Kitobni o'qish: «Теоретик. Храм из хрусталя»

Пролог

Нет, как же все-таки замечательно жить! Вдыхать грудью полный ароматов воздух, любоваться красивыми закатами и рассветами, чувствовать вкус пищи, улыбаться чьим-то шуткам и даже злиться. Все эти вещи начинаешь воспринимать по-особенному, когда побывал на грани жизни и смерти. Когда выжил каким-то чудом и как будто заново знакомишься с миром. Вернее, вспоминаешь его, при этом открывая в нем что-то новое. Или то, на что давно уже перестал обращать внимание, настолько оно стало привычным. Пусть даже мир другой, где весь смысл существования заключается в единственном – в стремлении выжить.

– Игорь, как себя чувствуешь? – Голос девушки был полон искреннего интереса.

– Замечательно.

В том числе благодаря и ее заботе. Лиза девушка симпатичная. И голосок у нее приятный, и характер замечательный. Стройная, с яркими зелеными глазами и длинными пушистыми ресницами. Когда улыбается, на ее щеках образуются такие милые ямочки. А пуговицы на груди так и норовят расстегнуться сами собой, пусть даже клетчатая рубаха ей по размеру. Но она – не Лера.

– Там народ собрался уже. Еще больше, чем вчера.

– Скажи им, что через полчаса выйду, не раньше.

То, что за окном полно народу, можно понять и так: слишком много оттуда доносится голосов. Собственно, да – они пришли сюда получить бесплатно то, за что им раньше приходилось платить немалые деньги. Или треть от того, что им нужно заполнить. Сейчас все будет по-другому: выйду, наполню такие похожие на янтарь капли, а заодно пожелаю счастливого пути и еще соблюдать осторожность по дороге домой.

От представляющих смертельную опасность местных созданий – клыкастых, ядовитых и прочих, а самое главное, от тварей двуногих. Потому что им ничего не стоит убить человека, чтобы забрать с его трупа то, что здесь так ценится, – жадры.

– Сегодня оладушки на завтрак, с кайаловым вареньем, – с улыбкой сообщила Лиза.

Руки у нее ласковые и заботливые. Кому как не мне было их оценить, когда почти неделю провалялся в горячечном бреду? А после того как немного пришел в себя, не мог даже подняться с постели, настолько ослаб. Все это время Лиза за мной ухаживала. Кормила с ложечки, поила, заботливо поддерживая голову, которая так и норовила упасть на подушку. Следила за тем, чтобы вовремя принял лекарства и так далее.

– Спасибо.

Обожаю оладушки из местного злака, не говоря уже о варенье из кайала. Ягод, которые внешне не отличить от жимолости, но в отличие от нее приторно-сладких. И еще они густыми гроздями растут на деревьях.

Не так давно, когда мне долго пришлось в одиночку пробираться сквозь первозданные джунгли чужой планеты, именно плоды кайала были моим спасением от голода и гипогликемии. Потому что потратить единственный патрон в револьвере на то, чтобы добыть себе пищу, совсем не хотелось. Ведь именно он и был единственной надеждой выжить. Помимо складного ножа с лезвием длиной в большой палец.

Кайала сладка настолько, что сахар или даже мед в сравнении с ней – это как кетчуп и острый мексиканский соус. Но какое замечательное из нее получается варенье! Наверное, оно будет единственным, о чем я начну скучать, когда вернусь на Землю. Если получится туда вернуться.

– Завтракай, Игорь. И не торопись, подождут.

Лиза улыбнулась еще раз, перед тем как исчезнуть за дверью.

– Здравствуйте всем! – сказал я, усаживаясь за стол, который был установлен под деревом, чья густая крона защищала от палящих, несмотря на раннее утро, лучей солнца.

