Kitobni o'qish: «Император-беглец. Король Панамский»
От автора.
Третья книга из серии «Император-беглец». Любители фантастики смогут вновь встретиться с главным героем. Все события, действующие лица являются вымышленными, не имеют ничего общего с реальной историей. В произведении применяются имена исторических личностей, но только в целях художественного вымысла развития событий. Книга написана для любителей исторической фантастики. Желаю приятного чтения данного произведения.
Предисловие.
Осень 1772 года. Россия. Город Уфа. События в эпизодах.
Капитан Богдан Романович Копыто недолго оставался в Саратове. Имелось у него ещё одно задание от государя, чтобы его выполнить следовало попасть в Уфу. Поехал капитан с одним отделением. Предупредив всех остальных, чтобы занимались только сбором информации о Емельяне Пугачёве и о яицких казаках, небольшой отряд двинулся по зимней дороге. Уже в октябре снег плотно укрыл землю. Ехали на верховых лошадях, никуда не сворачивая с тракта. Не скрывались особо, если что имеется подорожная, которая подтверждает, что они не просто казаки, а купцы. Едут вполне себе по своим торговым делам. Из Саратова добрались до Самары, ну а дальше по накатанному тракту в сторону Уфы. Риск нападения разбойничков всё же имелся, шалят порой сами казачки или башкиры. Но напасть на малый отряд из одиннадцати всадников не каждый разбойник решится, тем более ни сам капитан, ни его люди на невинных барашков не походят. Кроме палашей кинжалы на поясе. Из огнестрела1 мушкет и по два пистоля. До Самары добрались достаточно быстро. Здесь Богдан решил утеплиться в плане одежды. Дорога и погода показали, что русская зима – это вовсе не Панама, не Индия, и уж тем более не Африка. Холод пробирал до костей. Во время скачки подмерзали колени. Приходилось останавливаться разжигать костёр и хоть немного обогреваться. Хотя так поступили всего два раза, благо имелись на тракте постоялые дворы или «почтовые ямы»2. Вспомнился разговор с государем наедине.
– Кроме задачи найти контакт с казаками и Пугачёвым, тебе, Богдан, надо бы в Уфе побывать. На одном из постоялых дворов Уфы найдёшь купца Авхади Галиева. На каком конкретно дворе или в каком доме я не знаю, но думаю на месте разберёшься. Этому Афхади скажешь ключевую фразу «Батыршу ищет Безымянный орешек». Есть должник, который тебе поможет в решении твоих задач. Но помни доверять можно себе, своим людям и своему королю, – такие слова произнёс Иоанн Антонович.
– Всё сделаю, государь, не подведу, – коротко отозвался Богдан и поклонился.
– Ещё один момент. Емельян Пугачёв будет выдавать себя за выжившего императора Петра Третьего, такую легенду себе создаст. Пусть тебя это не вводит в заблуждение. Он всего лишь беглый казак, к тому же безграмотный. Но твой отряд это не касается. Ваша задача предложить свои услуги по обучению тактики войны. Не захочет Пугачёв, ну и леший с ним. Обязательно предложи свои услуги Батырше, мне надо, чтобы мятеж затянулся как можно дольше, – Иоанн хлопнул по плечу Богдана и отпустил.
Своего короля Богдан Копытов боготворил, да и не один он был такой. Особенно сильно уважали своего короля бойцы, которые были с королём ещё в те времена, когда они выполняли роль простых наёмников.
В Самаре, на торговом ряду, приобрели из одежды всё, что требовалось для зимы. В самой же Самаре узнали, что хороший тракт от Казани до Уфы. Тратить время на объезд почти по кругу Богдан не захотел. Решили ехать через степь. Тем более что санный путь уже натоптали, пользуются некоторые башкиры более короткой дорогой. Однако расстояние немалое, четыреста шестьдесят вёрст, так сообщили на торгу купцы, которые пользуются этой дорогой. Богдан прикинул, что на дорогу уйдёт дней десять. Решил взять три лошади заводных, на которых погрузили вещи и запас овса, так на всякий случай. Первую ночь ночевали в селе Камышла, имелся здесь постоялый двор, правда небольшой. Коней удалось пристроить на отдых, да и самим выспаться, хоть в одной комнате и вповалку3, но всё же в тепле. Перед отъездом Богдан спросил у хозяина малого постоялого двора.
