Kitobni o'qish: «О суде присяжных»

I

Если вы хотите уверовать в суд присяжных, – не просто прийти к снисходительному убеждению, что это «достаточно хорошая форма суда», а уверовать, – займитесь исследованием именно тех дел, приговоры по которым ставятся в вину суду присяжных.

Именно тех дел, приговоры по которым возбуждают «негодование» общества и шакалий вой против суда присяжных в печати.

И вот, когда вы вполне ознакомитесь с делом, когда все обстоятельства дела во всей полноте раскроются перед вами так же, как они раскрылись перед присяжными на суде, вы увидите, до какой степени «возмутительный» приговор согласен с обстоятельствами дела, до какой степени он вытекает из них, вы увидите, сколько справедливости, чуткости, ума, сердца в суде присяжных.

Я не знаю занятия более интересного, чем исследование дел, по которым вынесены «возмутительные» вердикты. Вы увидите, что именно «наиболее возмутительные» – то вердикты и являются наиболее справедливыми.

Да, но это тогда, когда вы знаете все обстоятельства дела.

А спросите тех, кто поднимает «шакалий вой» по поводу «возмутительных» вердиктов:

– Были вы на суде? Слышали дело?

– Нет, но я читал отчёт в газетах.

По газетам же только и судит публика, «негодующая» на «возмутительные» вердикты.

Большинство русских газет за суд присяжных. Идти против суда присяжных считается у русских журналистов зазорным и скверным. Надо быть совсем уж Грингмутом, чтобы травить суд присяжных.

Газеты считают своим долгом вступаться за суд присяжных, и никто столько не приносит вреда суду присяжных, сколько газеты. Если кто и дискредитирует суд присяжных в глазах общества, так это исключительно газеты своими «краткими судебными отчётами».

Надо оговориться. Газеты, особенно провинциальные, отчасти и не по своей вине виноваты в этом тяжком грехе. Не любят, чтоб мы много занимались «всей этой уголовщиной», «размазывали кровавую грязь». И не одна только воля г-д издателей и редакторов виновата в том, что газеты не отдают судебным делам столько внимания, сколько дела эти заслуживают.

Но это только отчасти.

Вообще же, что такое «судебный отчёт» в газете?

Издатель говорит:

– Подешевле!

Редактор говорит:

– Покороче!

Всякий издатель расхохочется, если вы скажете ему, что за судебные отчёты следует платить так же дорого, как платится за политические статьи, за статьи по внутренним вопросам, за фельетоны общественной жизни, – для того, чтобы привлечь к ведению этого отдела, столь же важного, людей талантливых, образованных, знающих.

Всякий издатель только плечами пожмёт:

– Батюшка! Да где ж это делается?

И что ж удивительного, что нищенский бюджет «судебной хроники» привлекает к себе только злосчастных репортёров, бесталанных, часто невежественных, иногда даже малограмотных.

Замечательное дело. Идёт, положим, «Отелло», и в редакциях очень и очень думают:

– Кого бы послать из лучших сотрудников? Этого… Но справится ли он с психологией этой трагедии? Поручим такому-то. Но достаточно ли он литературно образован для этого? Попросить разве такого-то. Но достаточно ли он знает театр? Достаточно ли он опытен?

«Кого-нибудь» на «Отелло» не пошлют.

А идёт та же трагедия в суде, рассматривается дело об убийстве из ревности, и в редакциях спокойны:

– Репортёр напишет!

А ведь жизнь талантливее Шекспира. И трагедия, которая рассматривается на суде, быть может, поглубже шекспировской.

Некоторое исключение составляют только дела, про которые можно заранее сказать, что они будут «особо сенсационны». А обыкновенный редакторский пароль по отделу судебной хроники:

– Главное, покороче!

Репортёр приносит заметку для судебной хроники.

– Коротко написано?

– Коротко!

Это лозунг, необходимый, чтоб заметка прошла на редакторский стол. Без этого лозунга она сильно рискует корзиной.