Kitobni o'qish: «Послания Зодиака»
© Ольховская В., 2014
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014
Пролог
Воровство – это лучшее ремесло. С этой мыслью Рустем прожил большую часть своей жизни, давно уже в ней не сомневался и отказываться от нее не собирался.
Понятно, что если тебя поймают, то будет наказание. Что с того? Ловили уже, отсидел, вышел на свободу. Поначалу, по молодости и глупости, даже намеревался исправиться, новую жизнь начать и все такое. Продержался месяц. Потом понял, что жизнь в том понимании, какой ее видит серое большинство, – это скучно до тошноты. Работать за мизер, вечно жаловаться на недостаток денег, не уметь радоваться вообще… зачем жить ради этого?
Другое дело – воровство. В самом процессе есть драйв, адреналин. Если все прошло успешно, то он хозяин с пачками денег в карманах! А если нет… тюрьма – не такой уж печальный вариант. Там Рустем чувствовал себя вполне комфортно. Его поили, кормили, у него всегда было теплое место для ночлега, а с другими заключенными он ладить умел. Чем плохо-то? Его устраивало все и всегда.
Но только его. Родители, понятное дело, возмущались и хотели другого. То есть пока были живы – хотели. Отец умер от сердечного приступа после второго суда. Мать лет пять медленно сгорала и все просила его, чтобы он завязал, одумался. Когда не стало ее, не стало вообще никого, потому что семьей Рустем так и не обзавелся.
В первое время он боялся, что одиночество его все-таки достанет. Просчитался! Все было так же хорошо, как и раньше. Жизнь – это то, что тебя радует, а не ответственность и обязательства.
Сейчас, глядя на роскошный особняк, он понимал это предельно четко. Особое напряжение, появлявшееся при каждом выходе на дело, вернулось. Это сейчас дом представляется неприступной крепостью, надежно хранящей свои сокровища. Скоро он, Рустем, поорудует там и станет новым хозяином положения! Снова охота и снова успех. Именно так все и должно быть!
Награда в этот раз будет достойная, по самому дому видно. Наведя справки, мужчина узнал, что изначально здание задумывалось как небольшой придорожный отель. Но потом у инвесторов кончились деньги, и стройку заморозили на несколько лет. К незаконченному зданию неподалеку от дороги все уже привыкли, никто не верил, что у него появится новый владелец. А вот прогадали! Недострой выкупили и переделали под жилой дом.
Хотя какой там дом… дворец! Белоснежные стены, мраморные колонны у входа, статуи на крыше… Рустем был не силен в архитектуре, не мог сказать, что это за стиль. Ему было плевать. Он просто видел, что это очень дорого.
А если человек выкупил себе такую домину, да еще и немало денег вкинул в ремонт и отделку, то и внутри наверняка не лотерейные билеты и мелочь в стеклянных банках!
Радовало еще и то, что хозяин не жил в особняке постоянно. До того как идти на дело, Рустем предпочитал наблюдать за будущей территорией «охоты». Так он выяснил, что жильцы довольно часто покидают это место, причем тут даже охраны не остается. Должно быть, надеются на сигнализацию, дверные замки и сейфы… наивные!
В день, который выбрал Рустем, внутри никого не было. Он в этом не сомневался. Несмотря на то что тюрьмы мужчина не боялся, попасть туда он все же не спешил. Ведь каждая поимка – удар по его репутации, вот о чем надо думать! Поэтому он планировал обчистить этот дом, уехать в другой город и как следует развлечься.
Камеры наружного наблюдения, установленные на заборе, он заметил уже давно. Хорошая система, но не полноценная замена живым охранникам. С такой игрушкой Рустем уже имел дело, знал, как ее отключить, да так, чтобы сигнал тревоги не пошел. Конечно, в пару объективов он попался, и когда будут просматривать запись, то наверняка его увидят. И что с того? Всего лишь силуэт в маске! Можно сказать, стандартный образ грабителя.
