Kitobni o'qish: «Сердечная отрава»

Shrift:

Часть первая

Глава 1

Боксерская «груша» должна стонать от боли, молить о пощаде, только тогда ее можно будет оставить в покое. Арсений бил быстро, мощно и долго, пока не зашумело в ушах. Вот тогда ему и показалось, что «груша» взмолилась – к этому времени он уже давно выбился из сил и держался, что называется, на зубах.

На скамейку Арсений опускался едва живой от усталости, но из реальности не выпал. Жизнь прожить – не поле перейти. Жизнь – это марш-бросок по пересеченной местности, бегом, с полной выкладкой и постоянным наблюдением за обстановкой. Даже на привале нужно держать ушки на макушке, чтобы не попасть впросак. Арсений знал, как это бывает: на войне четыре раза попадал в засаду. Хорошо, командиры были толковые, знали, как вести себя на марше, – до разгрома дело ни разу не дошло.

В спортзале шумно, народу не очень много, но все в работе, в движении. Одни по рингу кружатся, другие по макиварам да по грушам колотят. Конопатый Ярыч молотит головой – лоб у него красный, глаза навыкате. Кружит его и шатает, удары все реже, но вряд ли слабее. Щекастый Хрипун неспешно отшвыривает от себя пудовые кулаки. Прыщавый, вечно небритый Суслик уклоняется от его ударов, не сходя с места. Хрипун постепенно ускоряет ритм, его пудовые кулаки движутся все быстрей. Суслика это пугает, он начинает нервничать, суетиться – наверняка пропустит «леща». На ринге Клоп с Буяном, эти работают в полную силу, метелят друг друга, только брызги летят.

Все увлечены делом, за входной дверью никто не смотрит. А зря. Учения в любой момент могут смениться реальным боем, те же «чехи» налетят, их в Москве не меньше, чем в горах Кавказа, стаями ходят, рвут, режут. Да и своих волков хватает. Выбьют дверь и начнут заливать зал свинцом, только успевай поворачиваться. У Клопа с Буяном шансов не будет, их завалят первой же очередью, у Арсения же сохранится возможность юркнуть в раздевалку. Дверь совсем рядом, и она открыта. Сдернуть себя со скамейки, швырнуть в дверной проем – там три шага наискосок по коридору и резко вправо. Арсений, на всякий пожарный, просчитал маршрут, чтобы пройти его на автомате. Там, в раздевалке, за скамейкой у него лежит ствол, а стрелять он умеет.

Нельзя расслабляться, нужно держать себя постоянно на взводе, смотреть – видеть, анализировать – реагировать. А полностью в себя можно будет уйти только дома: там Арсения с ходу не возьмешь, он об этом позаботился.

Да и отдыхать долго нельзя. Тренировка для того и дается, чтобы закалять не только силу, но и выносливость. Сейчас Клоп с Буяном освободятся; подойдет Казимир, и Арсений сам закрутится с ним в мордобое. Будет тяжко.

Казимир в «качалке», «железо» таскает. Как только освободится – можно начинать. А пока отдыхать, не теряя бдительности.

Арсений смотрел вправо, а тренажерный зал находился слева. Движение он уловил чутьем, повернул голову. И увидел Витю Казимирова. Гренадерский рост, гусарская удаль, острый насмешливый взгляд. И волосы у него мокрые, и борцовка мокрая насквозь; лицо распарено, короткий мясистый рубец на щеке побагровел. От сильного напряжения на мощной шее и мускулистых руках выступили вены. В руке он держал мобильный телефон, с которым не расставался даже во сне. По нему он и стукнул пальцем, взглянув на Арсения. И кивком показал на дверь в раздевалку.

– Погнали!

Арсений вмиг забыл про усталость, пружины в ногах разогнулись, тело плавно выстрелило вверх. Если Казимир показал на телефон, значит, был важный звонок. Скорее всего, срочный выезд. Возможно, сам Котел позвонил.

