Kitobni o'qish: «Новые приключения Мишутки»

Shrift:

Рассказы для детей

Подготовка к лесному балу

В Светлом лесу готовились к празднику. Это уже стало традицией – ежегодно отмечать возвращение домой Мишутки, сына Михайло Ивановича, управляющего лесным хозяйством. Два года назад с Мишуткой случилась неприятность: он упал в реку, которая унесла его далеко-далеко от родного дома. Но малыш не растерялся и с помощью жителей Дальнего леса, где он оказался, сумел вернуться домой, с успехом преодолев все выпавшие на его долю испытания.

За два года маленький смешной медвежонок превратился в огромного грозного зверя. Он уже давно перерос своего отца и очень возмужал. Голос его был настолько зычным, что разносился по всему лесу, а уж если у него появлялось желание рявкнуть как следует, то другие звери зажимали себе уши и невольно наклонялись к земле, а то и попросту приседали. Медвежья школа осталась позади, дав нашему герою не только отличные знания, но и золотую медаль на память. Обитатели леса прочили ему большое научное будущее и советовали поступать в медвежью академию. Времени до начала занятий оставалось ещё много, и Мишутка – будем звать его так по старинке – находился в глубоких раздумьях. Он не был уверен, что это правильный шаг, но решить, что нужно сделать, чтобы это оказалось и ему интересно, и другим полезно, никак не мог.

Когда медведям исполняется три года, им в лесной администрации вручают паспорт. С этого дня они считаются взрослыми и могут поменять своё имя, если оно им не нравится. Бывает такое нечасто, но вот Мишутка решился на этот шаг.

– Ну что за имя для взрослого медведя – Мишутка? – доказывал он своим родителям. – Это же ласкательное имя, а я уже грозный зверь. Имя я поменяю обязательно.

Завтра рано утром он получит паспорт, в котором чёрным по белому будет написано: «Михайло Михайлович Топтыгин». Тогда в их семье станет два медведя по имени Михайло, только один Иванович, а другой Михайлович. Все лесные жители знали о Мишуткиных планах и уже между собой решили, что называть отца с сыном будут просто: старший и младший.

В праздничный апрельский день Мишутка бродил по лесу и с удовольствием наблюдал за приготовлениями, которыми занимались обитатели Светлого леса. Со всех сторон слышались смех и оживлённые разговоры. Птицы вместе с белками развешивали на вершинах деревьев, окружающих центральную поляну, гирлянды. Вечером, когда стемнеет, поляна превратится в огромный праздничный зал, где вначале будет костюмированный бал, затем концерт, ну а напоследок вспыхнет большой костёр и начнутся спортивные соревнования. А пока птицы, кто в клюве, а кто и в когтях, переносили концы гирлянд от дерева к дереву, а белки своими ловкими лапками прикрепляли их таким образом, чтобы никакой, даже самый сильный ветер не смог их сорвать.

– Ворона, ты что, совсем ничего не видишь? Куда летишь? Смотреть надо! – раздался звонкий щебет ласточки.

Ворона, подцепив своим клювом длинную разноцветную гирлянду, несла её к высокой сосне, где её ожидали две белки. Они уже протянули лапки, готовясь подхватить украшение, но ворона случайно задела крылом ветку стоящей рядом липы. От неожиданности птица каркнула, клюв её приоткрылся, и гирлянда полетела на землю.

Юркая ласточка тут же спикировала с высоты и подхватила своими лапками падающее украшение. Она изо всех сил махала крылышками, но тяжёлая цепь тянула маленькую птичку вниз, и гирлянда могла бы упасть и разбиться. На помощь ласточке бросились сразу несколько сильных птиц, но всех опередил сапсан, самая быстрая птица на земле. Мгновение – и вот уже белки надёжно привязывают гирлянду к вершине дерева.

В самом центре поляны волки с зайцами раскладывали костёр. Бобры свалили несколько засохших деревьев и напилили из них поленьев, которые лоси доставили к будущему костру на своих огромных рогах.

Мишутка ни во что не вмешивался, просто стоял в сторонке и наблюдал. А когда солнце стало клониться к закату, он поспешил домой. Вот-вот придут гости, и он должен их встретить.

Не совсем удачное знакомство

Ещё издали молодой медведь увидел, что вся его семья вышла из дома в ожидании гостей. Михайло Иванович и Мария Михайловна стояли спокойно, как и подобает взрослым медведям. Малышня же, как всегда, устроила настоящий тарарам. Две девочки-близняшки, Маша и Даша, прыгали друг через друга, им пытался подражать совсем ещё маленький Макс, но у него ничего не получалось. Расшумелись они все вместе не на шутку.

