Kitobni o'qish: «Рыжее (не)счастье Темного»
Глава 1
Легкой поступью я шла по снегу, который поскрипывал под пушистыми лапками. Передвигаться по городу в ночное время в человеческом обличии было слишком опасно. Несколько пар глаз неустанно патрулировали город от заката до рассвета.
Я свернула в узкий проулок, по обе стороны которого тянулись двухэтажные каменные домики с красными черепичными крышами. Сейчас они были скрыты от глаз под белым покрывалом. Я успела узнать этот город настолько хорошо, что могла бы пересечь его с закрытыми глазами. Аккуратно подстриженные кусты роз замерли под снежными шапками. Сморщенные бутоны готовы были рассыпаться от малейшего прикосновения рук. Холодный ветер бродил по пустынным улицам, осматривая свои новые владения.
Убедившись, что поблизости никого нет, я шмыгнула в лаз, заблаговременный вырытый под высоким каменным забором. Стряхнув с рыжего меха снег, я направилась вдоль него.
Раньше в городе никогда не было зимы. Вечнозеленые деревья украшали улицы изумрудными шапками, а дорожки были начищены до блеска. Теперь город будто бы впал в спячку. Холод парализовал жизнь, которая кипела здесь раньше. Будь прокляты эти Темные, которые установили здесь свои порядки.
Теперь оставаться незамеченной было куда сложнее. Приходилось петлять по городу, чтобы дорожка моих следов не вывела охотников прямиком ко мне.
Сделав несколько кругов вокруг дома, я остановилась у высокой стены без окон, до верха увитой плющом. Некогда сочная листва потемнела и покрылась инеем. Отныне город потерял свой прежний вид.
Черная тень, распластавшись на снегу под покачивающимся от ветра одиноким фонарем, вытянулась и приобрела новые очертания. Я тряхнула рыжей копной длинных волос и, скрутив их в тугой узел, спрятала под капюшоном. На лицо я натянула широкую черную повязку с прорезями для глаз, которая оставляла открытыми лишь зеленые зрачки, кончик носа и рот. В моем случае конспирация – это вынужденная мера.
Отворив дверь, я вошла внутрь. В нос тут же ударил запах свежеиспеченной выпечки, ванили и корицы. Стуча каблуками по дощатому полу, я приблизилась к высокой стойке, за которой суетился тучный мужчина средних лет в белом накрахмаленном фартуке. Заслышав шаги, он обернулся, и его густые усы с проседью подпрыгнули вверх в такт уголкам губ.
– Я уж было думал, вы не придете, – сказал он, вытерев о чистый передник пухлые руки. – Вам чай цитрусовый или пряный? – дружелюбно поинтересовался хозяин, потянувшись за пузатым чайником. – Булочки с корицей просто чудо, – не унимался он все это время, продолжая натянуто мне улыбаться.
– Цена? – прервала я его, не оценив дружественного жеста. Я как никто другой знала, что скрывается за улыбками горожан.
– Чая или булочек? – улыбка сползла с лица мужчины.
– Цена вопроса, который вы хотели со мной обсудить, – сказав, запрыгнула на высокий стул и демонстративно закинула ногу на ногу.
– Ах, вы об этом, – спохватился хозяин маленькой пекарни и отодвинув противень с дымящейся выпечкой чуть подался вперед, будто бы боялся, что кто-то кроме меня его услышит. Впрочем, его страх был оправдан. – Тысяча золотых, – добавил, понизив голос.
Я присвистнула от удивления:
– И откуда у пекаря такие деньжищи?
– Так накопил, – развел руками мужчина.
Я усмехнулась. Знаю, как копят местные торгаши, обманывая покупателей.
– Что же это за дело такое, за которое ты готов отдать целое состояние? – поинтересовалась я, взяв одну из ароматных булочек и вонзив в нее острые зубки. Выпечка была гораздо вкуснее вчерашнего сухого хлеба, который Бо купила в придорожной лавке. – Тысяча золотых, – покачала я головой, слизнув с пальцев остатки сахарной пудры.
