Kitobni o'qish: «Калейдоскоп»

Shrift:

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Проза

Рассказы

Дом, которого не существовало

1

Почему-то никто не советовал мне покупать этот дом. Наверное, из-за его местоположения.

– Аргументируйте, – попросил я агента.

– Ну, во-первых, он далеко от сколько-нибудь солидных поселений, – замямлил тот.

– Но я и не стремлюсь к тесному общению. Это как раз одно из преимуществ. Для моей работы больше подходит уединение.

– Понимаете, дом расположен, как бы лучше выразиться, не в слишком удачной геологической зоне, как модно сейчас выражаться, – патогенной. К тому же существует опасность оползней и селевых потоков с соседней возвышенности, – продолжал мямлить агент по продаже недвижимости.

– Я не понимаю, почему вместо того, чтобы рекламировать товар, вы стараетесь отговорить меня от покупки.

– А всё дело в том, что по условиям контракта, если в течение трёх месяцев у вас возникнут обоснованные претензии, вы вправе аннулировать сделку, а в этом случае я лишаюсь комиссионных. Уже трижды мне пришлось столкнуться с такой ситуацией в отношении дома, который вы выбрали. К сожалению, это потеря как денег, так и времени.

– Не беспокойтесь, я не доставлю вам хлопот, – успокоил я агента, может быть, не совсем обдуманно, но твёрдо.

– Очень бы хотелось верить, – пробормотал он.

В общем, все бумаги мы подписали.

2

Собирался я недолго. Моя кочевая жизнь скопила немного – книги, тетради, пара белья да несессер с предметами личной гигиены. Всё это богатство, плюс минимальный необходимый набор продуктов и мой верный мохнатый друг, было погружено в видавший лучшие времена внедорожник, чтобы отправиться в сторону новой жизни.

Наш путь пролегал по бескрайней равнине, прошитой добротными асфальтированными дорогами, мимо аккуратных провинциальных городков, однотипных и как будто застывших в своём растянутом, как жевательная резинка, времени, мимо пустынных деревушек, жмущихся к хилым, заросшим камышом речушкам, мимо распаханных, пахнущих терпким чернозёмом полей и бирюзовых заливных лугов с редкими небольшими стадами ленивых коров. Потом пейзаж начал постепенно изменяться, мы добрались до живописных предгорий. Здесь уже встречалось меньше населённых пунктов, и то, как правило, одинокие фермы, разбросанные вдоль просёлочных, плохо укатанных дорог.

Свой дом я определил сразу, он приютился около небольшого озерца, скорее пруда округлой формы, на границе крутого склона довольно внушительного холма и заросшей густым кустарником плоской террасы. В вечернем мареве казалось, что стены расположены не под прямым углом к фундаменту, и вообще создавалось впечатление, что дом несколько оторван от земной тверди. Оптический обман, решил я, глядя на гладь геометрически идеального водоёма. Мой кот, который стоически молчал на протяжении всего путешествия, вдруг жалобно замяукал и начал подлезать под мою руку.

Дорога уходила к правому склону холма, поэтому к моему новому имению пришлось пробираться по девственной траве, никогда не знавшей косы. Машине эта идея не слишком понравилась, но она, переваливаясь с боку на бок, совсем как беременная утка, всё же с грехом пополам добралась до конечной цели нашей поездки. Ни покосившейся ограды, ни тяжёлых металлических ворот, которые рисовались в моём воображении, когда я задумал приобрести жильё на окраине Ойкумены, я не обнаружил, поэтому, подкатив непосредственно к крыльцу, принялся выгружать нехитрый скарб и складировать его под навес, служивший импровизированным гаражом, в то же время мимоходом осматривая принадлежащий мне теперь на правах собственности участок. Неподалеку от дома располагался обещанный вполне пригодный для эксплуатации ангар, за ним виднелся колодец, окружённый какими-то незнакомыми мне растениями, и маячил столб линии электропередачи.