– Слушай, а почему здесь почтовых постоялых дворов нет?
– Дак основной-то тракт через Казань, по той дороге и возят ямщики почту, а здесь бывает дорогу так заметёт зимой, что на санях не вот-то проедешь. Но сейчас снега не так много, вы езжайте до Туркменово, там хороший постоялый двор есть, за день доберётесь, – посоветовал хозяин двора.
Так решили и поступить. Однако после обеда закружила вьюга, добрались до небольшого села Бавлы, здесь решили задержаться и переждать вьюгу. Приютил отряд крестьянин среднего достатка. Но к утру вьюга стихла и отряд двинулся дальше. Хорошо, что с собой был овёс, так как в деревне ничего подобного найти не удалось. К обеду добрались до Туркменово. Богдан Копыто решил дать более длительный отдых отряду, а с утра двигаться дальше. Имелся в Туркменово вполне приличный постоялый двор на нём и остановились. С рассветом вновь выехали. Проскочили Покровку, а через полтора часа проехали замёрзшее озеро Кандрыкуль. Когда подъезжали к селу Кандры-Аминево, заметили на дороге отряд. Богдан ехал первым, подняв руку, он дал сигнал к остановке отряда. Они остановились, рассматривая впереди стоящих всадников. К Богдану подъехал лейтенант Григорий Мешеков.
– Богдан, готовимся к схватке на всякий случай? – спросил командир 4-го отделения.
– Три десятка, похожи на башкир и казаков, – констатировал Богдан, разглядев незнакомых всадников.
Остальные бойцы отряда стояли позади, но пистоли из седельных сумок достали, проверили порох на затравочной полке. Незнакомцы не напали сразу, это и беспокоило Богдана.
– Шагом, – скомандовал Богдан, и ткнул пятками в бока своего коня.
Отряд начал приближаться к незнакомым всадникам. Когда вся группа Богдана подъехала и остановилась в десяти метрах от незнакомцев, со стороны этих непонятных людей послышался вопрос.
– Эй, христовые, куда путь держите? – спросил один из всадников, выехав на пару метров вперёд.
Богдан рассматривал парня. Явно из казаков, лет тридцать не старше. Богдан стряхнул с бороды и усов снег.
– Ты сам-то назовись. Кто таков, почему дорогу перекрыли? Нам в Уфу поспешать надо, дам хороший совет, не мешайте, – произнёс Богдан и положил руку на рукоять двуствольного пистоля, который был заткнут за пояс.
– Я, человек прохожий, обтянут кожей. А вас задерживать не станем, коли оружие отдадите и монеты, что в ваших кошелях. Даже лошадок вам оставим, не замерзать же вам в степи. Вы только не дурите, у нас башкиры здорово из луков стрелы кидают, точно не промахнутся, подобру отдайте барахлишко и езжайте себе с богом, – молодой казак говорил весело, ничуть не сомневаясь в своём превосходстве.
Богдан засмеялся, деланно, но громко.
– Давно я не гулял по степи, забыли Богдана Копыто, ну дак я напомню. Коли такой смелый, подъезжай и забери с меня оружие, – с какой-то лихостью произнёс капитан.
В этот момент вспомнились Богдану Романовичу те времена, когда он совсем молодой казак лихо ходил в набеги на татар. Почти незаметно, Богдан взвёл курки на своём пистоле.
– А ну погодь, Михайло, – крикнул ещё один казак, примерно ровесник первому.
Тот, кто обратился к лихому Гришке выехал вперёд, остановился перед Богданом, не доехав пару метров.
Подъехавший всматривался в загоревшее лицо Богдана с минуту, смахнул льдинки, намёрзшие на бороде и усах. Богдан всмотрелся в его лицо, на вид этому казаку было лет двадцать, может чуть больше.