Оказавшись за забором, Рустем пересек ухоженный сад, полный цветущих кустов и деревьев. Май месяц во всем его великолепии! Впрочем, вор не был романтиком и отметил обилие растений просто как хорошее укрытие, если вдруг прятаться надо будет.
Окна первых двух этажей дома были закрыты роллетами, на верхних оставались открытыми, но внутри не было заметно даже отблеска света. Звуков Рустем тоже не улавливал, что подтверждало его теорию о том, что хозяева уехали.
У дома имелось два входа, один со стороны шоссе, другой – у заднего двора. Рустем выбрал второй, чтобы не в меру внимательные водители не заметили его манипуляций. Здесь было две двери: внешняя и внутренняя, причем вторая оказалась намного прочнее первой. С подобным вор раньше не сталкивался, обычно двери устанавливали в обратном порядке. Но… хозяин этого дома явный чудак, не первая странность в его поведении. Нравится ему смотреть на огроменные стальные двери – пожалуйста!
Внутри обстановка оказалась еще дороже, чем он ожидал. Мраморные полы и лестницы, хрустальные люстры, антикварный фарфор, очень много картин на стенах, и это явно не копии, купленные на ярмарке художников-самоучек!
Рустему не было толка ни от картин, ни от фарфора. С такими вещами он предпочитал не связываться: тащить тяжело, продавать муторно, попасться – проще простого. Он верил в стандартные ценности вроде наличных и золота. Однако великолепие интерьера уже внушало оптимизм!
Миновав холл, он оказался в гостиной, осмотрел кухню. Вор уже подумывал о том, чтобы отправиться наверх, на осмотр второго этажа, но его внимание привлекла дверь в подвал. Металлическая, украшенная резьбой, а еще – с очень сложными замками, практически как у банковского сейфа.
«Да это сейф и есть! – догадался Рустем. – Ого! У всех металлическая коробка, а у него – целый этаж!»
Воображение снова пустилось рисовать горы золота, бриллиантов и других драгоценных камней. От этого даже немного подрагивали руки, мешая возиться с замком.
На минуту Рустем прервался, вспомнив, что так и не отключил внутреннюю систему наблюдения! Очень наивно с его стороны, простительно только для новичка! Он слишком увлекся мыслями о будущем куше и потерял бдительность.
Однако беглый осмотр комнат и коридоров показал, что на этот раз удача на его стороне. Внутри камер наблюдения не было вообще. Рустем не удивился, он с такими чудаками уже сталкивался. Эти богатеи не любят, когда за ними наблюдают, боятся, что это будет использовано против них!
Мысленно поблагодарив хозяина дома за такую беспечность, Рустем вернулся к работе над дверью. Здесь все шло не так гладко, как с уличным замком, но это лишь подогревало азарт. Похоже, то, что скрыто внизу, хозяин ценит намного больше, чем собственный дом!
Наконец дверь сдалась. Мягко щелкнув, она открылась, пропуская его внутрь. За дверью скрывалась лестница из удивительно красивого нежно-розового мрамора. Хотя такая красота для Рустема снова была лишь синонимом слова «дорого». Ступеньки подсвечивались небольшими серебряными светильниками, размещенными на стенах; на перилах, судя по всему, была настоящая позолота. Впечатление портил лишь неприятный резкий запах, висевший в воздухе. Он показался Рустему смутно знакомым, но распознать его точно не удавалось.
Спустившись вниз, мужчина оказался в просторном светлом зале. Причем абсолютно пустом! Должно быть, здесь еще будут что-то делать, пока только ремонт закончили… Задержался Рустем только потому, что даже его практичная натура не могла не восхититься росписью потолка. Он понятия не имел, как это было сделано, но создавалось впечатление, что прямо над ним развернулась целая галактика! Не просто звезды, а сияющие облака звездной пыли и разноцветное мерцание, пылающие гиганты вдалеке, холодные черные метеориты совсем рядом, и бесконечность где-то на горизонте… Все это было настолько необычно, что терялось ощущение реальности!
