Kitobni o'qish: «Сквозь Зоны. Спящий сталкер»

Владимир Лебедев

Shrift:

ИЗДАТЕЛЬСТВО АСТ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СЕРИЮ «STALKER»

Андрей Левицкий, Алексей Бобл. «Я – СТАЛКЕР. ОСОЗНАНИЕ»

Андрей Левицкий, Алексей Бобл. «Я – СТАЛКЕР. АНТИЗОНА»

Андрей Левицкий. «Я – СТАЛКЕР. ТРОПАМИ МУТАНТОВ»

Андрей Левицкий, Сергей Коротков. «Я – СТАЛКЕР. ЗОВ АРМАДЫ»

Андрей Левицкий. «ДВА СТАЛКЕРА. ЧЕРНЫЙ СУДЬЯ»

Андрей Левицкий. «Я – СТАЛКЕР. ОХОТНИКИ ЗА АРТЕФАКТАМИ»

Андрей Левицкий. «Я – СТАЛКЕР. ВОЙНА ЗОНЫ»

Дмитрий Лазарев. «ВИРУС ЗОНЫ. ПРОТОКОЛ “ЧУМА”»

Андрей Буторин. «УПАВШИЕ В ЗОНУ. УЧЕБКА»

Александр Пономарев. «ЛИКВИДАТОР. ТЕРРАКОТОВОЕ ПЛАМЯ»

Тим Волков. «СТРАЖИ АРМАДЫ. ГЕНЕЗИС ЗЛА»

Александр Пономарев. «ЛИКВИДАТОР. ТЕРРИТОРИЯ ПРИЗРАКОВ»

Артём Помозов. «ПРОКЛЯТОЕ МЕСТО. ДОРОГА ДОМОЙ»

Тим Волков. «ПЕРИОД РАСПАДА. ТРИУМФ СМЕРТИ»

Дмитрий Лазарев. «ВИРУС ЗОНЫ. СЕЯТЕЛЬ»

Владислав Жеребьев. «БРИГАДИР. СУДЬБА “АРТЕФАКТА”»

Тим Волков, Алексей Сидоров. «БУФЕРНАЯ ЗОНА. ОБИТЕЛЬ МРАКА»

Сергей Коротков. «ПЛЕННИКИ ЗОНЫ. ГОНКА ПРЕСЛЕДОВАНИЯ»

Тим Волков. «ПЕРИОД РАСПАДА. АПОФЕОЗ ВОЙНЫ»

Игорь Саюнов, Дарья Андреева. «ЛАЗУРЬ»

Дмитрий Лазарев. «ЗОНА: ПЕРЕЗАГРУЗКА. ТОПЬ»

Артём Помозов. «ПРОКЛЯТОЕ МЕСТО. ЛЕСТНИЦА В НЕБО»

Дмитрий Лазарев. «ЗОНА: ПЕРЕЗАГРУЗКА. ХОЗЯИН ТОПИ»

Александр Пономарев. «ХРАНИТЕЛИ. ЧЕРНОБЫЛЬ ЛЭНД»

Денис Моргунов. «САГА О ТОРЕ. РАГНАРЁК»

Тим Волков, Алексей Сидоров. «БУФЕРНАЯ ЗОНА. ОХОТНИКИ НА МОНСТРОВ»

Дмитрий Лазарев. «ЗОНА: ПЕРЕЗАГРУЗКА. СОЗДАТЕЛЬ ЧУДОВИЩ»

Сергей Недоруб. «КАНЬОН. АНТАНТА»

Василий Орехов. «ЗОЛОТАЯ КОЛЛЕКЦИЯ. ЧЕРНОБЫЛЬСКОЕ САФАРИ»

Артём Помозов. «ПРОКЛЯТОЕ МЕСТО. ТРОПОЮ МЕСТИ»

Игорь Саюнов, Дарья Андреева. «ЛАЗУРЬ. ПАРАЛЛЕЛЬ»

Александр Пономарев. «ХРАНИТЕЛИ. ПРОЕКТ “О.З.О.Н.”»