Лиза оказалась права: желающих заполнить жадры бесплатно даже по сравнению со вчерашним днем значительно прибавилось. Завидя меня, все примолкли и начали выстраиваться в очередь, ожидая приглашения. Рядом уселся Боря Гудрон, недвусмысленно положив перед собой пистолет. На тот случай, если кто-нибудь вдруг попытается убить эмоционала. Остальных наших – Яниса, Славу Профа, Трофима, Остапа, Демьяна и Дарью, я не видел. Но они обязательно должны быть где-то поблизости, с той же целью – оградить меня от опасностей. Или хотя бы попытаться.

Вообще-то, в случае с подобными мне людьми – эмоционалами – все происходит совсем иначе. К ним так просто не попасть. Они всегда заполняют жадры в безопасном местечке, и обязательно в помещении. В окружении кучи охраны, готовой стрелять по малейшему поводу. К тому же на прием к ним попадают не толпами – в лучшем случае, по нескольку человек.

Самое забавное заключается в том, что далеко не факт, что тот, который и берет жадры, является эмоционалом. Их заполняют не на глазах, уединившись, и как тут можно быть уверенным, что тип, который выдает себя за эмоционала и эмоционал истинный – один и тот же человек? Все из-за того, что между эмоционалами жесточайшая конкуренция, где каждый из них мечтает остаться в единственном числе. По крайней мере, так происходит на северном побережье. Но и здесь, на юге, убить меня могут в любой момент. Хотя бы по той причине, что на севере за мою голову назначен крупный приз и какой-нибудь из охотников за ней сюда добрался.

Ну и плевать. Потому что я мог сдохнуть сразу же, как только сюда угодил. Или через месяц после того. Или несколько дней назад, когда валялся без сознания. Или сдохну уже завтра по любой другой причине, которых здесь множество и которые совсем не связаны с тем, что я – эмоционал. И сколько бы ни заработал, забрать с собой не смогу ни единого пикселя. А так обо мне останется хоть какая-нибудь память. Был Игорь Святославович Черниговский, и вдруг его нет. Возьмет кто-нибудь какое-то время спустя в руки заполненный мною жадр, подержит его и покрутит головой от восхищения: «Нет, ну до чего же он силен! Интересно, кто его заполнил?!» Ему и скажут: «Был такой Теоретик. Представляешь, с его-то даром, он даже пикселя никогда в оплату не брал!»

И потом, я людям верю. Они куда лучше, честнее, отзывчивее и благороднее, чем думают о себе сами. Несмотря ни на что лучше.

Глава первая

– Здравствуй, Семен, присаживайся, – указал ему на лавку с другой стороны стола.

Семен был одним из числа первых, кто обратился ко мне, когда узнал, что в Нужде (а именно так, на мой взгляд, довольно странно, назывался поселок) объявился эмоционал, и тот заполняет жадры бесплатно. Принес он на пробу один. Вероятно, посчитав мой дар настолько слабым, что мне только и остается действовать таким образом, в надежде на то, что кто-нибудь заплатит из благодарности. Забавно было видеть выражение его физиономии, когда Семен получил жадр назад и смог оценить его силу. Забавно, но уже привычно.

– Приветствую тебя, Игорь! – Ну хоть заискивая не посмотрел, как некоторые, в опасении, что я кому-нибудь из них откажу.

– Сколько на этот раз?

В прошлый его визит, день назад, жадров было уже четыре.

– Девять штук. – Он посмотрел на меня испытующе.

Ну что ж, предстоит около десятка довольно болезненных уколов в ладонь. Потерпим. Тем более Семен их не станет перепродавать. Еще из окна было видно, что он пришел с целой группой людей. Этот седой долговязый мужик под сорок не местный, и наверняка все они из его поселения. Почему не подошел каждый со своим жадром? Думаю, перестраховываются. Ему я заполнял уже дважды, а значит, не стану отказывать и сейчас. Ну а вдруг такое случится с кем-нибудь из них? Лицо не понравится, что-то еще…

– Выкладывай.

И Семен положил на столешницу передо мной все девять.

– Далеко назад топать? – поинтересовался я, беря в левую руку первый.

