Kitobni o'qish: «Юморедьки детские. Юбилейные»

Ласковая лужа

После дождя во дворе стояла прекрасная лужа. Мальчишки и девчонки прыгали через неё.

Маша от них не отставала. Она всё время прыгала хорошо. Но один раз поскользнулась и

шлёпнулась прямо в лужу. Прибежала домой переодеться. А мама и давай её ругать:

– Маша! Как не стыдно! Ты упала в лужу!

– Это не я в неё упала, – отвечает Маша.

– А кто? Папа? Дорогой, слышишь, ты в лужу упал.

– Да, да, конечно, – соглашается папа, читая газету, – сейчас приду и всё починю.

– Это лужа встала, – говорит Маша, – и обняла меня.

– Вот здорово! – удивляется мама, – а что же это она других детей не обнимает? А только

тебя?

– Мама, – говорит Маша, – но ты ведь тоже только меня обнимаешь.

– Это правда, – улыбнулась мама и больше Машу не ругала.

Растворимая Маша

Случилось почти чудо. Маше на день рождения подарили красивое платье. Она о таком

всю жизнь мечтала. Надела Маша платье. Повертелась перед зеркалом. И, счастливая, пошла гулять. Всё хорошо во дворе, только зеркала нет. Зато вчера дождь был. Стоит

Маша, любуется на своё отражение в луже. Не может оторваться, такое платье красивое.

Тут подходит мальчик Никодим. Он старше Маши на два года, и в руках у него рогатка.

– У меня сегодня день рождения, – говорит Маша.

– Поздравляю, – отвечает Никодим. – Сейчас я тебе подарок сделаю.

И стреляет из рогатки в птичку. Мимо.

– Ты что делаешь? – возмущается Маша. – А если бы тебе так?

– У птиц рогаток не бывает, – отвечает Никодим.

И стреляет в другую птичку. Тоже мимо. Но уже ближе.

– Я сейчас помощь позову, – цепляется за соломинку Маша.

– Скорую? – ухмыляется Никодим и снова поднимает рогатку. – Она к птицам не ездит.

Поднял рогатку и выстрелил.

– Ах! – воскликнула Маша. – Зачем же ты сбил меня, Никодим? Теперь я не смогу летать!

И упала прямо в лужу. Упала и лежит, не встаёт.

– Это не я! – задрожал от страха Никодим. – Я целился в птицу.

Выронил рогатку из ослабевших рук, заплакал и побежал к бабушке. Бабушка тоже

испугалась не на шутку. Думает:

– Мой внук из рогатки девочку подбил. Это что ж теперь будет?

Прибегают к луже. Бабушка бледная, трясётся, как осиновый лист. Никодим весь в слезах.

Смотрят: ни Маши, ни рогатки.

– А где девочка? – спрашивает бабушка.

– В луже растворилась, – шепчет Никодим и потеет от страха.

– Да ты что? – хватается за сердце бабушка. – А рогатка?

Рогатка в это время валялась уже в мусорном ведре. А Маша с мамой гадали, как им

спасти праздничное платье. А Никодим стал очень бояться луж. Увидит лужу, задрожит

весь и давай убегать от неё. И на бегу обязательно в другую лужу упадёт. Так и бегает от

лужи к луже, мокрый и напуганный, совсем не до рогатки ему теперь.

Приключения врундеркиндов

– Я пошла в магазин, – сказала бабушка и строго добавила, – а вы чтобы варенье не

брали. Много сладкого вредно. И так толстые.

И ушла. Саша и Маша поглядели друг на друга.

– Чтобы стать толстыми, нам надо этого варенья три ведра. А одна баночка ещё никому

не повредила.

И они достали варенье.

– Быстрее открывай, – торопит Маша, – я уже ложки приготовила.

– Не открывается, – кряхтит Саша, – крышка тугая.

– Давай помогу.

Взялись они вместе за крышку.

– Раз, два, три, – говорит Маша, – дёрнули!

