Kitobni o'qish: «Крылья интроверта, или Дневник гадкого утенка»

Предисловие

Конечно же, никакой утенок никакую книгу написать не мог. Поэтому давайте примем текст данной книги за банальную аллегорию…

… С чего бы мне начать? Всегда, пожалуй, лучше начинать сначала…

В котором, возможно, разуверившийся в себе человек узнает себя. Но не стоит забывать, что книга эта написана о том, что гадкий утенок все же стал… сами знаете кем.

Внимание! Имена персонажей изменены. Любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.

6 июня 1989 год

Я родилась! Наверное, это и есть основополагающая фраза любой биографии, любой завораживающей истории и, конечно же, моего дорогого дневника.

Какие ощущения я испытал? В первую очередь, конечно же, пресловутый стресс! Где мое так полюбившееся мне замкнутое пространство? Где моя вода? Где мой комфортный дом, в конце концов? Нет, я, безусловно, не хотел бы остаться там навсегда, там немного скучновато, и заняться особо нечем, но, согласитесь, немного тяжеловато выходить из закоренелой зоны комфорта. Особенно, если кроме нее, в жизни еще ничего-то и не было.

Но случилось то, что случилось. И придется мне подстраиваться под условия нового мира.

5 июня 1990 год

Сколько на свете удивительных вещей! Вот висит гном над кроватью. Как его достать, скажите, пожалуйста? Прыгать высоко? А вот и нет, так я уже пробовала. Попросить его у мамы? Только указательным пальцем. Она говорит, что это гномик. Я знаю уже, кто это, я в курсе, я хочу до него достать. Но мама пока еще меня совсем не понимает. На примере недосягаемого мне гнома я начинаю осознавать, что, наверное, не все могут понять тебя правильно. И хоть ты прыгай, хоть показывай пальцем, хоть даже плачь… Обидно. Появляются первые разочарования. И еще даже оттого, что, когда начинаешь лить слезы, дабы доказать, что тебе слегка некомфортно, тебя могут еще и отругать за это. Знакомо? Мне лично – да.

4 июня 1991год

      Ваша дорогая Уточка давно научилась ходить. Я люблю гулять. И сегодня я смело прохаживалась по дому в поисках неизведанного и, понятное дело, приключений. Крутить, нажимать, тянуть и дергать что бы то ни было мне было категорически запрещено. Поэтому откуда       я могла знать, к чему может привести мое излишнее любопытство? И самое ведь интересное, я ничего совершенно не трогала, никуда не бежала, просто шагала по полу. Мама в это время гладила белье. На полу. На специальной ткани. Периодически поворачиваясь ко мне, она говорила, чтобы я не подходила к ней. Но почему? Ответ на этот вопрос я получила пятью минутами позднее. Когда прилипла ногой к утюгу. Пройдет много лет, а опыт останется. И не даст мне о нем забыть небольшой красивый шрам… Я бы даже сказала, клеймо. Клеймо, напоминающее о том, что и мне когда-то было всего 2 года.

3 июня 1992 год

Ах, как интересен мир! Если вокруг меня не роились и не собирались в стаи бесконечные частицы «не», я бы познала еще чуточку шире.

В этот день мы с моей мамой ходили в гастроном, располагавшийся недалеко от нашего дома. Но в 3 года подобные променады еще кажутся чуть ли не кругосветными путешествиями. И по дороге в этот гастроном, о ужас, мы увидели лежащего неживого кота. Это событие надолго оставило отпечаток в моей памяти. Да что там в памяти, даже в моей детской психике оно оставило отпечаток! Я – то считала, что все на свете живые существа живы вечно, ничего не было до них, и после них ничего не будет.

Возвратившись домой, я решила, что данное явление жизненно необходимо увидеть моей подруге Гусе, которая была немножко младше меня.

Мы ушли к тому гастроному. И, возможно, если бы не бдительная баба Оля, видевшая попытку просвещения одного маленького ребенка другим о существовании окончания жизненного пути, экскурсия, вероятно, увенчалась бы успехом. Но не стану долго вас томить, скажу, что моя мама оказалась в разы быстрее нас. И я получила первый, так сказать, дебютивный опыт незаконной самостоятельности.

2 июня 1993 год

Немного прибавилось осознания того, что принятие собственных решений иногда чревато нежелательными последствиями. Существуют рамки, за пределы которых выходить крайне опасно. Но дети есть дети, и поэтому я решилась еще на одно неразрешенное никем по отношению ко мне действо. Сейчас расскажу.

В нашем дворе росла большое шелковичное дерево. Дети – мальчишки строили на ней свои штабы (многие сейчас вспомнят это замечательное время). Но разве не победит природное любопытство хоть одним глазком посмотреть на то, что творится наверху? Моя подруга Гуся тоже пылала желанием хоть один разок там побывать. Меня, например, опыт результата непослушания не остановил. Может, в силу детской забывчивости обид, может, еще незадушенное чувство собственного «я», которое имеет право бунтовать. В общем, я не стала наступать на горло своему любопытству вновь, и быстро взметнулась по веткам наверх.

Как там было замечательно! Для девочки, которая ростом не превышает стол, там было так высоко! Я могла достать висящие шелковичные ягодки, и, самое главное, я могла смотреть на мир свысока. Это чувство полета, легкости, даже в какой – то степени превосходства ослепили меня. Ослепили настолько, что я не сразу поняла очевидных вещей: я просто не смогу, не сумею спуститься обратно вниз. Как бы это ни парадоксально звучало: вверх порой легче взобраться, чем оказаться снова внизу. И пришлось Гусе бежать ко мне домой с призывами о помощи. Что было дальше, вы легко можете догадаться.

Так мой опыт стал еще богаче и немножко железобетоннее. Принятие самостоятельных, но неодобренных взрослыми решений было подписано словом «табу».

1 июня 1994 год

Сегодня особенный день. День в детском саду. Я не очень люблю данное заведение, потому что днем без нашего, детского разрешения нас укладывают на боковую. Это взрослому человеку, да и то не каждому, пара часов среди дня просто необходима на передых и переосмысливание своих действий, планов, поведение и на многое другое. Нам это совершенно не нужно. Особенно в 5 лет. Мне бы лучше посмотреть мультфильм, сказку послушать. Ну это как вариант. Но не в идеале. В идеале – актив. Так, я отвлеклась.

Сегодня воспитатель целый день была занята. И с нами не особенно вступала в контакт. Мы все пытались понять, что же она такое творит, создает. Какую – то игрушку мастерит, что ли…

До обеда это было тайной. Я в этот день дежурила по кухне. Хлеб детям раздавала. Когда же я на законных основаниях (право дежурного) положила себе корочку, ко мне пришло осознание того, что никто не может исполнить моих желаний так, как этого хочу я. Ведь еще ни разу, когда дежурной была не я, я не получала корочку. Все клали их исключительно себе. Себе, понимаете? Это прозрение было очень важным, я бы даже сказала, одним из первых открытий для себя.

Но когда после дневного сна я получила в руки ту самую загадочную поделку, которую мастерила воспитатель Елена Ивановна к моему Дню рождения (я последний раз была в детском саду перед моим Днем рождения), я пришла в такой неописуемый восторг, который мне каким – то мистическим образом подсказал, что на свете есть люди, которые помнят о твоем Дне рождения также, как и ты сам.