Денис Моргунов. «САГА О ТОРЕ. ТОР»

Дмитрий Лазарев. «ЗОНА: ПЕРЕЗАГРУЗКА. ОПЕРАЦИЯ “АЛЬФА”»

Тим Волков. «ПЕРИОД РАСПАДА. ИСХОД ЧУМЫ»

Сергей Недоруб. «КАНЬОН. ДИАДЕМА»

Василий Орехов. «ЗОЛОТАЯ КОЛЛЕКЦИЯ. ПОХИЩЕНИЕ ПО-ЧЕРНОБЫЛЬСКИ»

Денис Моргунов, Тим Волков. «САГА О ТОРЕ. ЧЕРНЫЙ ВЕТЕР»

Сергей Недоруб. «ЗОЛОТАЯ КОЛЛЕКЦИЯ. ЗВУКИ ПРИПЯТИ»

Александр Пономарев. «ХРАНИТЕЛИ. ПЛАН ИГРЫ»

Денис Иванов-Ковалев. «НА ПОРОГЕ»

Наталья Шапошникова. «ЗАГАДКА АНОМАЛИИ»

Любовь Котова. «ДИКАЯ. СЛЕДЫ НА АНОМАЛЬНЫХ ТРОПАХ»

Владимир Лебедев. «СКВОЗЬ ЗОНЫ. СПЯЩИЙ СТАЛКЕР»

Серия «Stalker» основана в 2013 году

Пролог
Каин

Январь, 2017 год

«Кто может похвастаться, что побывал в раю?..»

Странник стоял на краю лесной поляны и смотрел вдаль. Жемчужного цвета облака. Зеленые кроны и рыжие стволы сосен. Пестрые краски полевых цветов. Нетронутая человеком красота.

Босой, в просторной белухе и домашних штанах, он не знал, как попал сюда. Не знал, что это за место, не знал, где был до этого. Единственное, в чем был уверен, так это в том, что ему тут хорошо… спокойно.

«Даже в раю следует быть аккуратным».

Мысль промелькнула и пропала. Как камешек, брошенный в глубокий колодец.

Суета насекомых, шелест травы. К пьянящему запаху цветов примешивался терпкий аромат хвои.

Человек неуверенно сделал первый шаг.

Стайка бабочек, кружась в забавном танце, облепила странника. От невесомых прикосновений по телу пробежали мурашки. На ухе одна из прелестниц принялась пробовать на вкус мельчайшие капельки пота. Экзотический «нектар» оказался ей не по душе. И все же, не теряя надежды найти лакомство, бабочка продолжила исследование человеческой кожи. В конце концов мужчина не выдержал щекотки и резким движением смахнул красавицу. Бабочка поняла, что ошиблась: белая громада никакой не цветок и даже не дерево – это что-то чуждое… Удивленная, она выполнила пируэт над любопытным объектом, затем запорхала ввысь и исчезла…

Странник проводил ее взглядом. После вдохнул полной грудью и пошел по поляне. Он с удовольствием следил за перелетами стрекоз, вслушивался в стрекот кузнечиков, не думая ни о чем. Басовитое жужжание и толчок в шею заставили его замереть. В ворот белухи вцепился жук-носорог. Мужчина аккуратно снял с одежды нарушителя идиллии и восхитился фантазией Всевышнего, что сотворила столь уникальное создание. Насекомое в блестящих доспехах энергично перебирало лапками, пытаясь уцепиться за что-нибудь. Устроив летуна на ладони, странник принялся поглаживать пальцем панцирь. Только жук не стал задерживаться в гостях. Получив опору, он расправил крылья и взлетел.

Человек проследил за уменьшающейся точкой. И вдруг осознал, как сильно соскучился по таким мелочам жизни. Его лицо просветлело. Улыбка пропала, когда в памяти вдруг молнией сверкнуло воспоминание о других жужжащих точках. Те тоже были насекомыми. Гнус. Темный копошащийся слой, жаждущий крови, проникающий в любую щель, чтобы добраться до алого напитка…

Было ли это наяву? Или же эхо ночного кошмара, приснившегося в духоте на сеновале под беспрестанное гудение комаров?

Человек не знал. Как не знал ответов на более простые вопросы. Почему он не помнит собственного имени? Почему не помнит свою жизнь?

Неужели это важно?

В этом прекрасном месте – нет.

Шаг за шагом странник пересек поляну. Толстые сосны окружили его. Мягкая трава обласкала босые ноги.

Тишина.

Принюхиваясь, он подумал: как же это здорово – дышать чистым воздухом. В другом мире не вздохнешь без мысли о том, что «здесь» пыль светится в темноте, а трупный запах намертво въедается в одежду. И единственный способ сохранить легкие – это закрыть лицо маской с фильтрами.

Человек снова набрал полную грудь воздуха. С шумом выдохнул, тем самым избавившись от болезненного воспоминания. Обнял древнюю сосну, прижался щекой, собирая на себя смолу и шелуху коры.

«В конце концов, могу я просто отдохнуть?»

«Конечно. Имею право. Заслужил».

