Kitobni o'qish: «История костела и польской диаспоры в Тобольске 1838-1922 гг»

ВСТУПЛЕНИЕ

Административное деление

История польской диаспоры в Тобольске, а также неразрывно связанного с ней костела и римско-католического церковного прихода, дождались сегодня отдельной разработки. Заслуживающим доверия оправданием является факт, что только несколько лет назад для польских исследователей были открыты российские государственные архивы. К сожалению, продолжают оставаться недоступными архивы НКВД, без которых невозможно обстоятельное изучение судеб польских поселений в Сибири в период существования СССР.

Когда в начале 90-х годов краковская фирма «RealBud», работающая в Сибири, взялась за работу по восстановлению разоренного костела в Тобольске, значительно выросла заинтересованность его историей. В 1992 г. появился первый, состоящий из нескольких страниц, очерк 3. Леха о Тобольском приходе римско-католической церкви, а в следующие годы лавина разных статей в польской и российской прессе.¹ В 1998 г. краковянин Мариан Суда издал интересно и богато иллюстрированную книгу, которая является репортажно-исторической пробой показа польских следов на территории Земли Тобольской до настоящего времени. Автор посвятил также в ней несколько страниц истории костела.²

Во всех этих публикациях нужно отметить очень убогие фактографические сведения, касающиеся прошлого Тобольского прихода и католического костела. Это не является упреком в адрес авторов, которые, не имея доступа к архивным материалам, не смогли представить и обобщить многие исторические факты.

Чтобы заполнить этот пробел, я провел поиск в Российском Государственном Историческом Архиве (РГИА) в Санкт-Петербурге. Там имеются собрания документов бывшего Архива римско-католической Митрополии и Архиепископства Могилевского, которые руководили приходами в России и Сибири.

Собрания документов Тобольского прихода 1840-1922 гг. состоят из официальных документов, корреспонденции, рапортов тобольских ксендзов, документов переписки между митрополитом, консисторией, Министерством Внутренних Дел (МВД), а также разных документов и писем от рядовых членов прихода. Несмотря на существующие в этих документах пробелы, они позволяют нам в полной мере и обстоятельно восстановить историю римско- католического прихода в Тобольске. Автор не имел возможности произвести поиск в Тобольском архиве, где, согласно реляции тогдашнего приходского священника (ксендза) Станислава Коллера, сохранились только метрические книги 1852-1921 гг.

Серьезным дополнением к архивным материалам является информация, содержащаяся в официальных изданиях Архиепископства «Direktorium Divini», а также в опубликованных воспоминаниях польских ссыльных и в обычной польской и российской литературе. Замечательным источником для изображения жизни польской колонии в Тобольске и отчасти в Тобольской губернии в период с 1831 по 1858 год являются записки А. Павши, К. Волицкого, Я. Ручинского и Е. Фелинской. Источником, который позволил установить достоверность и точность биографических данных, является «Словарь биографический», изданный профессором Викторией Сливовской.³

Хронологические рамки работы охватывают годы от первых польских следов в Тобольске с конца XVI века до половины 1922 года, или до времени последней заметки о Тобольском костеле, сохранившейся в Петербургском архиве. За начало истории Тобольского прихода принимается 1838 год, когда викарий из Томска, ксендз Рудольф Юргелевич, подал прошение властям о разрешении на постоянное место жительства в Тобольске и сбор пожертвований на строительство костела.

Работа эта не исчерпала совокупность темы, а является только первой пробой научной разработки наиважнейших фактов и событий из жизни польской колонии и католической диаспоры в Тобольске. Более детальные исследования дополняют отсутствующие звенья и позволяют объяснить многие сомнения. Первая версия этой темы появилась в печати в большом конспекте альбомного издания Краковской Политехники.⁴

Встреча в Ректорате Краковской Политешки. Слева: Проф. Казимеж Флага, Ксендз Станислав Коллер, Станислав Черский, Хенрик Медзиньский

Настоящая разработка возникла благодаря ректору Краковской Политехники, профессору Казимежу Флаги, который обеспечил серьезный вклад учебного заведения в дело восстановления костела польских ссыльных в Тобольске. Автор благодарит ректора за оказание помощи для работы в архиве и возможности издания этого труда, а также рецензентов за все критические замечания.

