своем проявлении. Внезапно, все упростилось до двух крайних полюсов – смерть и существование. Все остальное перестало иметь значение.

Самые базовые начальные рефлексы горели в глазах обезумевших городских жителей, выбежавших на улицы, не знающих в каком направлении спасаться. Грабили магазины, переворачивали, зачем то, скамейки и транспорт, пытаясь построить из них баррикады. Поджигали переполнившиеся помойные контейнеры, откуда то, взявшиеся, кругом тряпки и мебель. Конечно, везде припаркованные легковые автомобили, со звоном бьющихся стекол периодически ярко взрывались то тут, то там.

Мгновенно оглупевшие люди сбивались в толпы, все сметая, что попадало под ноги, попутно пережевывая самых слабых, старых или слишком хрупких своих соплеменников.

Поразительно все же, насколько быстро это произошло. Было общество, со своими культурными связями, воспитанием и представлением о взаимодействии с миром. И в одночасье все исчезло, остались только ужас и паника. Всего то, из-за сбившихся календарей. Кто бы мог предположить, что именно такой пустяк способен запустить настолько разрушительные последствия.

3

Слегка адаптировались к ситуации лишь к концу первой недели после событий. Постепенно вытесненная, выкинутая за ненадобностью культура постепенно стала возвращаться в отношения между людьми. Паника немного уступила место разуму. К тому времени удалось восстановить особо важные стратегические функции, но многое осталось в нерабочем состоянии. Главное, что пришло понимание – возврата к прежнему спокойному миру не будет.

Надо как-то дальше жить. Перед каждым возникла задача привыкнуть к новым изменившимся условиям. Кто-то пришел в себя очень быстро, кто-то окончательно разочаровался в своей судьбе. Были и те, кто решил воспользоваться положением в своих интересах, обернуть ситуацию в свою пользу.

Катастрофе были рады, пожалуй, только журналисты, внезапно получившие огромное количество поводов для новостей, которые просачивались в электронные ящики, даже, не смотря на длительное отсутствие соединения с сетью почти у каждого пользователя во всем мире.

Разумеется, просачивались вместе с рекламой какой-нибудь безделицы. Коммерсанты, рекламщики, ростовщики, дельцы и коммивояжеры одни из первых смогли найти себя в этом хаосе. Впрочем, так всегда и бывает.

Именно об этой категории людей и подумал Кросс Георгиевич, когда в офисной тишине его кабинета раздался негромкий звук пришедшего сообщения на электронную почту в его позолоченном дорогом ноутбуке с ребристой крышкой, прозвучавший достаточно отчетливо в пустой безлюдной комнате. Наверное, какой-то рекламный спам от банка, интернет магазинов или бесконечных профессиональных сообществ, с которыми приходится иметь дело современному психологу, тем более такому высокооплачиваемому и востребованному.

Затем, он вспомнил, что звук у колонок выключен, причем достаточно давно и доступа к кабинету в его отсутствие никто не имел. Уже после, убедившись, что колонки компьютера даже не подключены, увидел, что и соединения с интернетом все так же нет.

А сообщение есть.

Помеченное красным флажочком как важное, не просмотренное свежее сообщение с подозрительно неизвестного адреса сразу привлекло внимание Кросса. Одновременно с раздавшимся звуком сообщения верхний свет флюоресцентых ламп стал заметно слабее, словно в кинотеатре перед началом сеанса. Привычные едва различимые звуки, доносившиеся из коридора и соседних офисов, утихли.

Он принялся внимательно читать интригующее послание, быстро двигая глазами и слегка приоткрыв рот, даже не заметив, что открылось оно самостоятельно, будто реагируя на обращенное к нему внимание. Содержание письма необъяснимым магическим образом сразу увлекло Кросса, не оставив никакой возможности проигнорировать его, привычно отправив в папку со спамом.

Не каждый день приходят настолько необычные письма.

4

«Кросс Георгиевич Рубен, мне известно о тебе всё. С самого рождения до этой секунды. Я вынужден себя раскрыть, потому что мне нужна твоя помощь.

Люди – в привычном понимании этого слова – не единственные жители нашей планеты. Среди вас или где-то очень рядом проживает множество тех, кто обладает уникальными и необычными способностями, которые выходят за грань всех мыслимых представлений о мире и человеке. Я один из них.

Как ты уже понял, я умею управлять компьютерами и любой другой техникой на расстоянии. Особенность в том, что для этого я использую лишь силу мысли. Но не с этим я к тебе обращаюсь.

Представь, что должен чувствовать обыкновенный человек, проживший долгую насыщенную тяжелую жизнь, переживший всех своих родственников и друзей. На склоне лет понимающий, что это ещё не конец и впереди есть десятки лет жизни, которые больше нечем заполнить. Должен ли он желать смерти?

Сойдет ли он с ума, проживая вторую сотню лет, или сам поторопит свою смерть, гонимый одиночеством и ужасом затянувшегося бытия?