Мне не терпелось попасть внутрь моего новоиспечённого жилища, но я растягивал удовольствие, мысленно представляя его планировку и убранство. Удовольствие оказалось ниже среднего, но тем не менее внутри я обнаружил вполне пристойную картину. Свободного места хоть отбавляй, мебели минимум, причём вся расставлена предельно удачно и пребывает ещё в довольно приличном состоянии. Оставалось лишь разложить вещи да снять многомесячный, если только не многолетний, слой пыли. Но это не сразу. Сегодня я слишком устал. Поэтому, кое-как распихав барахло и, разумеется, покормив кота, я сварил себе кофе, быстро проглотил нехитрый ужин и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать.

За неделю, прошедшую с момента новоселья, я настолько привык к своему новому месту пребывания, что временами казалось, будто я живу здесь с самого рождения. Дом быстро становился обитаемым, обжитым и в меру уютным, но, главное, удобным и хорошо приспособленным для работы.

Теперь наконец я смог реализовать свою давно вынашиваемую мечту: развалиться в глубоком удобном кресле посреди комнаты, форточка настежь открыта, на коленях книга, из радиоприёмника льётся тихая классическая музыка, на журнальном столике банка пива и хрустальная пепельница. Я курю сигарету за сигаретой, не спеша, потягиваю пивко и думаю ни о чём, что, конечно, вовсе не означает, что я ни о чём не думаю, а просто нахожусь в состоянии, близком к прострации, и интеллектуально отдыхаю. Я знаю, что завтра меня снова ждёт любимая работа, но теперь устраивать себе такой праздник я смогу хоть каждый день.

И так продолжалось до первой грозы, когда весь горизонт обложили тяжёлые тучи, ежеминутно прорезаемые яркими всполохами, а гром отдавался в ушах нескончаемым эхом. Я отключил от розеток все электроприборы и направился на кухню сварить себе кофе. По пути отметил, что кот забрался под кресло и мелко дрожит. Вдруг на середине комнаты я с чем-то или кем-то столкнулся, больно ударившись плечом, отскочил в сторону и долго остолбенело пялился в пустое пространство. Потом вытянул руку, будто надеясь, что-то нащупать, и ощутил явное прикосновение. Но в этом месте ровным счётом ничего не находилось. Я замер, задумался, нельзя сказать, что совершенно не испугавшись, но как истинный материалист и научный работник с приличным стажем решил, что неплохо бы сначала оценить ситуацию здраво, а потому медленно и осторожно принялся ощупывать пространство руками. Но так и не смог ничего обнаружить. Тем временем гроза пошла на убыль и вскоре совсем прекратилась. Ещё недолго я мысленно возвращался к необъяснённому явлению, а потом просто выкинул этот мусор из головы.

Следующее происшествие случилось спустя пару месяцев и совпало с сильным, прямо-таки ураганным ветром, который дул с гор несколько часов подряд, пригибая к земле молодые деревца, вырывая с корнем средние по возрасту и размерам и ломая старые, видавшие виды могучие деревья. Я сидел в кресле, которое, как обычно, расположил в центре комнаты, прислушивался к гулу разгулявшейся стихии и читал какую-то полухудожественную книжонку. Кот мирно посапывал у меня на коленях, накрытых пушистым пледом, давно привыкнув к тому, что в нашем доме ему ничто не угрожает, и лишь при самых сильных порывах напрягал своё мускулистое тренированное тело, при этом шерсть у него на загривке вставала дыбом.

И тут я явственно услышал голоса. Разговор происходил прямо у меня над ухом. Я не мог разобрать ни одного слова, быть может речь даже не была похожа на человеческую, но очевидно кто-то общался в непосредственной близости от меня. Беседа прекратилась так же внезапно, как и началась, приведя меня в состояние полной растерянности. Мысли разбегались в тщетной попытке хоть как-то свести концы с концами. Я встал, обошёл комнату по периметру, заглянув во все окна и дверь, не обделив вниманием самые укромные уголки. Ничего. Ветер заметно стих, лишь слабо пытался побороться с кустами, но и те почти перестали ему подчиняться. Чего не сказать о моих нервах, которые, наоборот, напрягались всё сильнее, что отнюдь не способствовало мобилизации умственных усилий.

