«Дневники: 1915–1919» kitobiga sharhlar

Когда-то я и не мечтал подержать в руках полное собрание дневников моей любимой писательницы, тем более в русском переводе. Теперь же жду публикации новых томов. Снимаю шляпу перед переводчиком. Проделана большая работа, в результате которой мы получили во всех отношениях необычную, местами удивляющую и интересную книгу. Всем фанатам Вирджинии, а также жанра автобиографии/дневников —— рекомендую!

Яркий и, я бы даже сказал, выдающийся пример того, насколько интересным и увлекательным может быть личный дневник, написанный талантливым человеком! Вирджиния так пикантна и остроумна, что после каждой "съеденной" строчки возникает аппетит к новой. Обожаю как она заканчивает записи. Например, ля-ля-ля про что-то несущественное и в конце: "Сегодня лучший день для чуда". Бесподобно! Виртуозное описание обыденности, которое через ВВ приобретает густоту и краски.

Весь том читается очень легко. Предложения просты и изящны. Вообще в этих полных дневниках я впервые заметил, что Вирджиния больше склонна описывать то, что видит вокруг. Очень наблюдательная, она пытается запечатлеть каждый момент. Изначально и, как минимум, первую четверть тома впечатление такое, будто делает она это на скорую руку, не вдаваясь в подробности и рассусоливания. И в этой краткости дневниковой она очень метко подмечает суть всего. Её описания больше "внешние", чем "внутренние", и точные, как выстрелы из рогатки. Они отличаются от того, что читаешь в её книгах. Даже сама Вирджиния признаётся, что у неё определённо "не внутренний" дневник, как у одной из её знакомых, где та уделяет больше внимания чувствам и рефлексии.

Странно, но будучи весьма проницательной, образованной и даже мудрой, а значит, казалось бы, способной к рефлексии, Вирджиния, на мой взгляд, всячески избегает самокопания и выяснения причин собственного самочувствия, обычно, концентрируясь на "внешних" наблюдениях. В результате, мы, как читатели, имеем насколько возможно детальную и мастерски оформленную картину той эпохи, в которой жила писательница, но внутренний мир автора и причины его душевных кризисов остаются для нас загадкой.

Позже с ВВ случается рецидив, дневник превращается в "овощные" заметки - пошла туда, увидела это, - и мы становимся свидетелями того, как она шаг за шагом восстанавливается после приступа безумия.

1918-й богат и разнообразен на события, ВВ пишет чуть ли каждый день, увлекаясь, танцуя с содержанием. Записи - длиннее и объёмнее: больше анализа, дерзких сравнений, раскрытых характеров и личного отношения к ситуации. Много имён регулярно всплывают и обсуждаются. Тексты становятся гибче, реальность - сочнее и глубже.

1919-й подхватывает эстафету, Вирджиния ещё сильнее разгоняется. Её любовь к письму и концентрация на окружающем мире - на людях, событиях, вещах и природе - делают дневник почти художественным и очень пространственным. Он не воспринимается как театр одного актёра, скорее - как ценное культурное наследие.

Я получил огромное удовольствие дойдя до финала. Уверен, наполовину это заслуга переводчика! Без колебаний возьмусь за последующие тома. Рекомендую не только ценителям, но и широкому кругу читателей.