– Девятьсот девяносто девять, – нахмурился хозяин, убрав со стойки булочки под прилавок. От его гостеприимства не осталось и следа. – Мне нужен яд.
От неожиданности я даже поперхнулась. Нет, одно дело сжечь лавку конкурентов или подсыпать сушеных мух в кадку с тестом, но убивать тех, кто тебе не угоден. Уж извините, я на это даже за такие деньжищи не подпишусь.
– Да такой, чтобы любого Темного с ног свалил, – добавил мужчина, чем вызвал у меня очередной приступ кашля. Час от часу не легче.
– И зачем он тебе сдался? – спросила я, постукивая сжатым кулаком по грудной клетке, пытаясь выбить остатки крошек, которые доставляли мне дискомфорт.
– Не твое дело, – огрызнулся хозяин пекарни. – Достанешь или нет? – он демонстративно положил на стойку внушительных размеров мешочек с монетами, которые позвякивали внутри в такт движениям его пальцев. – Здесь половина. Остальное получишь после.
Я нахмурилась. Зря я вообще отправилась в центр города. Сидела бы себе на окраине под крылом Господина да устраивала мелкие пакости тем, кто неугоден его клиентам. Подумаешь, получала бы в несколько десятков раз меньше, зато совесть была бы чиста.
– Ну? – терпение мужчины уже было на исходе. Он собирался было спрятать обратно мешочек с золотыми, но я ловко выхватила его из рук пекаря.
– Какой яд тебе нужен?
Хозяин удовлетворенно хмыкнул:
– Белый.
Я закусила губу. Белый яд считается одним из самых сильных. Поговаривают он способен умертвить даже Темного. Вот только проверить это еще никто не рискнул.
– Но в наших краях не водятся Белые Омы, – пробормотала я, все больше сожалея о своем визите в этот дом.
– Отчего же, – лицо хозяина разрезала пополам хитрая усмешка. – Во дворце есть лаборатория, в которой полно разной живности. Король думал, что сможет создать эликсир вечной молодости, а оно вон как вышло, – рассмеялся мужчина и его усы заходили ходуном на круглом лице, – погиб от рук тех, кому смерть не страшна.
Я сверкнула глазами, заставив пекаря замолчать. Даже после смерти всей королевской семьи люди стараются избегать этой темы. В их сердцах все еще теплится надежда, ведь тело принцессы Астрид так и не было найдено.
– Я достану яд до восхода солнца, – бросила я, направляясь к выходу.
У двери я замешкалась. Открыв мешочек, доверху наполненный монетами, я достала одну из них и, покрутив между пальцами, бросила на стойку. Золотой звякнул и замер на деревянной поверхности.
– За стряпню, – сказала я и вышла на улицу, где резкий порыв ветра тут же заставил меня поежиться от холода.
Снег хлопьями падал с черного беззвездного неба. Проделки темных. Наверняка они решили похоронить нас под сугробами.
Дорога до дворца занимала не больше суток. В зверином обличье я преодолела это расстояние в пять раз быстрее. Спасибо Локи за чудодейственное снадобье, энергии от которого было хоть отбавляй. Юркнув под одну из скамеек у высокой стены, я притаилась. У ворот расположился пустующий постамент. Как только темные захватили город, статуя покойного короля была безжалостно уничтожена. В скором времени ее место займет каменное изваяние Хана – бога тьмы.
Снежинка упала мне на нос, заставив тряхнуть мохнатой голой. Тишина ночного города настораживала. Казалось вот-вот послышаться уверенные шаги, под которыми захрустит свежевыпавший снег. Но нет. Кроме меня у забора никого не было.
Я в два счета преодолела расстояние до ворот. Как и прежде чуть поодаль в стене зияло отверстие размером с небольшой арбуз. Этого было достаточно, чтобы пробраться на территорию дворца. Отныне здесь все выглядело опустевшим. Если кто-то и смог уцелеть, то он спешно покинул дворец, оставляя его Темным.