В себя Рустема заставил прийти звук шагов – тихий и вкрадчивый, он все равно показался громом среди ясного неба. Вор, который такого не ожидал, замер. Идиот, он слишком расслабился, на космос засмотрелся! Теперь он стоял посреди пустынного зала, далеко от лестницы, ближе к приоткрытой двери, из-за которой доносились приближающиеся шаги.
Похоже, он недооценил хозяина дома! Наверху охраны не было, у ворот – тоже, а вот тут, в хранилище, кто-то оставался.
Рустем горько усмехнулся. Можно попытаться убежать, но… не факт, что получится, да еще и стрельбу могут открыть. Значит, эта партия проиграна. Опять полиция, суд, все по знакомому сценарию. Срок большой дать не должны, это ведь просто проникновение со взломом, он ничего и взять-то не успел! Хотя он рецидивист, так что – кто знает!
– Ладно, приятель, ты меня поймал! – Рустем показательно поднял руки. – Бегать мне неохота, так что сдаюсь!
Дверь открылась, и из нее полился яркий свет: похоже, в том помещении были установлены гораздо более мощные лампы, чем в этом зале. Рустем невольно прищурился, от такого сияния глазам было больно. Шаги стихли, теперь он мог рассмотреть в проходе силуэт высокого человека с широкими плечами.
Только один человек. Зато какой!
Часть 1
Один на свете
Глава 1
– Простите… Мне очень неловко вас отвлекать…
Робкий, чуть заметно дрожащий голос отвлек Вику от размышлений, заставил отвернуться от иллюминатора и посмотреть в сторону прохода между креслами.
Там сейчас стояла женщина лет тридцати, невысокая, худая и очень бледная, с растрепанными пепельными волосами. К ней жалась хорошенькая девочка, явно дошкольного возраста, смущенная непривычными обстоятельствами, но очевидно любопытная и энергичная. Она косилась на Вику из-под пушистой светлой челки.
– Вы меня не отвлекаете, – заверила их Вика. – Я могу вам чем-то помочь?
– У меня места на один ряд с вами, – женщина кивнула на посадочные талоны, нервно зажатые в руке. – Но… Лиза первый раз летит в самолете. Я понимаю, что место у окна ваше, но, может…
– Да я уступлю, конечно.
Никакого принципиального интереса в том, чтобы обязательно лететь у окошка, Вика не видела. Она без сомнений поднялась, выбралась в проход, пропуская девочку на свое место. Малышка с нескрываемой радостью устроилась у иллюминатора, ее мать заняла среднее кресло, а сама Вика села с краю.
– Большое спасибо, – повторяла женщина, торопливо пристегивая ребенка ремнями безопасности. – Просто огромное!
– Да не за что, это несложно. Меня Вика зовут.
– Оля… очень приятно.
Оля нервничала, причем больше, чем обычно нервничают в самолете. Судя по всему, к полетам она не привыкла. На ее бледной коже то и дело вспыхивали алые пятна, на лбу проступили капли пота. Дышала она тяжело и немного хрипло.
Это начинало настораживать. Вика понимала, что не все могут воспринимать перелеты спокойно: кто-то снотворное пьет, кто-то просто напивается, кто-то молится, а кто-то плачет. Это личный выбор каждого человека, если опасности для окружающих нет. Но ее соседка выглядела совсем уж нездоровой!
– С вами все в порядке? – не выдержала Вика.
– Да, все хорошо, честно… Просто у меня недавно операция была, я еще не совсем отошла, наверно.
– Операция? Какая еще операция?
– Аппендицит вырезали, – Оля указала на свой живот. – Но все нормально, врачи разрешили лететь…
– Ну, не знаю, – поежилась Вика. – По мне так после операции нужно полностью отлежаться и не рисковать. К чему такая спешка?
– Да Лизе пообещали Москву показать… Она этой идеей так вдохновилась, было бы очень жестоко у нее мечту отнимать!
