Kitobni o'qish: «Факультет. Курс второй»
Часть первая
С сентября по январь
Глава первая. В родные пенаты
– Вот и последняя неделька перед началом учебы! – Кирилл подошел к откидному календарю и передвинул бегунок на 25 августа. – Время пролетело столь быстро, что даже не успел прочухаться. И почему так всегда – каникулы уносятся в туман вечности со скоростью курьерского поезда?
«В туман вечности!», – Кирилл на секунду запнулся. Что-то уж больно часто в последние дни он употребляет это выражение в разговорной речи, а это неправильно. Ведь ему совсем не хочется быть похожим на около-, на полу- и на совсем богемных пустышек, которые к месту и не к месту вставляют: «Как говорил старина Кант», «Исходя из философских концепций Ницше» и «Согласно мировоззренческим коллизиям эзотериков-практиков».
– Из тумана вечности явился эзотерик-практик и, сев в свой шикарный автомобиль, унесся медитировать в уютную бухточку на берегу залива! – Кирилл громко фыркнул и дал себе установку прямо сейчас пересмотреть навязчивый словесный оборот.
Один вдох, два – и желание щегольнуть художественным фразеологизмом пропало. Зато тут же пред мысленным взором Кирилла поплыли лица тех самых около-, и полу-, и совсем богемных сочинских знакомых, с которыми ему посчастливилось (или же не посчастливилось) столкнуться за последний месяц.
С двадцатого июля и по двадцать первое августа Кирилл гостил у Вари – в доме ее родителей, обосновавшись в отдельном флигеле. Семья девушки жила в просторном кирпичном особняке, подстать размерам особняка был и земельный участок – почти двадцать соток. Мама Вари увлекалась ландшафтным дизайном – каждый клочок земли она пускала в дело, высаживая цветы, мастеря многочисленные зеленые альпийские горки и прокладывая парковые дорожки. А флигелек Кирилла стоял в самом дальнем углу «райского сада» – так он лично для себя охарактеризовал результаты трудов Вариной мамы.
Поначалу Кирилл хотел поселиться где-нибудь в гостинице, но Варя уговорила его не тратить деньги и принять предложение пожить у них. Цены в гостиницах в разгар сезона были ломовыми, и, учитывая, что и на всё остальное они в Сочи выше, чем где бы то ни было по стране, Кирилловых денег хватило бы очень ненадолго. Кроме того, в отличие от гостиницы, во флигельке никто не мешал Кириллу медитировать и заниматься пересмотром столько, сколько он сам пожелает. И он этой возможностью с превеликим удовольствием пользовался.
Серьезным преимуществом флигелька было то, что он имел отдельный вход и выход – и в принципе, при желании Кирилл мог вообще ни с кем не контактировать целыми днями. Но, конечно, не получалось.
По вечерам Варя вытягивала его в город – в клубы, на литературные и художественные тусовки, на ночной закрытый пляж и даже на натурные йога-пати, ставшие модными в последнее время. И Кириллу приходилось очень напрягаться, чтобы выдерживать напор новых впечатлений.
Каждую ночь по приходу домой перед сном он обязательно «чистился» (дышал и пересматривал события прошедшего дня) – чтобы не тащить в постель эмоциональный мусор, которым окружающие пытались его наградить. Это отнимало много сил, и под конец пребывания в Сочи Кирилл основательно устал – и очень хотел вернуться в Москву к уединенному и размеренному образу жизни.
И кстати, несмотря на свою наработанную способность отстраняться, некоторые «плюхи» он все же пропускал. Например – с тем же самым «туманом вечности».
На одном из «литературных коллоквиумов», на который его затащила Варя, молоденькая московская поэтесса по имени Тина так страстно читала стихи собственного сочинения, что основательно потрясла эмоциональную защиту Кирилла. Кроме того, Тина ему понравилась – и в результате, чудесным образом трансформировавшись, воздействие поэтессы проявилось в Кирилле желанием и самому стать натурой художественной и приобщенной к высокому слогу и стилю. В тот вечер он потерял над собой контроль, размяк и выпил два фужера крепкого красного вина, что еще более усугубило чувственную встряску – и следы от нее проявлялись постоянно, и даже после приезда в Москву.