Лаборатория находилась в подвале. Я это знала не понаслышке. Однажды мне уже посчастливилось там побывать. Ядовитые змеи, пауки, чьи сети пропитаны смертельно-опасным ядом, ящеры, чья кожа применяется для приготовления различных зелий и настоек. В общем, посмотреть действительно есть на что. Этакий набор самого изощренного убийцы.
Навострив рыжие ушки, я спускалась все ниже и ниже. Каменные ступени местами были разрушены. Можно было бы подумать, что это результат боевой магии, но нет. Дворец был отдан в лапы темных без боя. Кстати о птичках. Интересно, почему за все это время мне не повстречался ни один из прислужников Хана? Этому следовало бы радоваться, но меня наоборот данный факт настораживал. Темные не настолько глупы, чтобы не выставить охрану по периметру. Что-то здесь не чисто.
Приняв привычное человеческое обличье, я толкнула невысокую дверь, которая, к счастью, оказалась не заперта. Сделав шаг внутрь, я замерла. С моего последнего визита сюда многое изменилось.
– Нет, – простонала я, – только не это.
Небольшое помещение освещали лишь огарки свечей, заговоренные полыхать целую вечность. Кстати удобная штука. Этакий аналог керосиновых фонарей, не требующий дозаправки. Такое могли себе позволить в прежние времена лишь жители дворца, высокопоставленные лица города и маги, коих было не так уж и много.
Окинув взглядом комнату еще раз, я едва ли сдержала свое разочарование. Повсюду царил хаос. Пробирки, изогнутые стеклянные трубки, замысловатые баночки – все превратилось в груду осколков. Все зелья и ингредиенты, что использовались для их приготовления, были безжалостно вылиты на каменный пол и разбросаны по всему помещению.
Я осторожно перешагнула через пузырящуюся зеленую лужицу. Под плоской подошвой высоких сапог затрещало стекло, превращаясь под моим весом в мелкую крошку.
– Слава Пресветлому Йону, – прошептала я, склоняясь над прозрачным кубом, где, свернувшись кольцами, лежала Белая Ома. Темным хватило здравого смысла не трогать рептилий и насекомых. Страшно представить, что могло бы произойти, окажись они все на воле.
Вот только как заставить эту чешуйчатую поделиться парой-тройкой капель яда? Если ее острые зубки сомкнутся на моем запястье, меня ждёт мучительная смерть. Озноб сменят судороги, а на смену им придет нестерпимая боль, вызванная многочисленными внутренними кровотечениями.
Я тряхнула головой, прогоняя дурные мысли. Отступать некуда. Если не выполню поручение, то с репутацией лучшей тени в городе могу смело распрощаться. А без работы я долго не протяну.
Не снимая кожаных перчаток, я откупорила небольшой террариум. Среди груды стекла отыскалась целая и невредимая емкость, куда я смогу следить яд. Закусив губу, я дрожащими от волнения пальцами ухватила змею ближе к вытянутой голове. Даже сквозь ткань я ощущала смертоносный холод, исходящий от рептилии.
– Ну же, всего пару капель, – прошептала я, поднося поближе пустую склянку. Змея зашипела, продемонстрировав мне тонкий язычок, с раздвоенным кончиком. Я вздрогнула, прогоняя видения из прошлого. Видимо делиться она была не намерена. – Чтобы тебя Претемный Хан побрал, – выругалась я, не в силах совладать со змейкой.
– Чтобы сцедить яд достаточно надавить на голову змеи… Чуть ниже пасти… – раздался за спиной бархатистый мужской голос.
Мне показалось, что мое сердце пропустило несколько ударов. Пресветлый Йон, куда я вляпалась? Размышляя о том, как спасти свою рыжую шкурку, я совсем позабыла о Белой Оме. Лишь в тот момент, когда ее пасть раскрылась максимально широко и уже готова была обхватить мое обнаженное запястье, я поняла, какую глупость совершила. Вот так и сгину в подвалах дворца за пятьсот золотых.
Я зажмурилась, ожидая, что вот-вот острые словно лезвие зубы вонзятся в мою плоть.
Раз…
Два…
Три…
Неужели уже все закончилось?
Приоткрыла один глаз, чтобы убедиться в этом.