Здесь Вика предпочла держать свое мнение при себе. Она, конечно, не оспаривала идею, что дети – цветы жизни, но это уже через край! Девочка еще слишком маленькая, чтобы серьезно мечтать о такой поездке. Может, поездка была запланирована, а аппендицит внезапно случился, такое бывает. Но могли бы спокойно объяснить ребенку, что к чему, а не рисковать!
Самолет дрогнул и тронулся с места, выруливая на взлетную полосу. Лиза радостно пискнула и прилипла к иллюминатору. Мать устало улыбнулась, глядя на нее, и прикрыла глаза. Ее дыхание стало более тяжелым и частым.
– Точно все в порядке? – снова напомнила о себе Вика. – Может, стюардессу позвать?
– Нет, со мной все хорошо, правда…
– Неужели некому было больше ребенка в Москву отвезти, если это так уж срочно и важно?
– Я как раз и есть замена! – засмеялась Оля. Смех был невеселый, просто из вежливости. Чувствовалось, что она не привыкла нагружать своими проблемами окружающих. – Билеты для Лизы купил мой муж, давно, еще до моей операции. Ехать тоже собирался он. Я была очень рада, потому что… У нас были проблемы некоторые в семье. А тут в последний момент понадобилось его присутствие на работе!
– И что, поездку эту нельзя было перенести?
– Нет, а для Лизы это было бы большим разочарованием. Она и так в последнее время на наши скандалы насмотрелась, ей нужно было что-то хорошее, поездка эта… Поэтому и решили, что я повезу ее. Для мужа это тоже важно, чтобы она отдохнула.
Вика только головой покачала, надеясь, что ее собеседница не откроет в этот момент глаза. Хорош муж! Дочку побаловать – это замечательно, но не когда жена еле двигается!
– Мы с ним должны выручать друг друга, – задумчиво добавила Оля. – И поддерживать. Я ведь даже недавно испугалась, что потеряю семью… Мою идеальную семью! Мы с ним со школы вместе, всегда знали, что поженимся – и поженились. Это то, о чем я с детства мечтала. Поэтому я хочу помогать ему. А со мной все будет в порядке.
Здесь Вике было нечего добавить. Она уже усвоила, что действительно есть люди, которые только семьей и живут. И это нормально, это их внутренний стержень. Для Оли, очевидно, эта поездка и возможность побаловать ребенка были куда важнее, чем собственное недомогание.
Сама же Вика не то что на переизбыток эгоизма жаловалась, свою семью она тоже любила. Просто для нее брак и дети приоритетом со школьных лет точно не были!
Ей вообще казалось, что для нее это недостижимая идиллия. Не с ее характером и не с ее удачей. Вика предпочитала сосредотачивать усилия на том, что она могла контролировать: учебе, работе, карьерном росте. Это зависит только от нее, а не от воли ее потенциального романтического партнера!
Любые отношения она рассматривала как временное явление, способ снять стресс. О замужестве пришлось задуматься лишь тогда, когда нашлась отличная вакансия, доступная только семейным дамам. Чтобы не терять эту возможность, Вика быстро заключила брак со своим университетским другом, итальянцем Алессандро Сальери. С удовольствием взяла его фамилию, прописала его в своей квартире, но на этом их «семейная» жизнь и закончилась. Ни о какой любви и речи не шло…
– Мама, смотри! – радостно пискнула Лиза. – Деревья уменьшаются! Это мы так высоко?!
– Да, солнышко, – слабо улыбнулась Оля, а затем снова повернулась к Вике. – Скажите, а вы замужем? Ничего, что я спрашиваю?
– Ничего. Да, я замужем.
Вика знала, что люди, которые живут семьей, и поговорить о ней любят. Они легко открываются сами и ожидают такой же откровенности от других.
Это не значит, что она готова была выложить все и сразу. Но и отвечала уверенно, ведь второй ее брак фиктивным точно не был.
С Марком она познакомилась по работе – он представлял иностранную компанию, Вика была приставлена к нему сопровождающей. Но сблизило их даже не это, а первое расследование, в которое оказалась втянута девушка. В трудную минуту она обнаружила, что рядом остались не старые друзья и даже не Сальери, а именно Марк1.
