Kitobni o'qish: «Люди и Боги. Последний из Красного Легиона, или Слеза, изменившая мир. Книга 1 и 2»
Благими намерениями дорога в ад вымощена.
Сэмюэл Джонсон
Пролог
Вахур зажег свечи и сел за стол. Ему не спалось. Печальные воспоминания минувших дней терзали его душу.
– Видимо, так хотят боги, – прошептал он, кладя стопку пергамента перед собой. – Нужно рассказать всем о том, что случилось.
Мужчина, собравшись с мыслями, обмакнул перо в чернильницу и начал свой жуткий рассказ:
«Сколько бессмысленных смертей. Сколько человеческих жертв было допущено. И ради чего? Я до сих пор не нашел на этот вопрос подходящего ответа. Его и не может быть. Разве можно оправдать чем-либо миллионы загубленных жизней? Ни одна важная цель не может и не должна достигаться таким бесчеловечным способом. Оглядываясь назад, я вижу смерть, кровь, слезы, страдания и боль. Разве таким путем можно выстроить светлое будущее? Нет. Я это осознаю. Но разве у нас был выбор? Разве всего того кошмара, что выпал на нашу долю, можно было избежать? Вероятнее всего, нет. Это было не в моей власти. И не во власти тех, кто покоится сейчас в царстве Вечности.
Это жуткое время войдет в летописи как эпоха Мрачных Перемен, и его будут вспоминать всего лишь как страшную историю человеческого бытия, не осознавая всю масштабность произошедшего. Только мы – непосредственные свидетели того времени – понимаем, что никаким книгам, песням или картинам не передать того, что нам пришлось испытать. Даже сейчас, спустя годы после всего этого ужаса, я каждую ночь просыпаюсь от жутких кошмаров и рефлекторно хватаюсь за рукоять меча. Моя жена, прошедшая эту нелегкую дорогу бок о бок со мной, прекрасно понимает меня и в ответ только обнимает, пытаясь хоть как-нибудь утешить. Когда она снова засыпает, я тихонько поднимаюсь с кровати и подхожу к окну. Ночной ветерок радостно приветствует меня, как хорошего старого знакомого, поскольку даже природным стихиям несколько лет приходилось быть узниками эпохи Мрачных Перемен. Видя из окна спокойно спящий город, я вновь и вновь пытаюсь найти решение мучающего меня вопроса: «Неужели мир и благоденствие достигается такой дорогой ценой?» Я обращаюсь к богам за помощью, но они молчат. Видимо, они сами не знают ответа на этот сложный вопрос. И я не виню их, а только молю уберечь последующие поколения от того ужаса, что всем нам пришлось пережить».
И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы.
Откровение святого Иоанна Богослова
Глава 9, стих 3
Часть первая
Эпоха Мрачных Перемен
Глава первая
Нападение на Волотскую колонию
Смерть следует за нами, кружит около нас,
не покидая нас ни на одно мгновенье;
под ее знаменем ежедневно овладевает нами сон.
Фернандо Де Рохас
– Проклятье! Как же я устал от этой бессмыслицы с погодой, – проворчал Микаэль, потирая окоченевшие от холода руки. – Ночью превращаешься в ледышку, днем жара такая, того и гляди, глаза расплавятся. Будь проклята эта эпоха Мрачных Перемен! Будь проклято это поганое время! Будь проклят император! Будь…
– Перестань жаловаться, словно мальчишка. Можно подумать, ты один мучаешься. Всех нас постигла эта печальная участь, – перебил его напарник, пристально наблюдавший за появлением багряной зари на горизонте. – Лучше следи за местностью повнимательнее. У меня такое чувство, как будто сегодня случится что-то плохое. Рассвет предвещает, что скоро прольется кровь. Давно я не видел такого кроваво-красного солнца. Не к добру это.
Микаэль взглянул вдаль. Появившаяся над бескрайней степью часть солнечного круга действительно выглядела угрожающе. Не было привычного пурпурного цвета, а только темные красные тона, словно пятна крови.