Не слишком-то и пряча правую, в кулаке которой был спрятан большой палец. Чтобы разбудить дар, эмоционалы пользуются самыми разными способами. Кому-то нужна музыка, кому-то женщины, кому-то алкоголь, кому-то сладости. Ну а мне всего-то нужно спрятать в кулаке большой палец.

Имеются у меня весьма обоснованные подозрения, что дело совсем не в даре. Он есть у каждого, необходимо только найти способ его разбудить. И это самое сложное.

В ладонь кольнуло, я вздрогнул, отложил заполненный жадр в сторону и взялся за другой. Чтобы через несколько секунд отправить его в недалекое море: он негодный и заполнить его не получится. Ни у меня самого, ни у кого другого. Заодно улыбнулся, вспомнив.

Эмоционалы берут за работу четверть. То есть из четырех оставляют себе один. Но некоторые жадры оказываются такими же, как тот, который только что отправился в море. А поскольку происходит сие действие не на глазах, можно и обмануть, продемонстрировав владельцу подобные тому, который я выбросил. У меня все по-честному. Бракованный? Лети у всех на глазах туда, где тебя невозможно будет найти.

– Назад топать? – переспросил Семен. – Нет, недалеко, полдня всего. Но в паре мест и сгинуть легко, достаточно на мгновение расслабиться.

«Это тебе еще повезло, что за целых полдня и всего-то в паре мест! Знаешь, мне не раз приходилось бывать в местах, где за те же полдня пару раз только и можно расслабиться. И то в случае, если очень уж повезет».

Боль в ладони как будто бы уже и привычна, но невольно вздрагиваешь каждый раз. Даше, еще одному эмоционалу у нас, в этом смысле проще: она вообще ничего не чувствует. Правда, и жадры у нее далеко не такие сильные. Зато действуют практически мгновенно, ну а в случае с моими необходимо чуточку подождать.

– Игорь, говорят, ты скоро отсюда уходишь? – задал Семен вопрос.

– Завтра с утра.

Давно бы уже ушли, но только второй день как начал себя чувствовать более-менее хорошо. Главное, голова перестала кружиться и в глазах не темнеет при каждом резком движении.

– Надолго?

– Как получится.

Возможно, что и навсегда. Но в любом случае ровно на столько времени, сколько потребуется, чтобы разыскать Валерию. И отомстить тем, кто ее у меня украл. Месть, оказывается, восхитительная штука! И я полностью в этом убедился, когда смог покарать убийц Грека, Паши Ставрополя, Сноудена и Малыша.

– Готово, Семен, можешь забирать. И счастливого вам пути!

После чего посмотрел на Гудрона. Который воистину воплощал собой неусыпную бдительность. Пусть это даже смешно. Мне самому, например, легко попасть без всякой оптики в голову сидящего на моем месте человека вон из тех зарослей метрах в семидесяти отсюда. Но моя дистанция – ближняя и средняя. Что же тогда говорить о профессионалах стрельбы на дальнюю, как тот же Янис у нас? Так что пожелают меня исполнить, Борис и глазом моргнуть не успеет.

– Следующий! – объявил он. И тут же подозрительно: – Теоретик, чего зубы скалишь?

– Ты сейчас на медсестру в приемной похож. Наличие бахил у всех проверяешь?

– Ты шути-шути, в то время как у меня душа слезами обливается!

Не слишком-то Борис расстроенным и выглядел. Хотя его мысль была мне ясна. Как однажды он сам выразился, я полностью разрушил мечту всей его жизни. Не вообще – на этой планете. Из-за моей дурости. Поскольку вместо того, чтобы грести пиксели лопатой, а именно так местные деньги называются, тем же инструментом разбрасываю их направо и налево. Но как бы там ни было, всем необходимым, патронами и продуктами, на ближайшее время мы обеспечены – люди сами несут. Не в оплату, но от чистого сердца, в благодарность за мою работу.

Следующей была средних лет женщина. С рано состарившимся лицом и загрубевшими от тяжелой работы ладонями. Она положила на стол всего два жадра. Я быстро наполнил оба, после чего вложил ей в руку, добавив пару своих. В ответ на ее изумленный взгляд кивнул: все правильно, так и должно быть. И еще извини – это единственное, чем могу помочь.