Ответив на свой вопрос, странник вдруг осознал, насколько же сильно он устал. Не столько физически, сколько морально. На краткий миг вспомнил «ту» жизнь. Три года бок о бок со смертельными опасностями. Недостаток нормальной еды и здорового сна. Друзей… Которых больше нет. Нет совсем. Ни здесь, на прекрасной поляне, ни где-либо еще…

Горькие образы прошлого канули в небытие, когда в глуши векового бора странник заметил дерево с красноватыми плодами. Он сорвал один и попробовал. Сочная сладкая мякоть, как у спелой груши. Вкус фрукта воскресил в памяти детство. Счастливое время, когда все заботы заключались в поисках приключений. Никаких заработков, долгов, риска… серости жизни.

«Здесь все иначе. Здесь сбываются мечты».

Сорвав несколько плодов, человек поспешил дальше.

Гнездо… Еще одно… Краем глаза человек наблюдал за мельканием птиц и радовался. Пение пернатых успокаивало океан противоречивых чувств, бурлящих в оттаивающей душе. Ведь там, где он провел три года, у птиц не было шанса выжить. Кроме воронья, любимым лакомством которого была падаль…

Странник остановился и посмотрел вверх. Безоблачное, бездонное небо. Ветер унес облака куда-то далеко.

За деревьями уже виднелось отливающее золотом пшеничное поле. Человек снова подумал, как хорошо идти в обычной одежде, налегке. В простой рубахе и штанах. Никаких комбинезонов. Никаких рюкзаков с консервами, патронами и прочими вещами для выживания в экстремальных условиях. Он сделал глубокий вдох и зашагал дальше. Противогазы, респираторы, тканевые маски. Все это осталось где-то там, в страшном и забытом сне… Здесь жизнь, здесь явь. Здесь – рай…

Когда он добрался до поля, чувство беспокойства возросло. Странник стал активнее прокладывать путь сквозь море хлеба. Колосья, прежде нежные и мягкие, хлестали и кололи босые ноги. Не в силах более выносить неизвестности, человек обернулся. Едва заметное облако возвышалось над лесом. Скорее даже не облако, а какой-то сгусток…

Дрожание теплого воздуха? Рой насекомых? Или…

Неизвестно откуда в памяти всплыло – аномалия.

Что?!

Аномалия!

Он побежал. Помчался сломя голову, не останавливаясь и не оглядываясь. В какой-то момент споткнулся и повалился, сминая пшеницу. Загребая землю, рванулся вперед, вновь вскочил на ноги. Побежал, стремясь как можно быстрее достичь края золотистого моря. Там – спасение.

Удалось. Поле шелестело за спиной. Впереди журчала речушка с искристыми струями на перекатах, виднелись деревянные мостки. Небольшой луг, сад.

Осталось чуть-чуть – и он в раю…

Странник сделал первый шаг к мечте. Неожиданно правую ногу пронзила боль. Испугавшись, он попытался сделать еще шаг. Не смог. Еле слышимый гул вдруг резко усилился. Голова против воли сама повернулась назад.

Облако оставило лес позади и, набирая скорость, устремилось к нему. Человек было бросился вброд через речку, но нога подвела, и он упал. Погрузившись с головой в прохладную воду, странник на миг забыл о страхах и угрозах, отдавшись ощущению свежести и тишины. Под водой гул не был слышен, и солнце из раскаленного шара превратилось в размытое желтое пятно. Глоток воды растекался по телу живительной энергией. Вот где блаженство! Почему он раньше никогда не пробовал такой воды? Почему вода, которую он пил в последнее время, была из ржавых канистр? С привкусом металла и запахом тухлятины?

Странник с трудом встал на колени. Течение развернуло его, и он снова смотрел на лес, где еще несколько минут назад пробовал сладкие плоды.

Его преследовало не облако, а рой… но насекомых ли?

Гудение проникало в мозг, словно наполняя его гноящимися язвочками, каждая из которых рождала болезненные образы и воспоминания… Воспоминания о жизни, которую человек забыл. И не хотел вспоминать…

Игра с ребятами в заброшенной церкви. Провалившийся свод. Боль, кровь, сломанная нога…

Лихие девяностые. Тело отца с синюшными пятнами в деревянном гробу…

Друзья, спившиеся и сколовшиеся…

Подельники в череде краж и разбойных нападений… Жертвы…

Сутенерский притон. Дерзкая девчонка-приезжая, не желающая продавать себя. Избита в кровь, изнасилована и задушена. Прикопана в лесополосе. Пара других, таких же строптивых…

Преследование. Смена адресов, городов, имени…

Одиночество…

Страх расплаты.

«Рой» укрыл человека, становясь плотнее, сжимаясь, обволакивая.

Силы покинули странника, и он снова погрузился в воду. Прохладная и приятная вода теперь обратилась в ловушку. Безмолвный крик вырвался из уст человека, позволяя воде проложить путь к его легким. В груди стремительно разгорался огонь. Жгучий и беспощадный.

Это конец.

