«Миссис Дэллоуэй» kitobiga sharhlar

Забавляют меня все эти споры писателей, о том, как лучше изображать, какие жанры правильные, а какие нет, и прочие подобные темы. Благо все это ушло вместе с 20 веком, и сейчас у всех более широкий взгляд, который понимает – сколько людей, столько и способов «изображать», столько и способов «воспринимать». И как писатели бывают «материалистами», так и читатели. Вирджиния Вулф пишет не о материях, она создает книгу ощущение, книгу ситуацию, книгу мысли. Что интересно, потоком сознания книгу не назвать, здесь есть сюжет, есть герои, есть взаимодействия между ними. А еще есть нестандартная форма повествования. И тут та же песня, что и с Кысь, которую я дочитала вчера – если есть ассоциативный ряд – будет кайф, если нет ряда – дичь. В этот раз ряда не было. И здесь важно куда большее количество факторов. Книга английская, написанная для своей эпохи, для своей страны, для лирической души. Если в вас всего этого нет, вы не поймете ничего. Вот это со мной и случилось. Книга прошла сквозь меня не задев. Возможно, в оригинале я бы насладилась языком, но сейчас я оставляю книгу без оценки, а автора удаляю из виш-листа, ибо я еще не пришла в состояние души, чтобы понимать и любить Вулф, и не известно – приду ли когда-нибудь.

Были некоторые моменты, которые заставляли испытать множество противоречивых чувств. Мои ожидания от этого автора оправдались. За что спасибо огромное переводчику. Не знаю как насчёт лиричности английского языка, но основную

мысль и атмосферу я почувствовал точно. Спасибо!

Мне не очень понравилось. Конечно, затягивающий, своеобразный поток сознания увлекает, но и напрягает. К произведению не хочется возвращаться, чтоб читать дальше. Это не отменяет его художественных достоинств, но все же не увлекает.

Пожалуй, не буду возвращаться к этому автору.

Язык изложения вычурный, с претензией на изысканность, оставляет неприятное ощущения. (может быть вопрос к переводчику, не знаю) Сложно уловить сюжет.,, да и сюжетная линия не тронула. Автор разочаровала. Читать другие ее произведения желания не возникло.

Удивительная книга, читала ее с таким наслаждением, что отрываться было даже сложно. Стиль повествования дает полностью погрузиться в персонажа, понять каждую его мысль, которая, тем не менее, тут же сменяется другой. Невероятно переданы ощущения, вплоть до самых мельчайших деталей, все можно прочувствовать, хотя это всего лишь книга. История о многом заставляет задуматься. Так ли важны мы в этом мире? Или может, так важны, что стоит наслаждаться любым моментом нашей жизни? Пока что лучшее произведение, которое я читала.

Книги, подобно людям, порой открываются с неожиданной стороны; раскрываются не сразу, а постепенно; обдают холодом при первой встрече, зато потом становятся верными друзьями..."Миссис Дэллоуэй" с первых строк и с первой же страницы очаровывает своим языком - тонким, изящным слогом, витиеватыми (но не вычурными!) фразами; затем - атмосферой, такой же воздушной и лёгкой, как язык. На читателей обрушивается поток сознания главной героини (кто это, думаю, понятно из заглавия книги), но ощущение как в тумане - ничего не понятно, действия почти не происходит; это созерцание красоты жизни, это воспоминания о прошлом. Настоящее слишком зыбко, неопределенно...

В настоящем - пришедшая на смену молодости зрелость (Клариссе Дэллоуэй 51 год), муж, добрый, верный, но совершенно лишенный амбиций, Ричард, 18-летняя дочь Элизабет с ее надеждами и порывами юности, подруга дочери, чересчур религиозная мисс Килман, леди Брутн, чересчур активная для женщины, влюбленная (по слухам) в Ричарда....Жизнь вроде бы налажена, но отчего так часто мыслями она уносится в далекое (лет тридцать назад) прошлое, дни беспечной юности, наполненные первой любовью, первыми радостями и первыми разочарованиями...

И - надо ж такому случиться - прошлое порою склонно материализовываться, неожиданно и, пожалуй, что и неприятно...(Как же мне нравится строчка из стихотворения Андрея Вознесенского: "Не возвращайтесь к былым возлюбленным, Былых возлюбленных на свете нет...". Вот действительно мудрые слова...) В жизни нашей героини неожиданно возникает 53-летний Питер Уолш, приехавший из Индии. Кларисса когда-то отказала Питеру и вышла замуж за Ричарда...Вроде бы жизнь сложилась удачно, но отчего так "сердце растревожено", отчего она смотрит на мужа словно другими глазами, отчего сомнения одолевают своей назойливостью, отчего она ходит сама не своя и ее так безмерно раздражают люди....И даже приемы, полные влиятельных людей, ее уже не радуют...

И вот наконец-то появляется что-то похожее на действие, но это не важно: ты уже захвачен переплетениями этих судеб, переживаниями героев (Питер тоже переживает, по-своему...) и удивительными совпадениями в жизни (вот как, как судьба сводит и влюбляет настолько непохожих людей...)