Нет. Мои похолодевшие от ужаса пальцы все еще сжимают змею. Вот только она больше не стремиться впрыснуть в меня смертельную порцию яда. Аккуратными кольцами Ома обхватывает мою руку.
Одно…
Второе…
Третье…
Ее взор затуманен, словно она смотрит на меня сквозь пелену. Мне больше ничего не угрожает.
– Пришло время познакомиться, – вернул мне способность мыслить все тот же низкий голос.
К горлу подступил ком. Нервно сглотнув, я медленно повернулась к моему спасителю. Он стоял у дверного проема, преградив мне все пути к отступлению. Черты лица незнакомца показались мне до боли знакомыми. Высокий, темноволосый, с холодным взглядом угольно-черных глаз, острым, словно лезвие бритвы. Слава Йону, я сбросила лисью личину, прежде чем войти в лабораторию, иначе бы мне не поздоровилось. Впрочем, куда уже хуже.
– Меня зовут Лисса, – сдалась я, отведя взор. Пристальный взгляд мужчины словно заставил меня уменьшиться вдвое. Сейчас я как никогда чувствовала себя уязвимой.
– Лис-са, – протянул он, смакуя каждый слог. – Тебе оно не подходит.
Да он сама тактичность!
– Зачем ты пришла, Лис-са? – задал очередной вопрос мужчина.
Вот и что я должна ответить? Пришла заполучить убойную порцию Белого Яда, которой будет достаточно, чтобы отправить на тот свет Темного. Боюсь, такая откровенность будет губительна для меня. Пресветлый Йон, да что же он так смотрит на меня?
Я спешно взглянула сначала в одну сторону затем в другую. Темное помещение, где нет ни окон, ни дверей, за исключением той, которую мне преградил широкоплечий незнакомец. Спрятаться тоже негде. Разве что под длинным столом, который делил комнату на две равные части. Мужчине хватит и пары секунд, чтобы вытащить меня оттуда.
– Хочешь сбежать? – усмехнулся Темный, обнажая белые зубы. В том, что это был один из них, я не сомневалась.
Какая проницательность!
– Я бы на твоем месте перед этим вернул змею в террариум, – добавил мужчина, продолжая буравить меня взглядом.
К Белой Оме постепенно возвращалось былое благоразумие. Чары слабели. Не дожидаясь того, когда они окончательно развеются, я вернула змею в стеклянный куб. Хан с ним с этим ядом. До рассвета еще есть время, что-нибудь придумаю.
Наблюдая за моими несложными манипуляциями, Темный сделал шаг в сторону, освобождая мне пути к отступлению. Я удивленно вскинула бровь. Он что, просто даст мне уйти?
– Иди. Пока не закончилась вечерняя служба, ты можешь оставаться незамеченной, – вкрадчиво произнес он.
Я округлила и без того большие глаза:
– Вот так просто? – недоверие сквозило в каждом моем слове.
– Нет, – произнес с усмешкой Темный.
Сердце гулко застучало. Вот и пришел час расплаты за проникновение на территорию прислужников Хана. И чем я думала, когда бралась за это задание?
– Я найду тебя, когда понадобишься мне, – сказал мужчина, потеряв ко мне всякий интерес. – А сейчас убирайся прочь, – сказал тоном, не терпящим возражений, – Лис-са, – добавил уже мягче, снова пытаясь распробовать мое имя на вкус.
Мне дважды повторять не пришлось. Я стремглав бросилась к выходу. Хан его знает, что на уме у этого Темного и какие виды он имеет на меня – простую тень. Хотя не такую уж и простую… Впрочем, ему об этом вряд ли известно.
– Постой, – окликнул меня мужчина. – Ты, кажется за этим приходила? – в его сильной руке показался небольшой пузырек с молочно-белой жидкостью.
– Белый Яд, – прошептала я. – Ты всегда его с собой носишь? – не удержалась от усмешки, но вовремя спохватилась.
Темный пожал плечами. Кажется, моей иронии он не заметил. Слава Пресветлому Йону! И когда я уже только научусь держать язык за зубами?