– Давай в душ!

В душевой Арсения ждал неприятный сюрприз – горячую воду отключили, лить на себя пришлось холодную. Впрочем, ему не привыкать. По утрам он принимал только холодный душ, а зимой и в проруби не прочь был искупаться.

Арсений уже заканчивал, когда в душевой появились Шмель и Буян.

– Давайте, пацаны, в темпе! – поторопил их Казимир.

Арсений помылся, насухо вытерся, оделся. Черные брюки со стрелками, белая водолазка, черное полупальто из хорошей кожи, лакированные туфли без шнурков с крепким овальным носком. Они с Казимиром работали с деньгами, имели дело с импозантными людьми, поэтому и одеваться должны были прилично. Свой шестнадцатизарядный «Чезет» он вложил в кобуру, которую закрепил под мышкой. Арсений торопился, но «сбрую» надевал не спеша. Все должно быть тщательно подогнано, чтобы кобура находилась не выше и не ниже положенного. В случае чего пальцы должны лечь точно на рукоять пистолета.

– На предохранитель не ставь, – сказал Казимир, выразительно глянув на него.

Их ждало задание повышенной опасности, Арсений понял это без лишних объяснений. Обычно они работали с Казимиром в паре, но в особых случаях на дело вместе с ними выезжали Шмель и Буян. Можно было взять Ярыча и Хрипуна, самых мощных парней из бригады Шахтера, но Казимир предпочитал первых двух. Мягко говоря, вид у Ярыча и Хрипуна устрашающий. И если не выбирать слов, то эти ребята – зрелище не для слабонервных. У Шмеля и Буяна внешность куда более располагающая к общению, и бойцы они неплохие, и опыт у них имелся, и заслуги. Шмель однажды спас Арсения от смерти, поддержав его огнем. Правда, тогда он всего лишь закрыл свой долг – Арсений в свое время вырвал его из лап озверевших грузинских джигитов.

На улицу пришлось выйти с мокрой головой. Октябрь месяц – далеко не самая теплая пора, но до морозов еще далеко. Ветер холодный, но сухой – самое то, чтобы подсушить волосы.

«Пятьсот двадцатый» «БМВ» стоял у главного входа в спортзал на обочине дороги. Машину можно было бы загнать прямо на тротуар, но Казимир не любил слишком выделяться. Раньше, было дело, кичился своей крутостью, но потом успокоился, остепенился. Главное, не отсвечивать, – говорил. И еще считал, что настоящий боец должен быть полным отморозком, но только в деле, а не на публике. Ничего и никого не бояться, ломать всех и вся, презирать смерть и даже смеяться ей в лицо. В принципе, Арсений с ним соглашался. Потому как сам был таким. Внешне – сама невозмутимость, а в душе – тысяча чертей. Все как в машине с ее стапятьюдесятью оленями под капотом. Когда стоит – само спокойствие, а разогнался – звериная мощь в действии.

У самой машины Казимир бросил ключи в Шмеля, тот среагировал, поймал их.

– Давай за руль!

Шмель понял все правильно. Кому кашу варить, тому и огонь разводить. Он быстро упал на руки, едва не касаясь грудью земли, заглянул под днище машины. Вдруг бомба. Арсений за ним не наблюдал, он смотрел по сторонам. Место не самое оживленное, но машины нет-нет да проезжают, и люди ходят. Слева – двое, справа – трое. Вроде бы обычные прохожие, но так и киллеры не ходят с автоматами наперевес. Мимо проезжает красная «восьмерка» с затемненными окнами – кто там в салоне? Вдруг машина остановится, из окна высунут автомат… Арсений сейчас никого не охранял; Казимир всего лишь напарник и старший команды, и его вовсе не нужно закрывать своим телом. Значит, в случае опасности можно смело занимать выгодную для себя позицию и действовать по обстоятельствам.