"Женщинам вообще, подумал он, не понять, что такое любовь. Им не понять, что значит она для мужчины".

Еще одна прекрасная линия в книге (и тоже о любви, правда. очень своеобразной): отношения двух супругов. Септимуса и Реции. Он вернулся с войны с одним "увечьем": он ничего не чувствует; не чувствует страданий своей молодой жены, окружающих людей, он равнодушен к миру (да и к себе тоже, если честно; хотя его часто обвиняют в эгоизме, эгоизма там совсем нет, есть лишь глобальная разочарованность во всем). Жена очень хочет родить ребеночка (они женаты уже пять лет), а он нет. Насмотревшись на ужасы на войне, он не хочет приводить светлое и чистое существо в этот грязный мир. И нам, читателям, это сразу становится понятно, но вот жене же не объяснишь, молодой женщине, совсем девушке, которой природой заложено быть матерью...

"Жена плакала, а он ничего не чувствовал; только каждый раз, когда она всхлипывала - тихо, горько, отчаянно - он ещё чуть-чуть глубже проваливался в пропасть". (Вот разве ничего не чувствующий мужчина будет так переживать из-за женских слез? Мне почему-то наоборот в глаза сразу бросилась сверхчувствительность его натуры, хоть он это и упорно отрицает: "Стоит зазеваться и человеческая природа тебя одолеет. Беспощадна человеческая природа"...Словно хочет казаться грубее, холоднее, отстраненнее, нежели он есть на самом деле; но ведь суть не скроешь...)

И это грустно, щемящее повествование, когда человек не может объяснить свою позицию, он слишком добр, он готов уступить, он хочет снова стать нормальным. Но что значит быть нормальным в глазах общества? Быть как все? Где же уникальность и неповторимость каждой человеческой личности? И Септимуса начинают лечить (видимо, от депрессии, невроза, эгоизма...) А по мне, так это совершенно нормальный адекватный мужчина, чересчур много повидавший в жизни, причем повидавший плохого и трагического. Картина мира у каждого своя. Кому-то повезло больше, кому-то чуточку меньше, но это же не повод обвинять другого человека в ненормальности!

Неприятно поразил в этой книге образ мисс Килман. Автор хочет выставить ее читателям как истую христианку, защищающую добродетель, но разве может быть действительно верующий человек быть таким озлобленным?...

Удивила и порадовала Элизабет: похоже, ум и чувство прекрасного ей перешли от матери) Молодая симпатичная, она ужасно ненавидит комплименты и ценит больше внутреннее, а не внешнее; она также, как и мать, умеет радоваться жизни и замечать ее красоту, ценить ее мгновения (редкий дар)

"У нее дар, чисто женский дар создавать вокруг себя свой собственный мир, где бы она ни оказалась".

Прекрасный роман; возможно, не совсем простое чтение поначалу, но только лишь поначалу) Книга, которая (кто знает:) научит воспринимать красоту настоящего и избавит от желания постоянно возвращаться мыслями в прошлое - зачем это делать, если в мире столько интересного (мест, людей, книг, музыки, неожиданных встреч и еще менее ожидаемых поступков, странных и удивительных признаний, волшебных открытий), и даже не только во внешнем мире, сколько еще неразгаданных чудес в нас самих, в нашем внутреннем мире, всего-то и надо - порой остановиться в этом беге жизни и задуматься о чем-то важном, сокровенном...

5/5, для меня открытие Вирджинии Вулф состоялось еще два года назад - это был роман "Орландо". И я уж думала, что ничто не может меня более поразить из ее творчества (настолько это был необычный роман:), но, видимо, ошибалась: книга "Миссис Дэллоуэй" меня поразила своей красотой и глубиной....

Абсолютный шедевр модернизма! Тонкое кружево стихотворной прозы. Эстетическое наслаждение! Поток мыслей и разносторонная оценка происходящих событий.

События одного дня, множество фокальных персонажей и поток сознания - непростое сочетание для восприятия, но это было завораживающе. Летнее солнце можно практически почувствовать сквозь страницы. Миссис Дэллоуэй готовиться к приему вечером, Питер Уолш только что вернулся из Индии и оценивает, как сильно изменился Лондон за время его отсутствия, мистер Дэллоуэй приглашен на ланч к леди Брутн... В общем, герои заняты повседневными незначительными делами. Главную роль играют не события и действия героев, а их чувства, мысли и воспоминания.

Миссис Дэллоуэй вспоминает времена своей молодости, подруг и друзей, с которыми разошлись дороги. Питер Уолш вспоминает, как был влюблен в Клариссу тогда-еще-не-Дэллоуэй и как понял, что она выйдет замуж за Ричарда Дэллоуэя. Мистер Дэллоуэй думает о том, как ему повезло с женой, и как он ее любит, но, как всегда, так и не говорит ей об этом. Набожная учительница истории размышляет о своей загубленной судьбе и борется с неприязнью и злобой к своей богатой нанимательнице. А ветеран Первой мировой войны Септимус Уоррен-Смит видит своего погибшего друга и ему кажется, что перед ним открываются тайны мира.