– Тебе сегодня он явно нужнее, – ответил он, вложив в мою ладонь миниатюрный флакончик с черной пробковой крышкой, украшенной фигурой летучей мыши с разинутым клыкастым ртом и распахнутыми крыльями – Баду. Это спутница Хана, погрузившая мир во тьму и хаос несколько тысячелетий назад.
Я не стала отказываться от столь щедрого подарка. Рука Темного задержалась на моей ладони чуть дольше, чем следовало, а тяжелый взгляд будто бы пригвоздил к месту. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение.
– Спасибо, – поблагодарила я незнакомца, высвобождая руку и отступая в темноту узкого коридора.
Ответа не последовало, но я всем своим нутром чувствовала на спине изучающий холодный взгляд Темного, пока не выбралась наружу.
Глава 2
Год назад
– Принцесса Астрид, пора завтракать, – голос камеристки разрезал утреннюю тишину.
Я бросила недовольный взгляд на тучную женщину, неловко переминающуюся с ноги на ногу. Она замерла у искрящегося в солнечных лучах фонтана, не решаясь подойти ближе.
– Я не хочу, – ответила, метнув раздраженный взгляд в Урсулу. – Сколько можно контролировать каждый мой шаг? Я уже давно не ребенок.
– Но вам всего семнадцать, принцесса, – ответила камеристка, решившись приблизиться ко мне. Уже через пару секунд она об этом пожалела. Ириска оскалилась, заставляя женщину снова отступить.
– Принцесса, – горькая усмешка коснулась губ. – Я пленница этого места, Урсула. За эти семнадцать лет я ни разу не вышла за ворота дворца.
– Это для вашего же блага, Ваше Высочество. За воротами вас может подстерегать опасность. Как только вам исполнится восемнадцать, королева непременно представит вас горожанам.
– Претемный Хан бы побрал эти правила, которые делают меня невольницей, – проворчала я, поднимаясь с ровно подстриженной зеленой лужайки.
Ириска потянулась, вытянув попеременно сначала передние, а затем и задние лапы. Тряхнула рыжей головой и лениво засеменила в сторону дворца.
– Да простит вас Пресветлый Йон, – прошептала Урсула и чуть громче добавила. – Принцесса не должна так выражаться.
Услышав критику в адрес хозяйки, Ириска обернулась и вновь продемонстрировала камеристке мелкие острые зубки.
– Эта лисица меня с ума сводит, – простонала она, подобрав длинные юбки, и держась на безопасном расстоянии от животного, направилась следом за нами.
Дворец утопал в зелени. Его стены цвета слоновой кости были увиты плющом. По обе стороны от широкого мраморного крыльца благоухали яблони, осыпая все вокруг мелкими белоснежными лепестками.
Я с жадностью вдохнула сладкий аромат, предвкушая, как попробую на вкус первый плод. Эта почетная миссия всегда возлагалась на мои плечи, чему я была несказанно рада.
Остановившись у приоткрытой двери, внушительных размеров, камеристка взглянула на меня. Она мешкала, то и дело, покусывая пухлую губу. Я устремила на нее вопросительный взгляд.
– Ваше Высочество, – взгляд опустился ниже, и Ириска недовольно фыркнула, – матушка изволила распорядиться, чтобы к завтраку вы пожаловали без… – она тщательно пыталась подобрать слова, чтобы не обидеть меня – … лисицы.
– Вот еще. Она не вправе разлучать нас, Урсула, – негодование охватило меня.
Матушка всегда не жаловала Ириску. Она нелестно отзывалась о ней, надеясь, что однажды связь удастся разорвать. Вот только это невозможно. С того самого дня, когда я подобрала ее лисенком в саду, мы едины.
… Мне было восемь. Вечерняя прохлада опустилась на землю, принося с собой чувство покоя и умиротворения. Я спрыгнула с крыльца, едва не упав на дорожку, посыпанную гравием.
– Будьте осторожны, Ваше Высочество, – наставляла Урсула, едва поспевая за мной. Даже тогда, девять лет назад, она была женщиной с формами, и угнаться за озорной девчонкой ей было не под силу.