– Не кличь беду. Еще этого нам не хватало. Багряная заря – это всего лишь примета. И ничего более. Кроме того, что может быть хуже, чем сейчас? Нестерпимые жара и холод, отсутствие дождей, свирепые хищники и чудовища, имперские солдаты – все это мы видим каждый божий день. Неужели нас ждут новые неприятности?..
Внезапно голос Микаэля оборвался, и он, кубарем скатившись по деревянной лестнице, упал на землю.
– Боги всемилостивые! – воскликнул его напарник, увидев в спине бедняги торчащую стрелу. – Тревога!
Его рука машинально схватилась за шнур, идущий к большому колоколу под крышей сторожевой вышки, но тут ему в спину тоже вонзилась стрела. Преодолевая сильнейшую боль, он потянул за веревку, и раздался оглушительный звон, оповещающий Волотскую колонию о нападении. Сигнал был кратковременный, так как следующая стрела пробила часовому череп и заставила отпустить шнур. Но даже секундного звона оказалось достаточно, чтобы все поселение очнулось от ночного сна и превратилось в потревоженное осиное гнездо. Из деревянных домов показались растрепанные мужчины, на ходу накидывающие на себя скудные доспехи и хватающие разнообразное оружие. Им вслед неслись женские вопли и детский плач, заглушаемые военными командами:
– Все на стены!
– Оружие к бою!
– Женщинам и детям укрыться в доме вождя!
Через минуту колония приняла вид ощетинившегося ежа. Деревянные стены, окружающие поселение со всех сторон, были усеяны вооруженными людьми, большая часть из которых находилась у массивных двустворчатых ворот. Именно с этой стороны приближались вооруженные всадники в тканевых доспехах верхом на легасах – животных, напоминающих лошадей, но более крупных размеров и с многочисленными шипами на ногах.
– Кочевники! – пронесся в рядах защитников колонии испуганный ропот. – Мы пропали!
– Прекратить! – раздался строгий голос Трэка, вождя Волотской колонии. – Они всего лишь люди, а значит, смертны. Кроме того, мы за крепкими стенами, а они как на ладони для наших лучников.
Кочевники двигались не спеша. Их передовому отряду не удалось совершить внезапное нападение, поэтому теперь тактика была иная. Демонстрация силы. А количество всадников поражало. Строгие ровные ряды растянулись практически до самого горизонта. Изогнутые клинки угрожающе блестели в лучах восходящего кровавого солнца. Многочисленные колчаны стрел создавали вид бескрайнего поля, усеянного вертикально стоящими кольями. Это была грозная сила, с которой приходилось считаться даже имперским войскам.
От основной массы кочевников снова отделился небольшой отряд и стремительно направился к Волотской колонии.
Трэк жестом руки предупредил, чтобы лучники были наготове. Хотя, оценив ситуацию, понимал, что нужно найти способ избежать кровопролития. Перевес сил был явно на стороне степных разбойников, и в случае сражения колония будет уничтожена.
– Боги, помогите нам, – прошептал Трэк, продолжая наблюдать за приближающимся маленьким отрядом кочевников. Тот, в свою очередь, не доехав нескольких метров до деревянных стен, остановился.
– Кто вождь здесь? Покажись! Хочу говорить с тобой! – грубо прокричал один из всадников.
– Чего вам надо? Уходите! Мы вас не звали! – незамедлительно ответил Трэк в том же тоне.
– Я обращаюсь от лица Маднеса. Надеюсь, ты слыхал о таком. Прикажи своим людям сложить оружие и открыть ворота. Вы нам не нужны. Нам необходима еда, золото, одежда, скот. Если ты удовлетворишь требования моего повелителя, то он уйдет мирно. Если же нет, то твоя колония будет стерта с лица земли.
– Почему я должен верить, что вы пощадите нас, если мы подчинимся вашим требованиям?
Вместо ответа на головы защитников колонии полетели части расчлененных человеческих тел, брошенные кочевниками.
Трэк в ужасе отпрянул в сторону, когда рядом с ним упала голова. Он слышал про зверства степных разбойников, но никогда не думал, что они способны на такое. Расчленить человека! До такого мог опуститься только сын императора. Теперь последний в столь омерзительных деяниях был не одинок.