Воробушек с ограды напротив прочирикал: «Септимус. Септимус» раз пять и пошел выводить и петь — звонко, пронзительно, по-гречески о том, что преступления нет, и вступил другой воробушек, и на длящихся пронзительных нотах, по-гречески, они вместе, оттуда, с деревьев на лугу жизни за рекою, где бродят мертвые, пели, что смерти нет.

Переплетение впечатлений, чувств и воспоминаний разных людей создает немного сюрреалистичные картины, похожие на сны. Эти картины не складываются в какой-то цельный сюжет, за котором было бы интересно наблюдать в произведении какой-нибудь традиционной формы. Просто обычные люди разных социальных положений (хотя большинство из круга миссис Дэллоуэй, конечно), проживают один обычный летний день. Но благодаря потоку сознания получается затягивающий водоворот впечатлений, не отпускающий до самого конца.

Эту книгу вообще никак нельзя оценивать стандартными оценками. Совершенно невероятный текст, совсем не похожий ни на что. Это даже не роман,а картина импрессиониста. Красочный поток сознания ! И прекрасный, точный перевод. Не для широких масс, это точно!

Она уверяла, что Хью Уитбред, именно Хью (вон он там, старый друг, занят беседой с португальским послом) поцеловал ее в курительной в наказание, когда она потребовала избирательного права для женщин, вот тебе и «неужто», он же пошляк, сказала она.

Ох. Что же это вообще такое было?

Невыносимо трудно читать первые страниц 20-30, слова вьются, вьются замысловатыми кружевами, строчки запутываются и цепляются друг за друга, от нагромождения повторов и тяжеловесности текста начинает ощутимо кружиться голова, и думаешь – да боже мой, да зачем же я это читаю…

И вдруг.

Неожиданно, без предупреждения, словно окно распахнули в душной комнате – больше нет книги, нет текста, нет тяжелых многоэтажных предложений. Это как картины Моне – вблизи невразумительные цветные пятна, а отойдешь на десять шагов… И вот же, прямо здесь, вокруг меня – Бонд-стрит, шумный послевоенный Лондон... «Ранний, утренний воздух; как шлепок волны; шепоток волны; чистый, знобящий и полный сюрпризов». Что-то вот-вот случится! Цветочные магазины - шпорник, душистый горошек, сирень и гвоздики, бездна гвоздик, розы; ирисы. Разноцветная толпа - шляпки, перчатки, лимонные, серые, а кто в том автомобиле виднеется за занавеской, не королева ли едет за покупками? И аэроплан кружит в небе, все кружит и кружит, выписывая непонятные буквы дымным следом….

….А у Клариссы сегодня прием, и она будет встречать гостей, стоя на лестнице. И старый друг Питер приехал из Индии, почему она тогда не пошла за него замуж? Теперь ей уже за пятьдесят, а он на шесть месяцев старше и влюблен не в нее, но все по-прежнему, она, хоть и постарела, все так же чинит платья, он все так же дурно воспитан. И они смотрят, смотрят друг на друга, словно

удар Биг-Бена, отбивающий полчаса, упал на них с особенной силой, будто рассеянный баловень стал играть без всякого смысла гантелями.

Но все уже закончилось, у нее муж и дочь, у него Дейзи - там, в Индии. И ничего не вышло бы хорошего, если бы они тогда поженились. Все закончилось, она поднялась на башню одна, а они собирают на солнышке куманику.

...И Питер идет по Уайтхоллу. Он еще не стар, не скис, не скукожился. Идет по Трафальгарской площади, идет по Риджентс-парку. Он идет, и от ударов Биг-Бена свинцовые круги разбегаются по воздуху. Смельчак, удалец, отважный пират, только вчера из Индии! Идет мимо несчастного Септимуса, который после войны видит жизнь словно через матовое стекло – ни вкусов, ни запахов, ни чувств. Только страх, страх, животный ужас от того, что он не способен больше чувствовать, что все краски жизни и эмоции остались там, в дымном окопе, рядом с неподвижным телом друга. «А теперь мы покончим с собой!...» А доктор говорит - с ним ничего серьезного.

…Питер идет дальше, вперед, по Мэрилебон-роуд. Он уж стар, ему уж за пятьдесят. Зачем ему жениться? Уйти бы на пенсию, уехать в Оксфорд и писать книжки. Но Лондон и слушать ничего не хочет, словно силком удерживая на своей пирушке.

И тут-то мир тебя настигает, поражает значительностью, давит восторгом, который вдруг прорывается и невыразимо облегчает все твои ссадины и раны. Это как озарение; как вспышка спички в крокусе.

Так и эта книга – настигает, поражает, давит … Ныряешь в нее и тонешь, и не выплыть, не вынырнуть.

Озарение. Вспышка. И свинцовые круги разбегаются по воздуху.