Как дёрнули вместе, крышка сразу и открылась. Любое дело хорошо получается, когда

вместе. Вместе с открытием крышки опрокинулась и банка. А вместе опрокидыванием

банки варенье разлилось на скатерть.

– Как красиво! – сказала Маша. – Красное на белом …

– Как рябина зимой, – согласился Саша, – а бабушке понравится?

– Бабушке вряд ли, – сказала Маша, – у неё от рябины изжога. Скорее прячем скатерть!

И они торопливо сдёрнули скатерть со стола. Вместе со скатертью на пол слетела ваза и

разбилась.

– Сколько мелких осколков, – сказал Саша.

– От мелких осколков бывают крупные неприятности, – добавила Маша. – Это любимая

бабушкина ваза. Она её 100 лет назад купила.

– 100 лет – это много, – говорит Саша, – давай лучше спрячемся.

И они полезли в шкаф. Там было темно и тесно и что-то сразу треснуло.

– Что за звук? – спросил Саша.

– Мы порвали праздничное мамино платье, – ответила Маша.

– А праздник скоро?

– Для нас теперь нет, – сказала Маша, – о праздниках мы теперь вообще можем забыть.

– Не волнуйся, что-нибудь придумаем, – успокаивает Саша, – и вообще, платье – это не

самое главное. Некоторые всю жизнь без платьев живут. Вот я, например. И прекрасно

себя чувствую.

– Только не моя мама, – шепчет Маша, – для неё это платье – самое дорогое.

– Тогда давай засунем его в стиральную машинку, – говорит Саша.

– И что? – не понимает Маша.

– И скажем, что это машинка порвала. Заодно посмотрим, как они её наказывать будут.

– Вот здорово, – радуется Маша, – только не получится. В машинке уже что-то стирается.

Слышишь, гудит?

– Это просто делается, – говорит Саша, – остановил, открыл, засунул платье, снова

закрыл и включил. Стирай, машинка, раз ты стиральная. Рви мамино платье.

Так они и сделали. Остановили машинку, открыли дверь – вода вся как на пол полилась.

– Спасите, люди добрые! – кричит Маша. – Потоп!

– Точно потоп, – соглашается Саша, – потопали отсюда …

– Давай сначала уберём, – говорит Маша.

– Бесполезно, – отвечает Саша, – смотри, сколько воды растеклось. Давай лучше скажем, что это море для корабликов.

И они понаделали много-много бумажных корабликов. Из папиной диссертации. Тут

входит папа и говорит:

– О, молодцы, корабликов понаделали. А не знаете, где моя диссертация?

Не дождался ответа и пошёл дальше искать. А Саша и Маша ему потому не ответили, что

они дар речи потеряли.

– Папа нам этого не простит, – шепчет Маша.

– Мелочи жизни, – говорит Саша, – мы ему сейчас новую напишем.

И они сели писать новую диссертацию.

А тут и бабушка подошла. Входит и ещё у порога сама с собой разговаривает:

– Вот я, старая, в магазин пошла, да с подружками заболталась. Ну и что такого, задержалась на часок, вернее, на два, то есть на три, ничего ведь страшного не

случилось.

И входит в комнату. А там Саша и Маша пишут папе диссертацию.

– Вот молодцы какие! – радуется бабушка. – А я грешным делом думала: приду домой, они варенье доедают. А они вот какие: на каникулах уроки делают! Ну что за дети! Прямо

вумбер … вындер … врундеркинды какие-то. А знаете, что я решила? Вы такие хорошие, а хорошего человека должно быть больше! Так что лопайте это варенье себе на

здоровье! Хоть всю банку!

Белая шубка

Наступила зима. Нетронутый белый снег празднично искрился на солнце, но не всем от

этого было радостно.

– Недавно видела зайчиху, – говорит волчица волку.

– Ну и что? – спрашивает волк. – Съела?

– Нет, – отвечает волчица, – выкусила. У неё такая красивая белая шубка. Я тоже такую

хочу.

– Где же я тебе возьму? – удивляется волк. – Нам не положено.

