Kitobni o'qish: «Разбудившая небеса»

Таловерова Виктория, г.Ростов-на-Дону, Россия.

Разбудившая небеса

Часть первая

─ Да сколько же ты ещё будешь мучить меня? Или забери уже к себе, или дай спокойно жить!!! Нет больше сил так мучиться! Господи, да услышь же ты меня!!! – собрав последние силы, женщина, с трудом подняв тяжёлую табуретку, и вложив в неё всю свою боль и бессилие, швырнула её в угол комнаты. Табуретка замерла. Обессиленная, Ника доползла до кровати, и забылась глубоким сном…

В такие минуты отчаяния даже господь слышит наши молитвы. Сколько раз она потом будет возвращаться к этому моменту своей жизни. Сколько раз потом будет прокручивать, как кадры из киноленты каждое своё слово и действие…. Ведь с того самого момента, мир её перевернулся на до и после.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Вероника распахнула свои маленькие глазки и с удивлением посмотрела вокруг. Кто прервал её плач? Маленький братишка сидел подле своей матери.

– Не плачь, маленькая. Если бы у меня были сиси, я бы давно покормил тебя! ─ Мать удивлённо улыбнулась и прижала девочку к груди. Жадно впившись в сосок, малышка сладко причмокивая, замолчала.

– Иди спать, мой хороший, сейчас она заснёт, ─ женщина ласково погладила сынишку по взъерошенным волосам.

– Хорошо, мама, как скажешь, ─ и малыш послушно зашлёпал босыми ногами к своей кроватке. Как же он мечтал о сестрёнке. Сколько раз, прибегая с прогулки, причитал:

─ Ну почему у всех детей во дворе есть или брат, или сестра, а у меня нет? Мама, подарите мне тоже сестричку, чтобы я мог о ней заботиться! – голосок так молил, так трогательно просил, что родители решили исполнить его желание. Это было самое прекрасное время в его жизни. И коляску вместе выбирали, и даже имя дали по просьбе сынишки. Вероника.

Девочка родилась в зимнюю стужу, перед новогодними праздниками. Счастью Арсения не было предела. Он всё ходил возле кроватки, разглядывая нового человечка. А она смотрела на него своим широко распахнутыми глазками и не понимала, кто же этот маленький мальчик и почему он так долго и пристально смотрит на неё. Так и сложился с детства между ними контакт самой светлой и манкой безусловной любви.

Шли годы, девочка подрастала, в тоже время подрастал и её брат, и только отношения между ними оставались всё те же: тёплые и нежные, как в тот день, когда Вероника впервые, на руках отца, перешагнула порог их дома.

Двор, в котором росли дети, напоминал отдельное государство, состоящее из нескольких двухэтажных домов и старых сараев, где можно было очень удачно спрятаться, когда играли в прятки. Да и детей собиралось немало, выходили во двор сразу после завтрака и проводили там целый день, с короткими перерывами на обед и ужин. Почему – то этот двор любили дети ближайших домов, так что их родители находили своих отпрысков именно здесь. Летом катались на велосипедах и роликах, играли в казаки – разбойники, прыгали на скакалках, а зимой брат из шланга заливал каток, и вся округа приходила кататься на коньках. Когда мальчишки играли в хоккей, Вероника мужественно стояла на воротах. А санки? Это же целый мир! Уходили на горки кататься с утра, а возвращались затемно – голодные, замёрзшие, но такие счастливые. Каждый год, летом, мама возила детей к своей сестре в деревню. Это было такое замечательное время! У тётки были свои семеро детей и ещё двое для неё уже особой роли не играли, хоть и похоронила она своего мужа, трагически погибшего. А детям было раздолье. У всех с утра были свои обязанности. И как-то все они так легко и дружно делались, что даже и не воспринимались, как обязанности. Одни в доме порядок наводили, другие в огороде тяпали, третьи по хозяйству управлялись, потому, как большое хозяйство было. И корова, и свиньи, и птица. Веронике больше всего нравилось малину собирать, да фрукты на деревьях обрывать. Наберёт до обеда бидончик полный, а потом всей ватагой на речку бегут.