Между фруктовых деревьев тени сгущались. С приходом сумерек я страшилась этого места, но не сегодня.
Всхлип…
Писк…
Снова всхлип…
– Кто здесь? – мой голос утонул среди обильной зелени и изумрудной листвы.
В полумраке что-то шевельнулось.
Шаг вперед…
Еще один…
Маленький мохнатый сгусток замер под кустом, щедро усыпанным цветами. Через секунду в темноте вспыхнули два огонька. Словно завороженная я следила за ними, не в силах отвести взгляд. Две маленькие искорки, в которых, как мне показалось тогда, сосредоточение всего смысла бытия.
– Пресветлый Йон, – донеслось до меня как сквозь пелену.
Я шагнула навстречу манящему блеску. Луна выплыла из-за туч, освещая рыжую шерстку и черные глазки-бусины. Протянула руку, стремительно сокращая расстояние, разделяющее нас. Лисенок подался вперед и уткнулся влажным холодным носом в мою ладонь.
Жар зародился где-то глубоко внутри. С каждым ударом сердца вместе с кровью он разносился по венам, опутывая мой организм невидимыми нитями. Что-то вспыхнуло между нами, заставляя зажмуриться. Яркий свет слепил. Температура воздуха повышалась. Нежную кожу неимоверно жгло.
– Да что же это такое, Ваше Высочество, – голос Урсулы был далеким. Он эхом звучал у меня в голове. – Помогите… Принцессе нужна помощь…
Топот шагов все ближе, а мой разум все больше напоминает податливый пластилин, из которого кто-то что-то умело лепит. Болезненная судорога в руке заставляет меня вскрикнуть. Но вместо звука из моего приоткрытого рта вырывается лишь беспомощный вздох.
– Аюннэ, – до боли родной голос словно просочился сквозь пелену, и все вокруг показалось зыбким.
Сильные руки легли мне на лицо, опуская веки. Я словно покорная кукла обмякла в руках моего спасителя, теряя последние крупицы сознания.
– Папа, – только и могла прошептать я, находясь на отрезке между двух миров…
– Ваше Высочество, – голос Урсулы был настойчив, словно она обращалась ко мне уже не в первый раз, – вас ждут.
Я тряхнула длинными рыжими волосами, прогоняя воспоминания одного из самых значимых дней моей жизни. Вернуться в реальность оказалось не просто. Мысли липкими комьями цеплялись за мой разум, не желая кануть в небытие.
Ириска чихнула, обратив на себя мое внимание. Она потянулась, остановив свой умный взгляд на мне. Я и без слов понимала, что она хочет сказать: “Иди, Астрид. Я найду, чем занять себя. В отдаленной части сада полно полевых мышей, которые не дают мне покоя”. Я улыбнулась от этих мыслей, а Ириска, словно в подтверждение им облизнулась, высунув длинный розовый язык.
– Хорошо, – сдалась я. – Позавтракаю с матушкой одна.
– Хвала Пресветлому Йону, – пропела Урсула, воздев пухлые пальцы к небу. – Идемте, Ваше Высочество. Не к чему заставлять ждать вас.
Что же, теперь понятно к чему была такая спешка. За овальным столом внушительных размеров, кроме матушки сидели еще три человека. К несчастью, я уже имела честь познакомиться с ними.
– Герцог, герцогиня, маркиз, – я учтиво кивнула каждому и сделала реверанс, – спасибо, что почтили нас своим присутствием.
Взгляд маркиза задержался на мне дольше, чем то позволяли все нормы приличия. Сальный, порочный, раздевающий. Приступ тошноты заставил меня судорожно сглотнуть и опустить взор.
– Ваша дочь, поистине не обработанный алмаз, Мадина, – герцог обратился к матушке, широко улыбнувшись. – В умелых руках она превратится в бриллиант и засияет так, что затмит своей красотой солнце.
Матушка в ответ сдержанно кивнула герцогу и указала мне изящной рукой с тонкими золотыми браслетами на свободный стул:
– Садись, Астрид.