Тогда я впервые и вспомнил про разговор с агентом, который состоялся при оформлении сделки на дом. На что он намекал? Кажется, я могу расторгнуть договор в течение какого-то срока. Порывшись в бумагах, я нашёл этот пункт: три месяца. Как раз подходит оговорённая дата. Но всё-таки, я научный работник, как выражались ещё совсем недавно, не имею права верить во всякую чертовщину и способен сам разобраться с возникшей проблемой. К сожалению, данных для анализа сложившейся ситуации накопилось совсем немного, поэтому я твёрдо решил остаться, а пока ждать, наблюдать и, может быть, поставить необходимые эксперименты. До сего момента мы имеем лишь два факта, не поддающиеся логическому объяснению, причём оба связаны единством места – середина комнаты, и причинами – природные катаклизмы. Галлюцинации и психические расстройства я исключил априори. Я также припомнил, что агент говорил что-то про геологические особенности местности. И я принялся за работу: выписал и изучил тектоническую карту региона, изучил разрывные нарушения и построил розы-диаграммы трещиноватости пород, выходящих в непосредственной близости от моего участка, разобрался с понятием «патогенные зоны». Ничего интересного и важного для расследования. Лишь только начинал моросить дождик или поднимался даже слабый ветерок, я садился в успевшее стать почти членом семьи кресло и превращался в сгусток внимания. За несколько таких сеансов мне удалось зафиксировать пару лёгких прикосновений к лицу, которые скорее можно было отнести на счёт неплотно прикрытой форточки, да промелькнувшую однажды тень, связанную, более вероятно, с перемещениями моего домашнего любимца.

Но вот пришла снова громыхающая на все лады настоящая гроза, когда сквозь задёрнутые шторы я увидел молнию, чудом не заглянувшую к нам в гости, и даже успел поёжиться от неожиданно яркого всполоха. И тут вокруг меня стали происходить малозаметные изменения. На мгновение я прикрыл глаза и сразу ощутил необыкновенную лёгкость во всём теле, я бы даже сказал – пустоту, а когда с трудом размежил веки, то обнаружил себя сидящим на берегу живописного ручья. Тихо журчала абсолютно прозрачная вода, что-то слабо шуршало в ровной голубоватой траве, воздух был свежим, лёгким, но немного, как бы это выразиться, тягучим, а небо отливало бирюзовым оттенком. Рядом со мной во множестве копошились маленькие существа, похожие на наших полёвок, совершенно не обращавшие на меня внимания. Я наблюдал за ними и боялся спугнуть. Одно существо подошло поближе и внимательно уставилось на меня своими крохотными глазками-зрачками. Его сложенные, как для поцелуя, губы беззвучно шевелились. В это же время в бирюзовом пространстве что-то ярко вспыхнуло, я зажмурился, а когда опять открыл глаза, то увидел привычные репродукции, украшавшие стены моей комнаты, а сам я так и сидел в кресле с головой, откинутой на спинку, и руками, вцепившимися в подлокотник.

– Вот это сон, – было первой моей мыслью. Я попытался в деталях воссоздать недавнее видение, но мысли путались, ссорились, наскакивали одна на другую и никак не позволяли сосредоточиться. Я встал и поплёлся на кухню за пивом, а может быть, за чем-нибудь и покрепче. Под ногами что-то странным образом заскрипело, и когда я наклонился, рассматривая пол, то увидел несколько ярко-жёлтых песчинок довольно крупного размера. На кухне я выбрал бутылку водки и плеснул себе добрых полстакана. Дом продолжал загадывать загадки.

Более всего удивляло меня то обстоятельство, что погодные катаклизмы в этой местности стали происходить гораздо чаще, чем ранее или в тех районах, в которых мне приходилось жить, да и отличались большей интенсивностью, хотя видимых причин такому явлению не существовало, по крайней мере, по моим представлениям. Не хватало, пожалуй, лишь землетрясений и извержений вулканов. Последовавшие события лишний раз подтвердили, что мне нельзя даже просто подумать о чём-то отвлечённом, потому что мои предположения обязательно сбываются.