Странник летел в пропасть, у которой не было дна…

Толчок…

* * *

Боже…

Сейчас бы в рай…

Чуть-чуть отпустило. Совсем немного. Чтобы я мог прочувствовать, как боль грызет мозг…

…Нельзя кричать! Только не крик! Никаких громких звуков! Никаких…

Удар сердца. Как больно!

Я в аду.

Все. Не могу.

Попытался набрать воздуха, чтобы заорать во всю глотку, выпустить боль наружу.

Нет. Не получилось. Дикое желание зайтись в крике утонуло в неудержимом кашле, что с каждым спазмом наполнял тело новой болью. Земля скрипела на зубах, а опавшие листья воняли во рту, перебивая вкус крови…

Надо держаться! Надо держаться… Надо…

Рот очистился от мусора… Глоток воздуха. Чистый. Холодный. Отрезвляющий… Выдох, вдох… через пекущие огнем ноздри…

Запах. Тяжелый, дурманящий… успокаивающий.

Отпустило. Сердце сбавило обороты. Я снова мог контролировать себя. Боль провалилась куда-то вниз…

Где он? Источник?

Рукой нашарил веки. Корка. Чуть дыша, стал тереть глаза. Удалось! Боль осталась внизу, не кинулась на меня голодным шакалом!

Кусочки запекшейся крови на перчатке. Высокая трава. Зеленая. Только трава, и ничего больше…

Нет. Неправда. Еще алое небо… и уходящая гора мяса. Я увидел ее, когда повернул голову. Хотел выяснить, куда ранен, что доставляет мне невыносимые муки… а увидел тушу. Огромную, массивную, на двух ногах-тумбах и с рудиментарными ручками… Смерть в обличье мутанта!

Страх скрутил меня так, что я забыл о боли. Обжигающий внутренности жар вышел наружу огромными каплями пота, оставив внутри леденящий холод. Холод неотвратимости последнего мига. Глаза закрылись, и сердце сделало последний удар…

Потом еще один. И еще. Снова. Один за другим.

Вернулся слух. Я услышал, как монстр, урча и пыхтя, идет своей дорогой. Рискуя свалиться без сознания, я все-таки приподнял голову. Удостовериться, что остался жив. Холка слонопотама плыла по зеленому морю, удаляясь от меня. Мутант ушел.

Я…

Укол… Одинокий острый укол боли в общей массе страдания… Сердце екнуло и в отчаянии заколотилось о грудную клетку. Адреналин раскаленным металлом потек по венам, сжигая нервную систему, снижая до минимума порог чувствительности, глуша боль.

Я скользнул глазами вниз.

Вот он – источник всей этой боли.

Кровавая дыра в бедре и неестественный излом голени.

Почему мутант ушел? Он даже не заметил меня! Наступил мне на ногу и ушел! Меня, сладкую и вкусную жратву, оставил нетронутой?

Неужели…

Нет.

Уголек догадки жег душу, но я не позволял ему разгореться. Нет. Еще рано. Монстр просто шел, тупо шел по своим делам! Куда? Да плевать… Мне тоже нужно идти, но нога…

Помимо воли из горла вырвался всхлип. Глаза защипало. Черное отчаяние наполнило чашу рассудка и начало вытекать наружу со слезами в сопровождении стонов.

Я один… Один. Один!.. Ранен и один! Нет… никого нет…

Неловкое движение… Боль!

Паника ушла. Пальцы вцепились в корневища растительности. Руки осторожно распрямились. Корпус принял вертикальное положение.

Я здесь.

В Зоне.

Покойник.

Мутные глаза. Нет, не глаза – мутная слюда вместо глаз. Желтый воск вместо кожи… Рыжие от никотина усы. Синие створки губ с желтыми зубами внутри. Черная дыра и черная «дорога», скрывающаяся под краем капюшона…

Шелест травы. Кто-то приближается, и мне нечем его встретить. Я уже знаю, что от гостей мне не отбиться. Оружия нет, уже нет…

Две собаки. Выскочили из травы прямо на меня. Злые и голодные. Скалят зубы, несутся, обгоняя друг друга, чтобы причинить мне новые мучения, а затем избавить от них.

Всё! Конец… Шелест травы, запах псины и падали. Легкая поступь лап…

Я жив!

Теперь я точно знаю, что это значит. Можно не обманывать себя, теша иллюзиями. Тучи сгущаются. Атмосферное давление упало ниже плинтуса. Голова идет кру́гом. Кровь стучит в висках. Сознание меркнет. Боль… Но только один момент имеет значение.

Сколько времени до Шторма?

В землянке в старом пионерлагере нам было плевать на время и Шторм – плевать до тех пор, пока Весельчак не выдал нас наймитам…

…Приглушенный хлопок и лязг металла раскалывают безмолвие сумерек. Голова Печкина дергается, колени подгибаются, тело заваливается назад. Напарник оседает на ковер из густой травы. В скудном свете отгорающего дня труп превратился в серый камень, лежащий посреди поля.