– А зайчихе положено? – возмущается волчица. – Хотелось бы мне знать то место, где ей

положено. Немедленно придумай что-нибудь! Ты же волк!

– Давай, я слопаю зайца? – предлагает волк.

– И что? – ставит руки в боки волчица. – У меня от этого появится белая шубка?

– Вряд ли, – понимает свою ошибку волк. – Зато зайчихе тоже будет не сладко.

– Мне всё равно, сладко ей или не сладко. Я не собираюсь поить зайчиху чаем. Да и тебя

тоже, если не достанешь мне шубку. Делай, что хочешь!

И топнула лапой. Волк не выносил топота, он привых ходить крадучись. Поэтому сразу

побежал в лес. Растерялся, не знает, с чего начать, как белую шубку найти. Тут навстречу

Красная шапочка. Корзинкой размахивает, песенки поёт, цветочки из-под снега

выкапывает.

– Пирожки не разлетятся? – спрашивает волк.

– Нет, – отвечает Красная шапочка, заглядывая в корзинку, – они птенцы ещё. А ты чего

такой грустный?

– Волчица за белой шубкой послала. У тебя нет?

– Откуда? Сама в красной шапочке хожу. Хочешь, бери её. Если на вкус, то от белой

шубки не отличишь.

– Спасибо, возьму.

И они разошлись в разные стороны. Волк, чтобы не потерять, надел красную шапочку на

голову. Тут навстречу ему Баба Яга.

– Где ты, – ворчит, – Красная шапочка, чтоб тебя волки съели, гуляешь? Я тебя давно жду.

Пирожки принесла?

– Чего кричишь, старая? – отвечает ей волк. – Не Красная шапочка я.

И снимает красную шапочку.

– О, волк! – восклицает Баба Яга. – Пойдём поможешь лягушек для компота наловить.

– Не могу, – отвечает волк, – мне нужна белая шубка. У тебя нет?

– Зелёная шуба из папоротника на овечьем навозе есть, – начала медленно перечислять

Баба Яга, – красно-жёлтая эксклюзивная шуба из пропитанных соком мухомора бабочек

имеется, чёрная шуба из переплетённых крысиных хвостов висит, не дёргается. А белой

шубы нету, белую пущай невесты носют. Похожа я на невесту? Га-га-га!

И Баба Яга на весь лес захохотала. Волк смеяться не стал, только ещё больше

пригорюнился. Баба Яга это заметила.

– Небось волчица за шубой послала? Ладно, помогу я тебе. На-ка, бери мою метлу, – и

Баба Яга протянула волку свою метлу.

– Она поможет мне найти белую шубку? – обрадовался волк.

– Она поможет тебе убежать от волчицы, когда та начнёт слишком сильно тебя

колошматить.

Волк забрался на метлу и полетел. Одной рукой метлу держит, другой красную шапочку, чтоб не соскочила.

– Как внизу красиво! Зачем я оттуда улетел? – только и успел подумать волк, как с ним

поравнялся Колобок.

– Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл, – говорит Колобок, – а от чемпиона

олимпийских игр по метанию ядра не ушёл.

– У тебя белой шубки нет? – спрашивает волк.

– Есть, конечно, – отвечает Колобок, – это мой любимый цвет. Ты помоги мне мягко

приземлиться, а я тебе белую шубку. Идёт?

– Идёт, дорогой Колобок! – чуть от радости не свалился с метлы волк, – я найду тебе для

посадки самое мягкое место!

Взял Колобка под мышку и благополучно приземлился. Как раз на полянку, где в это

время мальчики и девочки из соседней школы дружно лепили снеговиков.

– Сейчас вырулю на стоянку, – сказал волк, – и можешь бежать за шубкой.

– Уже несу, – прокричал Колобок и покатился.

А когда катился, снег на него всё налипал и налипал. Не успел волк и глазом моргнуть, как превратился Колобок в большой снежный шар.

– Смотрите! – обрадовались школьники. – Какой шар огромный!

– И сам прикатился! Вот здорово! Как дрессированный!