Землетрясение не заставило себя долго ждать. Буквально на следующий день я сначала почувствовал лёгкую рябь под ногами, а затем и небольшие толчки, в результате которых слабо подрагивал пол и покачивалась люстра. По уже выработавшемуся рефлексу через какое-то время я оказался в центре комнаты, даже не задумавшись об опасностях сопровождающих приличные баллы. «Совсем как подопытная крыса», – пронеслось в голове. И как раз вовремя. При сильном толчке я подлетел вверх, а когда приземлялся вроде бы на мягкое кресло, почувствовал, что пребольно ударился обо что-то твёрдое и плоское. На сей раз меня окружал типичный предгорный ландшафт, аналогичным которому я часто любовался последнее время, выходя на террасу: пологие склоны холмов, прорезанные сухими логами, заполненными валунами различного размера и галечником, глубоко врезанные русла ручьёв и щебенчатые осыпи, кустарник, цепляющийся за камни на наклонной поверхности, мох и благоухающий травяной ковёр.

Я потёр ушибленное место и для начала решил немного пройтись. И хотя не замечал видимых препятствий, но явственно ощущал, что передвигаться довольно сложно, как будто идёшь по пояс в воде. Я внимательно осмотрелся. Да, пейзаж был очень знакомым, но чем-то разительно отличался – в первую очередь цветовой гаммой, плюс к тому выглядел совершенно необитаемым, даже диким. Нельзя сказать, чтобы я испугался, но стало совсем не по себе. К тому же, начинало темнеть, и притом довольно быстро. Уже в сумерках я различил фигуру, медленно ко мне приближающуюся. Человек, а это был именно человек, одетый в странный, наподобие тоги, костюм, материя которого потоками ниспадала от его плеч к ногам, обутым в сандалии на очень толстой подошве, двигался в мою сторону, по пути что-то высматривая на земле. Когда он подошёл совсем близко, то предстал в виде благообразного почтенного мужчины с длинной белоснежной бородой и густыми долгими седыми волосами.

– Как вы попали сюда, юноша? – спросил старец. Голоса я не услышал, но смысл вопроса дошёл до меня предельно ясно.

– А куда я попал? – попытался я потянуть время, а заодно и выработать линию поведения. Мелкая предательская дрожь всё-таки немного сотрясала моё тело.

– Не волнуйтесь, – спокойно проговорил собеседник: Не уверен, сможете ли вы полностью понять сложившуюся ситуацию, но у меня создалось впечатление, что способны более-менее разобраться в происходящем. Дело в том…

В этот момент я попытался шагнуть навстречу аборигену… и оказался в своей комнате. Я сидел в пресловутом кресле, и пот струился по лицу, по шее, забираясь за шиворот рубашки, которая уже намокла и прилипала к спине. К тому же ужасно саднила нога.

– Всё. Кончились игрушки, – заявил я вслух. – Пора серьёзно поразмыслить.

И я принялся размышлять. Во-первых, хочу отметить, что по своим взглядам я голый материалист, то есть абсолютно отрицаю существование высших сил, чудес, тайных знаний и прочей сверхъестественной белиберды, хотя согласен с тем, что непознанное имеет место быть, просто оно не объяснимо на современном уровне развития науки, от которой я, впрочем, довольно далёк. Более всего я доверяю своим пяти чувствам и логическому анализу происходящего. А здесь я столкнулся с явлением, которое совершенно не укладывалось в голове и не поддавалось никакой расшифровке. Не сходя с места, в результате природных катаклизмов я вдруг попадаю в явно другую реальность, потом снова возвращаюсь к себе домой. С одной стороны, этого просто не может быть, но с другой стороны…

И тут у меня жутко разболелась голова, почти пропало зрение, резко повысился пульс. Я почувствовал, что теряю сознание. Не помню, сколько времени длилось это состояние, но когда оно прошло, я отчётливо услышал голос белобородого:

