Kitobni o'qish: «Эхо»

Шинели… Шинели бродили по улочкам. Запах горячих обломков бетонных клеток и сгоревшего пороха. Кожа на берцах тонула в грязи. Всё, что было из железа: машины, входные двери, терминалы, вмонтированные в мёртвые высотки, – скрючилось от боли и жалобно визжало. Стены навсегда впитали чёрную пыль от людских тел, которые никогда уже не будут обведены мелом. А кому не удалось стать тенями на бетонных трупах, валялись бездвижными тушками. Одна из них в окровавленном кухонном фартуке лежала, придавлена потолком домашнего очага, её пальцы на руке и мышцы на лице дёргались от предсмертных конвульсий. Мелкие крошки и осколки стекла рассыпались снегом на рваные раны. Солдат облокотился на сгоревшую машину с расплюснутым кузовом. Мужчина прислонил к щеке остывший ствол винтовки. Бойня закончилась, и людской скот забит, и кровь его всю спустили. В терявших цвет глазах застыл страх, его никто не спрятал – животным не опускают век. Асфальт как остывшая сковородка держал мясо и потроха. Чёртов хаггис. И чёртова шотландская кухня!