– Ты, дядя, не похож на казака. Вон гляжу и сабли у тебя нет, вместо неё палаш, да и лицом ты больно чёрен. Что за казак без сабли? Но коли поминаешь Богдана Копыто, то должен знать, кто у него закадычными4 дружками были, – казак продолжал всматриваться в лицо Богдана Романовича.
Про лицо спросили верно, загар был действительно сильный. Что не удивительно, помотайся столько лет под южным солнцем. Капитану на какой-то миг показалось, что спрашивающий казак на кого-то похож. Несколько секунд Богдан думал отвечать на вопрос или нет, но всё же решился.
– Родом я с хутора Бережновка, а дружки мои закадычные Сёмка Кольцо и Ромка Кривой.
– Не признаю что-то тебя. Брешешь наверно. Семён, Богдан и Роман двенадцать лет назад в набег ушли с казаками, только вернулись оттуда немногие. А три закадычных дружка сгинули в степях татарских, бесследно сгинули, – мрачно произнёс казак и нахмурил брови.
– А тебе почём знать, сгинули или нет? – усмехнулся Богдан.
– Я брат меньшой Семёна Кольцо, а звать меня Григорий, – теперь уже зло произнёс казак.
Богдан засмеялся, чем немало удивил Григория Кольцо.
– Ну и чего ржёшь, как конь стоялый? – спросил Григорий.
– А я не признал тебя, тебе тогда едва десять лет исполнилось, а сейчас вон в какого казака вырос, – продолжал смеяться Богдан.
Богдан, просмеявшись, осторожно спустил курки на пистоле и снял папаху, чтобы Григорий мог лучше его рассмотреть.
– Вы жили у самого затона5, а соседом у вас был дед Щукарь, большой любитель рыбной ловли. А ещё твой батя нас плетью гонял однажды, за то, что мы у Щукаря лодку спёрли, – Богдан опять засмеялся. На лице Григория Кольцо злобное выражение пропало, сейчас он выглядел не верящим и до крайности удивлённым.
– Жив твой старшой брат, если будет возможность расскажу, где он сейчас. А вот Ромка Кривой погиб, стрелой татарской в шею попали, да видимо жилу повредили, истёк кровью.
– Браты, я станичника встретил, дружка закадычного моего старшего брата, – крикнул своим Григорий, обернувшись к остальным всадникам.
Обе группы людей расслабились. Григорий и Михаил решил проводить отряд Богдана до Уфы. Для чего остались на дороге остальные, Богдан Романович даже не сомневался. Ограбят купца или ещё кого-нибудь. Что заставило людей выйти на большую дорогу для грабежа, Богдан даже думать не хотел. У него есть приказ, который следует выполнить.
Григорий Кольцо и Михайло Трошин хорошо ориентировались в Уфе, они помогли найти лавку купца Авхади Галиева. Капитан Копыто во двор к купцу заходил один, чтобы лишний раз не напугать торговца.
– Я, Авхади Галиев, говори казак за какой надобностью искал меня, – спросил купец, вёл он себя с достоинством, показывая, что человек он непростой.
– Батыршу ищет «Безымянный орешек». Передай эти слова кому следует. Я остановлюсь на постоялом дворе, что на въезде в Уфу с южной стороны. Ответа буду ждать три дня, потом уйду, – спокойно произнёс Богдан и покинул двор купца.
Богдан Романович действительно остановились на том постоялом дворе, про который он сказал купцу. Посоветовал Григорий Кольцо.
– Здесь еда добрая, Богдан Романович, ну и цену хозяин не ломит. Мы когда в Уфе бываем, то обычно там и останавливаемся, – сообщил Григорий о надёжном месте.
Так и сделали. Богдан оплатил две большие комнаты, в которых уместились все, в том числе Григорий с Михайлой. Вечером за чаркой вина Богдан рассказал о том, где они служат.