– Дело в том, что мы давно наблюдаем за вами. Вы человек, способный рассуждать логически. Как вам известно, а это установил ещё ваш учёный Лобачевский, параллельные линии могут пересекаться. То же происходит и с мирами. На самом деле миров великое множество, и они существуют параллельно друг другу. Правда, некоторые путают их со слоистыми пространствами; эти два понятия, конечно, связаны между собой, но лишь опосредованно. Пространство и время параллельных миров несколько смещены, а некоторые из миров обладают ещё дополнительными, свойственными только им характеристиками. В этом случае они совершенно не похожи, например, на ваш, в них действуют свои законы. Вы можете здесь попробовать разобраться по аналогии с действительным и мнимым, рациональным и иррациональным. Все миры, как и параллельные прямые, могут пересекаться в определённых точках, правда, часто случайных, что в свою очередь и является нашей главной проблемой и головной болью. Нам удалось несколько преобразовать мироздание и практически исключить столкновения или взаимопроникновение мнимых и действительных миров, потому что первые способны поглощать последние – это как вещество и антивещество вашей Вселенной. А ваша Вселенная – одна из самых молодых и быстро расширяется, поэтому всё труднее и труднее предотвращать контакты вашего мира с параллельными. Значит, нам просто необходим представитель вашего мира, способный помочь в решении некоторых проблем, чтобы сохранить хрупкое равновесие мироздания. Это будет очень нелегко. Придётся преодолеть массу трудностей и столкнуться с серьёзными опасностями.

Голос внезапно пропал, и сразу же прошла головная боль. А вернее, она только началась, потому что вы понимаете, что происходит с человеком, когда на него внезапно обрушивается железобетонная плита. Я не большой любитель фантастики, далёк от физики, а приключения предпочитаю переживать на сон грядущий, углубившись в какой-нибудь увлекательный роман.

Конечно, очень лестно, когда тебя приглашают поучаствовать в спасении Вселенной, но как-то боязно и сомнительно, что такое слабое микроскопическое существо, как человек, способно что-либо изменить в мироздании. Однако предложение было получено и ответ держать придётся. Благо ещё есть время, чтобы хорошенько всё обмозговать. Параллельные миры, новые измерения, другие законы – чехарда какая-то получается, особенно для стопроцентного гуманитария! Тогда я представил себя межгалактическим воином в блестящем костюме с аннигилятором или, на худой конец, бластером в руках верхом на машине времени, сражающимся с отвратительными монстрами, закабалившими бесчисленные свободолюбивые планеты. Смех, да и только! Ладно, поставил я точку, утро вечера мудренее, придёт время, разберёмся, как говорится: Бог не выдаст, свинья не съест. И стал терпеливо дожидаться развития событий. Впрочем, они не заставили себя долго ждать.

Буквально через день опять произошла гроза, и я испытанным уже способом оказался в почти родном мне месте. И седобородый тут как тут. Сидит себе на камушке, водит по земле, или как там она у них называется, палочкой. Когда он повернул ко мне своё лицо, я впервые отметил, насколько оно отличается от привычного облика. Глаза более крупные, однотонные, практически без зрачков, и создаётся впечатление, что из них исходит свет. Но не успел я ещё ничего толком рассмотреть, как в голове у меня возникла фраза:

– Ну вот и славненько, что вы всё-таки решились нам помочь.

Я дёрнулся, как если бы схватился за оголённые провода, но мгновенно успокоился.

– Не волнуйтесь – это всего лишь передача мыслей на расстояние. Очень удобно: ни языковых барьеров, ни затрат времени. Понимаете, параллельные миры – это очень приблизительное понятие, которое более или менее отражает суть явления. На самом деле они вовсе не параллельные, а имеют причудливые формы, проникают друг в друга, а иногда, как вы уже знаете, пересекаются. Просто они существуют как бы параллельно друг другу, не смешиваясь между собой и не оказывая особого влияния один на другой. Но в разрезе они действительно напоминают слоистые пространства, где каждому слою соответствует свой мир. Впрочем, довольно заниматься ликбезом, я надеюсь, что в скором времени вы сами во всём разберётесь.

– Но я не совсем понимаю свою роль в этом драматическом представлении и не знаю, с чего начать.