Как изменится его восприятие мира к третьему столетию жизни? Обязан ли он обратиться за помощью к врачам твоей специальности или должен скрываться от людей? Да и будет ли он вообще нуждаться в каком- либо участии, а тем более, есть ли те, кто хотя бы теоретически способны помочь?

Может быть, он должен обратиться к ученым для изучения своего дара? Какие новые знания откроются перед ним, когда он будет праздновать 450-летний юбилей? Это уже само по себе звучит фантастически, и больше подходит для сюжета развлекательной книги, в это невозможно поверить.

Не надоест ли ему, не опостылеет ли все живое вокруг к шестой сотне лет? А может, напротив, это будет некий супермозг, способный взять на себя незримое управление всем человечеством? Или к восьмиста годам проснется злой гений, который решит уничтожить человечество?

Я – есть ответ на эти вопросы. Сегодня мне исполнился 1033 год от моего рождения…»

5

Разумеется, в первые секунды чтения Кросс решил, что его кто-то разыгрывает, или же ему пишет просто очередной пациент, обыденно вышедший из ремиссии. Серьезно воспринять такое письмо было невозможно. Он уже занес правую руку, чтобы закрыть вкладку с письмом, как вдруг отчетливо вслух прозвучали чьи-то слова. Голос, интонациями, тембром и окрасом похожий на внутреннюю речь самого Кросса, шел, все же, из встроенных колонок ноутбука, тоже предварительно отключенных.

– Кросс, то, о чем говорится в письме – не розыгрыш и не бред сумасшедшего. Все это правда.

– В таком случае вам должно быть известно, что я верю только фактам и логичным доказательствам, но не словам, – решил подыграть Кросс, по его мнению, шутникам, затянувшим этот странный спектакль.

– Естественно у меня есть чем подтвердить сказанное. Загляни в правый верхний ящик шкафа у входной двери. Там на диске результаты всех анализов и экспертиз, генетическая хроматография, угольная спектрограмма, доказывающие мой возраст – прозвучал ответ.

– Чтобы изучить всё это потребуется наверняка немало времени – недовольно протянул Кросс, про себя отмечая, что шутка уже несколько затянулась, но, всё же, вставил диск в ноутбук и запустил специальную медицинскую программу, которая в эту же минуту вывела на экран данные с анализами.

– Потребуется времени столько, сколько нужно. Ни больше, ни меньше, – логично констатировал голос, уже почему-то доносившийся из динамиков смартфона, а не ноутбука.

– Как этот диск вообще оказался в моем кабинете? – нарушил тишину Кросс после нескольких секунд внимательного, но беглого просмотра данных на мониторе, впрочем, вполне достаточных, чтобы убедиться в том, что это не подделка, и его собеседник действительно очень стар.

– Эти технические детали вполне осуществимы, если есть хоть немного воображения. Не думаю, Кросс Георгиевич, что вас действительно интересуют такие мелочи. Они тем более безынтересны в свете того, что происходит сейчас по всему миру – голос переместился в противопожарный динамик на потолке.

– Так ваше появление и катастрофы, полагаю, как-то связаны между собой? – начал догадываться Кросс.

– Верно, мне необходима ваша помощь в установлении причин и источника катаклизмов – последовал прямой ответ неизвестного собеседника.

– И когда вы планируете начать поиски?

– Прямо сейчас!

6

В серьезности намерений собеседника Кросс Георгиевич перестал сомневаться почти окончательно, ещё раз быстро просмотрев результаты анализов с диска. Вопросы возникли к своему собственному состоянию, все ли в порядке с его восприятием реальности. Не результат ли это перманентного стресса и недосыпания? В своем ли он уме? Ведь случаи психических заболеваний, в том числе с галлюцинациями, совсем не редкость в профессиональной психиатрической среде.

Однако это был не тот случай. Кросс был абсолютно здоров и трезво оценивал все происходящее, которое не пугало, не вводило в ступор. Напротив, будущее обещало много новых открытий, приключений и путешествий.

Тем временем разговор продолжился.

– Почему, именно я стал первым к кому вы обратились? – Кросс взял ноутбук и переместился на небольших размеров диванчик возле книжного шкафа, уставленного карточками пациентов и книгами, художественными, вперемешку с медицинской литературой.

– Кросс, вы первый, кто смог дойти до момента осмысленного разговора. Контакты были и до вас. Однако, заканчивались они весьма не продуктивно, рождая впоследствии множество слухов и легенд, – теперь звук доносился одновременно из ноутбука, смартфона и динамиков с потолка, создавая эффект живого присутствия собеседника.

– Любопытно было бы послушать.

– Непродуктивные разговоры и депрессивные личности – это ваша профессия, мне подобный опыт ни к чему. Тем более возвращаться к проваленным возможностям нет никакого желания. Я всегда стараюсь смотреть исключительно вперед. Вот уже одиннадцатую сотню лет.