– Ланг, – с горечью прошептал вождь Волотской колонии, узнав по отрубленной голове своего главного охотника.
– Получите своих мужей, грязные ублюдки, – послышались ругательства со стороны кочевников, сопровождаемые дьявольским смехом. – Лучше откройте ворота и впустите нас добровольно, или вас ждет та же участь.
– Антарес вас побери! – рассердился Трэк, прекрасно осознав, чего ждать от этих степных разбойников. – Без боя мы не сдадимся. Ни за что. Убить их!
Приказ моментально был приведен в исполнение. Разъяренные, подобно вождю, жители решили не церемониться с убийцами своих родственников. С деревянных стен полетели стрелы. Несколько кочевников, видимо, не ожидавшие, что защитники колонии осмелятся на такой шаг, замертво упали с легасов. Остальные всадники галопом помчались к основным силам. Им вслед продолжали лететь стрелы.
– Прекратить! – раздался приказ Трэка. – Сменить колчаны! Самые меткие лучники на ворота! Живо!
Бой был неизбежен. Все это прекрасно понимали. Защитники колонии замерли в ожидании подхода основной массы степных разбойников. Сильные руки натянули тетивы луков.
Но кочевники и не думали приближаться. Вместо этого они стали разъезжаться в стороны. В ходе такой перегруппировки в центре их армии образовался широкий проход, в конце которого появилось большое пылевое облако. Оно быстро приближалось к воротам колонии и с каждым пройденным метром становилось все крупнее.
– Что это? – раздался в рядах защитников испуганный ропот.
– Быть начеку! – прокричал Трэк. – Сейчас узнаем… О боги, бродоноксы! Огонь!
Стрелы градом посыпались в животных размером с теленка и кинжальными выступами на морде, но в силу того, что кожу им заменял бронированный панцирь, выстрелы не причиняли им никакого вреда.
– Цельтесь в глаза, ноги! Остановите их! – закричал в отчаянии Трэк, но было поздно.
Прирученные бродоноксы, подгоняемые командами кочевников, врезались в ворота, разнеся их вдребезги, и помчались дальше, затаптывая по дороге не успевающих отскочить людей. Небольшой отряд легасных всадников, приготовленный для контрнаступления, тоже оказался на пути свирепых животных. Они встретили бродоноксов градом стрел, а затем расступились, пропустив их вперед. Потом решили преследовать, но в этот момент в образовавшийся проход устремились кочевники. Легасные всадники приняли удар на себя, пытаясь замедлить степных разбойников. На полном ходу те врезались в них и ожесточенно заработали саблями. Со стен колонии продолжали лететь стрелы, теперь уже нацеленные в кочевников. Последние, в свою очередь, тоже посыпали стены градом стрел, а передовые силы, представленные наиболее защищенными броней воинами, ударами холодного оружия прочищали себе дорогу.
Легасный отряд защитников колонии продержался недолго. Под таким массивным натиском он буквально был раздавлен и уничтожен. Но эта жертва оказалась не напрасной. Трэк не зря был вождем колонии. Пока легасный отряд ценою собственной жизни сдерживал кочевников, предводитель выстроил позади вторую линию обороны в виде цепи копейщиков. Сам же оставался на стене и безостановочно стрелял из лука. К сожалению, копейщики тоже продержались не слишком долго, хоть перед ними и выросла гора трупов людей и животных.
– Приготовить сабли! Руби их! За наш дом! – прокричал Трэк, когда кочевники оказались за стенами и, показывая пример, первым кинулся на ближайшего всадника.
Сбросив его с легаса, он проткнул врага насквозь и обернулся. На него уже неслись двое, выставив вперед копья. Быстро оценив ситуацию, Трэк подхватил лежащую на земле саблю и сделал подкат вперед под ногами животных. Оказавшись позади всадников, он метнул обе сабли в их спины и бросился на помощь своим людям. Но что он мог? Кочевников было слишком много. Несмотря на его неимоверные усилия, уже через несколько минут разбойники смели защитников колонии со стен и заставили отступать, одновременно создавая вокруг них кольцо. Всадники в тканевых доспехах кололи и резали жителей беспощадно, после чего изрубленные тела топтали копытами легасы.
