Kitobni o'qish: «Статус S»
Пролог
– А если в качестве исключения, доктор Гарсия?
– Мы не делаем таких исключений. Тем более по ночам. Лучше приходите днём, с десяти до шестнадцати часов. Это наше обычное время для посещений.
– Б-боюсь, завтра в это время я буду слишком занят.
Глава хирургического отделения устало развёл руками. Он был первым и пока единственным человеком, которого мы встретили во всём медицинском центре. Перед этим пришлось миновать аж троих роботов-администраторов, но это было легко – достаточно было козырнуть статусом А. Однако на доктора это заклинание не подействовало.
– Можно хотя бы узнать, как она?
– Это тоже закрытая информация. Я не имею права сообщать её никому, кроме родственников и доверенных лиц. К тому же, в отношении полицейских правила ещё строже.
Я оглянулся на Дайсона, но он лишь флегматично пожал плечами – дескать, я же говорил.
– Но вы хотя бы можете передать, что я пришёл? Может быть, она…
Врач покачал головой.
– Исключено. У неё прямо сейчас посетитель, а потом ей нужно будет отдохнуть. Но завтра я всё передам. Да вы и сами сможете связаться. Думаю, ближе к вечеру она уже будет в сознании.
– Спасибо, доктор Гарсия, – подал голос Дайсон. – Извините, что отняли у вас время.
Я попытался ещё что-то возражать, но телохранитель настойчиво потянул меня к двери.
В коридоре было так тихо, что невольно хотелось задержать дыхание и ступать осторожно, крадучись. На полу здесь какое-то шершавое, чуть пружинящее покрытие, полностью гасящее звуки шагов. Даже тяжелая поступь Дайсона почти не слышна, хотя он по-прежнему следует за мной по пятам.
Впрочем, я уже понял, что он задумал. В сопровождении глянцево-белого обтекаемого медицинского робота, беззвучно ползущего рядом с нами, как огромный изопод, мы проследовали к выходу из отделения. За его дверями задержались. Робот приятным женским голосом попытался нас спровадить, однако я уселся на одно из сидений у стены, предназначенное для посетителей, и демонстративно вытянул ноги, давая понять, что уходить не собираюсь.
Минут через пять наше ожидание было вознаграждено. Из отделения вышел угрюмый мужчина лет пятидесяти в накинутом на плечи белом халате.
– Мистер Харрис? – спросил я, поднимаясь ему навстречу.
– Мы знакомы?
Он заметно напрягся, особенно увидев Дайсона. Скользнул взглядом куда-то вверх, явно в сторону камер видеонаблюдения. Я примиряюще поднял руки.
– Я… д-друг Джулии. Меня зовут Фрост. Доктор Гарсия обмолвился, что у неё сейчас п-посетитель. Но в это время к ней пустили бы только родственников. Да и то не всех.
– Что ж… Вы правы, молодой человек, – он протянул мне руку. – Я Кевин Харрис, отец Джулии. Она рассказывала о вас.
– Как она? Серьёзно пострадала?
Он помрачнел.
– Сотрясение мозга. Сломана рука. Проникающее ножевое ранение в живот, очень опасное. Потеряла много крови. Но доктор Гарсия уверяет, что самое страшное позади. Она должна выкарабкаться. Это главное.
– Да… Это главное, – машинально повторил я.
– Прошу прощения за вопрос, но… Вы-то что здесь делаете?
– Я только час назад узнал. П-приехал, как только смог. Думал, что… всё ещё хуже. И я бы себе этого не простил.
Пожалуй, только сейчас, проговорив это всё вслух, я осознал это окончательно. Я чувствовал себя виноватым. Джулия вляпалась в эту историю из-за меня. И теперь она там, в больничном боксе, чудом избежав смерти. Конечно, сюда я припёрся зря, поддавшись эмоциям. Всё равно я уже ничего не изменю, и даже увидеться с ней не смогу. Впрочем, возможно, это даже к лучшему. Ну и что бы я ей сказал, когда увидел?
– Мистер Харрис, п-позвольте начистоту? Это всё ведь из-за того расследования, что она ведёт?