– Начните с начала, юноша: познакомьтесь с иными мирами.

Седобородый поднялся, повернулся ко мне спиной и медленно, как будто нехотя, зашагал по тропинке.

3

А я стоял и ждал, когда же снова окажусь в своей уютной комнатке. Но вместо этого вдруг очутился высоко в горах, один, без всякого специального снаряжения. Мало того, горы были совсем необычными и представляли собой непроходимые отвесные скалы, окружённые пропастями, без какой-либо растительности и уж точно лишённые рукотворных дорог. Я сам размещался на узком уступе, который тянулся вдоль бесконечного склона и на котором едва ли можно было развернуться. Я автоматически посмотрел вниз, и у меня моментально закружилась голова, потому что в паре сотен метров по вертикали располагались лишь плотные облака, похожие на вату, но скорее всего мало приспособленные для мягкой посадки при несчастном случае. Тогда я обратил взор вверх, но ничего хотя бы отдалённо напоминающего вершину не обнаружил, только выщербленная каменная стена, покрытая зеркалами скольжения. Из своего экспедиционного опыта я знал, что, попав в чрезвычайную ситуацию, надо либо сидеть и ждать помощи, либо идти, надеясь исключительно на свои возможности. Я прислонился к холодному камню и глубоко задумался. Седобородый навряд ли протянет мне руку, а более никто не подозревает, чем я здесь занимаюсь, и поэтому придётся довольствоваться собственными силами. Я попытался шагнуть, но не тут-то было. Все мышцы затвердели, и ноги совершенно не слушались. Прошло немало времени, прежде чем мне удалось кое-как развернуться к скале лицом и раскинуть руки так, чтобы приобнять каменную стену. Далее мелкими шажками я начал передвигаться вперёд или назад, как вам будет угодно. Хорошо, что ещё не было ветра или иных атмосферных явлений. Но стоило мне только подумать об этом, как мощный порыв едва не сдул меня с уже ставшего родным уступа, а по голове противно забарабанил мелкий дождичек. Я успел прижаться к камням гораздо крепче, чем к любимой женщине, и продолжил путешествие при помощи скользящих движений. Я уже промок до последней ниточки, но виноват в этом был вовсе не дождь, а липкий пот, который обильно заливал моё лицо и струился по всему телу. Уступ же то немного расширялся, то предательски сужался, но, слава богу, пока существовал. И вот когда я уже увидел вожделенную ровную площадку всего в нескольких десятках метров от себя, дорогу преградило маленькое пищащее создание, похожее на взъерошенного птенца. Я поднял голову и увидел гнездо, как бы приклеенное к породе. Разойтись с детёнышем не было никакой возможности, раздавить его мне не позволяло воспитание, а помочь ему я бы не смог, если бы даже очень захотел. А спасительная терраса – вот она! Не помню, сколько времени и сил ушло на принятие решения, но помню, как изогнулся, словно исполняя акробатический номер, схватил птенца, забросил в гнездо и сорвался в пропасть. Ветер свистел, как Соловей-Разбойник, сердце бухало где-то в районе живота, дыхание остановилось, обрывки мыслей и воспоминаний проносились с той же чудовищной скоростью, с какой летел я сам. Я закрыл глаза, а открыл их, когда уже сидел в своём любимом кресле, мокрый, грязный, весь изрезанный и разбитый.

Целую неделю я только тем и занимался, что зализывал раны, отдыхал и размышлял о маленьком приключении. Честно говоря, охоту спасать человечество, или цивилизацию, или саму Вселенную у меня основательно отбило при падении, и я решил: пускай всё идёт, как идёт, а там поглядим.

4

И правда, я старался по мере возможности избегать подолгу засиживаться в кресле, особенно когда портилась погода, немного побаиваясь новых сюрпризов, но, как это обычно бывает, как-то утром потерял бдительность и мирно задремал в нём с книжкой в руках.