Тогда она и поняла, что влюбилась. По-настоящему, без расчета и практичного подхода. С небес на землю ее спустила коллега, рассказавшая, что в Германии у Марка остались жена и сын. Рушить чужую семью Вика не собиралась, поэтому решила просто уйти. Несколько месяцев они не виделись, она избегала его, пресекала все попытки помириться. Но потом Марк все же нашел способ поговорить с ней и все объяснить.
Выяснилось, что с первой женой он развелся задолго до встречи с Викой, а сын вообще не от него. Немецкая супруга оставалась рядом с ним, когда все было хорошо, а при первых же трудностях собрала вещички и отчалила. Марк, не ожидавший такого предательства, вообще отказывался от серьезных отношений – пока не встретил Вику.
Правда, до брака им пришлось пройти через серьезные трудности и большее количество расследований, чем Вика могла ожидать. Но теперь-то это в прошлом! Девушке до сих пор сложно было поверить, что миновал уже год после того, как они во Франции сказали друг другу «да». Однако кольцо на ее безымянном пальце служило лучшим напоминанием.
– Это здорово, – кивнула Оля. – А дети есть?
– Общих нет. Но у него на воспитании племянница.
– А… ну и так хорошо! Ребенок делает семью крепче!
Здесь Вика не стала ни спорить, ни пускаться в подробности.
Вряд ли Оля была готова услышать, что «деточке» через пару месяцев девятнадцать лет исполняется. И что именно она разрушила первую семью Марка.
Ева была дочерью его старшей сестры Лены. Сама Лена являлась особой несколько странной. Она была подростком, когда родители перевезли ее из России в Германию, и так и не смогла простить им этого. Она ушла из дома, едва достигнув совершеннолетия. С тех пор Марк ее не видел. Она иногда звонила, но свой номер не оставляла, не говорила, где живет, чем, с кем. Не появилась она даже на похоронах родителей.
Марк уже привык, что она стала «призрачной» родственницей. То есть существует где-то, но прямого контакта нет. Человек, за которого не нужно переживать, у нее все хорошо, просто не здесь. Поэтому новость о ее смерти стала для него абсолютным шоком. К этому добавился еще и тот факт, что, по официальной версии, Лену убила собственная умственно отсталая дочь.
Так он и узнал, что у него есть племянница, родившаяся с серьезными психическими отклонениями. Несмотря на это и все советы врачей, Марк решил взять четырнадцатилетнюю девочку под свою опеку. Его жена выступила против этого, она устраивала скандалы, просила одуматься. Марк искал компромисс, однако отступать полностью не хотел, несмотря на то что Ева с ним даже не говорила. В итоге последовал развод.
Впервые на контакт его племянница пошла во время первого расследования. Появилось нечто, что заинтересовало ее, и она продемонстрировала, что не только не отличается отсталостью, но и превосходит сверстниц. Ее ум и аналитические способности поражали, именно Ева помогла им разобраться в той ситуации.
Однако это не означало, что она нормальна. Девушка и сама признавала, что нездорова и что справиться с этим она вряд ли сможет. А вот держать себя под контролем – вполне. Агрессию, появлявшуюся из-за болезни, она выплескивала в расследованиях, и это было для нее своеобразной «охотой». Вика до сих пор понятия не имела, что творится у нее в голове. Бояться не боялась, но признавала, что Ева заслуживает повышенного внимания.
А вот людям непосвященным понять это было тяжело. Внешне никакой опасности в худенькой, хрупкой, удивительно красивой девушке не просматривалось. Она была ангелом, воздушной тенью, но никак не охотницей и убийцей. Допустить ошибку, оценивая ее, было очень легко, и многие за это поплатились.
Например, покалеченная миллиардерша, которая развлекалась игрой с чужими жизнями. Она заперла Еву и собственного сводного брата Максима в доме, напичканном ловушками. Она была уверена, что в итоге получит эффектное шоу и два трупа! Но Ева быстро внесла в эти планы коррективы. Она спасла себя и Максима, да еще и умудрилась приручить собаку, оставшуюся без хозяина2.