Он смерил меня внимательным и, как мне показалось, неприязненным взглядом.
– Она офицер полиции, мистер Фрост. Эта работа априори связана с риском. Пока у нас нет оснований считать, что это нападение связано с каким-то из дел, которые она официально вела.
– Ну, а… неофициально? Она уже обращалась к вам за п-помощью?
Харрис втянул носом воздух и, шагнув ко мне ближе, процедил, уже едва скрывая раздражение.
– Послушайте, мистер Фрост… Если начистоту – то я с самого начала пытался отговорить её лезть в это дело. Но она очень упряма и не прислушивается к моим советам. Итог, увы, закономерен. И, возможно, даже к лучшему, что ближайшие недели она проведет здесь, в покое и безопасности.
– Безопасности? – криво усмехнулся я. – Хотелось бы надеяться. Но, если её пытались устранить один раз, то…
– Уж я постараюсь обеспечить ей надёжную охрану.
– И это всё? А как насчёт того, чтобы п-прищучить тех, кто устроил всё это?
– И кто это, по-вашему?
– Джулия ведь передавала вам данные, разве нет? По ним можно предъявить обвинение Джастину Майлзу. Как минимум, по организации п-покушения на меня. А может, и по другим делишкам. Члены совета директоров «Blue Ocean» в п-последнее время мрут, как мухи. Вы верите, что это случайность?
На этот раз усмехнулся сам Харрис, и усмешка эта вышла невесёлой, почти страдальческой.
– Вы, похоже, совершенно не понимаете, против кого вы пытаетесь бороться, молодой человек. Чтобы, как вы говорите, прищучить такого человека, как Майлз, нужно нечто гораздо большее, чем какие-то сомнительные цифровые данные с не менее сомнительного импланта. Нужны живые свидетели. Нужны неопровержимые улики и лучшие юристы. И, если уж совсем начистоту – нужны влиятельные заинтересованные лица на самом верху…
– Вы ведь заместитель п-прокурора. Вашего влияния недостаточно? Или вы готовы п-простить покушение на собственную дочь?
Он, кажется, едва сдержался от ругательства, сверля меня уже откровенно враждебным взглядом.
– Как раз ради Джулии я бы предпочёл вообще не вмешиваться. Она едва не заплатила слишком высокую цену.
– Но кто-то же должен заставить Майлза ответить за всё?
Повисла долгая, тягучая пауза, особенно напряжённая в царящей в больничных коридорах стерильной тишине.
– Спокойной ночи, мистер Фрост, – ответил Харрис, снова улыбнувшись – холодно, одними губами, и направился к выходу.
Останавливать его было бессмысленно. Я даже оборачиваться вслед не стал. Лишь едва слышно процедил сквозь зубы:
– Ну, что ж… Тогда я сделаю это сам!
Глава 1
День выдался какой-то бесконечный, даже не верилось, сколько самых разных событий успело произойти. Приехав из больницы, я вырубился, едва коснувшись головой подушки. Однако сон оказался хоть и крепким, но недолгим. Уже часов в восемь я был на ногах. Подскочил без будильника, от ощущения какой-то смутной тревоги, да так и не смог снова заснуть. В итоге взбодрился контрастным душем, выпил три чашки кофе подряд и залез в капсулу виртуальной реальности.
Приветствуем вас, покорители биомов!
Проект «Наследие Странников» пока недоступен из-за внеплановых работ на серверах. Надеемся, что это ненадолго, и обязательно пришлём уведомление всем активным игрокам. После старта серверов игроки получат подарочные кейсы от администрации со случайной наградой, размер которой будет расти с каждым часом. Те из вас, кто провёл в игре хотя бы час за последние двое суток, получат сразу два таких кейса!
Из-за возникшей паузы сроки всех запланированных на эту неделю ивентов – и в первую очередь, это «Чемпионы Вершителей» – будут сдвинуты.
Ну, а чтобы скрасить вам ожидание, предлагаем насладиться самыми зрелищными моментами минувшего ивента «Чемпион Люмена»! Кроме того, мы подготовили подборку видео с одного из самых эпичных PvP-сражений последних месяцев – штурма Небесного замка, базы клана Серебряная когорта!