Вечером, перед сном, после очередного бесконечного дня, ты возьмешь один из них, и на душе у тебя станет намного легче. Жизнь не покажется такой беспросветной, а заодно уйдут все тревоги и печали. А ночью тебе приснится светлый сон, вспоминая который, каждый раз ты долго еще будешь улыбаться. Во многом для таких, как ты, я все это и затеял. Жаль только, что на меня самого жадры не действуют.

Густой туман по утрам в этих местах был уже привычен. По-настоящему густой, когда в нескольких шагах видны только смутные тени. Мы сидели в лодке, в которую было сложено все, что может понадобиться при путешествии на северное побережье залива, и ждали опаздывающего Демьяна.

– Теоретик, – толкнул меня в бок Гудрон. – Смотри.

– Сам вижу, – выбираясь из лодки, буркнул я.

– Я тебе оладушек в дорогу напекла. – Лиза протянула мне еще теплый сверток. – И еще варенье положила.

– Спасибо. – Мгновение поколебался, затем привлек девушку к себе. И даже поцеловал в щеку. – Прощай, Лиза.

– А может, до свидания? Может, еще увидимся?

Приятно, конечно, когда тебя провожает красивая девушка и в глазах ее поблескивают слезы. Но как бы мне хотелось, чтобы на месте Лизы сейчас была Валерия, пусть даже с ней мне и предстояла разлука!

– До свидания. – Затем, погладив по голове, добавил: – Ты замечательная девушка, Лиза! Спасибо тебе за все!

Привлек Лизу к себе еще раз и с облегчением увидел показавшегося из тумана Демьяна – все, можно отчаливать.

Путь нам предстоял нелегкий. Помимо всех других опасностей, которые обязательно встретятся нам по дороге на северное побережье – всевозможные хищники, морские и наземные, всяческие ядовитые гады, летающие, плавающие и ползающие, – существовала вероятность наткнуться на мертвого ящера. Конечно, встреча с живым сулила еще большую неприятность, когда одного удара хвоста многотонного монстра с лихвой хватило бы переломить нашу утлую посудину пополам. Но нашествие закончилось несколько недель назад, и они ушли туда, откуда раз в несколько лет и появляются, – в море. Такое же неглубокое и тоже покрытое бесчисленными островами. И потому оставалось только гадать: какая сила гонит их сюда? В залив, где все так похоже на место их постоянного обитания. Причем появляются они здесь без всякой периодичности, иногда долгое затишье сменялось чуть ли не ежегодными визитами.

Основная масса ушла, оставляя единичных особей, которые в конечном итоге здесь и подыхали. Мертвыми они представляют собой не меньшую опасность, ведь вокруг них собираются тучи падальщиков, на которых, в свою очередь, охотятся хищники. Последние сродни земным акулам, но куда более агрессивны и ко всему прочему земноводные. Недаром же они так похожи на земных тюленей или моржей. Так что в том, чтобы наткнуться на такую тушу, особенно когда она находится под водой и шансов заблаговременно унюхать исходящий от нее смрад, ничего хорошего нет.

– Вперед! Можно без песен.

Распределять никого не пришлось. За весла взялись Янис с Трофимом, Гудрон с Остапом пристроились на носу, Демьян схватился за румпель, ну а мы с Дашей стали просто пассажирами.

Наша посудина под двумя парами весел шла ходко. Все молчали, чтобы не пропустить подозрительных звуков, и лишь рулевой Демьян изредка спрашивал – куда? Чтобы после моего энергичного жеста направить лодку в очередной пролив между островами. Я понятия не имел, что может ждать нас впереди – тупик, мель, что-то еще, но самым главным было держать курс на север, и пока нам везло.