Кирилл посмотрел на часы: половина десятого, и самое время съездить в МГТУ. Зайти на кафедру РЛ-2, в деканат и собственно на сам факультет. Насколько он понимает, в этом году их перекинут в новое общежитие (72ОБ – седьмой-2, Общежитие Балбесов). И, наверное, есть смысл заранее перевезти вещи – чтоб потом не тащиться с тяжеленными чемоданами, как какой-то козерог!
– Козерог, козерог, ты пока еще не знаешь, что тебя ждет! – Кирилл представил, с каким лютым удовольствием Палач станет рвать на куски новоприбывшую семерку первокурсников, и невольно внутренне содрогнулся. Воистину, Палача можно было пройти только не зная, на что он способен! Ведь если бы самому Кириллу в начале первого курса сообщили об ужасном демоне-преподавателе, ожидающем лично его, он бы сто раз подумал, а сто́ит ли вообще поступать на факультет.
– Всё равно, сто́ит! – Кирилл упрямо дернул головой. – За такие знания сто́ит побороться не только с Палачом, но даже и со всей его «козьей» кафедрой!
Однако, какое счастье, что нам уже эта пытка не грозит! И никто из нас не сошел с ума, и никого из нас не вынесли вперед ногами. Думаю, и такое случалось. Но пора – времени не так много, и день уже начался.
* * *
Главное здание МГТУ стояло все так же прочно и так же монументально, как и три месяца назад. «Семеро непьющих» пристальными чугунными взглядами обозревали окрестности с козырька над центральным входом, огромные стекла аудиторий блестели на солнце и отражали солнечные зайчики, университет выглядел собранно и даже как-то нарядно. Он, словно живой, готовился принять новую смену и своих старых знакомых и словно говорил: «Добро пожаловать! Здесь вы проведете самые незабываемые годы своей жизни!»
Кирилл неторопливо шел к ГЗ по набережной Яузы – от станции метро «Электрозаводская». Привычный маршрут от «Бауманской» был сейчас не актуален – станцию капитально ремонтировали вот уже как год и собирались открыть не ранее, чем еще через год.
Кирилл миновал обширную стоянку рядом с входом и обратил внимание, что машин на ней почти нет – преподаватели (так же как и студенты) не торопились выйти из отпусков. Последняя неделя отдыха – самая сладкая, и никто обычно не спешит ее прерывать.
Он толкнул тяжеленную дверь, прошел через турникет, поздоровался с сонным охранником (тот никак не прореагировал) и всё так же неторопливо двинулся по коридору к деканату РЛ. Нужно ознакомиться с расписанием и, желательно, встретиться с замдекана – вдруг, она сообщит что-то новенькое!
К началу учебного года внутренние помещения университета основательно подновили – освежили и подкрасили стены, повесили новые красочные ознакомительные плакаты и прочий наглядный материал – в виде портретов выдающихся ученых, так или иначе имеющих отношение к МГТУ.
В коридорах университета (так же как и на автомобильной стоянке) было совсем пусто. По пути к деканату Кириллу повстречалось только три человека – седовласый профессор и пара молодых аспирантов-преподавателей, оживленно обсуждавших, какой материал нужно давать студентам на лекциях обязательно, а какой необязательно.
К радости Кирилла деканат работал, и замдекана оказалась на месте. Они были уже давно знакомы (именно через нее Толкачев улаживал кой-какие административные вопросы в отношении Кирилла) – и замдекана встретила своего подопечного широкой улыбкой:
– День добрый, день добрый! – Валентина Алексеевна (замдекана) хитро сощурилась. – Как поживают орденоносцы? Готовы грызть гранит науки?
– Еще как! – Кирилл улыбнулся в ответ. – Честно говоря, уже соскучился по факультету!
– По какому из них? Кстати, чай будешь? Сразу оговорюсь, обычно я не пью чай со студентами, но мне хочется задать тебе пару вопросов. И лучше всего это сделать за чаем. Уделишь мне несколько минут?