Следите за уведомлениями и до скорой встречи!
Искренне ваша, команда «Наследия Странников».
К сообщению от админов было прикреплено несколько динамичных видеороликов, смонтированных в духе киношных трейлеров. Включив один из них, я думал просмотреть по диагонали, но невольно залип. Это оказалось действительно увлекательно, тем более что в самых ярких моментах фигурировал я сам. Нашу скоротечную, но во всех смыслах ослепительную схватку с Альтаиром я пересмотрел трижды, и все три раза так и не понял, как я умудрился его одолеть. Всё решили такие ничтожные доли секунды, что эту победу нельзя было объяснить ничем, кроме невероятного везения.
Попадала в кадр и Нова, но при виде неё эмоции возникали очень противоречивые. Сейчас я бы многое отдал за то, чтобы вернуться назад во времени и отвесить себе хороший подзатыльник. Ну как я мог так облажаться?! Сейчас, на свежую голову, все мои вчерашние рассуждения и порывы казались полным бредом. И самое хреновое – что исправить всё будет непросто.
Впрочем, это не та проблема, над которой стоит ломать голову прямо сейчас. С Вивиан в любом случае стоит взять паузу, хотя бы до вечера. Пусть остынет. А я тем временем подумаю, как всё объяснить. Даже если наши отношения не удастся сохранить, нужно хотя бы нормально извиниться.
Куда больше меня сейчас беспокоило «Наследие». Объявление от админов было опубликовано больше шести часов назад. Как правило, работы на серверах длятся гораздо меньше, даже в случае крупных обновлений. Так что ситуация нестандартная, и явно связана с тем, что Чжоу активировал очередной секретный протокол Анастасии.
Но что дальше-то? Может, «Наследие» вообще решили закрыть на неопределённый срок?
Нет, вряд ли. Тотальный вайп проекта означал бы не просто обрушение акций «Blue Ocean», но и вообще крах всей корпорации. «Наследие» – их главный актив. А учитывая, сколько денег в игру вливали премиум-игроки, компания разорится на одних только судебных исках о компенсациях…
В животе заурчало – кофе на голодный желудок раззадорил аппетит. На часах уже было почти девять, но Дайсон даже не думает везти меня в кампус. Похоже, у меня выходной. Правда, это совершенно не радует. Я вдруг поймал себя на мысли, что не представляю, чем заниматься, если «Наследие» пока будет недоступно. Тупо торчать здесь, в четырёх стенах?
Я дал команду на выход, и капсула раскрылась, как распускающийся бутон, одновременно приподнимая меня в почти вертикальное положение. Я шагнул наружу, и… почти сразу же встретился взглядом с отцом.
От неожиданности я чуть не споткнулся.
Роберт Брайт сидел в кресле в углу комнаты, закинув ногу на ногу и листая толстенный журнал со старыми фотографиями. Выглядел он так, будто находится здесь уже довольно давно. На столике перед ним стояла чашка недопитого кофе.
Как он сюда попал? Почему электронная система дома не предупредила меня о госте? И где, чёрт возьми, Дайсон?
– Здравствуй, Террел.
Я уже так привык слышать этот голос, и даже эту фразу от мимика, что сейчас мне снова стало не по себе. Впрочем, как и в нашу первую встречу, рядом с отцом мне вообще было неуютно. Его неподвижное, совершенно лишённое эмоций лицо и холодный взгляд странно поблескивающих глаз вызывали подсознательное беспокойство. Этакий эффект зловещей долины.
– Д-доброе утро, – после изрядной паузы ответил я. Добавить «отец», «папа», или что-нибудь в этом духе язык не повернулся. – Что-то случилось?
– Просто решил навестить тебя. Мы вчера не успели толком поговорить. Да и момент был неподходящий.
– Что ж, я… рад.
– Вспоминаешь вчерашние баталии? – с легкой усмешкой кивнул он на капсулу виртуальной реальности.