Гребцы менялись каждые два часа; я при очередной смене перебрался за руль, и теперь ни у кого не было нужды спрашивать, куда дальше держать путь. Мне же в скором времени предстояло принять важное решение – выбрать место для ночевки. Самое важное условие – остров не должен скрыться под водой во время прилива, которые здесь всегда внезапны и мощны, когда уровень моря вполне может подняться на добрый десяток метров. Крайне желательно, чтобы он не был заселен всякого рода тварями, которые представляют опасность. И в идеальном случае на нем окажется источник пресной воды, ведь они на островах попадаются крайне редко. Подобный уже встречался, но до заката оставалось несколько часов, и потому, поразмыслив, я решил двигаться дальше.

– Как будто бы пованивает, – неожиданно сказал Остап, и все дружно потянули носом.

– Есть такое дело, – мгновение спустя подтвердил Трофим.

– Точно мертвечиной несет, – к ним присоединился Янис.

К тому времени запах гниющего мяса почувствовал и я.

– Откуда именно?

Крайне обязательно определить направление. Мы находились в очередном узком проливе, где небо едва проглядывало сквозь ветви растительности, сплетающейся над головой шатром, и наиболее разумным было бы поменять курс на противоположный. По той простой причине, что еще несколько минут назад никакой вони не было. И не предстоит ли нам вскоре наткнуться на его источник? Но пролив был на редкость длинным, а возвращаться всегда не хочется. Будь на лодке мотор, какие тогда проблемы? Разве что обратишь внимание на запас топлива. Но не в случае, когда приходится грести.

– Как будто бы прямо по курсу, – сказал Слава Проф, и все посмотрели на меня с ожиданием – не последует ли приказ поворачивать назад?

Мне тоже показалось, что именно так, но пролив в любой момент мог повернуть вправо-влево, и тогда бы ее источник оказался от нас в стороне.

– Здесь подождите, – принял решение я. – Пойду посмотрю.

Пусть даже вылезать из лодки на берег, где в густых зарослях обитает непонятно что, не хотелось до ужаса. Грек, который прежде был у нас командиром, определенно повернул бы назад. Такая у него была тактика: там, где существовал пусть даже крохотный шанс избежать опасности, он всегда его использовал. Нет, перестраховщиком Георгич никогда не был, он и погиб геройски, уводя за собой врага, когда мы неожиданно нарвались на засаду. Но благодаря такой тактике за все время в его команде погиб единственный человек, да и тот по собственной дурости. В то время как другие группы хорошо подготовленных и отлично вооруженных людей, случалось, гибли в полном составе. Или бесследно исчезали, что, впрочем, одно и то же.

Но как же мне не хотелось возвращаться назад!

Ведь каждый потерянный час, а их и так потеряно много, отодвигал меня от встречи с Лерой. Которую – я полностью был уверен – обязательно найду. И приму такой, какой она стала, побывав в руках перквизиторов. И любить буду нисколько не меньше, поскольку сам во всем виноват.

– Теоретик! – Голос Гудрона прозвучал неожиданно зло. – Дурью не майся!

– Ждите! – пришлось повысить тон. – Долго не задержусь.

Берег, судя по всему, твердый, и потому не придется вязнуть по щиколотку, а то и по колено в грязи. Впереди просвет, следовательно, растительность реже, а значит, не будет нужды протискиваться между стволов и ветвей. Единственно, что определенно стоило сделать, так это накинуть на голову капюшон. Чтобы не получить за шиворот какую-нибудь кусачую гадину.

– Один схожу, – добавил я, обнаружив, что Остап собрался последовать за мной.

Он из нас самый опытный в жизни на этой планете. Что неудивительно, ведь оказался на ней лет пятнадцать назад. До встречи с ним я вообще считал – люди начали появляться здесь гораздо позже. Но нет: Остап говорил, что, когда он сюда прибыл, они уже были, причем в достаточном количестве. Другое дело, что далеко не всем повезло так, как ему.

Вонь усиливалась по мере того, как я продвигался вперед. Казалось, ею пропитано все вокруг – трава, листья, ветки. И еще роилось множество мух. Удивительно, но они выглядят копией земных, как будто местная эволюция не стала ломать себе голову и решила создать их точное подобие. Наконец, в просвете на берегу стал виден гигантский источник миазмов, местами выеденный до блестящих костей: падальщики постарались на славу. Нижняя часть туловища ящера была скрыта под водой, которая, казалось, бурлит. То и дело из-под нее появлялись головы по большей части ни разу не виданных мною существ.