– Конечно! – Кирилл уловил благожелательный настрой Валентины Алексеевны и не стал отнекиваться. – А по факультету – по ФИТС скучаю! Но и по РЛ тоже – учится трудно, на зато интересно!
– Дипломатично! – Валентина Алексеевна указала Кириллу на кресло напротив. – И очень умно́. Кстати, ко мне недавно забегал Толкачев, мы с ним тоже (как и сейчас с тобой) пили чай и беседовали часа полтора. Он мне по секрету рассказал, что на ваш курс преподавательский состав возлагает большие надежды – дословно: «Звезды сложились самым благоприятным образом!» Вот так! Я хотела вызнать у него больше, но он молчит, как партизан, и только загадочно улыбается. Может, ты мне расскажешь что-нибудь интересное?
– Да нет! – Кирилл пожал плечами. – Мне вообще нечего сказать! Честно! Что я могу знать? Только лишь то, что у меня нет ни секунды свободного времени, и нас так муштруют, что мне часто кажется – я не выдержу напряжения. В том числе и от нагрузки на РЛ-2!
– Да, нагрузка большая, факт! – Валентина Алексеевна громыхнула чайными кружками. – Сиди, сиди! – она остановила Кирилла, который бросился ей помогать. – Тогда скажи мне: твои трансцендентные способности помогают тебе справляться с техническими заданиями, и если помогают – то каким образом?
– Определенно помогают! – Кирилл не стал отнекиваться. – Очень даже! Я чувствую, в какую сторону двигаться. Вижу. Например, если в наличии имеются несколько вариантов, я могу сказать, какой лучше выбрать. И правильный ответ, правильное решение всегда вызывают во мне чувство гармонии.
– Интересно! – Валентина Алексеевна протянула Кириллу его кружку. – Бери сахар и печенье. А такой вопрос: можешь ты сказать, имеет ли данная конкретная задача конкретное решение или нет? Или – в противоположность – что при определенной постановке задачи определенного ответа нет?
– Точно не уверен! – Кирилл с удовольствием сделал большой глоток горячего ароматного напитка. – Какой вкусный! Здесь нужно смотреть именно конкретику – на фактический материал. Видение заточено именно под фактуру.
– Ага! – Валентина Алексеевна удовлетворенно и даже радостно потерла ладони, немного подумала, и ее глаза сверкнули. – Коли уж мы так хорошо общаемся, то позволь мне провести небольшой эксперимент! – она вопросительно посмотрела на Кирилла. – Не обязательно, конечно, но уж больно любопытство разбирает! Позволишь?
– Ну, да! – Кирилл поёрзал в кресле. – А что будем делать?
– Сейчас! – замдекана один за другим выдвинула ящики рабочего стола и (как обычно, в последнем по счету) нашла необходимое. – Вот! – она положила перед Кириллом толстую папку с листами бумаги. – Диссертация одного из аспирантов. Что можешь сказать по поводу диссертации?
– А Вы дадите мне на нее посмотреть? – Кирилл на всякий случай решил уточнить, подозревая, что, конечно, нет – не дадут.
– Если хочешь! – Валентина Алексеевна, впрочем, не торопилась убирать руку с закрытой папки. – Но мне хотелось бы для начала услышать от тебя ответ, что ты о ней думаешь.
– Минуту! – Кирилл уже настраивался на пространство вокруг себя.
Он вошел в состояние свободного сознания и сфокусировался на папке на столе, а через папку – на авторе диссертации. Странно, но по ощущениям, автор никоим образом не был технарем – чистый гуманитарий.
Кирилл перепроверил еще раз, перенастраивая видение то в одну сторону, то в другую. Так и есть: автор – скорее всего, филолог или литературовед, и он – родственник замдекана, похоже, что сын!
Кирилл сидел с закрытыми глазами, а напротив него замерла, стараясь особо не шуметь, Валентина Алексеевна. Даже она – кандидат технических наук и доцент МГТУ, человек, обычно несклонный верить во всякие мистические штучки – чувствовала: сейчас в деканате царят некие могущественные силы, которым лучше не мешать.