Проснулся я от того, что стало трудно дышать. Вокруг простиралась гладкая голая песчаная пустыня с редкими пологими дюнами, солнце палило нещадно, так что во рту моментально пересохло. Я осмотрелся и заметил несколько оазисов, расположенных на равном удалении от меня, сразу и не выберешь, к какому направиться. И пошёл наугад. Идти было очень трудно, ноги вязли в сыпучем грунте, одежда приклеилась к телу. К сожалению, выбранный оазис оказался миражом, как, впрочем, и следующие два. Они то приближались, то удалялись, то увеличивались в размерах, а то превращались в колючий кустарник. Эта игра в кошки-мышки быстро надоела, и я твёрдо решил попробовать добраться до зелёной земли в последний раз, а потом просто сесть и ждать у моря погоды. К счастью, выбранная наугад цель оказалась настоящей, и через некоторое время, совершенно выбившийся из сил, я достиг земли обетованной. Наверное, никогда в жизни я не пил так жадно и так много, как в этот раз, опустив лицо в прохладный источник, затенённый широкими листьями громадного экзотического дерева. Когда я наконец утолил жажду и привалился к необхватному стволу, то увидел, что ко мне приблизилась относительно одетая молоденькая девушка с подносом в руках. Девушка выглядела необыкновенно соблазнительно, была пропорционально сложена и довольно миловидна. Её шелковистую кожу покрывал ровный бронзовый загар, а миндалевидные глаза буквально излучали доброжелательность и чувственность. Она предложила мне вино, фрукты и сладости.

– Вы надолго к нам? – спросила шикарная незнакомка.

– Скорее всего, я сам уже не в состоянии определить продолжительность своего присутствия где-либо. А кстати, как называется это благословенное место?

– Территория любви. К сожалению, здесь никто не задерживается надолго. Наверное, из-за неотложных забот. А у тебя есть возлюбленная?

– Была.

– Хочешь, я буду твоей девушкой?

– Но я же совсем вас не знаю.

– Узнаешь, в любви всё познаётся моментально.

Я действительно почувствовал непреодолимое влечение к прекрасной аборигенке. Но стоило мне лишь прикоснуться к её обнажённой упругой груди, как я оказался в пресловутом кресле. Книга сползла с колен на пол, может быть, потому, что всё моё тело сотрясала мелкая дрожь. Я впервые пожалел, что не могу влиять на пересечения параллельных миров. Теперь я ждал, даже жаждал новых трансцендентных событий.

5

Но в следующий раз я внезапно проснулся на обширной кровати под высоким балдахином, и когда попытался подняться, у меня ровным счётом ничего не получилось. Тело как будто налилось свинцом, мышцы одеревенели и практически не работали. Несколько раз я повторял попытки, но безрезультатно. Тогда я заметил кольца, свисающие с потолка, ухватился за два из них, и ценой невероятных усилий принял сидячее положение. Кровь, отливая от головы, устремилась вниз, я буквально услышал булькающий звук. Наконец я сообразил, что сила тяжести здесь значительно отличается от земной, и брякнулся навзничь. Я лежал и пытался расслабиться. Мысли текли ленивым, постепенно иссякающим потоком, вскоре наступила апатия, лень было даже просто пошевелиться. Сколько времени я находился в таком состоянии, определить было практически невозможно, и я начал осознавать, что нужно что-то предпринимать, иначе мне грозит добровольное заточение на постельных принадлежностях. Гигантским усилием воли я заставил себя открыть глаза и для начала скатиться на пол, но тут же опять оказался в кресле в своём доме. Я моментально вскочил, почувствовав необыкновенную лёгкость, и чуть не упал, потому что ноги отказывались держать моё невесомое тело.