1. Тобольск – центральный пункт распределения ссыльных до середины XIX века

Карта Тобольской губернии от Владивостока до Уральска. Путеводитель к путешествию Государя Наследника Цесаревича. С-Петербург, 1891 г.

Тобольск – один из старейших городов Сибири. Сегодня, это небольшой город в Тюменской области, насчитывающий около ста тысяч жителей. Расположен Тобольск на высоком правом берегу Иртыша в месте впадения в него реки Тобол. Город был заложен Данилой Чулковым в 1587 г., поблизости от крепости «Сибир», называемой так же Искер, столицы Хана Кучума, которую казак Ермак захватил в 1587 г. В 1839 г. в Тобольске был воздвигнут памятник-обелиск Ермаку.

До 1708 г. Тобольск был столицей Сибири. До середины XVIII века, когда через Тобольск проходил главный «Тракт Сибирский», здесь находилась Главная Администрация Сибири. После административного деления в 1782 г. он стал столицей наместничества, а в 1796 г. столицей губернии, которая охватывала всю Западную Сибирь. Из нее в 1804 г. была выделена и образована Томская губерния.⁵

После очередной административной реформы в 1822 г. Тобольск стал административным центром губернии и Западно-Сибирского Губернаторства с двумя губерниями: Тобольской и Томской. До XVII века дорога из Москвы до Тобольска шла «Ермаковской трассой» – реками Камой, Чусовой, Тагилом и Турой до Тобола, а далее из Тобольска Иртышом, Обью до Томска и Кетью до Енисейска. В 1838 г. был размечен дорожный тракт, который проходил из Екатеринбурга через Тюмень, Ялуторовск и Ишим, а дальше через Барабинскую степь, оставляя Тобольск, старую столицу Сибири, в стороне. Поэтому, наверное, в 1838 г. Главная Администрация Западной Сибири была перенесена в Омск, и с этого момента Тобольск начал утрачивать свое прежнее значение.

Одновременно с железнодорожным сообщением, которое в 1882 г. достигло Тюмени, и с началом в 1892 г. строительства Транссибирской Железнодорожной Магистрали, большое значение приобрели расположенные около нее на линии Челябинск- Омск такие города, как Тюмень или Курган.

В память поляков Тобольск врезался глубоко и до сегодняшнего дня остался в ней, как бы какой-то далекий зов судеб сосланных соотечественников, так как Тобольск был с начала XVII века центром поселения ссыльных и главным этапом для очередных партий, идущих по сибирскому тракту. На территории Тобольской губернии было 19 из всех 61 сибирских этапов на этом тракте. Шел он из Перми на Екатеринбург, через Тюмень до Тобольска. Здесь разделялся на два направления: северо-восточное вниз по Иртышу до реки Обь и по ней на юго-восток через Сургут до Томска, а также другое направление на юго-восток из Тобольска вверх по Иртышу. Через Тару до Омска, а оттуда до Томска и дальше через Красноярск до Иркутска и дальше на восток. До 1885 г. дорогой из Перми до Тобольска ссыльные добирались пешком, а зажиточные – на телегах или подводах, в течение 46 дней, и дальше водой до Томска в течение 10 дней.⁶ Зато с 1887 г., начиная с ввода железнодорожной линии из Перми на Екатеринбург через Тюмень, Ишим до Омска и оттуда через Новониколаевск (сегодня Новосибирск) дальше на восток, ссыльных транспортировали железной дорогой. Из Тюмени же до Тобольска, который тогда остался в стороне от транссибирской железнодорожной магистрали и главного тракта дорожного, ссыльные шли по-прежнему пешком или ехали на подводах, а дальше, с середины XIX века, плыли пароходами Иртышом и Обью.