После выяснения личности автора Кирилл сконцентрировался непосредственно на диссертации. В научной филологии он совсем не разбирался (точно так же, как и в научном литературоведении), поэтому смог уловить только общие ощущения – диссертация посвящена иностранному языку, очень похоже, что немецкому. Следовательно, автор диссертации должен знать этот язык в совершенстве – и, следовательно, немецкую литературу – тоже в совершенстве.
Кириллу пришло на ум, что, вероятно, автор диссертации может проживать в Германии. Он посмотрел – так и есть, но лишь частично! Автор живёт на два дома – там у него семья: жена и маленькая дочка, здесь – учеба и неплохая денежная подработка. И, похоже, автор каким-то образом связан с разведывательным сообществом – вероятно даже, конкретный шпион!
Кирилл помотал головой. Открыл глаза. Того, что он увидел, уже вполне достаточно! На Кирилла внимательно смотрела Валентина Алексеевна:
– Ну, и? Что скажешь?
– По порядку? – Кирилл посмотрел на остывший чай, поднялся и пошел к чайнику подлить кипятку. – Написал диссертацию Ваш сын, он занимается исследованием немецкого языка и немецкой литературы и имеет отношение к одной нашей уважаемой и серьезной структуре. У него в Германии семья – а Вы взяли копию диссертации сына, чтобы показать коллегам. Вы и не думали экзаменовать меня, пока не увидели. Мысль о проверке пришла к Вам случайно. Но я не стану озвучивать вслух всего, что увидел – мне кажется, это не принесет пользу ни мне, ни Вам!
Кирилл посмотрел на замдекана – у Валентины Алексеевны задрожали руки. Лицо побледнело, а на лбу выступили капельки пота.
– А ты, Кирилл, страшный человек! – спустя минуту, замдекана заставила себя слабо улыбнуться и убрала папку обратно в стол. – Извини меня, я допустила ошибку, попросив что-нибудь рассказать. Честно говоря, я до последнего момента не верила, что есть люди, способные на такое! И сейчас моя эмоциональная составляющая не хочет соглашаться с тем, что ты попал точно в яблочко, однако мой разум не может подобрать аргументов против. И у меня просьба – пусть наш эксперимент останется между нами! Ты – взрослый и уже всё понимающий человек, и не нужно напоминать, что озвучивать лишнюю информацию ни к чему! Договорились?
– Конечно! – Кирилл вдруг подумал, не совершил ли он ошибку, рассказав о своем видении, но, быстро проанализировав произошедшее, успокоился. Он не сказал ровным счетом ничего предосудительного, не упомянул о разведке ни слова, и даже если в кабинете замдекана установлены прослушивающие устройства (что маловероятно), никто не сможет его обвинить в разглашении какой-либо государственной тайны:
– Договорились! Но знаете, Валентина Алексеевна, если я что-то и угадал, то это просто догадка и ничего более! Воспринимать ее серьезно никак нельзя!
– Именно! – Валентина Алексеевна понимающе и облегченно рассмеялась. – Но допивай чай, больше не стану отвлекать тебя пустыми конкурсами на лучшую догадку века!
* * *
После деканата Кирилл направился на кафедру РЛ-2. В принципе, второй курс (так же, как и первый) шел по общеобразовательной университетской программе – специальные дисциплины должны были начаться с третьего – поэтому Кириллу на кафедре делать было особо нечего. Но он все равно потратил несколько минут, чтобы изучить новые кафедральные объявления, и убедился – кафедра живет органичной целеустремленной жизнью, научные работы востребованы, и профильные предприятия с удовольствием берут выпускников кафедры на работу.
Подошло время обеда, Кирилл перекусил в буфете на втором этаже и решил посидеть в «сачке». Первоначальное его намерение бежать на факультет куда-то пропало, Кирилл чувствовал – торопиться не стоит. Он спокойно может просто занять лавочку, нацепить темные очки и помедитировать посреди разлито́й в воздухе тишины и лености.
Кирилл так и сделал – но долго просидеть в одиночестве ему не удалось.