Вика долгое время не представляла, чем именно больна Ева. Ее состояние не походило на типичные симптомы умственных отклонений. Чтобы понять причину происходящего, им пришлось заглянуть в далекое прошлое.
Оказалось, что Лена, только-только окончив медицинский институт, по неопытности связалась с международной преступной организацией, занимающейся разработкой медицинских препаратов. Платили за это отлично, девушке казалось, что никакого вреда не будет. Ну, поживет она на закрытой базе в Таиланде, заработает себе на светлое будущее и пойдет дальше! Что плохого?
Именно там она познакомилась с талантливым хирургом из Америки Эриком Тайлером. Он тоже попал в организацию обманом и тоже был полон наивных иллюзий. Но розовые очки пришлось отбросить обоим, когда Лена забеременела. Никто не собирался отпускать с базы двух высококлассных сотрудников. На протяжении всей беременности их шантажировали этим ребенком, заставляя работать. Лена ежедневно дышала химикатами, и по оценкам врачей именно это могло повлиять на нынешнее состояние Евы.
Когда родилась Ева, лидер организации решил все-таки разлучить молодых людей. Лену с дочерью перевезли в Германию. Эрику же сказали, что у него родился сын, который уже мертв. В качестве доказательства даже продемонстрировали труп младенца3.
Ради дочери Лена продолжала работать на организацию, хоть ей это давалось и нелегко. А Эрик начал мстить. Он лишь изображал покорность, разрушая структуру изнутри. О том, что его дочь жива, он узнал случайно, семнадцать лет спустя, после смерти Лены. Но с тех пор он делал все возможное, чтобы сблизиться с Евой.
Получалось у него неплохо. Она все равно жила в собственном мире и делала что хотела. Но чувствовалось, что Эрика она больше не воспринимала как постороннего.
Все это было Оле неведомо. Вряд ли она даже представляла, что такое возможно. В ней чувствовалась преданная, ласковая жена – женщина, которая счастлива именно этой ролью. Расследования, преступления и уж тем более убийства пугали ее.
Именно поэтому было вдвойне удивительным, что она отправилась путешествовать в таком состоянии. Может, риски не сумела оценить? Или не представляла, что будет так тяжело?
Теперь уже поздно было рассуждать, потому что самолет поднялся в воздух и летел в Москву. Да и Лиза радовалась, продолжая ворковать что-то про лоскутное одеяло деревьев и облака. А вот Вика постоянно наблюдала за своей соседкой.
Было очевидно, что Оле плохо, но держалась она достойно. Просила много воды, часто вытирала с лица пот, периодически удалялась в уборную, но вслух не жаловалась.
Только дальше что будет? Перелет закончится, но они ведь не в комнате прилетели отсиживаться! Как Оля будет гулять по Москве в таком состоянии?
Вика понимала, что это не ее дело. Все-таки взрослая женщина с ребенком, сама разберется! Но на душе все равно было неспокойно, хотелось отвесить мужу Оли увесистый подзатыльник. Отправить жену в таком состоянии в Москву – чем он думал вообще! У них были проблемы в семье, нельзя разочаровывать ребенка… так почему все это делается за счет не до конца оправившейся после операции женщины?
Лезть в их семейные дела слишком глубоко Вика не собиралась. Но для себя уже решила, что все возможное со своей стороны она для Оли сделает.
* * *
В коридорах царил специфический запах, характерный для старых зданий и мест, где хранится много бумаги. Это было привычно, все еще привычно даже после стольких лет в другой профессии, однако ностальгии не вызывало. Вадим никогда не жалел о том, что ушел из полиции, которая в те годы еще была милицией.
Нет, в профессии он не разочаровался, потому в принципе ничем другим не очаровывался. Просто жизнь сделала крутой поворот, изменились обстоятельства, пришлось меняться и ему. Тогда ритм был такой, что на жалость к себе не оставалось ни секунды. Потом стало попроще, однако время прошло, и жалость отпала сама собой.
