Kitobni o'qish: «Русский Исход. Керчь. 1920 год»

Выпускъ подготовленъ командой интерактивнаго издательства «Чёрная Сотня»

С окончанием гражданской войны на юге России, Керчь стала последним городом, где был спущен русский национальный флаг. Отсюда уходили последние корабли Русского Исхода, уносившие на чужбину тысячи участников антибольшевистского сопротивления и гражданских лиц.

Как показали дальнейшие события, проведённая Петром Николаевичем Врангелем и командованием флота масштабная морская эвакуация спасла изгнанников от неминуемой гибели в горниле Красного террора, который захлестнул Крым с приходом советской власти.

В работе братьев Ходаковских «Русский Исход. Керчь. 1920» подробно описывается ход керченского эпизода эвакуации частей Русской армии из Крыма в Константинополь в холодные ноябрьские дни 1920 года.

Особое внимание уделено воспоминаниям непосредственных участников трагических событий.

© Ходаковские К.Н. и В.Н., текст, 2014

© «Спутник и Погром», дизайн переплёта, 2014

© Издательство «Чёрная Сотня», 2014

Предисловие

«Блаженны изгнанные за правду,

ибо их есть Царство Небесное»

(Мф. 5: 10)

В 1774 году Керчь первой из крымских городов вошла в состав Российской Империи, и уже через 9 лет естественным следствием этого было присоединение всего Крыма. Полтора века спустя, с окончанием гражданской войны на юге России, Керчь стала последним городом, где был спущен русский национальный флаг, вновь ставший здесь государственным лишь в 2014 году с возвращением Крыма в состав Российской державы.

В отличие от других крымских городов Керчь была оставлена белой армией единожды – в ноябре 1920 года, когда отсюда ушли последние корабли Русского Исхода, унося на чужбину тысячи гражданских лиц и участников антибольшевистского сопротивления, отчаянно пытавшихся спасти родину от ужасающих последствий революции.

Как показали дальнейшие события, проведённая Петром Николаевичем Врангелем и командованием флота масштабная морская эвакуация спасла изгнанников от неминуемой гибели в горниле Красного террора, который захлестнул Крым с приходом советской власти.

Русский Исход связывают преимущественно с Севастополем – столицей белого Крыма и главным из пяти портов эвакуации. Но не менее значимые события, которые исследователи часто обходят вниманием, происходили тогда на восточной оконечности полуострова – в Керчи.

Город стал не только последним пунктом эвакуации, но и вторым по масштабности: отсюда отплыло на чужбину около 40 тысяч наших соотечественников. На долю керченской флотилии выпали самые суровые условия морского перехода. Если корабли из других портов преодолели путь в Константинополь при достаточно благоприятной погоде и без лишних задержек, то судам из Керчи в силу обстоятельств пришлось несколько дней находиться у берегов Крыма для перегрузки топлива и людей и отплыть в условиях шквального норд-оста. Для некоторых переход до Царьграда длился около 10 дней. Всё это дополнялось крайним недостатком воды и съестных припасов. Единственной крупной потерей во время Русского Исхода стал миноносец «Живой» с несколькими сотнями людей на борту, который отчалил в свой последний путь тоже от берегов Керчи.

Работа имеет целью подробно осветить события керченского эпизода эвакуации Русской армии из Крыма в холодные ноябрьские дни 1920 года. Помимо документальных сведений особое внимание уделено воспоминаниям непосредственных участников тех трагических событий. По возможности они приводятся в виде цитат, что позволяет лучше понять атмосферу и чувства изгнанников, до конца прошедших с армией её героический и скорбный путь.

Все даты указаны по новому стилю, а воспоминания цитируются в дореформенной орфографии, которая была родной для авторов мемуаров.

Состояние флота перед эвакуацией

После провала «Московской директивы», отданной Антоном Ивановичем Деникиным, и последующего отступления дезорганизованных Вооружённых сил Юга России (ВСЮР) на Кубань c эвакуацией в Крым, получившей впоследствии название Новороссийской катастрофы, белые армии оказались, по сути, разгромленными. С участием союзного флота в Крым было перевезено около 25 тысяч бойцов Добровольческой армии и 10 тысяч казаков без артиллерии и лошадей. Войска были в полном расстройстве и потеряли доверие к командующим фронтами и армиями, особенно были деморализованы казаки. На корабли в первую очередь принимались добровольческие соединения, а затем – сохранившие воинскую дисциплину казачьи части.