– Извини! У тебя зажигалки не будет? – рядом с ним на скамейку плюхнулась молодая привлекательная девушка с зажатой в губах сигаретой.
– Не! – хочешь – не хочешь, а Кириллу пришлось отвечать. – Не курю!
– Жаль! – девушка перехватила сигарету рукой. – Ты спишь что ли?
– C чего ты взяла? – Кирилл снял очки и удивленно посмотрел на девушку. – Просто отдыхаю!
– А, ну тогда ладно! Меня, кстати, Марина зовут! – девушка протянула руку Кириллу для рукопожатия. – А тебя?
– Кирилл! Ты студентка?
– Само собой! – Марина хихикнула. – А ты думаешь – здесь можно встретить еще кого-то?
– Да нет, наверное! – странно, но пустая болтовня с новой знакомой нисколько не раздражала Кирилла. Наоборот, ему было хорошо. – А где учишься?
– На РЛ-2!
– На РЛ-2? – Кирилл сразу подобрался. Совпадение? – А в какой группе?
– РЛ2-31!
– Да? – в голосе Кирилла прозвучало явственно различимое недоверие. – А ты ничего не путаешь? Видишь ли, в этой группе учусь я, и я тебя там не видел!
– Правильно! – Марина улыбнулась. – Я – новенькая. Вернее, старенькая. Брала академический отпуск на год, решала проблемы, а теперь буду учиться с тобой!
– Странно! Ты так говоришь, как будто изначально знала, что в моем лице встретишь товарища по партии!
– По партии? Круто! – Марина улыбнулась еще шире. – А я и вправду знала! Вон те девчонки мне подсказали!
Кирилл повернул голову и увидел своих одногруппниц – они издалека помахали ему.
– Понятно! – Кирилл с неудовольствием посмотрел на Маринину сигарету. – Вот уж не думал, что сегодня, кроме меня, здесь еще кто-то будет! А оказывается – настоящее нашествие в университет!
– Не одобряешь курильщиков? – Марина перехватила взгляд Кирилла. – Я – тоже! Я, кстати, не курю вовсе! – девушка выбросила сигарету в стоящую рядом урну.
– Круто! – Кирилл отметил про себя, что разговор становится все нестандартнее и нестандартнее. – А для чего тогда всё это представление?
– Просто так! – Марина полезла в сумочку и достала оттуда две шоколадные конфеты. – Повод для знакомства! Конфету будешь?
– Давай! А что, просто так нельзя было подойти и заговорить? – у Кирилла вдруг возникло ощущение, что его подцепили на крючок, как большую рыбину, и водят из стороны в сторону. – Уверен, мало кто сможет тебе отказать даже без сигарет!
– Ну да, ну да! – Марина легко пропустила его тираду мимо ушей. В ней вообще чувствовалась несвойственная обычному человеку легкость – и именно легкость сигнализировала Кириллу: что-то здесь не так – и, как минимум, нужно насторожиться! – А ты, я смотрю, не стесняешься говорить с девушкой прямо? Говорить открыто, по-мужски?
– Ну! – Кирилл слегка смутился. – Я бы так не сказал. Это моя обычная манера разговора. Но если чем обидел, извини!
– Не обидел! – Марина встала. – Знаешь, что? Коль скоро мы уже давние знакомые, не желаешь ли попить кофе? А заодно поболтать о предстоящих трудностях учёбы? Расскажешь мне о преподавателях?
– Ладно! – Кирилл и сам толком не понимал, почему согласился. У него, вроде, есть девушка, планы на сегодняшний день были совсем другие, но тут откуда ни возьмись появляется Марина и берет его в оборот! А он, как телок, не сопротивляется и покорно идет с ней пить кофе. И даже чуть ли не визжит от радости! Странно все это.
Кирилл сжал зубы и попытался отстраниться от всего происходящего. У него хватило силы замедлить шаг и чуть-чуть приотстать от Марины, уверенно двинувшейся к входу в здание. Следующее: Кирилл остановился на полпути, присев на корточки и поправляя якобы развязавшийся шнурок.