Ахтуба была рекой капризной, широкой, с быстрым течением. Левый берег пологий, а правый высокий, с обрывами. Вдоль обрыва стояли стеной высокие ели, и красота была такая неописуемая, что у Вероники порой дух захватывало. Так любила она это место, эту реку, с её быстрым течением и опасными водоворотами. Бывало, поплывут с сестрой на другую сторону, и кажется, что и не доберутся до берега.

Однажды, переплыв реку, девочка, выбравшись на берег и восстанавливая дыхание, услышала еле слышный голос сестры:

─ Ника, помоги! Не доплыву!

─ Да ладно, Ольга, что ты выдумываешь? – Вероника сначала не восприняла просьбу всерьёз. Но взглянув в глаза сестры, поняла – она не шутит. В них читался такой ужас и страх, что девочка и сама испугалась. Оглядевшись, она увидела на берегу старую шину от грузовика, и недолго думая кинулась с обрыва, по щебню вниз, стёсывая кожу с ноги на ходу. Схватив колесо, размахнувшись, насколько хватило детских сил, бросила его в воду. Ольга, обезумев от страха, схватилась за него двумя руками, и всё оставшееся время медленно гребла ногами к берегу. Выйдя из воды, на дрожащих ногах, упала тут же и замерла.

Сколько времени прошло, они не считали, да только казалось, что пролетела вечность…

Отдышавшись, сестра сказала:

─ Думала, не доплыву, силы совсем покинули меня!

Вероника смотрела на свою ногу, содранную до крови, и пыталась успокоить сестру:

─ Я думала, ты решила так пошутить со мной. Ну да ладно, давай только родителям не рассказывать, а то не пустят больше нас купаться!

И они надолго замолчали, каждая думая о своём. Ольга думала о том, как же близко она была от смерти и как непредсказуема жизнь. А Вероника думала о том, что вода, которую она так любила, может быть такой опасной. Если раньше она могла нырять в любом месте, с тарзанки, не задумываясь о последствиях, а водовороты воспринимала как вызов, и подныривала на самое дно, проверяя себя на стойкость, то теперь вся эта игра не казалась ей таким уж забавным развлечением. А давала какой-то новый повод на раздумья…

ГЛАВА ВТОРАЯ

Вспоминая те далёкие события, у Вероники всегда начинало щемить в груди от неодолимой тоски по тем счастливым временам. Если бы можно было вернуться назад, в то прекрасное время…. Только и остались, что воспоминания, да друзья на всю жизнь, правда не все…

Была у матери подруга, ещё со студенческих лет, дружили сначала по институту, а потом это стали скорее даже родственные отношения. Вместе устроились на одно предприятие, все праздники вместе, вкусы сходились во всём донельзя, а потом ещё и дети одногодки появились. Потому Жанна была у Вероники подруга номер один. Сначала музыкалка, потом в художке картины ваяли. Ещё была у них фотостудия. Арсений из кладовки сделал. Маленькая, но уютная. Там они свои первые фотоработы и творили.

Когда собирались у тёти Аллы отметить яркое событие, она зажигала свечи, садилась за фортепьяно, и комната наполнялась звуками фантастической музыки, которая пробирала до мурашек. И вообще у этой женщины была огромная масса талантов, потому Веронике было с ней жуть как интересно общаться. С восхищением дети наблюдали, как из-под её руки появлялись то тряпичные зверюшки разные, то лаковые поделки, из обычных коряг, собранных вместе на берегу реки.

А как она писала стихи? Этот стук печатной машинки всегда вызывал у Вероники ощущение какого – то волшебства. Да и стихи были настолько красивые, что и до сих пор где – то на книжных полках хранились её сборники. Ещё большой гордостью были у тёти Аллы её фотоработы, которые она выставляла на выставки. Душевные получались снимки. То божью коровку на зелёном листе подметит, то сугробы на лапах ели. Внутреннее, необъяснимое чутьё у неё было, подсказывающее хороший снимок получится или нет.

