Kitobni o'qish: «Проблема в квартире 6»

Квартира №6 на Сахарной улице принадлежит мне. Самому Герцогу. И пусть это люди меня так назвали, впустив в свою квартиру, они заявили: «Это твой дом, Герцог! Это твоё поместье!». Конечно же, это моё место, раз я здесь живу, дышу, ем, тут меня кормят, поят, развлекают.

Своей особы я так просто касаться не дозволяю – много чести, меру знать надо. Люди понимают. Отлично понимают, они хорошо натренированы и подчиняются приказам.

В моей воле спать восемнадцать часов, просыпаться только для того, чтобы выпить воды из своего бокала на высокой ножке или отведать только что приготовленной еды в своей фарфоровой тарелке с позолоченными краями. Это всё для меня. Этот мир для меня. И не просто так! Я – высшее существо, я – шотландский вислоухий кот, но, видимо, мои люди головой повредились, потому что один день, они привели домой ЭТО!

Огромное, несуразное, трясущееся и, простите меня, ссущее под себя создание!

Возможно, я бы простил собаку дорогой породы, но этот уличный пёс, беспородный сын, которого взяли мои люди, поселился на моей территории, и почему-то люди ему были рады больше, чем мне.

Первое время, как его привели в квартиру №6, вокруг него все возились – и она, и он. Кормили, поили с рук, гладили, подбадривали, убирали за ним, я только мимо проходил. Мне даже воду забывали менять!

Потом стало лучше, пёс на лапы свои встал, начал гавкать, прыгать – в общем, нарушать мой покой. Графом его назвали, но таскаться с ним не переставали: на улицу водили, еду больше, чем мне, клали, внимания – тоже, как бы прискорбно это не было.

После такого предательства, я, конечно, в руки просто не давался, по ладоням, которые ко мне тянулись, бил. Они собачиной воняли! Помыть надо! Это же мне потом мыть себя, а не им! Ну что за глупые люди? Ничего не понимают…

Проходит один день, подобный многим, я засыпаю на комоде с цветами – больно мне нравится запах их соцветий, а просыпаюсь я на полу, в вонючей собачьей лежанке, которую всю оккупировал Граф!

Я подрываюсь, но тело тяжёлое, неповоротливое. Отвратительное. Я клацаю когтями по паркету и вижу свои лапы. Не мои лапы. Огромные, длинные, грязно-персикового цвета. Лапы Графа! Я оборачиваюсь, смотрю на себя.

Тело Графа!

Я в его теле!

А моё тело с нежной белой шёрсткой спит на комоде под засохшими цветами.

Что за чертовщина? Быть такого не может! Что бы я, Герцог, стал этой дворнягой беспородной? Нет, нет и ещё раз нет!