О прошлом напоминали разве что полезные знакомства, которые сохранились до сих пор. Те его коллеги, которые остались в профессии, сейчас стали большими начальниками. Ему, руководителю службы охраны, это было на руку.
Да и просто увидеться со старыми друзьями – событие хорошее. Приятную беседу Вадим считал обязательным бонусом к сегодняшним деловым переговорам.
И просчитался.
Уже с первых шагов по кабинету стало понятно, что случилось нечто крайне неприятное. Человек посторонний и непосвященный мог и не заметить, но Вадим слишком хорошо разбирался в таких вопросах. Он мгновенно заметил и мрачный взгляд, и нахмуренные брови; закрыв за собой дверь, он повернул в замке ключ.
– Что за интимную обтановку ты создаешь? – усмехнулся Андрей.
– С тобой, товарищ подполковник, интима не будет, – отозвался Вадим. – У тебя тут атмосфера концлагеря. Проблемы?
– Нет, знавали мы времена и похуже. Проходи, садись.
Медлить Вадим не стал, занял стул для посетителей. Андрей, ни о чем не спрашивая, достал из нижней полки пару рюмок и бутылку коньяка. Вадим вопросительно изогнул бровь:
– Говоришь, нет проблем?
– Говорю, что нет. У меня. Но происходит какая-то чертовщина на моем участке, а мне это не нравится.
С нервами у подполковника было все в порядке, в этом Вадим не сомневался. Так что уж если его выбили из равновесия, причина должна быть серьезная. Не грабеж какой-нибудь и даже не бытовое убийство, на это начальник столичного РУВД и так насмотрелся. Такого человека сбитым голубем не расстроишь!
– Что произошло-то?
Вадим не только хотел узнать причину, но и испытать ситуацию. Если Андрей отмахнется и перейдет к обсуждению их дел, значит, все не так плохо. Но если ответит, то его это серьезно задело.
Подполковник ответил:
– Русика у нас тут убили…
– Что за Русик? Друг твой?
– Упаси боже. Это так, ворюга местный… был. Из тех шакалят, что с детства по тюрьмам. Я его задерживал, еще когда опером был… да мы еще с тобой вместе работали!
– Не помню такого.
В этом Вадим не видел ничего удивительного. Он и не собирался помнить всех уголовников, которых успел задержать.
– Да и не суть, – отмахнулся Андрей. – Я его сам давно не видел. Он из обыкновенного домушника на рост у нас пошел, только богатые дома грабить стал!
– Робин Гуд?
– Ну, с тем исключением, что деньги он раздавал не бедным, а барменам и проституткам. Я про эту шваль и думать забыл, а вчера у меня на участке его труп нашли.
– И что? – Вадим все еще ничего не понимал. Ситуация по-прежнему выглядит слишком сентиментальной для подполковника полиции! – Ты затосковал по старым добрым временам охоты на Русика?
– Да сам Русик тут вообще ни при чем! Ты на это посмотри!
Андрей передал ему конверт с фотографиями. Не то, что обычно показывают гражданским, но Вадим прекрасно понимал, что его случай – особый. Поэтому удивления он не почувствовал и просто достал пачку снимков.
Что ж, это объясняло настроение Андрея. На городских улицах такое нечасто увидишь.
Покойник был в ужасающем состоянии. Если бы Вадим не знал, что это одно тело, подумал бы, что резня была с многочисленными жертвами. Куски трупа были разбросаны по всей залитой кровью подворотне.
Даже на снимках зрелище было не для слабонервных. То, как все это смотрелось в реальности, и представлять не хотелось.
– Труп в целлофане был, – пояснил подполковник. – Но собаки добрались и растащили.
– На куски тоже они порвали?
– Смеешься? Уличные дворняги – и вот так? На куски он порван уже был… Черт…
– Что эксперты говорят?