В Тобольске с 1822 г. действовало Ведомство по вопросу ссыльных (Тобольский Приказ о ссыльных), переведенное только в 1869 г. в Тюмень.⁷ «Приказ» вел реестр ссыльных и составлял на специальном формуляре информацию о каждом ссыльном, так называемый статейный список. В Тобольском тюремном замке (пересыльной тюрьме) ссыльные ожидали порой целыми неделями и месяцами последующей рассылки по всей Сибири. Из этого главного распределительного пункта, каким был Тобольск, а затем из Тюмени, направляли ссыльных в Губернские Экспедиции по Делам Ссыльных, которые, кроме Тобольска, находились еще в Томске, Красноярске и Иркутске. Эти экспедиции дальше этапами направляли осужденных согласно приговора на каторжные работы, в тюрьмы, на жительство (житье), поселение или на помещение (водворение). Ссыльные были рассеяны по всей Тобольской губернии, но самые большие колонии ссыльных находились в Тобольске и его окрестностях, а также в Таре, Тюкалинске, Ишиме, Кургане, Ялуторовске, Туринске, расположенных в южной, а также в Березове и Сургуте – в северной частях губернии. Только с середины 60-х гг. XIX века, когда Западная Сибирь была уже переполнена, началось их направление в Восточную Сибирь и дальше за Байкал, вплоть до Сахалина. Западная Сибирь считалась более тяжелым местом ссылки, чем Восточная.

По этой причине Тобольск вплоть до начала 70-х годов XIX века был важным «Этапом на польском ссыльном шляхе», ибо среди нескончаемых волн, идущих в «Сибирь», значительный процент составляли поляки.

2. Первые поляки в Тобольске и в Тобольской губернии в XVI-XVII веках

Граница Европы и Сибири

Считается, что первые поляки появились на земле Тобольской с дружиной казака Ермака Тимофеевича, насчитывающей 800 человек, который вступил в борьбу с Сибирским Ханством и ханом Кучумом в 1581-1585 годах. Можно допустить, что поляки участвовали в 1587 г. в строительстве первой крепости (острога) в Тобольске, отстоящем от завоеванного Искера на 18 верст (1верста=1064 метра). Во время похода экспедиционного отряда под командой А. Елецкого против Кучума в 1587 г. было завербовано около 100 польских военнопленных в Тобольске, Тюмени и Казани для строительства крепости Тара. Поляки принимали участие в очередном, самом большом военном походе против Кучума во главе с воеводой Иваном Массальским в 1598 г. рядом с казаками и литовцами.⁸

Можно без преувеличения утверждать, что в войне против Сибирского Ханства участвовали в немалом количестве завербованные поляки и польские военнопленные. Под руководством шляхтича Евстахия Михалевского они принимали участие в строительства Кузнецка, наиболее выдвинутого на юг пункта российского завоевания. Польские пленные, завербованные на службу в Тобольске, использовались также и для посланнических миссий, как, например, поляк Куча, который был послан в резиденцию калмыков (ойратов) Каракулы с предложением принять российское подданство. Миссия имела успех, и послов Каракулы, прибывших в Тобольск вместе с Кучей, отправили в Москву.

Куча вместе с ротмистром Бартошем, сыном Станислава, командовал военным походом казаков против непокоренных племен калмыков. Во время этого похода было открыто соленое озеро Ямыш, с которого привезено было большое количество соли, в то время пользующейся большим спросом. В 1634 г. в обороне города Тары, осажденного татарами, отличился военнопленный польской армии – ротмистр Анджей Кропотов.⁹

Разными были судьбы поляков, оставшихся в России. Павел Хмелевский во время боев в Москве в 1612 г. перешел на сторону россиян, за что был щедро вознагражден царем. Потом, может быть из-за избранницы сердца, а может быть из-за тоски по родине, он установил контакт с поляками в Смоленске и был сослан в Тобольск «как важный государственный преступник». Вскоре, однако, вновь обрел свободу. В 1622 г. он стал комендантом города Енисейска и, несмотря на финансовые злоупотребления, остался дальше на службе.¹⁰