Эвакуация белой армии из Новороссийска в Крым

В это время защита полуострова обеспечивалась частями Крымского корпуса численностью около 5 тысяч человек под командованием генерала Якова Александровича Слащёва. Для противодействия возможному десанту с таманского берега Керченский район оборонялся отрядом в 1,5 тысячи человек, состоящим из Кубанской и Алексеевской сводных бригад и Корниловской юнкерской школы. Остальные части были размещены генералом Деникиным на отдых в районе Севастополя, Симферополя и Евпатории. Общая численность белой армии составляла порядка 35–40 тысяч бойцов при ста орудиях и полутысяче пулемётов¹.

После крупного поражения и сокращения территории, контролируемой антибольшевистским сопротивлением на Юге России, до одного лишь Крыма, А. И. Деникин принял решение уйти в отставку. На военном совете 4 апреля 1920 года старшими начальниками был избран преемник Главнокомандующего – генерал-лейтенант Пётр Николаевич Врангель. Для принятия поста он вернулся из Константинополя, где находился вследствие приказа А. И. Деникина от 21 февраля об увольнении в отставку с настоятельным предложением покинуть Россию.

Генерал-лейтенант А. И. Деникин, 1917 год

Крайне тяжёлое положение армии усугублялось ультимативной нотой британского правительства, требовавшего от прежнего Главнокомандующего ВСЮР прекратить борьбу и начать при английском посредничестве переговоры с советским правительством об амнистии для населения Крыма и войск, – в противном случае англичане отказывались предоставлять дальнейшую помощь. Не допуская возможности переговоров с большевиками, П. Н. Врангель решил всячески затягивать этот вопрос, чтобы использовать время для приведения армии и тыла в относительный порядок и подготовки флота к возможной эвакуации армии и правительственных учреждений из Крыма².

За несколько месяцев пребывания генерала Врангеля во главе Правительства Юга России и Русской армии (новое название ВСЮР) была восстановлена боеспособность войск, достигнут ряд серьёзных побед над противником, отвоёвана богатая хлебом Северная Таврия, проводились реформы, включая земельную и местного земского самоуправления, налаживалась разрушенная хозяйственная жизнь и восстанавливалось главенство закона. Вместе с тем не прекращалась работа по обеспечению флота всем необходимым на случай эвакуации.

Состояние флота, от которого зависели снабжение Юга России, торговля, военные операции и наконец грядущая эвакуация, было плачевным. От Черноморского Императорского флота почти ничего не осталось в результате Мировой войны, революционных потрясений, немецкой оккупации и гражданской войны. Многие боевые корабли были затоплены большевиками в июне 1918 года, другие повреждены союзниками в апреле 1919 года, некоторые – просто разграблены, как и Севастопольский портовой завод Морского ведомства и мастерские. Белый военный флот (например, почти весь 2-й Азовский отряд, базировавшийся в Керчи) в значительной степени создавался путём переоборудования и вооружения коммерческих судов, состояние которых было несколько лучше, но и они нуждались в капитальном ремонте.

Члены Правительства Юга России, войсковые атаманы и представители войсковых казачьих правительств Дона, Кубани, Терека и Астрахани. Севастополь, большой дворец, 4 августа 1920 года. Сидят (слева направо): 1) начальник штаба генерал-лейтенант П. Н. Шатилов; 2) и. об. Астраханского атамана Н. В. Ляхов; 3) Терский атаман генерал-лейтенант Г. А. Вдовенко; 4) Донской атаман генерал-лейтенант А. П. Богаевский; 5) Главнокомандующий генерал-лейтенант П. Н. Врангель; 6) и. об. Кубанского атамана В. Н. Иванис; 7) помощник Главнокомандующего А. В. Кривошеин; 8) и. об. председателя Донского правительства М. В. Корженевский. Стоят (слева направо): 1) вр. и. д. управляющего делами Совета при Главнокомандующем А. Г. Сергеенко-Богокутский; 2) начальник политической канцелярии Управления иностранных сношений Б. А. Татищев; 3) вр. и. д. начальника Управления иностранных сношений князь Г. Н. Трубецкой; 6) председатель Астраханского правительства Санджи Баянов; 8) заместитель начальника Морского управления контр-адмирал С. В. Евдокимов; 9) вр. и. д. начальника Военного управления генерал-майор В. П. Никольский; 10) вр. и. д. начальника Управления финансов Б. В. Матусевич; 11) начальник Управления юстиции сенатор Н. Н. Таганцев; 12) и. д. начальника Гражданского управления С. Д. Тверской; 13) начальник Управления торговли и промышленности В. С. Налбандов; 14) государственный контролёр Н. В. Савич; 15) заместитель председателя Кубанского правительства генерал-майор И. А. Захаров; 16) председатель Терского правительства Е. А. Букановский; 17) начальник Управления земледелия и землеустройства сенатор Г. В. Глинка; 18) начальник Управления снабжений генерал-лейтенант П. Э. Вильчевский.