Мишутке стало грустно, он вспомнил своих старших братьев, Мишу с Мишкой, которые выросли, завели семьи и живут теперь в отдалённых лесах. В родительском доме они были теперь редкими гостями. Вот и сегодня всякие неотложные дела не позволили им навестить родных, а Мишутке так хотелось с ними посоветоваться.

Внизу, на дороге, ведущей к холму, где располагался медвежий дом, показались долгожданные гости. Впереди вышагивал огромный взрослый медведь. Это был Макар Борисович, управляющий соседним лесом. Следом за ним, взявшись за лапы, как будто лучшие подруги, шли мама с дочкой. Маму звали Майя Петровна, а молодую медведицу – Маруся. Мишутка был с ней ещё не знаком и немного волновался перед встречей. Макар Борисович с Майей Петровной часто приходили к ним в гости, но всегда вдвоём, а тут… Было ясно, почему они пришли сегодня с дочкой: она выросла, и надо было найти подходящую пару, чтобы образовалась хорошая медвежья семья. С надеждой, что дети познакомятся, понравятся друг другу, а затем и подружатся, родители Маруси и отправились в путь.

– Познакомьтесь, пожалуйста, дети, – сказал Михайло Иванович. – Вот это мой сын, его зовут… – Папа-медведь сделал небольшую паузу, а Мишутка весь напрягся в ожидании, как же он его назовёт. – Зовут его, – наконец продолжил папа, – так же, как и меня, Михайло. Чтобы не путать, обращайтесь к нам «старший» и «младший». – И он улыбнулся.

– Ну а это Маруся, – проговорил Макар Борисович. – Любите её, пожалуйста, и жалуйте.

Все заулыбались, обстановка стала совсем непринуждённой.

Через высокое резное крыльцо гости с хозяевами прошли в большую гостиную с круглым столом посередине. Комната оказалась очень светлой. В ней было всего два окна, зато каких! Окна располагались по обеим сторонам комнаты и занимали всю стену от пола до потолка. Папы-медведи подошли к правому окну, которое выходило на реку, и Михайло Иванович начал что-то оживлённо говорить, размахивая лапами.

«Наверное, рассказывает, как я шлёпнулся туда с обрыва», – с обидой подумал было Мишутка, но, заметив широко раздвинутые передние лапы отца, успокоился.

Как и все завзятые рыбаки, Михайло Иванович любил прихвастнуть. Вот и сегодня он рассказывал, какого сома ему удалось достать из-под большой коряги. Всё это Мишутка расслышал, когда подошёл поближе. Сом действительно был немаленький, но, конечно же, не такого гигантского размера, как утверждал его отец.

Мишутка считал, что хвастаться неприлично, поэтому отвернулся и начал смотреть в другую сторону. Майя Петровна с Марусей вдвоём стояли у противоположного окна, выходящего на начавший зеленеть лес, и о чём-то тихонько переговаривались. Марии Михайловны видно не было.

«На кухне опять возится, – подумал молодой медведь. – Придётся мне гостей развлекать, нехорошо, что они одни там скучают».

Он уже даже направился к окну, но в этот момент открылась одна из дверей и в гостиную ввалились трое медвежат, а за ними вошла и мама.

– Ну вот, лапки вымыты, давайте за стол садиться.

На столе перед каждым стулом лежала на тарелке картонная табличка с написанным на ней красивым маминым почерком именем кого-либо из присутствующих медведей, и больших, и даже совсем маленьких, таких как Маша с Дашей или Макс. Они ещё читать не умели, поэтому их усадил за стол Мишутка. Он показал, как выглядят их имена, написанные на бумаге, и попросил хорошенько всё запомнить.

– В следующий раз будете садиться сами, никто вам помочь не сможет. Нехорошо получится, если вы усядетесь на чужие стулья.

Папы-медведи сели рядом и тут же начали обсуждать проблемы, связанные с управлением лесом.

– Понимаешь, – разгорячился Макар Борисович, – у нас Лисица обманом захватила заячий дом и отказалась пускать туда хозяина. Пришлось применить власть и выгнать обманщицу. Так она на меня жалобу в Большой Совет лесных зверей написала, да такого там, прости меня, наврала! Дом этот, дескать, она сама построила, а Заяц решил его захватить и нас подговорил ему помочь. Вот на следующей неделе придётся ехать на Совет, доказывать, что она обманщица. Возьму с собой соседей Зайца, тех, кто видел, как всё на самом деле было, и вместе отправимся.

– Вот ведь как бывает! – поддержал его Михайло Иванович. – И вроде все знают, что лисицы самые лукавые звери на свете, а сколько бумаги приходится исписать, прежде чем докажешь, что белое это белое, а чёрное – чёрное, а не наоборот.

