Kitobni o'qish: «Писарь»

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

В воздухе свистнуло.

Тягуче, быстро, хлестко.

Спину от поясницы к шее обожгло.

Как он ни ждал этого удара кнутом, как ни готовился, боль была такой неожиданной и пронзительной, что его выгнуло коромыслом и в глазах заломило, как от вспышки яркого света.

Но не крикнул. Не забился в припадке.

Сжал до хруста зубы и еще плотнее прижался к шершавой лавке, на которой его распяли.

Опять свист.

На этот раз кнут задел ухо и рассек его пополам.

Он подкинул голову и тут же с размаха, гулко ударился лицом о лавку.

Он знал эти кнуты. Сам не раз плел такие из сырой бычьей кожи, порезанной на длинные тонкие ремни.

Опять свист.

И опять – удар с оттяжкой, на этот раз поперек туловища.

Показалось, что тело перерубили пополам. Так глубоко врезался тонкий конец кнута.

Он снова выгнулся в дугу, снова гулко ударился о лавку.

Но не крикнул.

Только выплюнул разгрызенные свои зубы.

После четвертого удара он затих.

На пятом даже не вздрогнул.

Его подняли за волосы. Кнутобоец посмотрел ему в глаза и, отпустив волосы, заключил:

– Пока хватит.

Он лежал на лавке и, соловея от боли, пытался понять, как все началось.

Он помнил.

Помнил, как они возвращались из-под Казани.

Царь был мрачен, темен, победа, казалось, не радовала его.

Тысячи были забиты и замучены им там, под стенами вражьего города.