– Богдан Романович, возьми нас с Мишкой к вам на службу. Вот ей-ей не пожалеешь, – стал проситься Григорий.
– Я так понимаю, сейчас вы оба в бегах, но меня это не особо волнует. Не принято у нас вот так, брать людей на службу. Положено отправлять в учебно-тренировочный лагерь, потом присяга государю на верность. Дальнейшая служба зависит только от воли государя. Но, с другой стороны, ты родный брат Семёна. Неправильно будет если я тебя с собой не заберу, не простит мне Семён такого. Давай так, учить вас будем крепко, я и мои люди. Дисциплина у меня жёсткая, о вольностях можете забыть. Приказ командира – это закон. Ну а даст бог вернёмся обратно, там и дашь присягу нашему королю, а пока в рекрутах походите. Язык за зубами держите, болтливые быстро языка лишаются, – выставил условия капитан.
Оба беглых казака согласились, надоело молодым парням разбоем на дороге промышлять. От купца Авхади Галиева пришёл человек на третий день. Богдана пригласили на разговор в дом купца. Именно там он и встретил Батыршу. Встречали Богдана гостеприимно, собрали стол, но вина не было, только взвар6. Когда Богдан и Батырша остались наедине, капитан рассказал, чего он хочет от этого человека, кроме того, кем является на самом деле государь.
– За мной долг «Безымянному орешку», помогу тебе. Только не пойму зачем «Безымянному» обучать казаков и прочих недовольных. С регулярной армией справиться не получится. Я уже пробовал, как и Яицкие казачки, – рассуждал Батырша.
– Потому что вы всегда выступаете в одиночку, а надо поднять весь край, а то и в других губерниях народ поднять. Мы сможем научить ваших людей правильно воевать. А уж кому встать во главе народного возмущения, то ваша забота, не моя, – пояснил Богдан.
– Хорошо, дай мне месяц, я всё устрою. Сведу с нужными людьми, а мы пока подумаем, как да что. Видимо на роду мне написано продолжить дело, которое не закончил, – подвёл итог мулла Габдулла Галиев.
Уже через два месяца были организованы лагеря, где обучали командиров будущего восстания.
Глава 1.
Зима 1775 год. Панамское королевство. Иоанн Антонович.
Почти четыре года существует Панамское королевство. Честно скажу, я доволен тем, чего добился за эти годы. Моя армия одна из сильнейших армий во всём мире, как, собственно, и флот. Не знаю, может и замышляют против меня главы государств, но пока никак не проявляют своего недовольства. Основная дружба у меня с Испанией. Новым тактикам войны мы их не обучаем, хоть и приходили на моё имя такие просьбы. Но реформу своих армий начали Франция, Британия и Испания. Кроме военных дел имеются гражданские заботы. Более полугода работает Суэцкий канал1, пропускает корабли на торговых маршрутах. Сейчас незачем тем же британцам, испанцам и французам плавать вокруг Африки. Пропуск судов через канал платный. Кроме этого, на проходящий корабль или группу кораблей дают лоцмана2 от нашей Азиато-Африканской компании. В общем монеты в казну капают регулярно. Вполне подозреваю, что британцы и французы кусают себе локти. А то, как же? Такой «жирный» кусок от них ушёл. Может и замышляют что-то гадкое, но пока ничего подобного не проявляется. Эх, представляю, как они зубами скрипеть начнут, когда у меня закончат Панамский канал. Работы ведутся по устройству канала. Мы даже людей перебросили, из тех, что трудились на Суэцком канале. Часть пленных турок я передал Али-бею, он сейчас шейх Египта. От моего посла Владислава Ясенчика приходят сообщения регулярно. В своих письмах мой посол в Египте сообщает, что Али-бей хочет объявить себя султаном. А пока готовит армию, всё же хочет воевать Синайский полуостров. Не пойму, зачем ему эта пустыня? Нет, я не сомневаюсь, что там много полезных ископаемых в горах. Вот только шейх Али-бей не готов это дело разрабатывать, а о нефти я вообще помолчу. Не созрело мировое общество для серьёзной нефтедобычи, как минимум пока.