И сделали из этого шара большущего снеговика. Волк смотрит, и ничего понять не может: вокруг одни снеговики и снежные бабы. Где Колобок? Где белая шубка?

А тут ещё школьники заметили его и со всех сторон окружили.

– Смотрите! – кричат радостно. – Красная Шапочка на метле!

– Красная Шапочка, а почему у тебя такие большие руки?

– Чтобы зажать в них как можно больше учебников, – отвечает волк.

– Красная Шапочка, а почему у тебя такие большие глаза?

– Чтобы читать сразу десять книжек по внеклассному чтению, – отвечает волк.

– Красная Шапочка, а почему у тебя такая большая метла? Ты дворник?

– Я не дворник, – отвечает волк, – а метла у меня, чтобы улетать от таких вопрошаек, как

вы. Идите лучше, доделывайте снеговиков.

Сказал это, и сразу сумасшедшая мысль пришла ему в голову. Волк первый раз за этот

тяжёлый день улыбнулся, включил метлу и резко стартовал вверх.

На следующее утро, только-только протерев глаза, волчица принялась тормошить волка.

– Ну что, растяпа? Ты раздобыл мне белую шубку?

– Естественно, дорогая! Вот она! – и волк торжественно взмахнул лапой в сторону

большой снежной бабы.

– Что это? – не поняла волчица.

– Как что? – притворился удивлённым волк. – Это манекен.

– Ма-не-кто? – с трудом выговорила незнакомое слово волчица.

– Манекен, – повторил волк, – как в магазине. А на манекене твоя новая белая шубка.

Видишь?

– Вижу, конечно, – пробормотала волчица, которой было стыдно признаться, что она

ничего не видит.

– Ну так снимай её скорее и носи на здоровье! – радостно сказал волк.

– Пусть повисит пока, – сказала волчица, – я сегодня не очень готова.

– Конечно, – согласился волк, – пусть повисит. Это ведь твоя шубка.

И стали они с тех пор жить-поживать в мире и согласии. До самой весны.

Неожиданная математика

На уроке математики учительница Мария Ивановна вызывает к доске Улю Пчёлкину и

говорит:

– Решим задачку. В цирке выступал фокусник. Сначала он достал из шляпы трёх

кроликов. А потом подумал немного и достал ещё четырёх. В задаче спрашивается –

сколько всего кроликов достал фокусник?

– Двенадцать! – не задумываясь, отвечает Пчёлкина.

– Почему двенадцать? – спрашивает Мария Ивановна.

– Так он же фокусник, – улыбается Уля, – сначала достал трёх, потом ещё четырёх, и

получилось двенадцать.

– Хорошо, – говорит учительница, – тогда другая задачка. Слушаем внимательно.

Водитель грузовика проехал сначала три километра. Потом он посильнее нажал на газ и

проехал ещё четыре километра. Вопрос – сколько всего проехал водитель?

– Сейчас подумаю, – на мгновенье замерла у доски Уля, – он проехал один цирк, две

автобусные остановки и нашу школу.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Мария Ивановна.

– А вон его из окна видно, – показала Пчёлкина.

– Надо меньше смотреть в окно, – сказала учительница, – и побольше в учебники. Вот

тебе ещё одна задачка. На день рождения мама испекла сначала три торта, а потом

подумала, что будет мало, и испекла ещё четыре. Посчитай, пожалуйста, сколько всего

тортов испекла мама?

– Чья мама? – спрашивает Уля.

– Допустим, твоя, – отвечает учительница.

– Тогда один, – говорит Уля.

– Почему один?

– Потому что моя мама говорит, что много сладкого вредно. Я вообще удивляюсь, что она

испекла целый торт, а не половинку.

– Как же мне научить тебя сложению? – вздыхает учительница.

– А никак, – отвечает Пчёлкина, – такая вот я ученица. Ничего со мной не получится.

– Хорошо, – говорит Мария Ивановна, – тогда мы поступим следующим образом. Ставлю

тебе три плюс четыре.

– Семёрку? – радуется Уля. – Ура! Мне поставили семёрку! Я – лучшая ученица!