– Все же, что-то здесь не так! – тяжелая (как будто и не его вовсе) кровь прилила к голове. – И почему бы мне просто не войти в состояние видения и не посмотреть на Марину?
Странно, но сама мысль о видении вызвала в Кирилле такой ужас, что он даже дернулся. Ужас быстро подчинял тело – мышцы живота скрутило, а в глазах поплыли яркие цветные пятна. Дыхание перехватило, и Кирилл мгновенно взмок, почувствовав, как какая-то холодная игла вошла в сердце. Кирилл пошатнулся.
– Тебе что, плохо? – над ним склонилась Марина – с выражением участия и одновременно тревоги на лице.
– Нет! Всё нормально! – Кирилл оперся на подставленную Маринину ладонь и машинально (как проделывал уже сотни раз) настроился на внутреннее состояние девушки. Его ударило словно током!
Внутри Марина торжествовала. Именно торжествовала – как охотник, который подстрелил крупного зверя и теперь готовится разделать его. И этот зверь – Кирилл!
Кирилл отпрянул. Это ловушка – ловушка, заранее подготовленная и расставленная столь профессионально, что он вляпался в нее, не задумываясь! Но как он мог?
«Бежать, спасаться бегством!», – возникший помимо разума телесный посыл был так силен, что Кирилл и не пытался ему сопротивляться. Он бросил Марине: «Ты извини, ничего не получится! Я вспомнил – срочные дела! Еще увидимся!», отметил краем глаза, как мгновенно изменилось лицо девушки (оно стало жестким и почти неженственным) и устремился в сторону проходной – ноги несли его сами, и останавливаться ни в коем случае не собирались.
Кирилл в одну секунду проскочил проходную и, не сбавляя темпа, устремился в сторону станции метро «Бауманская», даже и не думая о том, что она закрыта на ремонт. Пробежав примерное половину пути, он остановился и перевел дыхание.
В голове постепенно прояснялось: ухающие молотки уже не стучали так оглушительно – кажется, Кирилл смог в итоге отразить сильнейший приказ повиноваться! И неважно, что для этого ему пришлось убегать, как зайцу, главное – вот он, стоит и может соображать, и ничто уже не сдавливает его голову смертной хваткой, и ничто не блокирует его доступ к пространству. И холодная стрела, поразившая его сердце, растаяла – и он даже не заметил, когда!
* * *
– Время проанализировать, что же произошло! – спустя час с хвостиком после бегства из университета Кирилл сидел на кухне в своей квартире и подзаряжался полноценным обедом из трех блюд. Он чувствовал, что потерял очень много энергии и должен максимально быстро ее восстановить. – Вариантов два: первое – всему виной Марина, второе – меня атаковала некая сущность, на постоянной основе проживающая в «сачке», и именно из-за нее я не мог настроиться на видение, и именно она временно заблокировала все мои трансцендентные способности.
Кирилл допил компот, поднялся из-за стола и подошел к окну. Внизу по шоссе тёк непрерывный поток автомобилей, Кирилл рассеянно проследил, как они скапливаются возле светофора в огромную пробку, отметил: «Какое это счастье иметь возможность передвигаться по Москве на своих двоих – независимо от машины!», вздохнул, настраиваясь на взаимодействие с пространством, и отправился к себе в комнату – в уголок для медитаций.
Вариант с сущностью он отбросил почти сразу. Если бы эта тварь прицепилась к нему, она бы до сих пор болталась в районе затылка – сущности, как вампиры, они не уйдут, пока не вычерпают «донора» до самого дна. Кирилл же чувствовал себя нормально (вполне в норме). Единственно – с потерей энергии, которая пока не восполнилась. Следовательно, основная версия – странная Марина!
– А, кстати, сколько ей лет? – мысль начать с определения возраста девушки пришла к Кириллу сразу после того, как он сел в позу медитации. – Что-то сейчас она не кажется мне двадцатилетней!
Кирилл собрался и распустил «узелок» мысленного диалога в голове, переводя всё внимание на дыхание. Привычно сдвинул восприятие в область видения, и тут же в голове возникла цифра «27». 27 лет – наиболее вероятный возраст Марины, значит, вся её история с академическим отпуском и учебой – просто легенда.
