«Трехглавый орел» kitobidan iqtiboslar
- А тепер, как говаривал классик российской словесности Достоевский устами Родиона Раскольникова: "Самое время нарубить бабок"
– Если верить карте, земля плоская. Однако, милорд, вы не хуже меня знаете, что это не так.
– Что, правда? И давно? – ужаснулся Ржевский.
– Да ты не бойся, – утешил его Лис. – Она в общем‑то плоская, только по краям везде закругляется.
– А‑а, – облегченно вздохнул обалдевший рубака. – Ну, тогда еще ничего.
Объяснять моему другу высокий язык геральдики было так же уместно, как обучать пингвинов классическому балету.
- Но видите ли, милорд, у меня тоже есть свои принципы, и первый из них гласит: патриотизм должен быть оплачен. Бесплатная любовь к родине, впрочем, как и всякая другая бесплатная любовь, расслабляет неблагодарное Отечество и в конечном счете обходится слишком дорого.
- Капитан, ну до ты молчишь, придумац, как назвать столицу Миссисипского казачьего войска.
- Санкт-Петербургом.
- Почему? - обескураженно поинтересовался мой друг.
- Потому что там суждено родиться будущему герою американского эпоса Тому Сойеру.
- Да, - огорчился Лис, - нельзя оставлять угнетённый американский народ без национального героя. Нехай себе рождается.
С тех пор как Петр Великий прорубил окно в Европу, отбоя нет от форточников.
– Говорят же вам, от ля фам добра не шерш. Ну да ничего, давай я тебе анекдот на эту тему расскажу. К поручику Ржевскому подходят в офицерском собрании, спрашивают: «Поручик, а правда ли, что вы стрелялись из-за женщины?» А он: «Нет. Это князь стрелялся из-за женщины, а я из-за дерева».
– Ха-ха, очень смешно. Как раз с поручиком Ржевским мне, похоже, и предстоит дуэлировать.
На том конце канала воцарилась гробовая тишина. За время паузы вполне мог родиться целый выводок дураков.
– Не, капитан, шо, правда? Без балды?! – наконец прервал молчание Лис.
– Без чего? – переспросил я.
– Живой поручик Ржевский? – не отвечая на вопрос, продолжил напарник.
– Во всяком случае, пока еще живой.
– Офигеть!
– Да в чем дело-то? – недоуменно спросил я.
– Ой, капитан, ты не поймешь, ты дикий. Это ж, можно сказать, кумир всей моей юности. Слушай, у меня к тебе глобальная просьба, не убивай его, хорошо? Лучше мне его подари. Охренеть! Дома расскажу, что с самим поручиком Ржевским водку трескал, народ от зависти повыздохнет. Он у нас как бы национальный герой.
Подобная постановка вопроса меня несколько обескуражила. То есть ходить под знаменами Пугачева за пару веков до собственного рождения – это нормально, а вот с каким-то безвестным поручиком водки выпить – предел мечтаний. Воистину, загадочна русская душа. Особенно когда она украинская.
Отсутствие верховной власти не превращает толпу рабов в народ. Еще Руссо говорил, что свобода может быть лишь между людей обеспеченных и образованных. Нищета же у власти – это разбой, и по-иному быть не может. Я и сама превыше всего ценю свободу. Свобода – душа всего, без нее все мертво. Я хочу, чтобы повиновались законам, но не рабов. Рабство есть политическая ошибка, которая убивает соревнование, промышленность, искусство и науки, честь и благоденствие. Но свободным «человеком невозможно стать по приказу, по чьей-то высочайшей воле. До свободы сердцем, умом, душой дорасти надо.
«Гулять, так гулять!» – сказал Моисей и завел свой народ в пустыню.
Из апокрифов
– Пятнадцать человек на сундук мертвеца, – под нос себе напевал Лис. – Йо‑хо‑хо, и бутылка рому!
– Чему ты, собственно говоря, радуешься? – перебил я его.
– Мал‑чик, ты ро‑ман‑тик, – на манер механической куклы произнес аншеф Закревский.
– Ты о чем? – собрался было возмутиться я.
– Ну как же, а «пиастры, пиастры!», капитан Флинт? Ну посуди сам, у нас с тобой эксклюзивный вояж с пиратами.
Я сжал губы, демонстрируя несогласие с лисовским восторгом.
– Капитан, да не боись! Управимся мы с тобой с этим Билли Бонсом. Ну это же какая веселуха! Эх, тебе не понять!