Несколько дней назад пришли отчёты из России, от посла Казимира Годжинского и от капитана Богдана Копыто. Тайный советник Годжинский пишет, что дворяне в России в ужасе, особенно те, кому удалось сбежать из зоны Крестьянской войны3. Александр Васильевич Суворов возглавил бригаду, но сейчас пока занимается подготовкой боеспособности своего воинского подразделения. Екатерина Вторая отправляла армию на подавления восстания под командованием генерал-аншефа Александра Ильича Бибикова, но нужных результатов не получили. Генеральное сражение произошло недалеко от города Чебоксар. Сражение получилось очень кровопролитным. Потери с обеих сторон ужасающие. Со стороны армии Пугачёва погибло почти десять тысяч крестьян. Армия Бибикова потеряла пять тысяч солдат, а ещё почти десять тысяч дезертировали, присоединившись к мятежникам. Такой выпад меня лично не удивил. Солдаты в основе своей из крестьян. Дезертировали именно те, кто проживал в районах под контролем мятежников. Бибиков отступил к Нижнему Новгороду, запросил подкрепление от императрицы. На зиму боевые действия прекратились, обе армии зализывают раны. Годжинский пишет, что Катюша в ярости, от злости ломает веера, да бывает, что в день не по одному. Григорий Орлов выпросил у Екатерины Второй разрешение на создание карательных отрядов. Причина тому есть. Во многих губерниях стали вспыхивать мятежи. Крестьяне жгут имения своих помещиков и бегут в армию Пугачёва. Казимир Годжинский посетил учебно-тренировочные лагеря, где своих солдат гоняет Суворов. Мой посол считает, что Суворов без сомнения разгромит армию Пугачёва, пусть не сразу, но в результате мой человек не сомневается. Армию Румянцева держат в Крыму, Екатерина совсем не хочет, чтобы турки воспользовались моментом и не задумали отвоевать Крым обратно. К тому же там крымские татары начали бузить, но их мелкие мятежи генерал-аншеф Румянцев гасит достаточно быстро.
Совсем другая картина мятежной войны в России видится из отчётов капитана Богдана Копыто. Его сведения более подробные, так как он может наблюдать все события изнутри, вроде как из стана главарей восстания. Первое, что меня удивило, Богдан Копыто сообщает, как он сошёлся с Батыршей, а ведь в более ранних письмах такого не сообщал. Боялся, что письмо попадёт не в те руки? Вполне возможно. Наверняка перестраховывался капитан Копыто. Итак, из доклада следует, что Габдулла Галиев организовал казаков и башкир, которые могли что-то значить в своём кругу. Теперь мне становятся понятны результаты захвата территорий мятежниками. Отряд капитана Богдана Романовича Копыто в боевых действия не участвует, строго соблюдают мой приказ, только роль инструкторов по обучению рекрутов. Восстание распространяется в сторону Сибири. Капитан пишет, что Батырша хоть как-то строит программу дальнейших своих действий. Чего не скажешь о Емельяне Пугачёве. Пугачёв действует как река в половодье, разливается во все стороны, поднимая крестьян на бунт, вешая помещиков или армейских офицеров. Я не удивлён. Сам Пугачёв человек необразованный. К тому же по-прежнему выдаёт себя за императора Петра Третьего. От такого обмана толка не будет. Действия пугачёвцев стихийные, отсутствует стратегия и долгосрочные цели восстания. Но есть один вопрос, который в виде назойливой мухи жужжит в моей голове. Как Пугачёв раздобыл столько оружия и денег? Не значит ли это, что Пугачёва кто-то курирует? Например, из Британии. Почему нет? Англичане всегда славились своей способностью плести интриги. Я мог со своими планами влезть в такую интригу, как слон в посудную лавку. Не сыграл ли я некую роль, которая помогла заклятым врагам России ускорить выполнение их планов. От таких мыслей мне хотелось ругаться на себя и на своё скудоумие. Нет бы провести разведку, внедрить в общество Пугачёва своего человека. Тогда бы сейчас не мучился, строя предположения. Пока Пугачёв с Батыршей на одной стороне, но что-то мне говорит, что вскоре их дороги разойдутся. Надо обязательно отправить капитану Богдану Копыто соответствующие инструкции. Назревавшая Гражданская война в России взбудоражила членов моего Правительства, особенно тех, кто родом из Российской империи. По этому вопросу у меня состоялся разговор с Фёдором Сергеевичем Милославским, так сказать по-родственному. Он пришёл в мой рабочий кабинет и попросил неофициальной аудиенции. Надо сказать, что за эти годы, что Милославский находится здесь, я к нему привык и действительно стал относиться, как к родственнику. Он активно общается с королевой Марией и принцем Александром. Моему первенцу в этом году исполнится три года.