Постоянно ощущалась крайняя нехватка материалов, специалистов и топлива, при этом от флота с каждым днём требовалась всё большая отдача для содействия армии и проведения самостоятельных операций, поэтому осуществлялся преимущественно лишь самый необходимый ремонт. В результате на кораблях постоянно происходили поломки, были случаи, когда агрегаты выходили из строя прямо во время боя и механикам приходилось устранять поломки на виду у противника. Недостаток топлива вынуждал останавливать двигатели на стоянках, отключая отопление и освещение, из-за чего зимой температура в каютах могла доходить до отрицательных значений, причём некоторым кораблям Азовского отряда приходилось зимовать во льдах. Снабжение судовых команд денежным довольствием, обмундированием и провиантом тоже оставляло желать лучшего.

Линкоры «Ростислав», «Синоп», «Воля» и транспорт «Херсон» в Южной бухте Севастополя. Немецкая оккупация, 1918 год

Наблюдался и острый недостаток кадрового флотского офицерства, вызванный их оттоком из-за разрушения флота, тяжёлых условий службы, упадка дисциплины и необходимости борьбы за существование. Поэтому ещё в 1919 году был учреждён Корпус корабельных офицеров, который первоначально комплектовался сверхсрочнослужащими унтер-офицерами флота, а затем также офицерами по адмиралтейству, военного времени и армейскими. Последние не обладали требуемым опытом и подготовкой.

Качество судовых команд было ещё хуже: в отличие от коммерческого флота на военном матросов старого флота осталось крайне мало. Основной состав был представлен солдатами, казаками и новобранцами из числа гимназистов, кадет, студентов, техников и мастеровых, непривычных к морю и тяжёлой физической работе. Командирам приходилось набирать и обучать экипаж самостоятельно, так как специальные школы не могли срочно предоставить необходимые кадры, особенно для обслуживания сложных механизмов боевых судов. Поэтому неудивительно, что бывали несчастные случаи у орудий, порча двигателей или их остановка вследствие проявления морской болезни у членов команды. Слабые здоровьем порой не выдерживали испытаний, заболевая малокровием и даже туберкулёзом³.

Через созданное Управление морским транспортом командующий флотом непосредственно контролировал движение трёх десятков грузовых и пассажирских пароходов Морского ведомства. Коммерческие же суда, принадлежащие преимущественно Русскому обществу пароходства и торговли, Российскому обществу и Добровольному флоту, подчинялись ему только в оперативном отношении через Тоннаж-бюро, осуществляя грузоперевозки для нужд Правительства Юга России. Компании стремились перевести свою деятельность в Средиземное море с целью более выгодной эксплуатации своих транспортов. Выход любых кораблей за пролив Босфор мог осуществляться не иначе как с разрешения командующего флотом. Значительная доля частных пароходов, как отмечалось, были переоборудованы для несения военной службы, а многие – проданы за границу⁴.

В Крыму не было значительных разработанных месторождений угля и нефти, а потому обеспечение топливом и машинным маслом велось путём закупок за границей и в Грузии за счёт валюты или товарообмена на хлеб. И того, и другого недоставало, поэтому уголь и нефть приобретались лишь в самом необходимом количестве и для формирования оперативного запаса, который постоянно расширялся в соответствии с ростом численности людей, подлежащих эвакуации в случае прорыва красных в Крым⁵.

2-й отряд военных судов Черноморского флота по состоянию на 8 ноября 1920 года дислоцировался в Керчи и Азовском море в следующем составе:

– база отряда транспорт «Веха»;

– плавучая батарея «Ростислав» (лишённый хода линкор);

– канонерские лодки «Кача», «Страж», «Грозный» и «Урал»;

– вооружённые ледоколы «Всадник» и «Джигит»;

– эскадренные миноносцы «Живой» и «Зоркий»;

– десантные катера «Силач», «Мария», «Меотида», «Пантикапея», «Азовец», «Дмитрий», «Никола Пашич», «Петрель», «Ногайск», «Дружный» и «Очаковский канал»;

– сторожевые катера «CK-11», «CK-12», «CK-13», «CK-14», «CK-15», «CK-16», «CK-17» и «CK-18»;

– тральщики «Альбатрос», «Черногория» и «Чурубаш», катера-тральщики «Стриж» и «Роксана»;

– буксирный катер «Херсонес»;

– транспорт «Водолей»;

– наливная шхуна «Кара-Кермен»;

– брандвахта «Фанагория»;

– плавучий маяк «Тузлинский»;

– болиндеры №№ 442, 443 и 445;

– 2-й гидроавиационный отряд⁶.

В течение всего периода борьбы под командованием генерал-лейтенанта Врангеля продолжалось усиление материальной базы для проведения крупной эвакуации в случае прорыва большевиков в Крым и поражения Белого движения на этом театре военных действий.