– Что смерть наступила в результате сердечного приступа. А уж чем он был вызван, болью или страхом, сказать сложно… Там, похоже, все сразу было. Его ведь не рубили на куски, Вадик. Его в буквальном смысле разорвали.
Вадим смотрел на снимки – и верил. Даже если исключить последствия ночного пиршества дворняг, видно, что края ран слишком неровные для лезвия. Бедняге оборвали кисти рук, сами руки до локтя, ступни, ноги… Да и от горла его осталось кровавое месиво.
– Что с шеей? – спросил Вадим.
– Животное грызло. Похоже на собаку, но не собака, челюсти пока не опознаны, но клыки очень острые. Вырвана гортань, повреждена ключица, хотя к этому моменту он был уже мертв. Теперь ты понимаешь, что происходит? И это нашли на моем участке!
Приятного мало… Расследованием скорее всего не местные полицейские заниматься будут. Но их ведь это из игры не выводит! Не факт, что убийство произошло где-то поблизости или даже что труп специально выбросили именно здесь. Скорее всего место было выбрано случайно. А если нет?
К тому же это неизвестность, а иметь дело с неизвестностью не любит никто.
– Так его загрызло и порвало на куски какое-то неизвестное животное? – резюмировал Вадим.
– И снова нет! Горло грызло животное. Но судя по челюстям, оно было размером где-то с добермана. А для того чтобы взрослому мужику руки и ноги поотрывать, сила огромная нужна! Такая сила со здоровой тушей приходит.
– И что эксперты говорят?
– Что это скорее всего сделал человек.
– Да ладно, – недоверчиво покосился на него Вадим.
– Вот и у меня такая реакция была, – вздохнул Андрей. – Но это их предварительное заключение. Русик немаленький сам был, но тот, кто его на части рвал, вроде как приподнял его… или минимум на одном с ним уровне был. Ну а потом, уже когда он был мертв, добавилось животное, которое перегрызло ему горло. На его руках и ногах нет следов когтей, зато есть пара кровоподтеков, по форме напоминающих отпечатки пальца.
Вадим не стал спрашивать, не могло ли «существо размером с добермана» быть настоящим доберманом. Понятно, что эксперты не вчера родились, челюсти добермана распознали бы без труда. А тут они столкнулись с животным, которое было им незнакомо.
И это в обычном московском районе! Да, радоваться Андрею нечему.
Тот, кто мог сделать это, мог разорвать жертву на куски руками… Тут уже психом повеяло, причем бесконечно опасным! Возможно, что Русик этот нарвался сам. Если он был вором, то просто мог влезть не в тот дом, увидеть то, что ему видеть не полагалось, разозлить кого-то. Тогда над ним устроили показательную расправу.
Но если все это было сделано без причины… тогда на улицах орудует очень опасный маньяк.
– Что планируешь делать?
– Ничего существенного, – сказал подполковник. – Я уже предупредил своих ребят, чтобы были осторожны. Но… если это маньяк, мы о нем еще услышим. А если единичный случай, то такого больше не будет. По большому счету, придется ждать.
И все-таки странно… Почему труп выбросили на улицу? Можно было закопать его в лесу, кинуть в реку – что, мало возможностей? А его оставили в жилом районе. Нет, даже привезли в жилой район! Инстинкты подсказывали Вадиму, что что-то тут не так, в этом есть некий смысл.
«Ты больше не мент, – напомнил он себе. – И давно уже. Сам ругаешь Агнию, когда она в расследования лезет, а теперь что? Даже если действовал псих и маньяк, это дело полиции».
– Если будет нужна помощь, звони, – сказал он, чтобы успокоить свою совесть.
– Совсем ты нас, доблестную полицию, ни в грош не ставишь, – фыркнул Андрей. – Но за предложение спасибо. Надеюсь, что все это не повторится. Поймать ублюдка, который это сделал, я буду рад, но не ценой чьих-то еще жизней.
– Согласен.
– Перейдем к делу? А то что-то я наш разговор не туда увел!