– Порядок. – Искаженный противогазом голос моментально заставил меня забыть о Печкине. – Догнали-таки.

Луч фонаря ударил мне в лицо.

– А с этим что делать? – В голосе второго убийцы, несмотря на респиратор, я отчетливо услышал скрип виселицы. Почувствовал, как узел веревки затягивается под моим левым ухом.

Я быстро поднял руки. Ремень автомата надавил на шею.

– Не стреляйте! – Голос дрогнул. Уж я-то знаю, когда блефуют, а когда могут завалить и не спросить, как звали. Нужен диалог. И быстрее. Другого шанса не будет. Страх перед смертью сковал мысли, позволив языку болтаться самому по себе. – Не убивайте, мужики! Давайте договоримся! Зачем меня убивать? Мы не враги! Я вас не знаю, вы меня тоже! Зачем брать грех на душу! Давайте разойдемся по-хорошему, отдам всё, бабки, хабар, жизнь оставьте только!

– Заткнись, – сказал свое слово «респиратор».

«Противогаз» думал.

– Мужики, я вас не видел, свет слепит! Трепать языком не буду!..

Я таки заткнулся.

– Оружие на землю. – «Противогаз» ткнул меня в грудь стволом.

Кто они?

Я не мог разглядеть их, так как свет фонарей бил мне в глаза. Да и не очень-то хотел рассматривать… если только украдкой… чтобы запомнить.

– Бабки, хабар, все отдам! – снова заикнулся я, бросая на землю автомат, не переставая думать о близости смерти и личностях нападавших.

Убийцы молчали. Светили мне в шары и не говорили ни слова. Бросил к их ногам два контейнера. С «навигатором» и «пустышкой» – подарки Коли. За них рассчитывал сорвать с Симона неплохой куш. А получил прикладом в голову.

– Не делай так больше! – отчеканил «противогаз».

От удара в голове вспыхнули звезды. Я с трудом удержался, чтобы не полить гада грязным матом.

– Как скажешь, брат! – Водонепроницаемый пакет с деньгами упал рядом с автоматом.

Оружие с глушителями… Убили ли они Весельчака?

Я поднял руки. Захлопал глазами, выражая полнейшую покорность и повиновение. Даже в мыслях я не помышлял противостоять им. Однако с ножом и пистолетом расставаться не торопился. Это было выше моих сил.

– Дальше. – Один луч сместился на уровень пояса.

И все-таки придется…

На землю полетели «макаров» и охотничий нож… КПК, запасные магазины и, наконец, рюкзак.

– Мужики, у меня все! Я пойду?

– Нет. – Металл в голосе «противогаза» оборвал последнюю надежду. Вороненое дуло автомата заглянуло мне в душу.

Нет-нет-нет…

– Нет! – Отчаяние выплеснулось наружу, как блевотина из переполненного алкоголем желудка. От невыносимой жажды жизни тело затрясло, как в лихорадке. – Н-н-н-н-еее…

– Ты че, заика, что ли? – Сдержанный смех разнесся по полю, возвращаясь ко мне отголоском надежды.

Свет прыгал вокруг меня, в такт моему мандражу. Липкая паутина страха слегка ослабила хватку, когда я сообразил, что еще нужно от меня.

– Нет-нет, мужики, я не заика! Напрягся малость, с кем не бывает. Я сейчас! Сейчас разгружу Печкина и пойду. Без проблем! Никаких проблем, мужики! – Пока язык трепал без умолку, руки быстро обшаривали компаньона. Бывшего компаньона… – Вот его автомат, вот сумка… Все люди как люди, с рюкзаками ходят, а он, придурок, вбил себе в голову, что рюкзак для позвоночника вреден, поэтому с сумкой таскался… Вот и получил погоняло Печкин! Типа, кто стучится в дом ко мне с толстой сумкой на ремне!..

Пришла очередь контейнеров.

– Я ж говорю: придурок. У одного чудика в прошлый Шторм он кольцо обручальное на артеф сменял, – рассказывал я, отстегивая карабины контейнеров от пояса. – Хорошее кольцо, массивное, с крутящейся вставкой из белого золота. И ладно бы потом продал хреновину ту, так нет, решил кому-то на Большой земле подарить. А я, между прочим, за обычную «гроздь» у того же чудака «навигатор» выхватил!

Разобравшись с контейнерами, взялся за внутренние карманы, все так же болтая без остановки.