– Двадцать семь! – Кирилл улыбнулся. – Лиха беда, как говорится – сейчас мы посмотрим, что еще скрыто под личиной «студентки»!
Но посмотреть не удалось. Виски́ вдруг так сдавило, что Кирилл непроизвольно схватился за голову:
– Черт возьми! Вот это удар! – прилагая усилия и выходя из области абстрактного, он быстро перевел взгляд на окружающую его обстановку комнаты, фокусируясь на отдельных предметах и разрывая канал пространственной связи, которую только что сам установил между собой и Мариной. – Без сомнения, она почувствовала, что я пытаюсь ее увидеть! И ответила!
Кирилл сформировал вокруг себя область автономного пространства, отгородившись от внешнего воздействия. Голову отпустило. Сквозь защитный барьер не могло проникнуть ничьё ментальное воздействие – здесь воля Кирилл была безусловным законом и одновременно щитом, оберегающим его.
– Спокойно, спокойно! – Кирилл заставил себя расслабиться. – Признаю, я не готов без дополнительной поддержки сканировать Марину. Из чего следует элементарный вывод: эта девушка – вовсе и не девушка, а хищник, способный перегрызть глотку кому угодно! Почему она появилась в моем окружении, я не знаю, и что будет дальше, я тоже могу только догадываться. А пока мне нужно отстраниться и иметь в виду, что опасность в ее лице может поджидать меня в университете в любой день!
Кирилл просидел под защитой «автономного кокона» где-то час, время от времени «выходя» наружу и анализируя пространство на предмет внешнего воздействия. Канал его связи с Мариной исчез, и ее ментального присутствия не просматривалось. Пока Кирилл может быть спокоен!
* * *
– Однако – если не получилось вчера, нужно сделать это сегодня!
Под «не получилось вчера» Кирилл имел в виду не «получилось попасть на факультет».
– Прямо сейчас выезжаю, и ничто не сможет меня остановить! Кроме еще какой-нибудь Марины, конечно.
Вчерашние события (несмотря на пересмотр) всё еще вызывали в Кирилле приступы слабой внутренней дрожи. И не в последнюю очередь от осознания того факта, что его взяли в оборот почти без боя. Подошла девушка, немного поулыбалась, и он развесил уши – подавай его тепленького на блюде!
– Впредь будет мне наука! – Кирилл скроил зверскую морду, хлопнул дверью и выскочил из подъезда. – Единственное, что меня оправдывает, так это то, что Марина – весьма привлекательна!
Дорога не отняла у него много времени. День был такой же погожий, как и предыдущий, и он не спеша прогулялся от метро до факультетского корпуса – испытывая радость от ходьбы и свежего воздуха. Привычно миновал входные турникеты, поднялся на лифте к себе на этаж и вызвал охрану факультета.
– Слушаю!
– Кирилл Раевский!
– Секунду!
На видеокамере, установленной над входом, на секунду вспыхнул красный огонек, и дверь отворилась. Кирилл прошел вперед, ткнул в затемненное окно поста охраны пропуск и подождал, пока бдительный страж соизволит пропустить его дальше.
Он сел на диван в холле и с удовольствием обозрел шикарную буйную зелень разномастных цветов, экзотических кактусов и пальм. На территории факультета всё живое чувствовало себя, как дома – и растения не были исключением. С прошлого года многие из них подросли – вон, например, та пальма вымахала на добрые полметра, а вон тот старый кактус («Мистер сомбреро», как его называл Филч – завхоз Аркадий Филиппович Суворов) покрылся крупными бледно-розовыми цветами и источал вокруг себя тяжелый цветочный аромат.
Кирилл набрал на телефоне номер Толкачева:
– Георгий Сергеевич, это Раевский! Здравствуйте!
– А, Кирилл! Привет! – голос замдекана был спокойно-удовлетворенным (как и всегда). – Уже прибыл с каникул? Как отдыхалось?
– Спасибо, всё отлично! Я сейчас на факультете. Можно с Вами встретиться?
