Hajm 260 sahifa
1928 yil
Мои скитания
Kitob haqida
Владимира Алексеевича Гиляровского, известного журналиста и писателя, знала вся Москва – извозчики, торговцы, полицейские, журналисты, писатели, художники – перечислять можно долго. Но и он знал Москву, как никто другой. Его жизнь богата событиями и встречами, в ней было все – лишения, невзгоды, преодоления, взлеты, его книги стали классикой мемуарного жанра.
"Мои скитания" – "повесть бродяжной жизни" – Гиляровский назвал книгой "самой любимой из всех, написанных мною". С необыкновенной живостью и непосредственностью описаны в ней молодые годы будущего писателя. Главный персонаж – активный свидетель скитания многих простых людей, подобных ему. Он запечатлел беглого матроса Китаева, бурлака Костыгу, атамана Репку, солдата Орлова, нищих актеров, бедных газетчиков – у каждого из них своя судьба, свой путь в жизни.
Janrlar va teglar
Прочитала книгу с огромным удовольствием....Редкое сочетание,написано «вкусно» и при этом динамично: повествование изобилует фактами, именами, событиями и это не утомляет; язык образный, емкий, позволяющий почувствовать «реальность» происходящего…Одним словом, писал Мастер.Очень советую прочитать эту книгу тем, кто любит и ценит красоту СЛОВА, кому нравиться воспринимать историю не через сухие даты и констатацию фактов, а через реальные события, происходящие в жизни реальных людей, кто ценит и «уважает»подробности…Оглянитесь вокруг: не Боги горшки обжигают, это дело наших мыслей, поступков, слов…Очень рекомендую!
Гиляровский Владимир дворянского происхождения. Как и Горький, в юности пошёл «по Руси». Много интересного, трудного, страшного повидал он, обо всём пишет в этой книге. Язык у него, газетчика по работе и призванию, – ёмкий, образный. То, о чём пишет дядя Гиляй – так называли его в Москве многие – запоминается надолго. Из этой книги можно узнать, как тогда жила Россия, разные её социальные слои. Запоминаются многие интересные моменты: узнаете, зачем и как пели бурлаки про пуделя – белого и черного; откуда пошло правило жизни дяди Гиляя – «нашёл – молчи, украл – молчи, потерял – молчи», которое не раз выручало его в жизни. Да и сама книга о жизни – как она есть.
Прочитал эту книгу на одном дыхании. Все время сравнивал с книгой Горького «В людях». Но, в отличие от Горького, Гиляровский ушел в люди из обеспеченной семьи незакончив школу. Выходил с достоинством из любой ситуации, хотя сам по своему характеру и нарывался на приключения.Книга изобилует фактами и приключениями из собственной жизни. И это за 10 лет скитаний. Все эти похождения и жизненные лишения описаны в более солнечных красках, чем у Горького, поэтому книга не оставляет тяжелого осадка. Говоря современным языком, Гиляровский по жизни круче А.М.Горького.
Замечательное произведение! Огромной художественной силы и подлинно народное! А какой красивый, грамотный и в то же время лёгкий язык! Владимиром Гиляровским, его талантом никогда не перестанет восхищаться Русский Народ!
Замечательное произведение. Читал ее еще в детстве. Такое ощущение, что дедушка к тебе приехал и травит истории из своей настоящей насыщенной жизни. Всем рекомендую к прочтению.
Я взял хлеб с печенкой и не успел положить в рот, как он ухватил меня за руку. – Погоди. Я тебя обещал есть выучить… Дело просто. Это называется бутерброд, стало быть, хлеб внизу а печенка сверху. Язык – орган вкуса. Так ты вот до сей поры зря жрал, а я тебя выучу, век благодарен будешь, а других уму-разуму научишь. Вот как: возьми да переверни, клади бутерброд не хлебом на язык, а печенкой. Ну-ка! Я исполнил его желание, и мне показалось очень вкусно.
реселилась в Вологду, где у них было имение. Несмотря на родственные связи, все-таки Назимовой пришлось эмигрировать
разу не пришлось оттирать ушей и щек. Вот вдали огоньки…
Явился буфетчик. – Серега, сооруди-ка нам похмельную селяночку на сковороде из живой стерлядки, а то шампанское в горло не лезет. – Можно, а пока вот вам дам водочки со льда и трезвиловки, икорки ачуевской тертой с сардинкой, с лучком и с лимончиком, как рукой снимет.
Особый народ были старые бурлаки. Шли они на Волгу – вольной жизнью пожить. Сегодняшним днем жили, будет день, будет хлеб! Я сдружился с Костыгой, более тридцати путин сделавшим в лямке по Волге. О прошлом лично своем он говорил урывками. Вообще разговоров о себе в бурлачестве было мало – во время хода не заговоришь, а ночь спишь как убитый… Но вот нам пришлось близ Яковлевского оврага за ветром простоять двое суток. Добыли вина, попили порядочно, и две ночи Костыга мне о былом рассказывал… – Эх, кабы да старое вернуть, когда этих пароходищ было мало! Разве такой тогда бурлак был? Что теперь бурлак? Из-за хлеба бьется! А прежде бурлак вольной жизни искал. Конечно, пока в лямке, под хозяином идешь, послухмян будь… Так разве для этого тогда в бурлаки шли, как теперь, чтобы получить путинные да по домам разбрестись? Да и дома-то своего у нашего брата не было… Хошь до меня доведись. Сжег я барина и на Волгу… Имя свое забыл: Костыга да Костыга… А Костыгу вся бурлацкая Волга знает. У самого Репки есаулом был… Вот это атаман! А тоже, когда в лямке, и он, и я хозяину подчинялись – пока в Нижнем али в Рыбне расчет не получишь. А как получили расчет – мы уже не лямошники, а станишники! Раздобудем в Рыбне завозню, соберем станицу верную, так, человек десять, и махить на низ… А там по островам еще бурлаки деловые, знаёмые найдутся – глядь, около Камы у нас станица в полсотни, а то и больше… Косовыми разживемся с птицей – парусом… Репка, конечно
Sharhlar, 53 sharhlar53