– Чудак тот совсем странный был и говорил странно. Как заладит: «колякт артефакт», – и не остановить, мля! А когда Шторм на пик вышел, так его в бараний рог скрутило, думали, дуба даст. – Я вытащил из внутренних карманов пакеты, бросил к наймитам. – Вот деньги, КПК, документы какие-то… Мы там сами в землянке чуть дуба не дали, температура подскочила градусов до ста! Весельчаку полрожи обожгло. Вы же знаете Весельчака? Третий наш кореш…

Карманы Печкина опустели. Остались нож и пистолет.

Когда я потянул из кобуры Печкина «макаров», рука предательски дрогнула.

Тихий щелчок…

Удар. Еще один. И еще. Хрустнули зубы. Рот наполнился соленым. Утлое суденышко сознания завертелось на краю водопада, каким-то чудом не сброшенное в пучину забвения…

Засучив ногами, я затих. Прикинулся, что потерял сознание. Может, прокатит…

Тишина… Очевидно, ждут, когда приду в себя, или общаются жестами. Толчок автоматом. Лежать!!! Лежать, безвольно расслабив тело! Пинок ноги. Хорошо, что не сильно… Проверка…

– Ну что там?

– Все точно. Приметы, наводка, все совпало. Спекся Печкин. Жаль, третьего укурка упустили.

– Один раз поймали, поймаем и второй. Что у этих доброго?

– КПК разряжены. К детектору примотана «батарейка», еле-еле пашет. Несколько контейнеров…

Я лежу. Стараюсь дышать через раз… Уходите уже! Бросьте меня с Печкиным! Хабар на базе осмотрите!

КПК… подвели они нас… Высосала «нуль-зона» все соки из электроники…

– …«Сириус», «сердце», «навигатор»… за «гроздь» обменянный, ага. Анархисты-юмористы, блин! Да, хабар неплохой! Живем, сэр!

Судя по всему, это сказал «респиратор».

Засмеялись. Довольны… Это хорошо. Под хорошее настроение, глядишь, и убивать не станут…

– Угу, везунчики. А хреновина?

Смех оборвался. «Противогаз» наступил мне на руку. Точно он, я не сомневался. Вот же сволочь! А я лежу, упершись носом в землю, приоткрыв рот, чтобы хоть как-то ухватить глоток воздуха.

– «Трансформатор» здесь. – Рука освободилась от тяжести. Шелест, поскрипывание. – Укурки не соврали. Зря этот Печкин отказал клиенту, эх, зря…

– Скоро Шторм. Пора в укрытие. Благо недалеко.

Уходят! Лишь бы обо мне не вспомнили!

– А этого куда? – Толчок. Сквозь ресницы вижу металлический мысок ботинка, цепочки и черепки на высоком голенище. Еще толчок.

Все. Притворяться больше нет смысла. Иначе сейчас тут же и кончат. Имитируя приход сознания, я с шумом втянул в себя воздух. Вместе с комками земли, листьями и прочей грязью. Шапка-душегубка сбилась еще во время избиения. Закашлялся. Застонал. Подгреб под себя колени, попытался встать. Не переставая стонать, завалился на бок. Начал помогать руками, всем своим видом показывая, как мне дерьмово. Дерьмово. Да, самое верное слово. Дерьмово, потому что сейчас меня убьют…

Рука вцепилась мне в горло и рванула вверх. Свет фонарика ударил в лицо.

– Что же нам с тобой делать? – задумчиво протянул «противогаз». – В заказ ты не входил, лишний грех на душу брать нет резона…

– Я вас не видел. – Я отвернул голову в сторону. И от света, и чтобы не смотреть на убийцу. – Я вас не видел, не знаю. Весельчак нас бросил, мы с Печкиным влетели в аномальное поле, сам выжил чудом.

«Респиратор» передернул затвор. Лязг железа прозвучал красноречивее любых слов. «Противогаз» хмыкнул.

– Складно чешешь. Убедительно. – Он засмеялся. – Хрен с тобой… Хабар добрый, купил ты жизнь свою.

– Благодарю. – Больше ни слова, чтобы не передумал.

– Ну-ну… – Его палец крючком зацепил край душегубки и потянул материю вверх. – Дай посмотрю на твою рожу, чтобы найти, если что.

Я ничего не мог сделать… Окуляры противогаза приблизились вплотную, и я увидел таящиеся за ними глаза.

Знание пришло сразу. Я знаю этого человека! Знал до Зоны. А лучше бы не знал вообще…

Я тупо таращился на противогаз и соображал, что делать. Вот сейчас мне точно не уйти. Хэфтик оттолкнул меня. Я споткнулся о Печкина и завалился назад.

– Алекс, сколько лет, сколько зим. – Попятившись, я с трудом поднялся. Все тело болело, но я встал. Не мог себе позволить трухануть перед бывшим корешем… и так ударил в грязь лицом.