– Да, п-посмотрел пару видосов. Всё равно доступа в игру нет…
А, собственно, откуда он вообще узнал, что я там делаю? Что, видит прямо сквозь обшивку капсулы? Спросить об этом напрямую я не решился. Но ещё в первую нашу встречу я разглядел на его висках и шее следы вживления каких-то имплантов. Похоже, это что-то посерьёзнее обычных инструментов дополненной реальности.
Что говорить дальше, я не знал, отец тоже не торопился поддержать беседу. Так что повисло такое неловкое молчание, что я пожалел, что вообще вылез из виртуала.
Обстановку разрядил Дайсон, неожиданно появившийся на пороге.
– Может, хотите чего-нибудь перекусить перед отъездом? Или мы торопимся?
– Не торопимся, – ответил Брайт. – И я тоже не завтракал.
Он бережно закрыл альбом с фотографиями и задумчиво погладил его ребристую обложку.
– Откуда это у тебя?
– Мистер Кинг подарил.
– Вот оно что… Я думал, всё погибло при пожаре.
Мы переместились в гостиную, и Дайсон, как заправский шеф-повар, принялся орудовать за кухонной стойкой, причём весьма уверенно. Даже фартук нацепил. Эта деталь гардероба с весёленьким мультяшным принтом смотрелась на нём до нелепости странно, но он и в ус не дул.
Не прошло и пары минут, как по комнате разлился запах шкворчащей на сковороде яичницы и поджаренных тостов, а сам громила-телохранитель, дробно стуча ножом по разделочной доске, вовсю строгал какой-то овощной салат.
Телохранитель не уставал меня удивлять – я-то думал, что он, как и я, максимум способен полуфабрикаты разогреть в микроволновке. А может, и вообще ест их прямо замороженными.
Мы с отцом расположились на креслах чуть поодаль. Он снова раскрыл альбом с фотографиями, медленно перелистывал страницы, вглядываясь в каждый снимок, будто сканируя его. Разговор по-прежнему не клеился – я всё не мог подыскать слов, и избегал даже смотреть на отца. Может, потому что каждый раз натыкался на его немигающий взгляд, в котором не читалось ни одной живой эмоции. Он разглядывал меня с холодным интересом, будто препарат под микроскопом.
– И надолго вы закрыли «Наследие»? – наконец, прервал я тишину, задав вопрос, который тревожил меня сейчас больше остальных.
– Кто «мы»?
– Ну… я не знаю, кто именно п-принимал решение… В совете директоров не так много людей осталось.
– Контрольный пакет акций – у Джастина. С большим перевесом. Я, хоть и получил в наследство от Кинга его долю, пока мало на что могу влиять. Тем более что Джастин уже натравил на меня своих юристов. Пытается оспорить завещание.
– А он может?
Брайт пожал плечами.
– Вряд ли. Голдман, адвокат, через которого Кинг вёл свои дела – крутой профи, старой школы. Хватка у него ещё крепкая. Меня сейчас гораздо больше волнует Флинт.
– Глава департамента разработки?
– Да. Идею о закрытии доступа к «Наследию» выдвинул именно он, Джастин просто подхватил её, не особо разбираясь. И это выглядит… подозрительно.
– Они, видимо, п-просто боятся, что Анастасия выкинет что-то… неожиданное.
– Это понятно. Однако пока у нас нет оснований полагать, что Анастасия собирается как-то навредить «Наследию». Всё это время она лишь пыталась сохранить контроль над проектом. Или, если быть точнее, противодействовала последним нововведениям.
– А ещё точнее – Вершителям…
– Верно. Флинт пытается преподнести всю эту ситуацию, как чисто техническую. Конфликт управляющих нейросетей. Но… По-моему, тут что-то другое.
– Что?
– Ну, я не ясновидящий. В идеале – попытаюсь добиться доступа к коду проекта, чтобы проверить всё самому. Но Флинт категорически против, и Джастин с ним солидарен…
Что ж, тут я как раз прекрасно понимал обоих. Если уж меня самого отец ввергает в странное состояние тревоги, то уж эти двое, наверное, и вовсе боятся его до чёртиков. Всё-таки даже пятнадцать лет назад он был чёртовым компьютерным гением, создавшим Анастасию. Что он может наворотить сейчас, если пустить его в святая святых проекта?