«Восьмерка» с ветерком промчалась мимо, густобровый Шмель открыл машину, Арсений сел назад. Рядом с ним умостился юркий, не знающий покоя, Буян. Казимир открыл окно, подстроил под себя правое боковое зеркало – ему ведь тоже нужно смотреть назад.

– К Жирману едем, – сказал он.

– Что-то знакомое. – Шмель задумчиво провел пальцем по щеке.

– Знаешь такого? – Казимир насмешливо глянул на Арсения.

– Скажешь, узнаю.

Казимир в команде уже давно – с девяносто второго. Арсений влился в движение в девяносто пятом, всего полтора года в теме. Для кого-то это много, а для ветеранов бандитского движения мало.

– Ширман его фамилия. Давид Яковлевич. Компания «Петроград». Знаешь, почему «Петроград»?

– Хочешь, сказать, что нам в Питер ехать? – спросил Шмель.

– Да нет, на Каширское шоссе. Там у него сейчас офис…

Казимир назвал номер дома и замолчал, с ухмылкой, но невесело и даже уныло, думая о чем-то. Арсений совсем не прочь был послушать его, но любопытство не одолевало. Все равно, куда и к кому ехать, лишь бы в дерьмо не вляпаться. Этого добра в Москве более чем, он уже второй год ходит по нему, и ничего. Одну пулю из ноги выковырили, вторая сама вышла, едва не зацепив печень, дырку от ножа зашили, но все это мелочи. Да и смерть не очень-то и страшна. А вот в зону бы не хотелось: холодно там и уныло. Он два года за глупую драку отмотал, знает, каково там.

– Петро – это Петролеум, – снова заговорила Казимир. – На русский переводить?

– Тупых нет, – качнул головой Буян.

– Раньше Жирман у нас на районе химичил. Нефтью торговал и бензином. Я лично с него снимал… Боялся он меня, – с улыбкой сказал Казимир. – Одни от страха худеют, а Жирман толстел. По два-три килограмма в месяц…

– Ты что, взвешивал его? – усмехнулся Буян.

– Ну, был такой прикол, – кивнул Казимир. – Я ему лично весы продал. Задешево. Всего за две штуки баксов.

– Типа, купи кирпич?

– Слышь! – шикнул на Буяна Шмель.

– А у нас капитализм, пацан, здоровье сейчас дешевым не бывает… А у него этого здоровья на полтора центнера набралось… Даже обидно. Я этого кабанчика, можно сказать, выращивал, а он на Каширу перебрался, а там ореховские. Они своего не упустили…

– Ну да, Жирман, – кивнул Шмель. – Сам Сильвестр с Котлом говорил.

– Мы тогда с ореховскими конкретно схлестнулись, если бы не Сильвестр… Котел Сильвестра уважал…

– Нет больше Сильвестра.

– И ореховские уже не те… Жирман хочет под нашу крышу вернуться. – Голос у Казимира сгустился, затвердел.

– Ниче себе! – вытянулся в лице Буян.

Арсению пришлось внутренне поднапрячься, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица. Ореховским сейчас не позавидуешь, у них там реальный раздрай – авторитеты мочат друг друга почем зря. Да еще и тамбовские наседают. Но, по любому, с «орехами» лучше не связываться, эти ребята сначала стреляют, а потом разбираются. Один Саша Солдат чего стоит.

– Да не ссы ты, – натянуто улыбнулся Казимир. – Жирман крышу сменил, под ментов отошел.

С ментами Арсений тоже связываться не хотел, но уж лучше с ними воевать, чем с ореховскими. От ментов хотя бы откупиться можно…

– А сейчас к нам хочет? – в поисках логики спросил он.

– Вроде да. А что там конкретно, с ним на месте надо перетереть.

– А с кем он уже по этой теме говорил?

– Котел звонил. Сказал – подъехать, разобраться, – совсем не весело ответил Казимир.