6

Затем наступил длительный перерыв в моих приключениях, в течение которого я непрерывно размышлял о том, что жизнь в других мирах значительно отличается от нашего непростого, но привычного бытия и требует определённой подготовки или качеств, не присущих среднестатистическому человеку. Но в конце концов я стал склоняться к мысли, что всё происшедшее со мной – лишь странный сон или игра больного воображения, ставшая возможной благодаря одиночеству и переизбытку свободного времени. И снова плотно засел за работу, чтобы как можно реже предаваться пустым фантазиям. Седобородый возвращался ко мне исключительно по ночам, а проснувшись, я уже не мог восстановить даже темы наших разговоров. Полностью успокоившись, я стал налаживать привычный быт и опять подолгу просиживал в кресле. А зря. Потому что однажды, глубоко задумавшись, я не успел осознать как оказался на острове, затерянном посреди бескрайнего океана. Это место сразу показалось мне подозрительным, да и как могло быть по-другому, если деревья здесь росли корнями вверх, трава была коричневой, а вода – красной. На зелёном небе уютно расположились сразу четыре фиолетовых солнца, по одному с каждой стороны света. Почва постоянно мелко вибрировала, что, впрочем, не особенно мешало при ходьбе.

На берегу валялись внушительного размера брёвна, которые при моём появлении выпустили из стволов длинные беспалые отростки и поползли к воде. Вообще всё пришло в какое-то хаотическое движение: трава шевелилась, длинные червеобразные насекомые с несколькими парами крыльев вдоль тела поднялись и укрылись в раскидистых корневых системах растений, животные совершенно невообразимого вида потянулись в глубь острова. Каких только тварей способна творить природа! Здесь были и лениво перекатывающиеся огромные глаза со зрачками, и утыканные иголками пирамидки на тоненьких коротеньких ножках, и амёбообразные многорогие страшилища, в общем, форменный бестиарий. Страха эти существа не вызывали, только жгучее любопытство и азарт исследователя. Я постарался поближе познакомиться с некоторыми особями, но успеха не имел – очень уж быстро передвигались представители местной фауны. Я жадно ловил глазами каждую мелочь, пытаясь запомнить как можно больше подробностей удивительного неизвестного мира. Я разыгрался, как дорвавшийся до запретного ребёнок: бегал, прыгал, хохотал, свистел, хлопал в ладоши. Со временем попряталось всё живое, и я, уставший от физических нагрузок и массы впечатлений, прилёг на тёплый перламутровый песочек у самой кромки красного моря. Вибромассаж довершил дело, и я вскоре уснул. Проснулся же уже в привычном кресле, бодрый и прекрасно отдохнувший.

7

Я уже практически не сомневался, что следующим этапом будет нечто совершенно экзотическое. И почти не ошибся. Потому что при очередном катаклизме угодил прямиком в безвоздушное пространство. Так вот где мне предстоит спасать цивилизованные миры! Я болтался, как брелок на пальце у бомбилы, вращаясь, словно шарик в рулетке. Наверное, я находился в защитном поле, потому что совсем не чувствовал перегрузок, космического холода и нехватки кислорода. Метеориты и другие мелкие тела облетали меня стороной, а вот от искусственных спутников и летающих тарелок приходилось уворачиваться. Правда последние при приближении ко мне, сигналили, обозначая манёвр. Постепенно я начал привыкать к броуновскому движению и даже получал своеобразное удовольствие. А какая красота простиралась вокруг! Гигантские звёзды, до которых, казалось, можно дотянуться рукой, светящиеся туманности, хвостатые кометы. Вдруг что-то больно ударили меня в плечо, и я понял, что вовсе не защищён никаким экраном, просто нахожусь в параллельном космосе, где действуют другие законы. Мне стало страшно и одиноко. Никогда в жизни я не испытывал подобной внутренней опустошённости. Среди бесконечного пространства во мне росло ощущение, что я единственное живое существо во всей Вселенной, и приговорён вечно путешествовать по её бескрайним просторам. К тому же ужасно ныло плечо. И что оставалось делать? Собрав оставшуюся волю в кулак, я искал какой-нибудь выход. Решение пришло не сразу: остановить первую попавшуюся летающую тарелку, а там – будь что будет. Но все НЛО лишь издевательски подмигивали мне и, опасно лавируя, проносились мимо. Тогда, не теряя присутствия духа, я погрузился в глубокие размышления о мироздании и своём месте в нём, о смысле жизни и о том, как расходую отпущенное мне время… Закончил я свои теоретические изыски, уже сидя в старом добром кресле.