– Хорошо. Какая помощь вам требуется от меня? От простого смертного, чьей профессией является столь унылое пережевывание потерянных возможностей, упущенных моими ни к чему не способными пациентами.

– Ну, зачем же, не преуменьшайте своих заслуг, дорогой Кросс Георгиевич. Как бы вы сами рассудили, в чем мой интерес к вам?

– Честно сказать, не могу даже представить такую ситуацию, чем мог бы я быть полезен в таких делах мирового масштаба. Спасением мира и всего человечества на этой неделе я заниматься не планировал. Хотя, предположу, что вам нужны свободные руки.

– Если совсем коротко, то, наверное, вы не далеки от правды. Однако с такой задачей сможете справиться, пожалуй, только вы.

– Боже мой, как безобразно вы льстите собеседнику. Похоже, вы действительно давно не разговаривали с людьми и совершенно утратили навык общения.

– Кросс, мне нужен помощник, который сможет лично посетить других долгожителей и людей с уникальными способностями. Нам всем нужно объединиться. Сидя каждый в своих убежищах, в горах или на острове, мы бессильны перед тем, что вызывает столь масштабные техногенные и природные катастрофы, сбои в компьютерных системах всего мира.

– Я думаю, что удивлю вас тем, что скажу дальше. Я согласен. Вы с вашим предложением удивительным образом подоспели как нельзя во время. Ещё несколько месяцев этой монотонной и пресыщенной жизни и психолог потребуется уже мне.

– Отлично, вы смелый человек, Кросс. Однако нам нужна помощь ещё одного человека. С её способностями поиск будет более удачным.

– Её?.. Кто она?..

– Пожалуй, кроме имени Мария, места жительства и нескольких упоминаний способностей, достоверных сведений у меня не много.

– Куда же мы отправимся?..

Вопрос повис в воздухе, в комнату вошла секретарь и ассистент Ольга, напрасно сходившая к системным администраторам офисного здания – интернета не было во всем городе. Она тут же поспешила поделиться этой информацией со своим начальником. Но была прервана на полуслове.

– Ольга, у меня к вам ещё одно поручение, дозвонитесь или пошлите курьера, мне нужны билеты, я отправляюсь в командировку…

Экран ноутбука ярко переливался крупными цветными буквами: «Она живет на Урале» и далее точные координаты.

– …Я еду в Екатеринбург.

Глава 2
Мария Грин

7

Мария Грин жила в большом трехэтажном доме, почти в центре города, встретившего Кросса Рубена весьма приветливо. Работала в экскурсионном бюро, поскольку знала несколько языков в совершенстве, могла без переводчика общаться с иностранными туристами, французами, немцами, англичанами и японцами. Не имея богатых родственников, и вообще никаких родственников, смогла обеспечить себе крайне безбедное существование в это весьма дремучее феодально-капиталистическое время для России начала двадцать первого века. Дело в том, что Марии была доступна помощь несколько иного рода, причем, в отличие от Кросса Рубена, почти с самого детства. Её родители погибли в результате автомобильной аварии, когда ей нужно было идти в первый класс. В итоге, оставшись жить у родительских друзей, была предоставлена сама себе, рано научившись самостоятельности и умению нести за себя ответственность.

Внешне Мария выглядела достаточно стильно. Несмотря на классический деловой стиль в одежде, казалось, что она одета в самые модные и передовые наряды. Такое часто бывает, когда внутренние харизматические черты характера оживляют внешнюю красоту. И, напротив, человека пустого, но слепо вторящего всем самым популярным тенденциям, с даже самым дорогими украшениями и нарядами, стремление выделиться делает нелепым и смешным. Красота, действительно, характеристика поведенческая и, зависит от какого-то внутреннего свечения глаз, определенной мимики, внимательных жестов, уместных фраз, свежего интеллекта. Но не зависит от полноты губ, обилия косметики, доступного выражения лица, и наличия дорогих бесполезных предметов.

И было ещё одно качество, ради которого известные нам гости приехали к Марии в Екатеринбург из самой столицы. Мария могла передавать и получать информацию, что называется, без использования материальных носителей. Малоинформативное и околонаучное слово «телепатия», такая, какой её показывают в фильмах или описывают в фантастических рассказах, здесь не уместно. Речь идет о совершенно другом способе восприятия. Вообще если бы пришлось описывать это умение самой Марии, ей было бы немного странно, что им не обладают, или обладают, но не пользуются, другие 8 миллиардов человек. Так же как дальтоники или глухие с детства мир представляют именно таким, каким ощущают изо дня в день с момента, когда начали себя осознавать. В этом смысле совсем плохо обстоят дела с гениями и талантливыми личностями. Долгое время они убеждены, что люди, которые живут рядом с ними, видят мир таким же, как они, полным невероятно интересных причинно – следственных связей, умопомрачительных, ещё неизведанных вещей. И тем сильнее их разочарование, когда становится ясно, как они заблуждались по поводу этого вопроса.