Колонисты, в свою очередь, продолжали отчаянно сопротивляться, ежесекундно отражая многочисленные удары копий и сабель. Они понимали, что позади них женщины и дети, которые в случае их поражения будут подвергнуты насилию.
Вождь Волотской колонии дрался в первых рядах. Своей смелостью и искусным владением саблей он призывал своих людей не сдаваться, но даже эти качества не могли остановить неизбежное.
Через десять минут все было кончено – защитники колонии оказались в кольце. На оставшихся в живых людей со всех сторон смотрели выставленные вперед копья.
– Ублюдки! – выругался Трэк, утирая окровавленные губы. – Чего вы ждете?
В проеме разрушенных ворот показался всадник в темном плаще на великолепном черном легасе. Он, важно восседая в седле, смерил окруженных людей презрительным взглядом, а затем проговорил:
– Убить их!
Защитники колонии крепко сжали рукояти сабель, ожидая последней атаки, но неожиданно один из кочевников закричал, выронив оружие, а затем исчез в пасти большеголового животного, расположившегося на ближайшей деревянной стене.
– Ротоглот! – закричал кто-то.
Люди, позабыв о вражде, перевели взгляды на хищника зеленого цвета. Он, держась на паре массивных задних лап, совершал глотательные движения, переваривая свою добычу. В это время его огромные глаза, напоминающие лягушачьи, внимательно изучали окружающих, подыскивая новую жертву.
– Стрелы! – прозвучала команда, и в ротоглота выпустили поток стрел.
В ответ хищник совершил мощный прыжок и оказался на одной из хижин колонии. Испустив омерзительный рев, он выпустил длинный язык, заканчивающийся острым жалом, и утянул еще одного кочевника в свою пасть.
– Прикончить эту гадину! – повторился приказ.
В ротоглота полетели стрелы, копья, а всадники помчались на него, обнажив сабли. Животное продолжало совершать мощные прыжки вокруг людей, словно играя с ними, а после очередного громкого рева поглощало новую жертву.
Оставшиеся в живых воспользовались ситуацией и побежали в глубь колонии. Трэк умудрился поймать легаса и помчался впереди всех.
– Проклятье! – выругался всадник в темном плаще, видя неудачные попытки убить ротоглота и быстрые потери своих людей.
Он тоже обнажил саблю и выехал вперед. И в тот момент, когда хищник выпустил язык, чтобы проткнуть очередную жертву, кочевник, подскочив поближе, успел отрубить его жало, а сам, ухватившись за кровоточащий язык, полетел в пасть чудовища. Оказавшись около отвратительной морды, он подпрыгнул и вогнал саблю промеж глаз животного. Ротоглот последний раз заревел и повалился на землю, распластав свой длинный язык.
– Вот как надо! – гордо произнес всадник в темном плаще, утирая саблю о ближайший труп. – Заканчивайте с жителями. Да побыстрее. Не хватало нам на имперские войска наткнуться.
Издав воинственные крики, кочевники помчались за беглецами.
***
Трэк прискакал к своему дому. Здесь царил полный хаос, который нельзя передать никакими словами. Давнишняя традиция, обязывающая при опасности прятаться в доме вождя, в наиболее защищенном месте колонии, привела к беде. Потерявшее контроль стадо бродоноксов снесло половину жилища Трэка, раздавив при этом большую часть укрывавшихся внутри женщин и детей. И теперь над их растоптанными трупами стояли громкий вой и плач. Картина поистине ужасная. Маленькие дети окровавленными руками безуспешно пытались растормошить безжизненные тела их матерей и не понимали, почему те их не слышат. Женщины стояли на коленях, поливая слезами то, что еще недавно напоминало человека.
Увиденное сильно подействовало на вождя. Он остановился и растерянными глазами огляделся вокруг. Его люди погибали, а он ничего не мог сделать.