– Койновский…

Хэфтик махнул рукой напарнику: «забирай барахло, я догоню». Мы с ним подождали, пока «респиратор» уйдет. Искали слова для предстоящего разговора. В луче света трава отливала золотом. Ночной ветер колыхал ее, и поле выглядело совсем как волнующееся море. Печкин, бедолага, мертв. Разговор… Он не будет долгим. Но все равно будет. И не в мою пользу… Вот она – жизнь. Земля круглая, срака скользкая…

– Ну что, Серый. – Хэфтик снял противогаз. – Не думал я, что встречу тебя. Слушок был, что закрыли тебя на приличный срок. Решил, что не достать мне тебя, не замочить за подставу. За долг. За кидалово. Ан вон как оно на самом деле…

Все правильно. Расплата настигла меня. Здесь, в Зоне.

Я покачал головой. Говорить что-то бесполезно.

– Алекс…

– Ты, значит, вот где осел. В сталкеры записался, – продолжил он. – А меня едва не гробанули из-за твоих долгов-косяков. Кое-как в НЗО сбежал, потом сумел за бугор свалить и в Африке затеряться.

– Алекс…

– А что – Алекс? – На лице Хэфтика расплылась хищная улыбка. – Алекс вывез. Вывезешь ли ты? Сыграем в игру, Серый? Посмотрим, как ты сейчас выкрутишься.

Выстрел.

Дикая боль.

Захожусь в крике.

– Заткнись. – Удар приклада. – Я ухожу. После Шторма проверю, как ты. Удачи.

Еще удар приклада по лицу. Удар в живот…

Удар…

…Легкий толчок. Я открыл глаза. По ногам пробежала крыса. Величиной с домашнюю кошку. Мелькнули еще несколько. Исчезли в траве. Проследив за ними, я понял, в какую сторону мне нужно двигать, чтобы выкрутиться.

В первую очередь надо посмотреть, что оставили мне шакалы, осмотреть ногу… найти ориентир…

Прежде всего – раны.

Превозмогая боль, дотянулся до Печкина. Он лежал в метре, лицом ко мне. Я рванул его за комбинезон и невольно вскрикнул от боли. Резкое движение пришлось не по нутру искалеченной ноге. Начал обыск. Через несколько минут подытожил: забрали всё. Хэфтик не планировал давать мне и шанса. Сволочь он. Даже фляги с водой забрал.

Я облизнул распухшие губы. Высокая трава, зеленая, сочная. Круглый год. Такую траву любят кролики. В Австралии эти твари расплодились так, что чуть не сгубили всю зелень. Некому их там было жрать. А в Зоне кроликов нет. И местная живность любит мясо, а не сочную траву. Хищники… Кто же заказал нас? Хищник? Этот может… Падок, сволочь, на редкие артефакты…

Хрен с ними, с артефактами, наймитами, хищниками… Вот трава – это да. Это проблема. Сквозь нее придется продираться. Только надо определиться куда.

Балансируя на здоровой ноге, поднялся над травой. Зеленое поле, несколько островков кустарника, рыжие ветки упавшей сосны. Рядом лес. У горизонта, за полем, заводские постройки…

Постройки! Склады химудобрений! «ЭкоХим», Когород с баром и братьями-сталкерами совсем рядом!

Колено выдавило в мягком дерне ямку. Нога заныла от напряжения. Другая тут же отозвалась резкой болью. Нужно обработать раны! Страх перед мучениями загнал мысли о баре в самый дальний угол рассудка.

Эх, Серега, Серега…

Нет. Нету в Зоне Сереги. Как и Серого Койновского. Есть только Каин. Окаянный… но не раскаивающийся.

Огляделся по сторонам. Прыгая, словно побитый пес на трех конечностях, и подвывая от боли, я добрался до подмеченной сосны. Сел, навалившись спиной на ствол. Закрыл глаза.

Шершавая, пахнущая смолой кора. Теплая. Но главное не это. Главное то, что из веток можно сделать шину и костыли. Тогда будет шанс добраться хотя бы до завода, чтобы переждать Шторм. Там уж найду какую-нибудь яму. И пусть Хэфтик идет со своей местью в задницу.

Зубы скрипнули в ответ на пронзившую ногу боль.

Я попытался отломить подходящую ветку. С трудом, но получилось. Мысли в голове превратились в какую-то кашу. Но чаще других возникала только одна – пока, наконец, не вытеснила все остальные:

«Хочу пить».

Пока готовил еще одну ветку, повторил эту мысль раз сто. А может, все двести… Лишь потом, когда наконец выломал третью, я осознал, что дал промашку и вместо слов: «Хочу пить», – грязно выругался во весь голос.

