Kitobni o'qish: «Мордоплюйство»
Золотой день.
Зайчики свистят.
Тюлени гудят.
Автобус едет.
Молодой человек рысью поспевает за ним.
– Догоню! – кричит он.
– Не догонишь! – кричит автобус.
Зацепившись за ручку двери, молодой человек влетает в салон.
– Догнал, – подытоживает маленькая девочка.
Молодой человек стократно извиняется, жмет водителю руку, целует всех женщин в щеку, дарит маленькой девочки конфету и садиться на свободное место. Но нога соседки мешает принять удобное положение, потому получает каблуком в палец.
– Ай! Ой! Ый! – крихтит женщина. – Смотрите куда наступаете! Молодой человек снова стократно извиняется, жмет водителю руку, целует всех женщин в щеку и дарит маленькой девочки конфету. Но опять наступает на ту же ногу.
– Какой вы мерзкий человек! – вопит женщина. – Среди бела дня на ногу наступать! Да как так можно?
Озадачил этот вопрос молодого человека, а после небольшого размышления и обидел. Притаил он злобу, надулся, как воробей и до конца поездки дышал то левой ноздрей, то правой.
На выходе наорал молодой человек благим матом на водителя, не передал за проезд и ушел в закат со сморщенным, как курага лицом.
Слезла светлая улыбка с водителя, и только он хотел что-то пробубнить, как прозвучало:
– Да пошел ты со своим автобусом.
В проходе, расталкивая всех людей, ковыляла женщина.
– Ноги лишилась из-за тебя, – добавила она, вытаращив средний глаз.
И пошел: автобус и водитель. Водитель держался за левое колесо, а автобус все время плакал и просил: «Марожку-у-у-у!».
– Постойте, дядя! – крикнула маленькая девочка. Ее рука, похожая на один большой волдырь, протянула две конфеты. Она, показав свою беззубую улыбку, тихо сказала:
– Диатез, мать его…
И взорвалась, как воздушный шарик, оставив желтое пятно.