Скрепя сердце, Трэк соскочил с легаса и подбежал к плачущим. Ему нужно было уговорить их покинуть колонию.
– Быстрее, быстрее, – стал подгонять он жителей, силой поднимая тех с земли. – Сейчас здесь будут кочевники. Бегите пока не поздно. Времени на слезы нет.
В это время подоспели остальные мужчины. Они, подобно вождю, принялись тормошить рыдающих людей, убеждая их бежать. К счастью, здесь помогло все то же стадо бродоноксов. Эти могучие, но тупые животные проломили заднюю деревянную стену, защищавшую колонию от внешнего мира. И теперь в ней зиял достаточно широкий проход для того, чтобы убежать колонистам, и достаточно узкий, чтобы хотя бы на время сдержать волну кочевников.
– Любимый! – вдруг раздался крик.
Вождь обернулся и увидел женщину с маленьким ребенком на руках.
– Илана, слава богам, ты жива, – обнял Трэк свою жену и сына, но затем быстро отстранился и проговорил: – Нужно бежать. Садитесь на легаса и скачите, что есть мочи, в Устутскую колонию к Вахуру. Он мудрый и благородный человек. С ним вы бы будете в безопасности.
– А как же ты? – воскликнула женщина.
– Я попробую задержать их. Это последнее, что я могу сделать. Это мой долг.
– Но это значит, что мы больше никогда не увидимся. Ты погибнешь. Я останусь с тобой.
– Нет, Илана. Ты должна позаботиться о нашем сыне. Это главное.
В это время позади них раздались воинственные крики кочевников.
– Они уже здесь. Все, уезжайте, быстрее, – скомандовал Трэк, отстранившись от жены.
Он силком усадил свою семью на легаса и собрался было ударить животное, как Илана взволновано проговорила:
– Дорогой, ты должен знать, у Амаля чешутся руки.
Трэк испуганно перевел взгляд с жены на сына и только сейчас заметил страдальческое выражение его маленького личика. Вождь тяжело вздохнул: он делал все, чтобы спасти их, но его сил было недостаточно. Пока он пытался защитить свою семью от кочевников, его сына поразила черная смерть. И он прекрасно знал, что если его жене и сыну удастся спастись, то ненадолго. Черная смерть еще никого не выпускала из своих смертельных объятий.
– За что, боги? – печально проговорил Трэк и ударил легаса по крупу.
Животное, издав ржанье, понеслось вперед. За ним последовали остальные женщины и дети.
– Любимый! – прокричала Илана, удаляясь. – Я люблю тебя!
– Я тоже! – прокричал Трэк, провожая их унылым взглядом, а затем, быстро обернувшись, скомандовал оставшимся мужчинам: – Мы должны задержать кочевников любой ценой, чтобы наши семьи успели уйти на достаточно большое расстояние. Все вы прекрасно понимаете, что это наше последнее сражение, так заставим кочевников запомнить нас.
– Да, вождь! – поддержали его оставшиеся жители.
Своими телами они закрыли проделанный бродоноксами проход в деревянной стене, через который ушли их семьи, выставив вперед оружие.
Показались всадники. Они неслись галопом, размахивая оружием и извергая ругательства.
– Держаться до конца! – грозно прокричал Трэк. – Позади нас женщины и дети! Не дадим врагам издеваться над ними!
– Да! – поддержали его единым криком защитники колонии.
В это время кочевники ударили по ним. Больше половины бойцов тут же оказались проткнутыми копьями и затоптанными легасами. Остальные вцепились во всадников, не давая им проехать вперед. Степные разбойники безостановочно работали оружием, и вскоре в живых остался только Трэк. Истекая кровью и еле держась на ногах, он продолжал размахивать саблей, не отступая ни шагу назад.
– Вы не пройдете! – прокричал он. – Только через мой труп.
В ответ обступившие его кочевники весело засмеялись, но властный окрик заставил их замолчать.
Это снова был тот всадник в темном плаще на черном легасе. Он подъехал к предводителю Волотской колонии и спустился на землю.
– Храбрость, достойная настоящего вождя, – проговорил кочевник. – Присоединяйся ко мне. Мне нужны такие воины, как ты.