– Давай без чинов, Фёдор Сергеевич. Что тебя привело ко мне, что-то служебное, может хочешь поговорить о личном? – спросил я, угадав настроение Милославского.
– За Россию душа болит, Иоанн Антонович. Кровь льётся рекой, русские убивают русских, хотя у России и без того врагов хватает, – посетовал Милославский.
О том, что мой человек находится в России в служебной командировке, знали немногие. Очень ограничен круг лиц, которые посвящены в моё вмешательство в мятеж. Милославский в этот круг не входил.
– События в России закономерный итог того, что происходит в вершинах власти. Хотя, положа руку на сердце, я не считаю Екатерину дурой. Она достаточно разумна и хитра. Вот только она без сомнения заложник ситуации, что сложилась в последнее время. Всё время трясётся за то, что её сместят с трона. Иначе как объяснить тот факт, что наследника Павла не готовят к управлению государством? Ему двадцать лет и пора бы уже принимать активное участие в делах государственных. Однако Екатерина продолжает откупаться от дворян серебром и крестьянами. А помещики совсем берегов не видят, выжимают последние соки из своих крепостных. Обрати внимание, Фёдор Сергеевич, на то, как живут наши фермеры. За пару лет они встали на ноги. Живут в десятки раз лучше, чем крестьяне в России.
– Государь, даже не знаю, что на это возразить. Но хочу поделиться с тобой одной новостью. Из России я получил письмо от группы дворян, которые хотели бы видеть тебя на престоле, к тому же ты истинный государь земли русской, – снова завёл свою песню Милославский.
Он уже не в первый раз заводит этот разговор. Я на него не сержусь, но методом государственного переворота к власти приходить не хочу. Я много думал об этом. Если использовать силовой метод, то это может привести к ещё большей крови. А мне такого счастья не надо.
– Фёдор Сергеевич, мы с тобой на эту тему уже говорили. Мне, как и тебе жалко русский народ, который страдает в первую очередь. Но ещё раз повторю, восстание было неизбежно. Как говорится «наболело у народа», вот и выплеснулся гнев народный через край. А потом, согласись, что вмешиваться во внутренние дела России я не могу по международным законам, которые уже сложились в мировом сообществе. Лезть на трон путём переворота не хочу. Ты читал отчёт нашего посла Годжинского?
– Да, государь, читал. Но не поверю, что у тебя нет своего человека в стане мятежников.
Хитёр Милославский пробует меня в разговорах подвести к тому, что я могу проговориться. Я улыбнулся, не желая развивать тему, а Милославский настаивать не стал. Но по его выражению лица стало понятно, что он не сомневается в том, что таковой человек у меня имеется в рядах мятежников. Я решил сменить тему, чтобы Милославский вновь не начал уговаривать забрать русский престол.
– Фёдор Сергеевич, ты лучше пригласи ко мне Крыжова, встретимся вечером, скажем через пару дней, надо обсудить дела по теме войны в Североамериканских штатах, – распорядился я.
Милославский в почтительном поклоне головой удалился. А я пошёл проведать королеву Марию.