– Странно, – пожал плечами Арсений.

Не нравилось ему, когда серьезные решения принимаются с бухты-барахты. Возможно, Ширману скипидару под хвост плеснули, вот он и мечется – в поисках новой «крыши». Ореховских он боится, менты его не устраивают, может, котловские смогут помочь. И плевать, что «котлы» с «орехами» могут насмерть схлестнуться. А ведь могут. Из-за какого-то урода…

Котел все понимает, но, видно, не хочет упускать лакомый кусок, который сам просится в руки. Вопросов больше, чем ответов, но разведка боем прояснит многое. Мог так думать Котел? Мог. Разведка могла погибнуть в бою, но так это всего лишь издержки бандитского промысла, и Арсений не вправе роптать на свой статус расходного материала. Да он, в общем-то, и не бьет в колокола. Просто нужно знать нюансы.

– Наше дело маленькое, нам сказали, мы сделали, – в унылом раздумье проговорил Казимир.

Он уже давно в деле и запросто мог в свое время занять место Шахтера – стать бригадиром в команде Котла. Но Казимир не захотел брать на себя ответственность. И место «старшего кассира» его более чем устраивало. Дело напряжное, опасное, но прибыльное, во всяком случае для него. Котел ему и за опыт приплачивает, и за стаж, и за старые заслуги. Но дела у Казимира, как ни крути, маленькие, и сам он малозначительная личность. Впрочем, Арсений и сам не рвался к большим высотам. Ему бы деньжат поднакопить, да дело свое открыть… Какое дело и когда, об этом он еще не думал. Страшно загадывать, когда пуля может прилететь в любой момент.

– Может, стволы в машине оставим? – спросил Арсений. – Вдруг менты примут?

– А если «орехи»? – поморщился Казимир.

– Ну, мы же не за шерстью приехали, чисто поговорить, узнать.

– Знаешь, что такое дилемма?.. Лежишь ты в постели, справа от тебя голая блондинка, а слева глиномес. Гнойный. К кому ты повернешься задом?

Офис «Петрограда» должен был находиться в здании научно-исследовательского центра. Казимир отправил на разведку Буяна, и тот вернулся минут через пять.

– Съехали куда-то, – сказал он, сдерживая вздох облегчения. – Еще в марте.

– Куда-то? – косо глянул на него Казимир.

– Точного адреса никто не знает. – Буян закрыл за собой дверь.

Арсений смотрел по сторонам, поглаживая рукоять вложенного в кобуру пистолета. Вдруг это ловушка какая-то. Навалятся сейчас «орехи», и пойдет фарш из мясорубки. Да и менты могли устроить маски-шоу.

– А неточного?

– Ну, где-то в Москве… Мы что, искать его будем?

– Скажут – будем!

Казимир достал из кармана свой новенький мобильник, влюбленно провел по нему пальцами, набрал номер.

– Эдуард… Анатольевич?..

Каждый раз, называя Котла по отчеству, Казимир наступал на горло своему самолюбию. Когда-то он был с Котлом на короткой ноге, да и сейчас запросто мог обратиться по имени, но только с глазу на глаз. Прилюдно только по имени-отчеству и с чувством полного смирения.

– Да, Казимир… Мы на месте, а Ширмана нет… Да?! Ну, хорошо.

Казимир выслушал босса и вернул телефон в карман.

– Давай на Манежную, – сказал он, глядя куда-то в точку перед собой.

Шмель хотел что-то спросить, но сдержался, молча тронул машину с места. И Арсений не стал ничего спрашивать. Казимир и сам в непонятках.

– Дичь какая-то… – в раздумье проговорил он. – То Кашира, то Кремль… Там же Кремль, да?

– И часовые на башнях, – усмехнулся Буян.

– Снайпера, – качнул головой Шмель.

Не было никаких снайперов на кремлевских башнях, все это понимали, но оспаривать никто не стал. На какое-то время в машине установилась полная тревоги тишина.