– Садись на место, лучшая ученица, – улыбается учительница, – а говорила “не

получится” …

Нарисованное счастье

Когда зайцу Знайцу было очень мало лет и все звали его зайчик Знайчик, произошла с ним

такая история. Шёл Знайчик со своей мамой, грыз любимую морковку, и было ему

хорошо. Вдруг мама почувствовала неладное и говорит:

– Не отходи от меня далеко.

– Хорошо, мама, – послушно сказал Знайчик.

И тут же отпрыгнул в сторону. Испугался проползающего мимо ужа.

– Мама, змея! – закричал Знайчик.

– Видишь на голове два золотых пятнышка? – успокоила ребёнка мама. – Это не змея, это

уж.

– Тот самый уж? – удивился Знайчик. – Из стихотворения “Уж небо осенью дышало”?

Не успела зайчиха вспомнить, кто автор стихотворения, как между ней и зайчиком вырос

высокий-превысокий забор. Знайчик от неожиданности уронил морковку. Свою самую

любимую, которую даже во время землетрясений и извержений вулканов не ронял.

– Ничего страшного, – подумал Знайчик про забор, – сейчас обойду.

И пошёл вперёд.

– Рано пока волноваться, – решила зайчиха, – сейчас обойдёт.

И тоже пошла вперёд.

Идут они, идут, а забор не кончается.

– Сейчас, сейчас, – уговаривает себя зайчиха, – сейчас кончится.

А у самой в груди всё холоднее и холоднее становится.

– Мама, – кричит Знайчик из-за забора, – а сколько ещё забор метров будет? Десять?

Он дальше десяти считать не умел.

– Что ты, что ты, – успокаивает его зайчиха, – не больше пяти.

И идут дальше. По бескрайним степям идут, в бескрайних степях забор. По отвесным

горам ползут, на отвесных горах забор. По бушующим океанам плывут, и в бушующих

океанах тоже забор.

Совсем выбились из сил. Плетутся, еле лапами передвигают. И очень скучают друг без

друга. Вдруг Знайчик обо что-то споткнулся и упал.

– Мама! – кричит он. – Тут морковка, которую я уронил. Мы что, всю землю кругом

обошли?

Морковка??? Зайчиха чуть в обморок не упала. Это что же – вокруг всей земли между

ними теперь забор? И они никогда больше не увидят друг друга? Вот напади на них

сейчас стая голодных волков – и то не так страшно.

– Что ж, нарисую свою маму на заборе, – подумал Знайчик, – и буду на неё смотреть.

Взял кусочек красного кирпича, который валялся неподалёку, и стал рисовать маму.

– Знайчик, что ты делаешь? – грустно спросила мама. – Наверное, плачешь?

– Рисую тебя на заборе, – ответил Знайчик.

– Вот здорово! – немножко обрадовалась зайчиха. – Нарисую и я тебя! И буду смотреть, когда соскучаюсь. То есть и днём, и ночью.

Взяла кусочек белого кирпича, который лежал у неё под лапами, и стала рисовать зайчика.

– Надо сделать так, – решил Знайчик, – чтобы маму было видно издалека.

И начал нажимать на кирпич изо всех сил.

– Пусть рисунок будет виден и в дождь, и в туман, и в снег, – подумала зайчиха, и тоже

нажимала на кирпич, как только могла.

Так они рисовали-рисовали, нажимали-нажимали, и вдруг смотрят, и глазам своим не

верят – Знайчик видит маму, а мама видит Знайчика! Это они протёрли большущую дырку

в заборе. Вот радости-то было! Обнялись они крепко-крепко, и не отпускали друг друга

долго-долго.

А в это время и другие звери, которых забор разъединил, встретились через эту дырку, которая стала теперь знаменитой. Забор видит: всё равно все звери встречаются, и исчез

так же неожиданно, как и появился.

Наш друг пылесос

Пришёл Саша в гости к Маше. А Маша сидит на стуле и задумчиво смотрит на кошку. А

кошка лежит на диване и задумчиво смотрит на Машу.