– Конечно! Даже нужно. Но я пока занят, подожди меня минут сорок – сходи пообедай, и в половине третьего пересечемся в центральном холле!
– Да! – Кирилл отключился. – Пообедать – в общем-то, неплохая мысль! Давненько я не был на Стадионе («Стадион» – факультетский ресторан, расположенный на самом нижнем этаже факультета – «седьмом-1»)
Кирилл спустился вниз, миновав студенческие общежития. На входе в ресторан («на входе на Стадион») его остановил зоркий страж сего места – администратор Варламий Алексеевич («Вампир»), который придирчиво проверил вкладыш на питание, сверился со списком в специальном журнале и только потом позволил Кириллу пройти.
Есть почти не хотелось, так что Кирилл ограничился кофе. Он уже собрался уходить (и даже поднялся), но вдруг увидел, как к нему, улыбаясь, спешит Наталья.
– О, привет, привет! – они обнялись. Кирилл не скрывал радости. – Как прошли каникулы? Ты давно здесь?
– Приехала в воскресенье! Но подожди, я сейчас! – Наталья бросила на стул рядом с Кириллом маленькую сумочку и с подносом помчалась к раздаче. Кирилл, на мгновение задержавшись, тоже присоединился к ней – встреча с Натальей пробудила в нем аппетит.
Минут через пять они вернулись за столик, нагруженные едой, и Кирилл весь обратился в слух – так ему хотелось услышать рассказ Натальи.
– А я почти два месяца провела на Камчатке! – Наталья быстро застучала ложкой, болтая при этом без умолку. – Ты себе не представляешь, какая там красота! Просто чудесно! И так неожиданно! После окончания экзаменов я прилетела домой, и через две недели почтальон принес мне официальное приглашение от Русского Географического Общества (если помнишь, я там практику проходила) присоединиться к экспедиции, которая отправляется на изучение диких мест Камчатки. Типа, мне оплачиваются билеты, проживание, суточные, командировочные и даже гонорар за научные работы. Вот не думала, что после столь провальной практики мои специфические знания еще будут географам интересны! Ну, я в итоге и согласилась.
– А как же твой парень? Он-то что?
– В смысле, решился ли он снова отпустить меня одну? – Наталья засмеялась. – Конечно, нет! Он поехал со мной. Но перед этим связался с руководством экспедиции и убедил их, что лишним не будет, никаких денег не потребует, но напротив – сам готов выступить спонсором. Они подумали и взяли его тоже! В общем, мы собрались и через три дня улетели на Камчатку.
– Класс! – Кирилл посмотрел на часы. До встречи с Толкачевым еще десять минут. – И чем вы там занимались?
– Прилетели в Петропавловск-Камчатский – а там нас уже ждали три джипа. Еще несколько часов тряски, и мы – в Кроноцком заповеднике. Попарились в баньке, переночевали, и на следующий день началась работа. Меня и Женю (так, кстати, зовут моего парня, если ты не в курсе) определили под начало могучего биолога и не менее могучих геолога и географа. Ты будешь смеяться, но биолога звали Николай Александрович, геолога – Николай Валерьевич, а географа – Николай Львович. «Три Ника»! – позывной нашей группы.
Наталья внезапно поджала губы, громко сглотнула слюну и заговорила тяжелым простуженным мужским басом (вероятно, имитируя голос начальника экспедиции):
– База вызывает трех Ников и молодёжь! Есть у вас кто живой? Если узнаю, что вы там водку пьете или комаров кормите задаром (вместо того, чтобы делом заниматься), ух, я вам устрою!
У Натальи получилось так здорово и так правдоподобно, что воображение Кирилла немедленно нарисовало кряжистого косматого начальника, на чем свет стоит поносящего нерадивых, затерявшихся в горах подчиненных. Он покатился со смеху, отметив про себя, что у девушки явные способности имитировать не только интонации собеседника и тембр его голоса, но и воспроизводить внутреннюю индивидуальность, отпечаток личности! Ведь в ее исполнении фантомный начальник предстал, как живой!