– Значит, это ты, – ответил вождь. – Так вот, как ты выглядишь. Я думал ты повыше ростом будешь и немного покрупнее.
– Не нужно таких слов, бывший вождь Волотской колонии. Твоя жизнь в моих руках. Да, я – Маднес, вождь кочевников. И поверь мне, я не каждому предлагаю свою руку. И предлагаю только один раз. Поэтому я надеюсь, ты примешь правильное решение и присоединишься ко мне.
– Никогда, грязный ублюдок! – прокричал в ответ Трэк и попытался убить своего противника, сделав выпад вперед.
Тот отскочил в сторону и тоже выхватил саблю, намереваясь собственноручно заколоть выскочку, но неожиданно остановился и попятился назад.
– Что, испугался, трус? – засмеялся Трэк.
– О нет. Похоже, сегодня к нам решило присоединиться еще одно чудовище эпохи Мрачных Перемен. Видимо, оно почувствовало запах свежей крови и собирается пообедать.
В это время Трэк заметил, что пятится назад не только Маднес, но и его воины. Поняв, что здесь что-то не так, вождь обернулся. Перед его глазами мелькнули острые когти огромной птицы, которые в следующее мгновение, проткнув насквозь грудную клетку, подняли вождя в воздух.
– До свидания! – смеясь, прокричал Маднес удаляющемуся в небе вождю Волотской колонии. – Надеюсь, тебе будет приятно быть растерзанным птенцами крокусов. Как удачно, что сами боги решили за тебя, чью сторону нужно принять.
Затем предводитель кочевников резко обернулся к полуразрушенному бродоноксами дому. С правой стороны от него возвышалась двухметровая статуя императора Сунраза. Степной разбойник, ненавидевший все, что связано с этим человеком, подошел к своему черному легасу и снял прикрепленный к седлу шестопер. Холодное оружие, являющееся разновидностью булавы, отличалось от нее прикрепленными к головке шестью металлическими пластинами. С помощью него можно было пробить металлическую или каменную броню имперских солдат, но в данный момент Маднес хотел использовать его с другой целью. Ухватив покрепче рукоять довольно тяжелого шестопера, вождь кочевников подошел к статуе и с остервенением стал бить по ее ногам. Во все стороны полетели каменная крошка и небольшие осколки.
Монумент императора делали основательно – после серии мощных ударов он продолжал стоять на месте. Это, в свою очередь, не могло остановить Маднеса. Он продолжал долбить камень в одной точке и вскоре его старания увенчались успехом. Раздался треск, и статуя пошатнулась. Кочевник улыбнулся и, сильно ударив последний раз, заставил монумент императора Сунраза рухнуть на землю. В результате падения он раскололся на несколько крупных кусков. На один из них, голову императора, Маднес с презрением плюнул, а потом повернулся к своим людям.
– У вас времени на грабеж до полудня, так что пошевеливайтесь. Имперские войска могут тут оказаться в любой момент, но мы еще не готовы с ними встречаться. Пока не готовы.
– Что делать с убежавшими колонистами, мой повелитель? – спросил один из кочевников.
– Ничего. Они сами сделали свой выбор. Теперь их судьбу решит эпоха Мрачных Перемен. А ее суровый нрав вы прекрасно знаете, – улыбнулся Маднес, погладив длинные рыжие усы, заплетенные в косички.
***
В это время в огромном белоснежном помещении за нападением на Волотскую колонию наблюдало несколько существ.
– Ситуация все ухудшается. Хищники становятся опаснее, черная смерть превратилась в ужасное проклятье, а люди сражаются между собой за кусок пищи, вместо того чтобы объединиться перед лицом общего врага. Глупцы!
– Жара, голод, смерть. Во что превратилась земля! Неужели мы не можем вмешаться? Неужели мы должны просто смотреть, как человеческий род гибнет?
– Один из нас уже вмешался, но разве это помогло людям? Демферопес превратил их в себялюбцев, которым наплевать на остальных. Нам придется пока только наблюдать и ждать.
– Ждать! Чего?
– Случая.