– Что задумалась? – спрашивает Саша.

– Ты кого спрашиваешь, меня или кошку?

– Ну, пусть тебя.

– Я думаю о том, что нашей кошке скучно, – говорит Маша, – и нужно найти ей

подружку.

– Подушку? – переспрашивает Саша.

– Подушка у неё уже есть. Теперь нужна подружка.

– А вот смотри, – предлагает Саша, – у вас кошка лохматая, и у твоей мамы кофта

лохматая. Пусть они дружат.

Сказано – сделано. Дали кошке кофту. Она поиграла немножко и снова заскучала.

Тогда Саша говорит:

– У кошки есть хвост. И у пылесоса есть хвост. Даже два. Они подружатся, вот увидишь.

Маша включила пылесос и поднесла его поближе к кошке, чтобы легче было дружить.

Кошка испугалась и убежала. Зато пылесос остался. Он засосал мамину кофту, папин

галстук и бабушкины очки. Саша посмотрел на всё это и говорит:

– Напрасно кошка отказалась с пылесосом дружить. Вот придут твои родители домой, мама спросит:

– Где моя кофта?

Папа спросит:

– Где мой галстук?

А бабушка скажет:

– Эх вы, растеряхи. Ладно, сейчас надену очки и всё вам найду.

Тут они засмеялись и вместо кошки стали сами с пылесосом дружить. Пришли домой

мама, папа и бабушка, а в доме удивительная чистота! Ни одной вещи нет …

Дятел Всемогущий

Жил-был дятел. И вот однажды, в один непрекрасный день, у него заболела мама.

– Что сказал доктор Айболит? – тот час же навестил маму дятел.

– Он сказал, что дело плохо, – ответила мама слабеющим голосом.

– Совсем? – испугался дятел. – И что нужно делать?

– Доктор посоветовал делать больше добрых дел.

– Добрых дел? – удивился дятел. – Ну и рецепты! А лекарства никакие не выписал?

Безобразие! Полечу, найду этого горе-лекаря.

– Полечи, – говорит мама, – ты моя последняя надежда.

И дятел, весь рассерженный, полетел искать ленивого доктора, который даже рецепт

выписать не сумел. Вдруг видит, внизу происходит такое, что медицина тоже бессильна: волк схватил зайчонка и собирается его слопать.

– Остановись немедленно! – кричит дятел. – И отпусти несчастного! А не то будешь иметь

дело со мной!

– Вот напугал! – отвечает волк. – А ты, вообще, кто такой? Крупный комар или мелкая

ворона?

– Я – дятел! Самый сильный в лесу!

– Ха-ха-ха! – покатываются от смеха волк с зайцем, и этот смех сближает их больше, чем

только что закончившаяся погоня.

– Не верите? – удивляется дятел. – Тогда смотрите.

И садится на дерево, которое уже почти спилили лесорубы. Им совсем чуть-чуть

оставалось, когда позвали обедать. И они решили дерево до обеда не валить, потому что

это плохая примета: дерево может по ошибке упасть в тарелку и помять еду.

А дятел тем временем как стал стучать по дереву. Тра-та-та-та-та-та-та! И дерево со

страшным треском повалилось.

– Вот это да! – отвисает челюсть у волка. – Дятел огромные деревья валит!

– Ну что, – подлетает сам дятел, – кто тут вякает?

– Это не я, – отвечает волк и показывает на зайца, – это всё он. Съесть меня хотел.

– И поэтому ты его держал, – грозно улыбается дятел, – чтобы он тебя съел?

– Да, да, – кивает волк, – точно так. Или не так. Уже не помню. Ну, мне пора. Зайцы ждут.

Пока, зайчик. Пока, дятел. Ну и силища!

Дятел возвращается к маме и спрашивает:

– Мама, как твоё здоровье?

– Уже лучше, сынок, – отвечает мама, – температура упала.

– Это хорошо, – говорит дятел, – тогда я полетел.

Летит и видит: медведь поймал рыбу.