Когда в 20-х годах XVII века Тобольск стал сильным административным, торговым и военным центром Сибири, воеводы, заботясь постоянно о расширении государства, организовывали здесь и направляли дальше на восток экспедиционные отряды. Один из таких отрядов, созданный в Тобольске под руководством поляка Самсона Новацкого, был в 1629 г. отправлен на реки Енисей и Лену в Восточную Сибирь. Новацкий, который в 1612 г. перешел на царскую службу, был вместе с женой и детьми, а так же 11 поляками послан в Тобольск в 1621 г. В этом походе принимал участие и другой поляк, Антоний Добжицкий, сосланный в 1620 г. в Тобольск вместе с 36 соотечественниками. Оба владели домами в Тобольске. Добжицкий, как первый царский чиновник, собирал дань (ясак) в Якутии. Другой польский шляхтич, тобольский сын боярский Ян Павлуцкий составил в 1622-1624 гг. первый список жителей тобольского уезда. Павлуцкий дал начало известной потом в Сибири семье. В Тобольске начались чиновничьи карьеры боярских сыновей Павла Рыхлевского и Петра Собанского.¹¹

И это не был особый случай «делания карьеры в Сибири» польскими военнопленными, которые прибывали каждый год. В 1593-1645 гг. из сосланных 1500 человек около 650 составляли польские военнопленные, которых по русскому обычаю называли «литовские люди». Согласно сведениям Д. Резуна, в период с конца XVI до начала XVIII века в Сибирь могло прибывать 5-6 тыс. поляков. В ситуации отсутствия людей письменных (грамотных) как в России, так и в Сибири, каждый образованный польский пленный был всеми способами соблазняем на царскую службу. Чтобы еще более заинтересовать этих людей, царь Михаил Романов издал в 1630 г. Указ, в силу которого все пленные, принявшие православие и перешедшие на царскую службу, были зачислены в категорию мелкопоместного российского дворянства или так называемых «детей боярских». Проблема эта серьезно отмечена в польской сибирской литературе. Приходится, таким образом, повторить со слов 3. Лукавского, что много поляков осталось в Сибири, отказавшись от возвращения вопреки условиям очередного мирного договора, «приняло православие, женилось на россиянках и полностью погрузилось в российское общество», а Сибирь стала с тех пор их родиной. Процесс этот, начавшийся в XVII веке, продолжался непрерывно. О польском происхождении сибиряков свидетельствует только польское звучание фамилий.¹²

Поэтому необходимо вспомнить о том, что не все поляки, или, как их называют российские ученые, польско-литовские пленные, соглашались на российское подданство, находясь в российской неволе. Такой информации имеется значительно меньше, хотя многие не примирились с неволей. Многие погибли, и свидетельств об этом не хватает. Часть вернулась на Родину в силу подписанных мирных соглашений, а часть принимала разные формы борьбы за свое освобождение. Явление это продолжалось до конца правления царизма.

В 1620 г. убежало 30 польских пленных и сумело добраться до Польши. В 1621 г. польские пленные в Тобольске подготовили план бегства до китайской границы. Власти напали на след заговорщиков и сурово расправились с его инициаторами. Это произошло во втором в то время сибирском центре, в Томске, где в 1634 г. польские пленные спланировали побег. В результате предательства 12 предводителей были повешены. Произошло это перед их освобождением в силу «мира вековечного», заключенного с Польшей в 1634 г. в Полянове. В 1646 г. полк, состоящий только из польских и литовских пленных, так отличился в битве с калмыками на важном участке обороны Тобольска, о чем в старой Тобольской рукописи «Составной указатель» написано, что полк спас Тобольск.¹³

С XVII века мы имеем также первые упоминания о пребывании польских капелланов в Сибири. В 1660 г. был сослан за Урал иезуит, ксендз Енджей Кавечинский, Ордена Остоя, взятый в неволю 6 июля 1655 г. в Новогрудке во время наезда московских войск на Литву. В сибирскую ссылку он отправился 11 октября 1660 г., где был изолирован от поляков, тяжело работая в каменоломнях. Находился он в Тобольске и Нарыме. Возвратился в Нецвеж в 1665 г., где умер 29 января 1667 г.¹⁴