Моя жена, королева Мария, переживает очередную беременность. Забеременела она в прошлом году, по нашим скромным подсчётам должна родить весной. Пол ребёнка мы не знаем, хотя всякие знахари и знахарки по каким-то приметам определяют, что будет мальчик. Для меня это хорошо, хотя я не расстроюсь, если родится девочка. Близости с королевой у меня сейчас нет, хотя я стараюсь регулярно её посещать, срок беременности большой, вот Мария и боится потерять плод. Надо сказать, что женой я доволен. Она, конечно, не красавица, но и не дурнушка, зато ко мне относится с полным уважением и почтением. Не выносит мозг, как это делают барышни в 21-ом веке. В общем повезло мне в браке. Даже не проявляет всплески ревности, когда я уезжаю на нашу островную резиденцию, на острове Рей. Там пристроены пятьдесят девушек, правильней сказать молодых женщин, из бывшего гарема Абаз-паши, которого мы нагнули под Иерусалимом. Оказывается, мои генералы, не поставив меня в известность привезли в Панаму всех наложниц османского паши. Всего их было семьдесят пять женщин. Но двадцать пять вышли замуж за офицеров моей армии. Оно и понятно, бабы действительно красавицы. Ведь паша брал в свой гарем самых лучших. Полсотни живёт в моей резиденции. Не скрою, иногда я пользуюсь ласками этих красавиц, но Мария особо не ревнует, считает, что главное, чтобы я ей уделял внимания в достаточной мере. Честно, сказать я планирую, постепенно всех бывших наложниц выдать замуж, как только появятся достойные женихи. Ну и женщины не будут против, а пока пользуюсь, врать не буду, грешен. Но в свою защиту скажу, что фавориток у меня нет, пользуюсь услугами других женщин только в случае невозможности жены дарить мне ласки. О моих очень редких похождениях знает только охрана, которая держит свой язык за зубами. Мария меня любит, я это вижу, хотя порой она не стесняется на едине открывать свои чувства. Терпеливо сносит все мои странности поведения, несвойственные королям.
– Милый, знаешь, что в Европе тебя считают аскетом4? – спросила она меня, как-то во время совместного обеда.
– Ты получила письмо от сестры? И почему же меня считают таковым? – вопросом на вопрос ответил я.
– Ты не стремишься к роскоши, носишь практически простой мундир, который отличается от офицерского, только знаками различия на рукаве. Не закатываешь балы или званые вечера. У тебя даже нет фаворитки при дворе, хотя последнее мне очень нравится. Во время морского перехода ешь тоже самое, что едят твои матросы или солдаты. За это тебя считают варваром. Но я тебя всё равно люблю. Благодарю Деву Марию за то, что она направила тебя ко мне, а французский монарх от меня отказался. Обязательно рожу тебе второго сына, вот увидишь, даже не сомневайся, – по её взгляду я видел, что Мария абсолютно искренне верит в то, что говорит.