Дайсон поставил перед нами тарелки и вернулся на кухню. Я был рад отвлечься на еду, тем более что сендвичи и омлет с сыром и томатами у старого громилы получились просто бомбезными.
– Так и что теперь? Просто ждать, пока сервера снова запустят? – спросил я.
– Их и не останавливали. Объявленная пауза – по сути, просто карантин.
– То есть… таймер Войда по-прежнему работает?!
– Насколько мне известно, проект функционирует в режиме холостой симуляции. Просто закрыт вход для игроков. Может, и Анастасии тоже ограничили доступ к управляющему контуру, насколько это возможно…
Я взглянул на часы. Они у меня уже давно были настроены так, что помимо времени суток отображали и таймеры Войда. Со времени моего выхода из игры прошло не так уж и много – около одиннадцати часов. Запас есть, тем более что в Цитадели как раз уже успел достроиться Стабилизатор Пустоты. Правда, мы пока не знаем точно, как именно он работает. Но судя по тому, что в предварительном описании у этого здания были обозначены уровни – вряд ли полностью останавливает таймер.
– Что ж, время и п-правда ещё есть… Но какой у нас план?
– Для начала – стабилизировать ситуацию с «Наследием». В этом наши с Джастином интересы совпадают.
– Понимаю. Если проект рухнет – компания потеряет миллиарды.
– Да. В прежние времена меня не особенно-то волновали деньги. Но сейчас я полагаю, что разбрасываться такими ресурсами было бы… нерационально. «Наследие» нужно постараться сохранить.
– А… саму Анастасию? – осторожно спросил я.
– С ней… всё гораздо сложнее.
Взгляд его надолго остановился на одной из фотографий в альбоме. Кончиками пальцев Брайт провел по ней, будто пытаясь убедиться, что она реальна. Это был тот редкий случай, когда на лице его отобразились эмоции. Увы не особо радостные. Печаль. Сожаление. И что-то ещё, плохо уловимое, но тоже горькое. Чувство вины?
Мы снова на некоторое время замолчали – я не решался его потревожить. Однако любопытство взяло верх. Кашлянув, я продолжил:
– Мистер Кинг… рассказывал мне кое-что. О п-проекте «Саламандра». Так ты уже отказался от этой идеи?
Отец вздохнул, и впервые я увидел на его лице слабое подобие улыбки. Правда, получилась она тоже довольно печальной.
– Так ведь нынешняя система социального рейтинга, действующая в Бостоне и вообще во всем Союзе Агломераций – по сути, попытка реализация той моей старой идеи о цифровой меритократии. Ну и как? Думаешь, сработало?
Этот вопрос заставил меня снова надолго замолчать. Он ударил в чувствительное место – в последние недели я и сам частенько рассуждал на эти темы.
Во время учебы в интернате нам, воспитанникам, внушали мысль, что Система – это инструмент справедливого и беспристрастного распределения благ внутри общества. Каждый получает то, чего заслуживает, и чтобы подняться по ступенькам социального рейтинга, нужно повышать свою полезность для общества. Чем ты ценнее – за счёт образования, профессиональных навыков, талантов, достижений – тем выше и твой статус.
Но на практике… Кто в итоге обитает на Холмах и в лучших районах Зелёной зоны? Миллиардеры вроде Джастина Майлза? Светские львицы вроде Вивиан? Не удивлюсь, если и проныра Флектор тоже числится куда более ценным членом общества, чем могут только мечтать выпускники моего интерната.
Все эти разговоры о прозрачности и справедливости – пустой звук. Всё, как всегда, решают деньги, связи, популярность. А реальная власть в городе, пожалуй, давно уже сосредоточена в руках у корпоратов. Правительство, законы, суды – это так, спектакль для простолюдинов. Для настоящих же хозяев жизни законы не писаны.
Мне вспомнилось, как полицейский детектив, попытавшийся допросить меня после перестрелки в «Наутилусе», был вынужден отступить, как побитая собака, стоило только предъявить ему статус А…
Мне, конечно, сейчас-то грех жаловаться. Но в целом…
– К нынешней Системе… конечно, есть вопросы, – наконец, ответил я. – Но ведь в том-то и смысл! Это всё человеческий фактор. Но, если передать управление б-беспристрастному и неподкупному цифровому разуму… Такому, как, например, Анастасия…
Брайт тихо рассмеялся в ответ, и я сконфуженно замолк.
