«Теоретик. Один и без оружия» kitobidan iqtiboslar

вает их самостоятельно. И для этого у нашего организма есть собственные средства. В той же слюне содержится особый белок, который по своему действию в несколько раз сильнее морфина. Так вот, строение у таких средств примерно такое же, что и у опиатов. Этимто опиаты и страшны. Как и в случае с ацетилхолином, организм перестает их вырабатывать. Но боль-то никуда не девается! И так называемые ломки – это как раз то, что чувствовал бы нормальный человек, не будь у него такого замечательного барьера. Но в отличие от никотиновой зависимости шансов, что рецепторы восста

ся в спину, чтобы у тебя даже понять не получилось – откуда она пришла, твоя смерть. Конечно, нервотрепки хватало и по дороге сюда. Когда постоянно приходится быть начеку. Когда спишь в обнимку с оружием, которое прижимаешь к себе так крепко, как никогда прежде не обнимал

Лера. – Да так, песня одна вспомнилась. – Какая именно? – Такая, что заберу я тебя отсюда и увезу. – Куда увезешь? – На море, в светлый терем. Один мой знакомый, вернее, друг так ее поет замечательно! У него голосище знаешь какой! Всем этим эстрадным звездам на зависть! А еще он мой наставник. И если бы не он, я бы раз десять уже в ящик сыграл. Эх, как бы мне хотелось со всеми ними встретиться! В моей нынешней сбродной

если Грек будет не против, – сделал Слава еще одну попытку уклониться, очевидно рассчитывая, что наш командир заявит: «Так, пора закругляться, завтра снова весь день топать предстоит». Или что-нибудь в том же духе. – Не против, – вопреки его ожиданиям отозвался Грек. – Если ты не устал. Сам бы я с удовольствием послушал, что там насчет опиатов. Слава вздохнул обреченно. – Ну тогда слушайте. И не говорите потом, что вы не слышали,  – добавил он, сделав фразу похожей на ту, что произносит глашатай в «Тысяче и одной ночи».  – Только коротенько, без лиш

смолы, синильная кислота, высокая температура вдыхаемого дыма, канцерогены и прочее. Никотин не безвреден, но и не настолько ядовит, как о нем думают многие. Стоит поднатужиться, бросить курить, и, как следствие, рецепторы, которые следят за выработкой ацетилхолина, ожили. Организм начинает вырабатывать свой собственный, больше не нуждаясь в подачках извне, которые получал в виде никотина. По-настоящему страшно не табакокурение, хотя и его следует старательно избегать. – А что тогда? – живо поинтересовался Гудрон. Слава помедлил какое-то

новятся, практически нет. Утверждают даже, что их нет вообще, если дело зашло слишком

Утрируя донельзя, все совершается так. Как известно, мозг общается с телом владельца с помощью электрохимических сигналов. От нужных нейронов исходит ионный электрический сигнал, поскольку все жидкости в нашем теле – электролиты. Вот он по нервам доходит до двигательных нейронов, которые находятся непосредственно в кисти. Ну а те уже с помощью нейромедиатора ацетилхолина заставляют наши пальцы двигаться так или иначе. В итоге, – Слава не без удовольствия

– Теоретик, ты с ней точно того? – Подозрительности в голосе Гудрона хватало с избытком. Тебя там со свечкой не хватало, чтобы смог убедиться

них подробностей. Все дело в том, что даже у самого здорового человека постоянно что-нибудь да болит. Причем всегда. Но есть в нашем организме такая замечательная штука, как гематоэнцефалический барьер. Он находится здесь. – Слава коротко рубанул себя ребром ладони под основание черепа. – Этот барьер помимо многих других задач занимается еще и тем, что фильтрует болевые сигналы. Так ли они важны, чтобы знать о них и без того загруженному работой мозгу? Критичны ли они для организма, чтобы поставить головной мозг о них в известность? Если принимает решение, что нет, – обезболи

время, вероятно размышляя, не хватит ли на сегодня лекций и не пора ли прилечь, затем все же сказал: – Опиаты. – Герыч, что ли? – И он в том числе. Любые наркотики на основе опиатов наносят непоправимый вред. По-настоящему непоправимый. Может, хватит уже на сегодня? – Он протяжно зевнул. – Иначе целая лекция о вреде пагубных привычек получается. – Проф, давай уже, если начал,  – попросил за всех Гриша Сноуден. – Интересно же! Никогда бы не подумал за табак. Ну никотин и никотин, а тут вон оно что!