Как-то, под Новый год, решили спектакль детский поставить. Костюмы конечно взрослые шили, а вот короны каждый ребёнок себе сам мастерил. Из картона. Перед представлением, кто – то из детей нечаянно порвал корону Веронике, и та, вся в слезах, за несколько минут до выступления нарисовала новую. А после спектакля ей вручили подарок с надписью за лучшую мужскую роль, ведь играла она короля. Это конечно сгладило неприятный осадок в душе девочки, но в памяти осталось на всю жизнь. А театр она полюбила всей душой. Как не полюбить чудесное место, где сказка становится реальностью?

Как – то раз, на одном из дней рождений детей, отец торжественно повесил в коридоре кольца на турник, привезённых из командировки. С этого дня в доме стало собираться ещё больше ребят. Все находили себе занятия по интересам. Мальчишки конечно больше любили размахивать большими, боксёрскими перчатками и бить ими по такой же большой, кожаной груше, а девчонки любили висеть на кольцах, выделывая различные пируэты. Завершением таких посиделок всегда было чаепитие, с раскалённым самоваром и только что испечёнными, румяными оладушками.

Двор был дружный, он жил, как большой единый организм, был мерилом отношений и грибницей дружб, как позже выяснилось – самых крепких дружеских отношений на всю жизнь.

Так появились у Вероники ещё две подруги. Вместе в садик ходили, вместе в школу – в один класс. Родители работали на одном заводе, потому, когда приходило лето, ехали на выходных, одной большой семьёй на заводскую базу отдыха. Тут тебе и вода, и теплоход, и сцена для концертов, и вечерний костёр на берегу реки.

Девочки так подружились, что почти всё своё свободное время проводили вместе.

Однажды, в один из летних, жарких дней, подругам пришла в голову идея на костре напечь картошки за сараями. Взяли из дома спички, картошку, и развели костёр, затрещали сухие ветки. Искры, как проворные, маленькие светлячки, взлетали ввысь и гасли. Огонь завораживал и восхищал…

─ Пожар!!! Пожар!!! – раздался, откуда – то сверху громкий крик. Дети в ужасе замерли. Не успели они оглянуться, как прибежали взрослые с полными вёдрами воды, и уже через минуту от костра осталась только кучка обугленных веток. Кто – то принёс совок с веником, и, закидав всю золу в ведро, мать одной из девочек отнесла остатки от костра на мусорку. Строго отчитав детей, она в приказном тоне отправила всех по домам.

Через какое – то время девочка отправилась в магазин за хлебом. Выйдя из булочной, она услышала звуки пожарной сирены. Что – то предательски ёкнуло у неё в груди. Мимо промчались три пожарных машины. Пока Ника шла к дому, тревожные мысли не покидали её. И чем ближе подходила к дому, тем больше понимала, что пожарные приехали именно в её двор. Огни пламени взмывали высоко ввысь, все сараи горели. Во дворе собралась огромная толпа зевак. Перепуганная девочка прошмыгнула в свою дверь. Забежав домой, и, бросив булку хлеба на стол, она жадно прижалась к окну, откуда было хорошо видно всё происходящее во дворе.

– Как такое могло случиться? Этого не может быть! Мы же вынесли все головешки на мусор! ─ мысли, как шальные пули, крутились у неё в голове…

─ Да нет же, этот огонь не имеет к нам никакого отношения! – успокаивала она себя. Поразмыслив логически, Вероника успокоилась. И вышла на улицу.

– Вот она, вот! Она костёр разводила! Юная поджигательница! Это всё, она! – навстречу летела какая – то разъярённая тётка из соседнего дома.