Наблюдая, я давно уже зажимал нос пальцами, натянув на них рукав. Но главное было сделано: у нас есть возможность обойти это пиршество трупоедов стороной, и теперь со спокойной совестью можно возвращаться. И еще. Дальше простиралась огромная, свободная от островов площадь моря, что здесь редкость. И на противоположном ее краю виднелся клочок земли, который выделялся своей высотой. А значит, мы практически наверняка найдем там приют на ночь, где получится полноценно отдохнуть, что невозможно в лодке.

– Вперед, – едва только оказался в лодке, весело заявил я, теперь не придется возвращаться, теряя время. – Выходим из пролива, берем правее, и самым полным ходом, как только получится.

Последнее было на всякий случай.

Глава вторая

– Дема, ты венок приготовил? – с самым невинным выражением лица спросил Гудрон.

– Какой еще венок? – Демьян удивился так, что головой тряхнул.

Гудрон только того и ждал.

– Как это какой?! Вскоре нам предстоит проплыть над тем местом, где по твоей вине погиб наш славный «Контус». И где по вашим водоплавающим понятиям необходимо кинуть в море венок. Хотя можешь и сам в него кинуться. С венком на голове. – Борис заржал.

Мы остановились на ночлег. На том самом острове, что я приметил издалека, посередине которого возвышалась скала с плоской вершиной. И если внезапно начнется прилив – а их может быть подряд несколько, – неплохое получится местечко, чтобы провести ночь не в лодке. Вся сложность будет в том, чтобы вовремя заметить начало отлива. Во избежание того, что лодка вдруг окажется далеко от воды. Даша сварила мясную похлебку, которую уже успели уничтожить. Сама она однажды призналась: «Никогда мне готовка не нравилась. Но когда на тебя голодными глазами смотрит столько мужчин, а затем после очередной моей бурды засыпают комплиментами, начала на нее смотреть совсем иначе».

Справедливости ради, бурды из-под ее рук ни разу не выходило. Но и до покойного Гриши Сноудена Даше все-таки было далеко. Янис с Профом сразу же завалились спать, Трофиму с Остапом предстояло караулить первую треть ночи, ну а Борис с Демьяном перед сном развлекались, оттачивали языки друг на друге.

Даша, которая тоже как будто бы успела заснуть, после слов Бориса открыла глаза. Ну да, когда Гудрон с Демьяном начинают пикироваться, забава получается еще та. Я и сам пристроился поудобнее.

– Вот скажи мне, Борис, – не замедлил с ответом Демьян, – почему на такого никчемного человечишку, как ты, обращают внимание такие шикарные женщины?

И я готов был поклясться, что Даша зарумянилась, ведь разговор шел именно о ней. Женщина она симпатичная, отрицать нельзя, но шикарная – это уже явное преувеличение со стороны Демьяна. Хотя всех их я сравниваю с Лерой и потому имею предвзятое мнение.

– Дема, тут ты сам себе противоречишь. Шикарные женщины не обращают внимания на кого попало, они находят себе достойных мужчин. Сильных, смелых, умных. И на совести у которых не лежат загубленные корабли.

– Сильным, смелым и умным мужчинам корабли доверяют. В отличие от никчемных. Потому они при всем желании не смогут их утопить. Тут, я думаю, дело в другом.

– И в чем же тогда именно?

– В языке. Когда все силы мозга брошены на него, он и является главным достоинством. Ну а женщины так легковерны! Это так, в общих чертах. Проснется Проф, он тебе подробно объяснит, почему весь твой мозг только на язык и работает.