Мишутка вначале внимательно прислушивался к их разговору, но, когда речь зашла о каких-то экономических проблемах и замелькали такие мудрёные слова, как «смета» и «баланс», ему стало скучно и он начал прислушиваться, о чём говорят другие.

Малыши тем временем слепили из хлеба катышек и пуляли им по столу друг в друга. Когда катышек падал на пол, они кричали: «Гол!!!» – и объявляли счёт, который был, конечно, не в пользу Макса.

Сёстры его безжалостно обыгрывали, и Мишутка даже захотел помочь малышу, но его отвлёк громкий Марусин смех рядом. По предложению Марии Михайловны Мишутку посадили рядом с молодой медведицей, но та была так увлечена перешёптыванием со своей мамой, что никакого внимания на соседа не обращала. А тут ещё этот смех, который он, конечно, принял на свой счёт.

Мишутка встал из-за стола, убедился, что все заняты своими делами и на него никто не смотрит, вышел на веранду, взял удочки, которые всегда стояли наготове в углу, и нашёл в холодильнике коробочку со свежими дождевыми червяками – любимым лакомством многих рыб. Этих червяков ежедневно приносил к их крыльцу Крот, который поселился неподалёку от медвежьего дома и считал поэтому, что он чем-то обязан Михайло Ивановичу. Уж сколько раз папа-медведь пытался доказать Кроту, что тот может селиться на любом свободном и подходящем для него месте в лесу, всё равно свежие червяки каждое утро лежали на одном и том же месте. Ходить на рыбалку Михайло Ивановичу доводилось не так уж и часто, и невостребованных червяков безжалостно выбрасывали, но Крот нёс их и нёс. Сейчас они оказались очень даже кстати. Мишутка взял коробочку, закинул на плечо удочку и корзину для пойманной рыбы и пошёл по тропинке вниз к реке.

Ловись, рыбка, большая и маленькая

Мишутка не был большим любителем рыбной ловли, а уж до такого мастера, как его папа, молодому медведю было очень и очень далеко, но в этот день, наверное, ему помогал сам рыбий бог. Клёв был настолько хорош, что скоро в корзине, сплетённой Грачом, искусным изготовителем птичьих гнёзд, да и всякой хозяйственной утвари, места осталось совсем мало. В другое время Мишутка забросил бы себе эту корзинку за спину да потопал побыстрее домой, чтобы мама успела пожарить пойманных окуньков к ужину, но сегодня настроение у него было препоганое, клёв неожиданно закончился, и он задумался, благо ничто не отвлекало его от горестных мыслей.

«Всё у меня идёт как-то наперекосяк, – думал Мишутка. – Школу окончил, завтра паспорт получу, а чем дальше заниматься, до сих пор не решил. Вон мои школьные друзья: кто в академию решил поступать – говорят, после окончания хорошую карьеру можно сделать, кто в армию записался на контрактную службу – там кормят-поят, ни о чём заботиться не нужно, да ещё и платят прилично. В общем, все уже определились, один я не знаю, где себя и те знания, которые в школе приобрёл, с пользой применить».

Он так глубоко погрузился в свои мысли, что не заметил, как поплавок пару раз нырнул, затем совсем исчез под водой, неожиданно выпрыгнул и снова исчез. От дурных мыслей Мишутка очнулся только тогда, когда удочку буквально вырвало из лапы, и лишь отменная реакция лучшего вратаря школьной футбольной команды позволила в последнюю секунду ухватить её кончик и так сжать в своей мощной лапе, что удилище чуть не лопнуло. Кто-то очень сильно тянул удочку вниз, вглубь реки.

– Ух ты, какая рыбина на крючке сидит, – восхищённо вскрикнул Мишутка, но восхищаться было рано, теперь следовало приложить максимум стараний и сноровки, чтобы вытащить рыбу из воды. Старался молодой медведь изо всех сил, а вот рыбацкого опыта было маловато. Никогда ещё ему не приходилось сражаться с такой крупной добычей.

«Папу бы сюда – он бы мигом справился, а я и упустить могу», – мелькали в медвежьей голове обрывки мыслей, пока Мишутка то отпускал немного леску, как бы давая некоторую свободу рыбе, глубоко заглотившей крючок с наживкой, то подтягивал её всё ближе и ближе к берегу. Сколько шла эта борьба, он впоследствии не мог вспомнить, но как бы то ни было, огромная щука была выведена к берегу и её можно было подхватить подсачником. Только вот беда – тот упал, и Мишутка никак не мог до него дотянуться.