– Из – за тебя все котята задохнулись! – обвинительно прозвучало в воздухе. Вероника замерла. Она вспомнила, что там, в одном из сараев, недавно кошка родила котят, и дети всей ватагой ходили её кормить. А теперь все эти дети смотрят на неё, как на преступницу. Боже, какой ужас! Вероника вся съёжилась. Откуда не возьмись, появилась мать, и, взяв дочку за руку, увела в дом. Выслушав ребёнка, женщина куда – то ушла. Не было её, казалось вечность. Вероника чувствовала себя ужасно виноватой и не находила себе места. И зачем только захотелось ей этой злосчастной картошки? Но в глубине души она понимала, что дело здесь не в картошке, а в том, что их легкомысленный поступок, с разведением костра, чреват теперь для близких какими – то огромными неприятностями…

На следующее утро, проснувшись, мать повела девочку в высокое, пугающее учреждение, где все мужчины ходили в формах с погонами и какими – то непонятными для неё значками. Родители подружек были уже там. Следователь, молодой, веснушчатый парень, с золотым вихром, увидев женщин, сказал:

─ Зря пришли, мамаши, ваши дети не при чём, можете идти домой, ─ и с задумчивым видом скрылся в кабинете. Женщины молча вышли из здания. На улице, вдохнув свежего воздуха, одна из матерей, которая помогала заливать костёр, сказала:

─ Я сразу знала, что девочки невиноваты в пожаре! Ведь не может же разгореться пламя на пустом месте!

─ Но ведь детей гораздо легче обвинить, тем более, когда случилось такое совпадение. Хорошо, что следователь попался такой смышлёный, хоть и молодой совсем, ─ мать Вероники облегчённо вздохнула.

Удивительно было то, что ни одна из женщин не ругала провинившихся. Да и ругать было не нужно. Происшедшее итак сделало своё дело. Дети были такие жалкие, лица перепуганные, а вина за проступок просто так и грызла их изнутри.

Вечером в доме появился брат отца. Он работал журналистом в местной газетёнке.

– Как ты смел здесь появиться? – порога накинулась на него мать. Она была уже в курсе о написанной им в газете заметке.

– Зачем ты обвинил детей, ведь причина пожара в другом. Идёт следствие.

– Так я же фамилию не написал, ─ опустив глаза, сказал деверь.

– Правильно! Не написал! Потому что фамилия такая же, как у тебя! Даже львы в прерии рвут за свою семью, а ты вместо того, чтобы разобраться и защитить, вылил кучу мусора на нашу семью. Уходи, и чтобы я больше тебя в нашем доме не видела! – женщина была непреклонна. Никогда ещё Вероника не видела свою мать такой разъярённой. Но в глубине души она была рада, что эта скромная, порядочная женщина в минуты опасности так яростно защищает свою провинившуюся дочь. И такое чувство благодарности наполнило её маленькую душу, что слёзы брызнули из глаз.

– Мама, мамочка, спасибо, что ты так любишь меня, ─ внутренне кричало всё её существо.

– Никогда в жизни я не буду больше разводить этот злосчастный костёр, клянусь! – и она кинулась в объятия матери.

А через два месяца взрослые узнали, что пожар сотворили намеренно, замкнув проводку, дабы получить страховку на строительство новых гаражей. Детские шалости были как нельзя, кстати, надо же было на кого – то всё это свалить. И тётка, обвинившая детей в поджоге, была главная зачинщица. Так восторжествовала справедливость…

Родителям к тому времени дали новую квартиру, и семья Вероники переехала в новый район.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Новый двор, куда переехало семейство, был огромным. Три большие пятиэтажки в виде полукруга, и замыкало пространство трёхэтажное здание школы искусств. Внутри двора была огромная детская площадка с песочницами и качелями, спортивные снаряды и небольшое волейбольное поле. Возле каждого подъезда – свежевыкрашенные разноцветные лавочки.

Время шло, и Вероника постепенно превратилась в цветущую девушку, формы тела стали округляться, и только характер оставался прежним – добрым и мягким. В доме собирались теперь уже подростки, вкусы менялись, появилось музыкальное оборудование, которое Арсений купил на свои сэкономленные сбережения от стипендии, добавив денег с летних подработок на полях, куда он с друзьями выезжал, собирая урожай овощей. Остальные деньги дали родители.

Теперь ребята могли слушать хорошую музыку, записывать наиболее понравившиеся диски мелодий. Всё их пространство заполнила музыка, от спокойной и плавной, до страстной и энергичной, в стиле тяжёлого рока. А в свободное от учёбы время Арсений учил Веронику игре на гитаре.