Нужно было взять одежду Печкина. Использовать ее для перевязки и фиксации шины!

А я стормозил! Теперь, после резких движений, кровотечение возобновилось.

Потеря крови. Вот причина слабости, жажды и тугодумия!

Нырнуть бы сейчас в реку и от души налакаться воды…

Я вытянул перед собой главный источник моих страданий. Ноющие ребра и голова – сущий пустяк… разве что из-за полученных тумаков я не сообразил использовать одежду Печкина. Эпицентр моих мучений пульсировал в правом бедре, помеченный дыркой с черными разводами. Мне нестерпимо захотелось растерзать ногу руками, чтобы заглушить тупую и выматывающую боль острой, но кратковременной. Вместо этого я пальцем потрогал толстый слой запекшейся крови. Сковырнул его. Под ним оказалось небольшое отверстие. Материя комбинезона, штанина, плоть… Зачарованный, я смотрел, как дыра тихонько наполняется кровью. Жидкость чуть-чуть задержалась в фиолетовых берегах поврежденной кожи, а потом тоненькой струйкой устремилась к земле. Почувствовав горячую дорожку, я очнулся. Сплюнул. Пулю не вытащить. Вцепился пальцами в штанину комбинезона и принялся собирать ее в складки. Каждый рывок – прилив дурноты, каждое усилие – всплеск слабости. Обнажать до конца голень не было нужды. Вытянув балахон комбеза до колена, увидел выступ. Там, где по определению должна быть ровная поверхность голени. Брючина не давала осмотреть перелом, но я и так знал, что там и как. Порванные мышцы, багровая кожа, огромная гематома. Сломанная кость.

Я знаю, как выглядят переломы. До Зоны ломал разные кости… у других людей. Но вот как оказывать первую помощь при таких травмах, представлял смутно. В одном был точно уверен – надо наложить шину. Видел по ящику. А вот надо ли вправлять кость… Не хочется. Лучше просто зафиксировать. Если косить под хирурга, можно сделать что-нибудь не то. Завопить от боли… или в обморок брякнуться.

Лучше не надо.

Лучше зафиксировать, сделать костыль и добраться до бара. А там Симон что-нибудь придумает. Есть у него для таких случаев комнатенка.

Идея мне понравилась. Только времени в обрез.

Злость оттого, что придется обратно прыгать до Печкина, клокотала во мне, как магма в жерле вулкана. Ветка-костыль упростила задачу, но все равно с каждым «подскоком» я поносил бывшего кореша самыми последними словами. Словно он был виноват в том, что я не удосужился снять с него одежду. Хотя… он же на самом деле виноват во всем! Если бы не он со своим «трансформатором», нас бы не искали наемники, я бы не пересекся с Алексом! Жил бы – не тужил… Печкин, с-сука! Даже слонопотамище сломало мне ногу, потому что она лежала на его трупе.

Жажда. Жажда. Жажда. Она проснулась и набирала силы. Сначала робко, но с каждой минутой все громче начала заявлять о себе.

Слава богу, ни одной аномалии поблизости. Вот он, Печкин. Сволочь. Запашок, какие-то шорохи… От живого не было никакого проку, хоть от мертвого какая-никакая помощь.

Я упал рядом с трупом. Нога превратилась в черную дыру, что засасывала в себя все силы. Глаза щипало от холодного пота. С трудом разглядев сквозь плывущие круги Печкина, я принялся за работу.

От сапог толка нет. Комбинезон – аналогично. Ремень… Удача! Солдатская бляха с заточенным краем! Приспособа вместо ножа. «Комок», тельняшка – пойдут на бинты и крепеж.

Используя бляху, нарезал ленты. Откромсал кусок прорезиненной материи от комбеза. Полчаса работы при моих нынешних скудных возможностях – огнестрел забинтован. Еще бы «гроздь», чтобы подзаживить рану, но ее нет… как и «навигатора». Хэфтик, с-сука…

Осталось что-то сделать со сломанной костью. Я задумался. В памяти всплывали какие-то фрагменты, связанные с переломами. Шина. Нужно зафиксировать ногу по всей длине… на голени и бедре… Это, конечно, здорово, но на бедре рана. И как я пойду, если нога потеряет подвижность? Хрен знает. Я посмотрел на сапоги. Кирзовые, добротные, с регулируемым ремешком. В армии мы такие называли «танкачами». А что, если… Взял две ветки, обломал их по нужной длине и осторожно затолкал за голенище. Затянул ремень на сапоге. Посмотрел на результат. Подумал еще…

…Готово. От колена до лодыжки нога туго перемотана на манер обмотки товарища Сухова. Для лучшего натяжения повязки сделал две скрутки. Можно идти. Еще бы воды, и жизнь бы начала налаживаться… Хоть глоточек…