Неожиданно в его лапе, которую он безо всякой надежды тянул к подсачнику, одновременно пытаясь второй удержать удилище, оказалась деревянная ручка. Мишутка не стал задумываться, как это произошло, а сразу же подвёл подсачник под рыбину, перехватил ручку двумя лапами – и вот уже на берегу, подальше от воды, барахтается в траве гигантская щука. Торжествующий медведь огляделся вокруг в надежде поймать восхищённый взгляд какого-либо свидетеля его успеха и неожиданно увидел Марусю. Молодая медведица стояла рядом и улыбалась.

– Это ты мне подсачник в лапу вложила? – еле слышно спросил Мишутка. От волнения у него даже дыхание перехватило.

Маруся молча кивнула.

– Когда же ты подошла? Я и не заметил, – пробормотал Мишутка, пытаясь скрыть своё смущение.

– Я всё время на тебя посматривала, но не впрямую, а так, искоса. Я видела, как ты ушёл – наверное, обиделся, решил, что я над тобой смеялась. Вовсе нет. Просто мама так прикольно рассказывала, как она со своей приятельницей в парикмахерскую ходила. Мама у меня такая модница, я совсем не в неё уродилась.

Маруся продолжала ещё что-то говорить, но Мишутка уже не понимал её слов. Он смотрел на Марусю и никак не мог насмотреться.

«Какая же она красивая!» – крутилась в голове у медведя мысль, вытеснив оттуда все другие мысли.

Маруся хорошо понимала, что творится с Мишуткой, и пыталась своей болтовнёй хоть немного расшевелить его, но всё без толку. Мишутка словно впал в ступор.

Они стояли рядом, а щука продолжала трепыхаться в траве, пытаясь добраться до края воды и уйти в спасительную глубину. Сколько раз за долгую жизнь ей удавалось обрывать леску и благополучно избегать гибели, но вот этот неопытный медведь сумел вытащить её на берег. Она беспомощно открывала рот, как бы пытаясь что-то сказать, но её всё равно бы не услышали. Для стоящих рядом медведей мир перестал существовать, они остались вдвоём и только вдвоём.

Потом оба они сидели рядышком на берегу, и Мишутка неожиданно рассказал Марусе о том, что так мучило его в последнее время: о своём уже далёком приключении, о том, как он грубо разговаривал с Ёжиком и Зайчиком, и о последних словах тёти Белки, которые всплыли у него в памяти совсем недавно.

– Я вот о чём думаю, – говорил Мишутка. – Может быть, это действительно моё призвание – работать в Дальнем лесу? Вдруг там меня действительно до сих пор ждут и надеются на моё возвращение? Только как узнать, что там делается?

– Ждут тебя, дождаться никак не могут, – раздался над их головой чей-то резкий голос.

– Сорока, – обрадовался Мишутка, – ты-то откуда это знаешь?

Сорока, а это была именно она, с усмешкой наблюдавшая за влюблённой парочкой, ответила нарочито грубо, копируя слова Мишутки, произнесённые им два года назад:

– Откуда, откуда? Летела, летела да прилетела, всё посмотрела да назад улетела.

Она так здорово спародировала голос маленького медвежонка, что все рассмеялись.

– Вот видишь, Маруся, старое предложение в силе. Найти бы мне такое верное плечо, на которое я смог бы опереться в трудную минуту, я бы это предложение без раздумий принял.

– Такое плечо есть, – смущённо проговорила медведица.

– Где же оно?

– Вот, – моментально последовал ответ, и Маруся указала на своё мощное плечо.

Щука с трудом уместилась в корзинке, которая оказалась за спиной у Мишутки, удочки подхватила Маруся, и два медведя вразвалочку начали взбираться по узенькой тропинке на высокий холм.

Около дома их ждали. Главные восторги были, конечно, вокруг гигантской щуки. Мишутку заставили поднять её над головой на вытянутой лапе, но всё равно хвост рыбины волочился по земле. Мария Михайловна сбегала домой за фотоаппаратом и щёлкала, щёлкала, щёлкала. А Михайло Иванович ходил вокруг и только качал головой.

– Ну, сын, ты даёшь! Родного отца обставил. Я такое чудовище ни за что не смог бы из реки вытащить. А ты сумел, молодец! Сегодня ты поймал самую большую рыбу, какую я в своей жизни видел.

– Рыбу, рыбу… – Мишутка презрительно кивнул на всё ещё пытающуюся уползти куда-нибудь огромную щуку, лежащую в траве. – Разве это большая рыба? Самая большая рыба, какую мне удалось сегодня поймать, это вот. – И он нежно обнял за плечи стоящую рядом Марусю.

Родители молодых медведей разом облегчённо выдохнули, улыбнулись и согласно кивнули головами.