– А ну-ка отпусти! – кричит дятел.

– Это кто сказал, – смотрит медведь на рыбу, – ты?

– Не я, – отвечает рыба, – я разговаривать не умею.

– Это говорю тебе я! – подлетает дятел. – Дятел!

– Дятел? – искренне удивляется медведь. – первый раз слышу. И что ты, дятел, за птица?

– Отпусти рыбёшку, а то хуже будет.

– Ага, – медведь наконец-то увидел дятла, – так это у нас тот самый дятел, который всю

зиму стучит, мне спать не даёт? Сейчас я тебе покажу!

– Не спеши, – отвечает дятел, – сейчас я тебе сам покажу.

Подлетает к пешеходному переходу, садится на столб и стучит по кнопке. Раз – и

пешеходам загорается зелёный свет. Два – и тысячи машин останавливаются. Три – и

звери от восхищения начинают прыгать, летать и ползать.

– Ура! – кричат они, – нашему дятлу подчиняются вонючие железные монстры!

А медведь как увидел, что дятел такой всемогущий, так сразу рыбу отпустил. Дятел

прилетает к маме и спрашивает:

– Как ты, мама? Как твоё здоровье драгоценное?

– Такое здоровье, – отвечает ему мама, – что как-будто меня кто-то невидимый

таблетками лечит. Намного лучше себя чувствую.

– Отлично, – говорит дятел, – тогда я ещё немножко полетаю.

И полетел. Видит: лев огромной лапой прижал к земле трепетную лань. И в глазах лани

такая безнадёжная тоска, а в глазах льва табличка “Не беспокоить”. Не любят львы, когда

их отвлекают во время еды.

– Эй, эй, эй! – кричит во всё горло дятел, – свободу трепетной лани! Лев, отпусти её! И

чем быстрее, тем лучше!

– Когда я ем, я глух и нем, – отвечает лев.

– А будешь ещё и хром, и бит, – говорит дятел.

– Хром знаю, – бормочет лев, – никель знаю. Бит не знаю. А ты кто такой?

– Я – дятел, – говорит дятел, – повалитель деревьев и повелитель вонючих железных

монсторов.

– Ну и молодец, – отвечает лев, – от меня-то ты чего хочешь? Я не дерево и не вонючий

железный монстр. Можешь понюхать.

– Отпусти лань.

– Вот уж дудки. Я – лев, царь зверей. Никому не подчиняюсь, а уж дятлам тем более.

– Не надо плохо говорить о дятлах, – говорит дятел и садится на землю рядом с

мобильным телефоном, который только вчера выпал из кармана горе-грибника. И

начинает стучать клювом по кнопкам. Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук.

– Пусть стучит, – думает лев, – на то он и дятел.

Не успел он это подумать, как вдруг из телефона раздаётся голос:

– Алло, слушаю вас. Алло! Алло, говорите! Вас не слышно.

Телефон заговорил, а звери онемели. От восторга.

– Предмет разговаривает!

– Дятел может делать неживое живым!

– Дятел волшебник!

– Да, – думает лев, – хоть я и царь зверей, а с таким лучше не спорить.

И отпустил трепетную лань. Дятел бросил баловаться с телефоном и поспешил к маме.

Прилетает, а она уже совсем хорошо себя чувствует: клюв твёрдый, перья пышные и

румянец на щеках.

– Ну, – говорит дятел, – я вижу, ты у меня молодец!

– Да, сынок, – отвечает мама, – пошла на поправку. Совсем мало во мне болезни осталось.

Можешь даже не беспокоиться. Дальше сама выздоровлю.

– Не надо сама. Сейчас мы эту проблему решим, – взмахивает крылом дятел, – в две

секунды. Пара пустяков. Раз плюнуть. Легче пареной репы.

Летит, а в лесу всё хорошо. Уже слух прошёл, что сам дятел, который может делать

неживое живым, взялся порядок наводить. Поэтому никто никого даже пальцем не

трогает. А дятлу-то каково? Ему срочно нужно ещё одно доброе дело сделать. Но как?