Офис «Петрограда» располагался в старинном здании с арочными окнами, отливающая золотом вывеска видна была даже из машины. У входа стоял плотного сложения мужчина в черном костюме и с рацией в руке. Каменное лицо, бульдожья челюсть, рыскающий взгляд. И вряд ли это был единственный охранник.

– С волынами нас не пропустят, – с кислым видом сказал Казимир.

Но сам даже не подумал вытащить из кобуры пистолет. И Арсений не шелохнулся. А Буян все-таки сунул руку под куртку – в этом положении он и застыл.

– Шмель, ты у машины. Буян, ты с той стороны. – Казимир жестом очертил маршруты их движения. – Ходим, смотрим – по сторонам, друг за другом. Движение – жизнь. Если что, валить всех на хрен!

Он открыл бардачок, вытащил оттуда две рации: одну отдал Арсению, а другую Буяну.

– Проверьте, вдруг здесь глушилки стоят, – сказал Казимир.

Но рации работали исправно, правда, его «Моторола» была наполовину разряжена. На час работы должно было хватить. А час в их положении – это много. Все могло произойти в любой момент. Сама обстановка навевала тревогу.

– Куда? – спросил охранник, преграждая путь.

Казимир сначала смерил его взглядом, затем улыбнулся – одним краешком губ.

– Ты чего, родной? Мы нефть привезли. – Он кивком показал на вывеску «Петрограда», которая заметно выделялась среди прочих. – Принимай товар!

– Это не ко мне! – качнул головой детина.

– Что-то я не понял, ты хрен с бугра или три тополя на Плющихе? – спросил Казимир.

И, не дожидаясь ответа, шагнул прямо на охранника. Он ничуть не сомневался в своей силе, и эта его уверенность в себе сдвинула преграду в сторону.

Арсений едко усмехнулся, глянув на охранника. Умный парень, быстро соображает, значит, жить будет долго, но, возможно, несчастливо. Охранник проводил его настороженным взглядом, как будто Арсений мог схватиться за пистолет, развернуться и выстрелить.

Чтобы попасть в холл к регистрационной стойке, нужно было пройти через рамку металлодетектора. И у Казимира запищало, и у Арсения. Два дюжих охранника сомкнули ряды, преградив им путь. Казимир кивнул, соглашаясь на их требования. Арсений жестом показал ему на камеру под потолком. Нужно сначала выйти из сектора обзора, только тогда можно будет отдать ствол.

– Спокойно, парни! Мы сдаемся. Но не здесь.

Отдавая пистолет, Арсений быстро прошелся по нему носовым платком. Вдруг охранники берега попутали – из-за близости к Московскому Кремлю; позвонят в милицию, попросят принять меры.

Офис «Петрограда» занимал весь четвертый этаж. Подвесные потолки, белые стены, красно-коричневые двери, за хромированной стойкой – смазливая мордашка с белозубой улыбкой.

– Давид Яковлевич вас ждет!

Девушка проводила гостей до двери с табличкой «Приемная». Она произвела на Арсения впечатление, но, переступив порог, он вмиг забыл о ней. В приемной за компьютером сидела другая девушка – русоволосая, с глубокими сапфировыми глазами. Нежный овал лица, пухлые упругие щечки – гладкие как шелк, сочные губки, которые можно было назвать чувственными, если бы они не казались невинными. Девушка мило улыбалась и Казимиру, и Арсению: она должна была так поступить по долгу службы. Но с той же легкостью она могла бы исполнить интимную обязанность перед своим боссом. Арсений это понимал одним полушарием, а другим готов был присвоить секретарше звание «Мисс Непорочность».

Казимир пер без остановки. Подмигнул девушке, открыл дверь в кабинет ее начальника, зашел сам и втянул за собой Арсения.