До вечера время имелось и сел просматривать отчёты о гражданских делах в государстве. Наши мастерские постепенно переросли в фабрику, ну или завод, если так понятней. Что касается вооружения, то новым видом стрелкового оружия снабдили весь личный состав армии и флота. А вот казнозарядные пушки делают только малой серией. Обязательно для кораблей по две штуки, носовая и кормовая. Для артиллерии пехотных полков, такие пушки поставляют, но в ограниченном количестве. Зато много выпускают ручных гранат. С новым взрывчатым веществом, такие гранаты становятся очень грозным оружием. Есть кое-какие новинки. Из Франции привезли инженера, который за пару лет довёл до ума паровой двигатель. Замечу, что изобретение совсем не новое, ещё в 17-ом веке этот вопрос изучали и даже имелись результаты. А например, в России изобретатель Ползунов создал машину с паровым двигателем лет десять назад. Но я задался целью строить железные дороги, для начала, хотя бы центровые пути сообщения. Инженер Жюльен Бесси сейчас занимается плотно этим вопросом. Но в первую очередь делают паровые двигатели для цехов фабрики. Для оружейных цехов уже собрали и там работают более современные механические станки. В связи с этим пришлось усилить охрану территорий с заводами. Жюльен Бесси оказался талантливым инженером. Оказывается, он с самой юности изучал труды столетней давности фламандского изобретателя Фердинанда Вербиста, а также французского физика Дени Папена. Да и вообще активно изучал труды разных изобретателей по теме паровых машин. Сам он не смог запустить производство во Франции, только по причине отсутствия средств. Наши агенты сделали ему предложение, от которого он не отказался. Я не питаю иллюзий, на строительство железных дорог уйдут годы, а то и десятилетия. Но главное, что мы двигаемся в правильном направлении. Первая дорога строится в Портобело, чтобы доставлять туда грузы. И да, железная дорога считается стратегическим объектом, потому будет принадлежать только государству, а это тоже самое, что мне и моей семье. Хотя акции я планирую продавать обеспеченным людям, но без права голоса, только дивиденды от будущих прибылей. Каменный уголь везут из Венесуэлы, нашей провинции в королевстве. В будущем я переориентирую паровые машины с каменного угля на использование нефти, но пока с этим не тороплюсь. Из нефти делают керосин для светильников, которые уже плотно вошли в быт подданных Панамского королевства, в том числе большие партии поставляем за границу, в другие страны. Хорошо развивается стекольное производство. Делаем зеркала, которые продаются за очень хорошие деньги. На торговых маршрутах по морским перевозкам появились пираты. Было несколько попыток захватить наши корабли Азиато-Африканской компании. Я поставил задачу устранить неприятности командующему Панамским флотом адмиралу флота Хосе Доминго. Он от меня получил повышение в чине до адмирала флота и титул графа. А ещё граф Хосе Доминго женился, кстати на одной из бывших наложниц, что забрали в Иерусалиме, его молодая жена моложе флотоводца на пятнадцать лет, но это не помешало создать им семью. Имение я ему выделил на одном из Жемчужных островов в Панамском заливе, так пожелал сам адмирал Доминго. Такой остров в собственности – это круто, хотя налоги на собственность в моём королевстве ввели, пока правда небольшие, пусть подданные привыкнут. Многие высокопоставленные начальники пожелали получить имения на таких островах. Начальник Генштаба генерал-полковник Хосе Альфонсо де Леон тоже получил в собственность островное имение за безупречную службу. А вот Милославский отказался. У него есть имение в пригороде столицы, но он в основном живёт в моём дворце. Часто, вижу, как он по утрам гуляет в парке с наследником Александром. Я своего родственника понимаю, на старости лет хочется внуков. Мне всё реже приходится давать подсказки по событиям в истории. Изменения есть, по сравнению с той историей, в которой я жил в прошлой жизни. От этого я всё чаще думаю, что моя сущность всё же попала в параллельный мир, а не в прошлое того мира, где я жил в 21-ом веке.
Зима 1775 год. Панама. Тайные операции за рубежом.
Если есть КГБ5, значит обязаны быть тайные операции за границами государства. И таковые имеются. Начну с агентурных сетей. Сейчас такое время, когда несложно вербовать подданных других стран или засылать туда разведчиков-нелегалов6, которые будут делать карьеру, проникая во властные структуры врагов или недругов. Разведчики добывают информацию, а информация – это наше всё. Очень приятно узнавать заранее, когда твои недруги начинают строить против тебя нехорошие замыслы. Такими вопросами у меня заведует действительный тайный советник Михаил Иванович Крыжов, лет ему уже немало, за шестьдесят перевалило, но пока он вполне в рабочей форме, хотя приемников уже готовит из молодых офицеров. Я его не тороплю, пусть сам выберет подающую надежду кандидатуру, а лучше несколько кандидатур. За собой оставлю право выбора. Как было уговорено, Милославский и Крыжов появились у меня через два дня. На повестке беседы стояли два вопроса. Война за освобождение в Североамериканских штатах и война в Индии, между британцами и местными аборигенами. Как только оба чиновника высшей власти вошли в мой кабинет, я усадил их напротив себя.