Тогда решил дятел: раз надежды никакой нет, буду полагаться только на самого себя. И

привычным движением поймал в коре дерева червяка.

– А ну, негодяй, отпусти червяка немедленно! – говорит дятел грозно сам себе.

– А то что? – спрашивает дятел сам у себя.

– А то ты меня знаешь, – угрожает дятел сам себе.

– Да кто ты такой? – презрительно смотрит дятел сам на себя.

– Я, – отвечает дятел сам себе, – великий и могучий дятел, который валит вековые

деревья, повелевает железными монстрами и делает неживое живым. Вот кто я такой!

– Ха-ха-ха! – смеётся дятел сам над собой. – Расскажи это своей бабушке. Ты, который

валит уже спиленные деревья, включает “зелёный” пешеходам и звонит в мобильный

телефон. Несчастный обманщик!

– Но мне же надо, чтобы выздоровела мама. Всего одно доброе дело. Отпусти, пожалуйста, червяка, – просит сам себя дятел.

– А мне надо, чтобы был набит живот. Если отпускать каждого червяка, так это я долго не

протяну, свалюсь с ветки, – отказывает дятел сам себе.

– Сейчас я у тебя его прямо вырву!

– А я сейчас на тебя маме пожалуюсь!

И полетел к маме.

– Ой, сынок, – говорит мама, – ты мне червяка принёс!

И съела червяка. Погладила себя крылом по животу и говорит:

– Всё, теперь я совсем выздоровела. Спасибо тебе, сынок.

И зажили они с тех пор счастливо. Делают добрые дела и не болеют.

Найти маму

Как-то ранним воскресным утром ежиха сказала ежу:

– Наш крошка-ёжик заболел. Скорее принеси ему яблоко – в яблоках много витаминов.

И вот идёт еж по лесу, несёт на спине яблоко, а в яблоке так много витаминов, что они

даже рассыпаются. Тут навстречу ему медвежонок. Весь заплаканный, глаза красные и

грустные.

– Почему плачешь, медвежонок? – спрашивает ёж.

– У меня случилась большая беда, – отвечает медвежонок.

– Иголки выпали? – спрашивает ёж.

– Нет, иголок у меня никогда не было, – говорит медвежонок.

– Не волнуйся, вырастут ещё, – успокаивает ёж.

– Я маму в лесу потерял.

– Как можно потерять маму? Она же не иголка.

– Мы малину в овраге ели.

– Как можно есть малину? Она же высоко, – удивляется ёж.

– Не знаю, – отвечает медвежонок, – как-то ели.

– Ясно, – говорит ёж. – От малины ты вспотел, пот залил тебе глаза, ты начал моргать и

проморгал маму.

– Всё было не так. Я понемногу поднимался из оврага наверх, чтобы видеть солнце. Мне

было интересно, что мама не видит солнце, а я вижу.

– И что тут интересного?

– Как что? Мама – а не видит солнца.

– Зато мама видит малину. А дальше что было?

– Чтобы видеть солнце, я поднимался всё выше и выше. Оно ведь садилось.

– Теперь всё ясно. Ты пошёл за солнцем, и потерял маму.

– Да. Не представляю, что мне теперь делать. Ведь у меня больше никого нет. А скоро

зима. Мама обещала научить меня сосать лапу.

– Я не могу заменить тебе маму.

– Маму никто не может заменить.

– Это ты правильно сказал, медвежонок. Поэтому мы будем искать твою маму.

– Но как мы найдём её?

– А как твой папа нашёл твою маму? Он тебе не рассказывал?

– Нет.

– Жаль. Тогда нам придётся думать самим. Ура! Эврика! Я придумал!

– Что ты придумал, ёжик?

– Последний раз ты видел маму в овраге?

– Да.

– Держи яблоко. Кати его.

– Ты думаешь, получится снеговик?

– Медвежонок, ты не можешь ничего знать о снеговиках. Ты зимой спишь.

– Ах, да. Тогда зачем мне катить яблоко?