– А заодно и тебе: почему у Демьяна даже на него не работает? Милая, тебе не холодно? – подчеркнуто ласково обратился к Дарье Гудрон. – Нет? А разговоры никчемного капитанишки не сильно докучают? Потерпи, солнышко! Скоро добудем новый корабль, пересядем на него, а Дему оставим в лодке на буксире. Главное, потом почаще назад оглядываться, а то он и с ней что-нибудь сотворит.

Через три дня произошло то, после чего Демьян через раз начал называть Борю Гудрона то пророком Иеремией, то Нострадамусом, то бабушкой Вангой, а то и вовсе пифией без титек: мы нашли катер.

По правде говоря, мы примерно представляли, где его можно найти. В том случае, если повезет и он пережил нашествие, – недалеко от места, где был затоптан ящерами, по выражению Гудрона, наш славный «Контус». Мы привели туда «Контус» в надежде починить пробоину в его борту, когда во время отлива он полностью окажется на суше. Практически сразу же, не дав закончить ремонт, на нас напали неизвестные. Но именно в тот момент показалась волна этих гигантских животных, и потому нам стало не до войны между собой. Мы смогли убежать, но судьба наших врагов наверняка закончилась трагически. И потому существовала вероятность, что один из двух катеров, на которых они и прибыли, остался цел.

– Уклонимся в сторону? Отсюда не больше часа грести, – предложил Демьян, когда мы обнаружили на дне останки «Контуса».

Сейчас они покоились на глубине нескольких метров, и при желании можно было бы удивиться. Сейчас время отлива, но в тот момент, когда мы, бросив ремонт, в спешке его покидали, «Контус» лежал на песке, так сильно отступила вода. У Славы Профа даже имелось предположение, что нашествие ящеров связано с тем, что уровень моря падает аномально низко.

После вопроса Демьяна все дружно посмотрели на меня, зная, как тороплюсь я попасть в Аммонит, где и следовало попытаться найти конец ниточки, которая приведет к Лере.

– Уклонимся.

Даже если не найдем, шанс обязательно нужно использовать, а несколько потерянных часов не решат ровным счетом ничего. Ну а в случае удачи выигрываем многое.

Первый катер обнаружился довольно быстро: он находился посередине пролива между островами, но из воды торчал только его нос. Едва только убедились, что лучше тут его и оставить, принялись за поиски другого. Которого могло и не быть, если прежним его владельцам все-таки удалось спастись, пусть даже не всем. Все затянулось до глубокого вечера, но я терпеливо ждал, когда занятие покажется бесполезным и всем остальным.

Так уж получилось, что катер увидел я. Тот, который в его существование верил куда меньше других. Мы уже в сумерках возвращались к заранее облюбованному нами острову, где и планировали провести ночь. Чертыхаясь по напрасно загубленному времени. Кто-то себе под нос, а кое-кто и во весь голос. Тогда-то я как можно равнодушнее и сказал:

– Может быть, нам вот этот подойдет?

Все должно было быть совсем иначе: «Стоп! Режим тишины! Направление на восемь часов».

Скрытый у самого берега растительностью катер находился точно там, но кто бы смог наверняка утверждать, что на нем нет людей и они не враги?

– Игорь, ты о чем именно? – поинтересовался Борис, отрываясь от того, чем он занимался. А именно, о чем-то едва слышно нашептывал Дарье на самое ухо.

На мой спокойный и даже ленивый голос и реакция была соответствующая.

– Вижу какой-то катер. Должно быть, бесхозный. Вот и подумал, может, себе заберем? – все еще отыгрывая свою роль, заявил я, поворачивая румпель до конца вправо. Правда, вираж не получился – скорость была не та.

– Твою вишневую медь апокалипсиса! – непонятно выругался Остап. – А ведь и верно!

Выкрашенный в темно-синий цвет катер в сумерках настолько сливался с растительностью, что, если бы не случайно увиденный мною отблеск в стекле иллюминатора, мы бы так и проплыли мимо. Тогда-то до меня и дошло, что все делаю не так, как следует.

– Приготовились! Гребем едва слышно, и только Демьян!