Потом брата забрали в армию. Были бурные проводы с многочисленными друзьями и алый, багряный рассвет, увозящий призывника в далёкую, загадочную для всех Монголию.

С этого дня для Вероники началась новая жизнь. Как будто кто – то забрал у неё ангела – хранителя, ту защиту, которая всегда была рядом и охраняла от всех бед и ненастий.

В тот злосчастный день, девушка сдавала сессию в колледже, а после экзамена, с однокурсницами отправилась на городской пляж посидеть возле воды и насладиться природой. День выдался солнечный, это было самое любимое её время года. Весна. Одуванчики облепили все окрестности, и, наслаждаясь свежим, весенним воздухом, подружки весело щебетали о своей студенческой жизни. Как любила она это место, где провела всё детство, приезжая в центр города к бабушке на выходные. С братом и соседскими мальчишками они бегали сюда окунуться в прохладу воды и надышаться свободой.

Так и сейчас, в белом блузоне с чёрной бабочкой и красной юбке с запахом, она бодро шагала вниз с горы, к берегу. Девушки уселись на зелёную, уже прогретую солнцем траву и стали молча смотреть на воду. Жаль, что купаться ещё было рано. После весеннего разлива, из маленького почти ручейка, река превратилась в наполненную, напористую речку, где по берегу стояли плакучие ивушки, опустившие в воду свои зелёные косы. Сколько раз приходила сюда Вероника и подвязывала сломанные после зимы веточки. Где – то вдалеке зашёлся соловей. Сладкой истомой наполнилось сердце девушки. И ничто бы не мешало этому уединению, если бы не группа парней, неожиданно ввалившихся на территорию пляжа. Парни были навеселе, слышался громкий смех и обрывки непристойных фраз. Девушки насторожились. Молодые люди расположились чуть поодаль, косо поглядывая в сторону соседок. Застучали стаканы, и Вероника поняла, что на той стороне поляны распивают спиртные напитки. Понеслись громкие разговоры, смех, стало ясно, о ком ведётся разговор. Один из них, что был самый шумный, нагловатой походкой стал приближаться в их сторону.

– Ну что девчонки, давайте знакомиться, ─ проговорил он, с усмешкой в голосе. – Как вас зовут? Я Витёк, ─ глаза заблестели и нагло стали рассматривать Веронику. Взгляд был настолько наглый и омерзительный, что девушке сразу захотелось уйти.

– Мы уже собирались уходить, вежливо сказала одна из девчонок. И они встали, расстроенные столь внезапному вмешательству навязчивого парня. «Да ладно, куда это вы собрались? Посидите с нами, время ещё детское» ─ удивлённо сказал он. Но девушки уже обулись и собрались уходить.

– Жаль, можно было бы прекрасно провести время, ─ в глазах его читалось недовольство.

– Всего доброго, молодые люди, нам действительно уже пора, ─ девушки заспешили в сторону выхода.

Что произошло позже, Вероника вспоминала с трудом, да и вспоминать не хотелось, потому как, хотелось не вспоминать, а забыть.

Очнулась она на траве, рядом женская прокладка ярким пятном, и чьи-то руки, маячившие перед лицом.

– Тише, тише, сейчас шампанское будем пить, а будешь кричать, я порву всю твою одежду. Как ты домой пойдёшь? Ты меня поняла?

Как в тумане, девушка лежала на траве и не могла понять, что же, в конце концов, произошло? Последнее, что она вспомнила, это то, что пошла в камыши по нужде. И всё…. Потом глухой удар, в глазах всё поплыло и темнота…. Парень, которого как она помнила, звали Виктор, встал и протянул ей руку. Девушка поднялась. Голова раскалывалась, и казалось, тысячи молотков стучат одновременно, где – то над головой. Она дотронулась до волос. Жгучая боль охватила всё её тело. На макушке нащупала огромную шишку, а по влажным волосам поняла, что это кровь. Её кровь. Пальцы пылали ярким огнём.