3. Либрович повторяет за наиболее ранними свидетельствами, что ксендз Кавечинский должен был оставить воспоминания, но, к сожалению, они не найдены до сих пор. В это время первым описанием Тобольска и Сибири признаны мемуары Адама Каменского-Длужика. Взятый в неволю 20 октября 1660 г. под Могилевом, вместе с 400 пленными он был привезен в Москву, откуда с Яном и Михалом Зданович, Шимоном Голубовским и Кшиштофом Федоровым был отправлен 17 февраля 1661 г. в Сибирь. В Тобольск они прибыли 26 марта и здесь жили около 4-х месяцев. А. Каменский-Длужик так описывает город, в котором число поляков «в службе и детях боярских» оценил в более чем 300 человек: «Тобольск имеет два города: один на горе очень высокой, а другой внизу. Хлеба имеется достаточно и недорого; рыбы неслыханное количество… Этот город во всем подобен Москве, только что стен мало. Татары очень богаты, имеют все желаемое. Ходят за товарами, имеют большое количество верблюдов. Ездят до Даур и Бухар (до Забайкалья и Бухары)».¹⁵

24 июня 1661 г. были разосланы польские пленные для военной службы в Сургут, Нарым, Тару и Березовку, которые вместе с Тобольском становились очередным местом ссылки поляков в Тобольской губернии. Каменский вместе с 30 пленными был выслан для военной службы в Якутск. Освободило их только Андрушовское перемирие в 1667 г. Возвращаясь из ссылки в 1668 г., Каменский с земляками был задержан на 6 недель, во время которых тобольский воевода Петр Годунов пытался уговорить их на царскую службу. Часть людей ему удалось завербовать. Они перешли в православие и получили титул «сынов боярских». Каменский вернулся через Москву на родину.¹⁶

Не поддается, таким образом, сомнению, что Тобольск с начала XVII века был уже центральным местом, где прибывших польских ссыльных разделяли и направляли в остальные места пребывания. Век XVII, век войн московско-польских, доставил в Сибирь сотни польско-литовских пленных Все они проходили через Тобольск.

Часть осталась на месте, часть была направлена в упомянутые уже города Тобольской губернии, а остальные были определены на службу в дальние районы Сибири и Дальнего Востока. Служили они в казачьих отрядах, в администрации, в торговле, а также в качестве учителей детей городских воевод и начальников. Какая-то часть из них, прижившаяся и акклиматизировавшаяся, соблазненная обещаниями, несмотря на очередные амнистии, оставалась в Сибири на постоянное проживание. Жалко только, что об их судьбах в XVI-XVIII веках так мало осталось письменных реляций, касающихся самого Тобольска.

С первой половины XVIII века сохранилось только одно воспоминание полковника литовских войск Людвика Сенницкого, взятого в неволю вместе с братом Кшиштофом, генералом артиллерии и 700 пленными при взятии крепости Быховской в 1767 г. Оба были сторонниками короля С. Лещиньского. В Москве, находясь в заключении, их навестил сам царь, чтобы уговорить их поступить на свою службу. Они отказались и в 1709 г. были сосланы в Тобольск. Запись об этом факте осталась весьма скромная: «А когда нас до Тобольска, столицы сибирской, привезли, там нам на харчи по несколько бочек хлеба и по полтине (пол рубля), то есть по пять злотых, на каждого было выдано и едва там полторы недели прожили; узнав Самаровского Яма (сегодня Ханты-Мансийск) воеводу Григория Алексеевича Каламина, фаворита в то время Губернатора Сибирского, который прежде, будучи в Польше, знал нас, упросил, чтобы нас под его честное слово выдали».¹⁷ Там взамен за хорошее житье и содержание, учили полгода сына Каманина латыни. Потом по приказу царскому послали их дальше до Якутска. Возвратились они в 1722 г.

Однако не все польские пленные первой половины XVIII века вернулись на родину. Кароль Любич Хоецкий, барский конфедерат, будучи в ссылке в Тобольской губернии вспоминал: «Видели также в Таре, Тобольске и Казани, а также и в других разных местах много наших поляков, уже очень старых, в разных состояниях находящихся, от нескольких десятков лет забранных, которые за революции Станислава Кароля Лещинского попавши в неволю, не имели уже освобождения».¹⁸