В подобных ситуациях каждый лишний ствол может стать решающим, именно от него меньше всех толку как от стрелка, а Дарью за весла не посадишь. Наконец вот и борт. Из досок внахлест, так еще викинги свои драккары делали, и в те времена это было инновационной технологией, чуть ли не революцией в кораблестроении. Если выпрямиться на дне лодки во весь рост, носовая палуба оказывается на уровне головы. Пустынная и замусоренная.

– Как будто бы нет никого, – шепотом сказал Гудрон. – Игорь, он точно из тех? Ты больше всех его рассматривал.

Он – не он… Больше всех его разглядывал Грек. Оптика была только у него, а когда Георгич мне ее предложил, помню, отказался. Ему необходимо было выработать план обороны, ну а мне что – полюбоваться? И потому катера видел лишь издалека, когда они были размером со спичечный коробок.

– Понятия не имею. Хотя вряд ли здесь могут оказаться другие.

– Ну так что, я полез? – Голос Демьяна подрагивал от нетерпения.

– Нет! – Мой тон был категоричен.

Судя по увиденному, на катере имеется жилое помещение, вход в которое ведет через рубку, и дверь в нее открыта. А значит, вполне возможно, в кубрике нашли себе приют какие-нибудь ядовитые или любые другие гадины. Учитывая, что там темно, нас может поджидать нехороший сюрприз.

– Делаем так. Берем его на буксир, оттащим куда нужно, а уже завтра, при свете дня, осмотрим. Веревка, надеюсь, найдется?

Вопрос мой был обращен к Демьяну, в прошлом моряку, и потому он не замедлил меня поправить.

– Буксировочный канат.

– Да хоть кабель!

– Имеется.

– Тогда цепляем его за нос и гребем дальше.

Выдрать катер из зарослей получилось не так просто. Вероятно, его занесло туда во время большого прилива, и благо, когда уровень моря упал, он вообще не оказался на мели. После часа ожесточенной борьбы с зарослями нам все-таки удалось вырубить в них коридор, чтобы катер оказался на свободе.

– Он не меньше «Контуса» будет! Если еще не больше, – разглядывая катер за кормой, где тот шел на буксире, резюмировал Янис.

– Славный кораблик, – согласился с ним Гудрон. – Ему только и остается, что на нос голую бабу прицепить. Демьян, сдается мне, на этот раз придется тебе ее из дерева выстрогать.

На «Контусе», стараниями его капитана Демы, ростра действительно имелась. Силиконовая кукла из секс-шопа. Чуть севернее начинаются острова, на которые переносятся земные вещи. И найти на них можно все что угодно. От оружия, одежды и электроники до таких вещей, о которых только что и говорили. Некоторое время, перед тем как из-за нашествия вынужденно не направиться на юг, мы на них промышляли. Правда, основной нашей задачей было обнаружить ведущие на Землю порталы. Те, кстати, нашлись, но вели они куда угодно, только не домой. Тогда нас и постигло самое жесточайшее разочарование во всей нашей жизни. Даже сейчас, спустя много времени, когда вспоминаю, становится горько на душе.

– Погодите радоваться, – остудил всех Остап. – Окажется внутри какой-нибудь труп, и все пропитается запахом мертвечины настолько, что не отмоешь. И не перебьешь ничем. В дерево все впитается так, что его только менять. Причем полностью. Короче, проще будет оставить катер в покое.

– Когда мы стояли рядом, как будто бы не воняло ничем. – Трофим, гребя веслами, умудрился еще и пожать плечами.

– Мне тоже так показалось, – подтвердил его слова Демьян.

– Вам доверия мало, – заявил Гудрон безапелляционным тоном. – Проф, а ты что-нибудь унюхал?

– А ты что, только одному мне доверяешь?

Все мы, в том числе и Вячеслав, знали, что Борис спрашивает не просто так. И потому Слава подстраховался, ответив вопросом на вопрос.

– Нет, а кому же еще?! – Борису бы в кино сниматься. Поскольку даже в той полутьме, которая нас окружала, ему удалось выразить свое бескрайнее удивление так, что всем была понятна его мимика.