– Не обижайся, Террел. Я сам когда-то рассуждал точно так же. Пока не понял, что всё это глупости.
– Но почему?!
– Человечество за свою историю придумывало разные формы устройства общества. Монархии. Выборные демократии. Коммунизм. Религиозные государства, где во главе стоит духовный лидер. Но абсолютно при любой форме правления мы сталкиваемся с коррупцией, непотизмом и прочими злоупотреблениями властью. Дело в самой человеческой природе.
– Хочешь сказать, что люди неисправимы?
– Они такие, какие есть, – пожал он плечами. – Скажем так – несовершенны. Или, как говорят священники – грешны. А всё, что они создают – это отражение их самих, и потому оно тоже несовершенно. Это не хорошо и не плохо. Это просто факт, который нужно учитывать.
– Но ведь создание цифрового разума – это как раз способ обойти эту п-проблему, разве нет?
– В какой-то мере. Во всяком случае, в этом была моя идея, когда я работал над проектом «Саламандра»… – продолжил отец, по-прежнему разглядывая фото в альбоме. – Мы с Кингом в своё время очень много спорили на этот счёт. Всё упирается в то, каким именно будет этот новый разум. Нельзя допустить, чтобы он был совершенно холодным и чуждым, иначе сбудутся давние страхи человечества о том, что мы создадим монстра, который уничтожит нас самих. Но если этот новый разум будет похож на человеческий – то он неизбежно начнёт перенимать и все его недостатки. И тогда… какой смысл?
– Но откуда ты можешь знать? – не выдержал я. – Тебя не было пятнадцать лет! И за это время Анастасия… Кто знает, какой путь она успела пройти?
Я тут же пожалел о своей вспышке, однако отец отреагировал на неё совершенно невозмутимо.
– Ты прав. И это сейчас – самый главный вопрос. С одной стороны, её возможности были сильно урезаны. Однако за эти годы она получила огромный массив данных о человеческом поведении. Один из ключевых модулей «Саламандры» предназначен как раз для анализа поведенческих факторов. И в этом смысле Флинт и прочие владельцы «Blue Ocean», сами того не подозревая, продолжили мой эксперимент, который я начал пятнадцать лет назад. Ведь, чтобы нейросеть смогла включиться в управление обществом, она должна хорошо понимать людей.
– Но… Эксперимент, получается, не совсем чистый. «Наследие» – это всё-таки игра. А в виртуальной реальности, тем более анонимно, люди ведут себя не так, как в жизни. Честно говоря, частенько как полные…
– … говнюки и мудозвоны! – подсказал с кухни Дайсон, продолжая сооружать за разделочной доской циклопических размеров гамбургер – похоже, уже для себя.
– Спасибо! – с сарказмом поблагодарил я, и телохранитель отсалютовал мне ножом. – Я имею в виду – если Анастасия будет делать выводы о людях, исходя из эти данных, то это же…
– Правильно рассуждаешь. Впрочем, это вопрос философский. Да, люди в виртуале ведут себя иначе. Но, возможно, именно там они и проявляют свою истинную природу? Так сказать, не стеснённые рамками приличий, морали и прочего налёта цивилизации. Да и сама Анастасия много лет варилась в «Наследии». Это и есть её Вселенная, другой она попросту не знает. Поэтому, думаю, лучшее решение – это не выпускать её за эту грань. И вот тут мы с Майлзом-младшим кардинально расходимся во мнениях.
– Из-за контракта с п-правительством? – понимающе кивнул я. – Про него только и разговоров в последнее время. Но ничего конкретного я не смог нарыть, все п-подробности держат в секрете.
– Я сам пока не полностью в курсе. Но если в общих чертах… Ты ведь знаешь о социальной программе, по которой жителей Желтой зоны мотивируют проводить как можно больше времени в «Наследии»?