Из-за стола поднялся розовощекий пухляш лет сорока, лишнего веса, конечно, в избытке, но все же вряд ли он весил полтора центнера, как уверял Казимир. Тщательно продуманная прическа, дорогой костюм, в стиль и в цвет подобранный галстук.

Мужчина вышел из-за стола. Арсений даже не думал смотреть на его туфли, но тем не менее заметил, как они блестят. И еще блеск был во взгляде поднявшегося. Блеск металла – мягкий, но опасный. Ртуть, она жидкая, но ядовитая.

Пол в кабинете был приподнят. Арсений переступил через ступеньку вслед за Казимиром. И бросил взгляд в окна. А вид превосходный – кремлевские башни, красные звезды, за которые Арсений воевал в Афгане. Хозяину кабинета это явно нравится. И пол в кабинете приподняли нарочно, чтобы улучшить обзорность.

Рамы в окнах массивные, стекла толстые, возможно, бронированные. Но вряд ли Ширману грозит снайперский выстрел с кремлевской башни.

– Ну, здравствуй, Давид Яковлевич! – Казимир обратился к нему с насмешкой, но все же по имени-отчеству.

Ширман хоть и барыга по всем понятиям, но статус у него конкретный, если он мог позволить себе такой кабинет. Казимир не мог с этим не считаться. Да и вообще, без нужды он старался не хамить.

– Здравствуй, Виктор, – без улыбки, но не зло, раскрепощенно, сказал Ширман.

– Вспомнил?

– Я сам тебя выбрал.

– Да?.. А чего тогда на Каширу отправил?

– А вдруг бы испугались.

– Мы?! Ореховских? – удивленно возмутился Казимир.

Недоуменно повел бровью и Арсений. Ничего себе закидоны у барыги, братву решил на вшивость проверить. А если они сейчас начнут ему замуты ставить?

– Я бы испугался.

– Ты и сейчас боишься, – сказал Казимир, внимательно глядя на Ширмана. – Проблемы у тебя.

Именно это сказал бы сейчас и Арсений. Ширман хорохорился, пытался держать хвост пистолетом, но за жидкой ртутью в глазах прятался такой же жидкий стул.

– Проблемы. Иначе бы я с вами связываться не стал.

– А ты связался.

– А я связался.

– Ты знаешь, что теперь мы с тебя не слезем.

– Я знал, на что шел.

– Кто тебя послал?

– Куда?.. А-а, послал… Ну да, можно сказать и так. Есть один человек. От него все проблемы…

– Кто такой?

– Ваша задача – защитить меня от него.

– Кто такой? – повторил Казимир, не сводя с Ширмана глаз.

– Вы должны защищать меня круглосуточно. Окружить меня охраной, никого ко мне не подпускать.

– Ты не ответил на мой вопрос, – настаивал Казимир.

Но Ширман отказывал ему с тем же упорством.

– Если за две недели со мной ничего не случится, Эдуард ваш Анатольевич получит премию в размере полумиллиона долларов.

Озвученная сумма не произвела на Казимира эффекта разорвавшейся бомбы. И не заставила сменить пластинку.

– Ты глухой? – спросил он.

– Лучше быть глухим, чем много знать. И умереть молодым. – Ширман смотрел на Казимира, словно взывая к его благоразумию.

– Все так серьезно?

– А это серьезно? – Ширман повел рукой в сторону Кремля. – Как думаешь, сколько ты проживешь, если сунешься туда с наездом?

– А я не собираюсь на Кремль наезжать.

– А ветер оттуда дует.

– Да?.. И ты хочешь спрятаться от него под бандитским зонтиком?

– Меня может арестовать милиция. Меня могут ликвидировать спецы из ФСБ. От этого у меня своя защита, она задействована в полном объеме. Но меня могут заказать киллерам из вашего криминального мира. Вот против этого мне и нужна бандитская крыша… Это все, что я могу вам сказать.