– Конечно. Несколько моих д-друзей из Девятого округа как раз попали под эту программу.
– Готовится ещё более масштабный социальный эксперимент. Пока только в рамках Бостона, но он может распространиться и на весь Союз Агломераций. Если вкратце – то виртуальные проекты типа «Наследия» хотят более плотно внедрять в повседневную жизнь. Вплоть до прямого обмена игровой валюты на реальную. Таким образом надеются решить проблему с безработицей в желтых зонах, да и в целом преодолеть стагнацию в экономике.
– И это реально?
– В той экономической модели, в которую загнали себя Агломерации – пожалуй, это и правда может сработать, в какой-то мере. Слишком большой процент «лишних людей» образовался.
– Никогда не понимал, как люди могут оказаться лишними… – проворчал я.
– Это условный термин, конечно. Люди для экономики в любом случае нужны – как минимум, как потребители, создающие спрос. Поэтому в большинстве Агломераций даже низовым стратам выплачивают универсальный базовый доход. Но вот занять этих людей попросту нечем. Специализированные нейросети и роботы практически в любой профессии эффективнее и дешевле. Во много раз. И это несмотря на то, что уже лет пятьдесят развитие ИИ сознательно тормозится.
– Да-да. Берлинская конвенция двадцать восьмого года. Странно, что она до сих п-пор действует.
– Дело давно уже не в конвенциональном запрете. Способности нейросетей напрямую зависят от вычислительных мощностей, и в этом смысле мы ещё в тридцатые годы упёрлись в определенный потолок. Потом – экономические кризисы, рецессия, распад Соединенных штатов и глобального мира… В общем, мы топчемся на месте уже десятки лет…
– Ну, хоть не отброшены в средневековье, – проворчал Дайсон, с предвкушением обхватывая свой чудовищный семислойный бургер. – В двадцатые была реальная угроза, что весь наш земной шарик запекут, как яблоко в духовке. И если бы ядерная война случилась в полном масштабе, у нас бы сейчас были совсем другие насущные темы. Например, как вкуснее зажарить крысу-мутанта, пойманную в подвале – с потрошками или без.
– Фу! Ну я же ем! – я возмущенно зыркнул на телохранителя.
– Дайсон прав, – пожал плечами отец. – В конечном итоге, всё сложилось даже к лучшему. В отношении искусственного интеллекта мы достигли некоего хрупкого баланса. Не перешагнули грань, создав что-то, что не смогли бы контролировать. Но, с другой стороны, имеющиеся нейросети достаточно развиты, чтобы поручать им почти любые задачи. И во многом именно они помогли пережить кризисные десятилетия. Кто-то называет их ангелами-хранителями человечества.
– Ну так почему же мы теперь все не живём, как короли? – хмыкнул я. – Людей занять нечем – ну и ладно. Пусть бы роботы нас и обслуживали, исполняя любые п-прихоти…
Отец устало улыбнулся.
– Здесь, на Холмах, тысячи и тысячи людей так и живут. Многие из них вообще годами не покидают своих усадеб, превратив их в этакий персональный рай. Но ты ведь понимаешь, что сделать так для всех не получится?
– Ясное дело. Но не обязательно ведь жить так… роскошно.
Я обвёл взглядом комнату, в которой мы сидели. Хотя, как я уже давно понял, эти апартаменты – довольно скромные для Холмов. Но по меркам Желтой зоны это всё равно заоблачный уровень. Месячная аренда этого дома наверняка обходится в сумму, которую типичный «желток» не заработает и за всю жизнь.
– Можно просто обеспечить для всех б-более-менее достойное существование…
– Утопия, Террел, – отрезал отец. – Причем уже опробованная ещё в прошлом веке. Коммунисты пробовали вводить такую уравниловку. Но, видишь ли, в чём проблема… Человеку всегда мало. Он быстро привыкает к текущему уровню жизни, и хочет всё больше и лучше. Но и это не всё. Ему ещё и важно, чтобы было больше и лучше, чем у других. И это тоже часть человеческой природы, с которой бесполезно бороться.
– Но не все же такие!