Казимир в раздумье посмотрел на своего напарника – Арсений кивнул ему в ответ. В общем, все понятно, а конкретика создает дополнительную опасность для жизни. Ширман вращается в высоких сферах, в круг его деловых партнеров входят люди, приближенные к Президенту и Правительству, и Казимиру действительно лучше не знать – кто там ху из ху. У Ширмана конфликт, его «красная крыша» в действии, но этого ему мало. Ему нужен авторитет Котла и его команды, связываться с которыми себе дороже. Котел – фигура конкретная, он всегда отвечает ударом на удар, и об этом знают все. В том числе и хитрозадый Ширман.

Но если Ширман готов предложить за свою жирную задницу полмиллиона долларов, значит, его враги могут предложить и большую сумму. Хотел бы Арсений посмотреть на киллера, который сможет отказаться от таких деньжищ.

– Круглосуточная охрана, говоришь? – в раздумье проговорил Казимир.

– Я понимаю, деньги уйдут Эдуарду, вы получите всего лишь небольшой процент… Я предлагаю личную премию на каждого, по двадцать пять тысяч долларов, – понизив голос, лукаво улыбнулся Ширман.

Казимир, казалось, воспринял это предложение с полным равнодушием. Но так только казалось.

– Когда начинать? – немного подумав, спросил он.

– Уже.

– Кто может на вас напасть?

– Да кто угодно! Хоть индусы на слонах из московского зоопарка, – странно пошутил Ширман.

– Из московского зоопарка? – проговорил Казимир, медленно перебирая мысли в голове. – А индусы откуда?

– Я же говорю, отовсюду.

– Ну, здесь вам, думаю, бояться нечего. – Казимир повел рукой в сторону Кремля. – Здесь вас не тронут.

– Это ты себя успокаиваешь или меня? – Ширман смотрел на него как на яблоко с червоточинкой.

Как будто решал, можно есть такое или нет. Может, ему лучше нанять других бандитов, пока не поздно?

– И себя тоже.

– Себя успокаивать не надо. Вы должны подозревать противника в любом безумии, – в назидание проговорил Ширман. – Даже в самом безрассудном…

Арсений качал головой, глядя на него. С одной стороны, Ширман сильно прав, а с другой – настолько же глуп. Казимир не мальчик и в наставлениях не нуждается. И еще он мог обидеться.

– Позвони вниз, пусть принесут стволы, – сказал Казимир.

В этот момент в руке у него зашипела рация.

– Тут какая-то движуха, брат! – встревоженно зашептал Буян. – Люди какие-то подъехали… Стволы у них… К вам идут!

– Давайте за ними! И валить всех!..

Казимир зло глянул на Ширмана.

– Звони вниз, говорю! Стволы пусть тащат!..

Буян выстрелил, удерживая рацию на прием; слышно было, как громыхнул его пистолет. Услышал Арсений и второй выстрел. Или в Буяна пальнули, или это Шмель к нему присоединился. В любом случае, мясорубка закрутилась.

Ширман все понял, все его претензии на невозмутимость пошли прахом. Трясущимися от страха руками он снял с рычагов трубку внутреннего телефона. Ему ответили. Но и в трубке послышался выстрел. Видно, вооруженные налетчики ворвались в холл. Они могли перестрелять охрану, подняться наверх, а здесь их нечем было встретить. И зачем только Арсений отдал оружие?

На четвертый этаж можно подняться или на лифте, или по лестнице – и неизвестно, каким способом будет быстрей. Пешком трудней, зато надежней. Арсений, например, больше доверял своим ногам, чем технике. Где-то через минуту киллеры будут здесь, нужно отбивать их нападение.

Двери в кабинетах обычные, вышибаются на раз, но все-таки это какая-никакая защита. К тому же у налетчиков мало времени: центр Москвы, Кремль в двух шагах, ментовские патрули на каждом углу. Спасибо Шмелю и Буяну, они смогли поднять тревогу.