– Не все. Но значимая часть. Кстати, если уж мы говорили о «Наследии»… Видеоигры с давних времён эксплуатируют как раз эти инстинкты. Азарт, соперничество, накопительство, стремление доминировать, выделяться среди других… Думаю, вот как раз по поводу этой стороны человеческой натуры у Анастасии накопился огромный массив данных.
Он допил кофе и, отставив чашку, поднялся с кресла – странноватым, слишком плавным жестом, придерживаясь за колени так, будто ожидая в них вспышку боли.
– Извини, что ударился в философские рассуждения, – улыбнулся он. – Не ожидал, что наш первый нормальный разговор заведёт нас в такие дебри.
– Да всё в п-порядке…
Честно говоря, по-моему, беседа наша не случайно скатилась на отстранённые темы. Я по-прежнему не мог избавиться от гнетущего чувства неловкости, даже дискомфорта, которое охватывало меня в присутствии Роберта Брайта.
Обидно. Я долгие годы мечтал найти своих родителей, но теперь, когда отец передо мной – не могу отделаться от чувства, что это совершенно посторонний, чужой человек. Вроде бы ничего удивительного – я ведь его почти не помню. Но я-то думал, что всё будет иначе! Что родные люди сходу должны найти общий язык. А я сейчас стеснялся даже задать те вопросы, что давно сидели у меня в голове.
– Возвращаясь к «Наследию»… – продолжил отец. – План у нас такой. Дайсон отвезёт тебя в кампус. У него остались кое-какие связи в службе безопасности, так что он постарается обеспечить тебе доступ к одной из администраторских консолей для входа в игру. Хотя бы на часок. Надо проверить изнутри, что там вообще происходит.
– Отправляете меня на разведку? – усмехнулся я.
– Именно. Ну, а я со своей стороны попробую продавить Джастина насчёт доступа к программному коду. А ещё – надо бы переговорить с тем мальчишкой-вундеркиндом, заместителем Флинта…
– Чжоу? С ним, кстати, всё в порядке?
Несмотря на то, что мы с Сайтоном не очень-то поладили, я за него беспокоился. Он здорово разозлил Майлза-младшего и, по сути, загнал корпорацию в ещё больший кризис. Хотя она и так последние недели висит на волоске…
– Дайсон выяснил, что его всю ночь держали в кампусе. Скорее всего, он и сейчас там.
– Угу. Его допросили вчера вечером, и оставили мариноваться до утра. Сейчас наверняка примутся за него снова.
– Лишь бы не перестарались.
– Да уж… – покачал головой я. – Кстати, я вот чего не пойму… Как он вообще смог активировать этот ч-чёртов протокол? Архивы ведь были настроены на мой ДНК-маркер, разве нет? Да и вообще… Вчера ты сказал, что вообще не оставлял никаких т-тайников! Если честно, я окончательно запутался.
– Насчёт активации протокола всё просто – Чжоу зашёл в «Наследие» твоим персонажем, взломав доступ через администраторскую панель. Это строго запрещено корпоративными правилами, но он пошёл ва-банк.
– И что его заставило?
– А вот это хороший вопрос. Поэтому я и хочу переговорить с ним наедине. Во время предварительного допроса он вообще утверждал, что «Наследие» под угрозой, и Анастасия лишь защищается.
– Да, я слышал… Ну, а по поводу т-тайников?
Отец прошёлся из стороны в сторону, заметно прихрамывая на левую ногу, и продолжил после изрядной паузы.
– То, что Анастасия преподнесла тебе как некие тайники, оставленные мною… Постараюсь объяснить простыми словами. Я уже говорил вчера, что тогда, пятнадцать лет назад, у меня не хватило духу уничтожить Анастасию. И поэтому я её… расчленил. С технической точки зрения это просто смена конфигурации кода. И процесс этот обратимый. Файлы конфигурации я спрятал на нижних слоях программного кода. И запаролил их с использованием личного идентификационного чипа. Твой идентификатор тоже использовал в качестве запасного. Я знал, что исходные данные Анастасии на физических носителях всё равно попадут в руки моим старым партнёрам, и они будут пытаться разобраться в них. Так что… не хотел облегчать им задачу.