Голос у нее твердый, решительный, не терпящий возражений.
Я опустилась на бархатное сиденье по правую руку от герцогини. Ее сын, маркиз Жан Вейт оказался напротив меня. Сегодня я как никогда жалела о том, что столешница столь узкая, что стоит этому напыщенному фазану только захотеть, как он коснется меня.
Украдкой взглянув на гостя, я тут же пожалела об этом. Он перехватил мой взгляд и его тонкие губы дрогнули в усмешке. Угловатые черты лица Жана еще больше заострились. Сейчас он был похож на хищника, вышедшего на охоту. Боюсь, в этой игре я была дичью – трофеем, который он желал заполучить.
– Принцесса Астрид, – голос герцога вырвал меня из оцепенения, – о каком животном мечтаете вы? Я слышал, что принцесса все еще не нашла свою вторую ипостась, – обратился он уже к матушке. – Это правда?
О, да. Матушка на славу постаралась скрыть ото всех существование Ириски.
… Уже пятые сутки я не вставала с постели. Жар не спадал, а тело сковала усталость.
– Позор! Возмутительно! – кричала матушка, когда отец, сидя у моей кровати, делал холодный компресс. – Лисица! Люди нас засмеют!
Я не видела ее, но слышала, как позвякивают на запястье золотые браслеты.
– Мадина, – голос отца бархатный и мягкий убаюкивал, даровал надежду на светлое будущее и скорейшее выздоровление, – это случилось. Нам ничего не изменить.
– Нет.
Всего одно слово, но оно четко давало понять, что я не оправдала надежд матери. Она никогда не смирится с тем, что произошло. Я и Ириска, навсегда останемся черным пятном на ее белой репутации.
– Тигрицы, львицы, черная пантера – выбирай любую. Да на территории замка целый зверинец! Но нет, Август, – голос сорвался, и я почувствовала, как горячие пальцы коснулись лба. Прикосновение обжигало, и я попыталась увернуться от него, – она выбрала лису. Все равно, что породниться с дворовой собакой, – услышала я на задворках комнаты, а после хлопнула дверь и меня поглотила тишина…
– Все еще впереди, герцог Вейт. Вам не хуже меня известно, что чем сильнее зверь, тем позже обретается связь с ним, – голос матушки разорвал тонкую ткань детских воспоминаний.
– Верно, – герцогиня, которого до этого времени предпочитала оставаться в тени мужа, промокнула губы салфеткой и продолжила. – Дейзи нашла меня незадолго до замужества.
Дейзи – антилопа. Грациозное животное, которое полностью характеризует герцогиню – женщину тонкой душевной организации.
– Позвольте не согласиться с вами, Ваше Величество, – голос Жана был таким же противным и скользким, как и он сам. – Я обрел своего зверя еще до совершеннолетия и вовсе не считаю ни его, ни себя слабым. Вы любите змей, Астрид? – он посмотрел на меня и будто бы невзначай продемонстрировал кончик змеиного языка.
Что же, в его силе сложно усомниться. Не многие могут частично менять личину. Показать острые когти или ядовитое жало скорпиона мало кто может, оставаясь при этом человеком.
– После завтрака Астрид с удовольствием покажет вам, нашу лабораторию, Жан, – матушка избавила меня от ответа. – Совсем недавно нам удалось заполучить Белую Ому. Думаю, вам будет интересно взглянуть на нее, маркиз.
– Верное решение, Мадина, – герцог кивнул, отпивая из кубка пурпурную жидкость. – Не зачем детям забивать свои головы серьезными вопросами. Мы и без них все уладим, – добавил он, отправляя в рот тарталетку, начиненную морепродуктами и черной икрой.
Я осторожно спускалась в подвал замка, освещая себе путь пузатым фонарем. Никогда не любила это место. Темно, сыро и страшно.
В детстве отец частенько водил меня сюда, показывал чудеса алхимии и диковинных животных. После его смерти я ни разу сюда не возвращалась. Слишком трудно здесь дышать. Воздух затхлый, спертый, а воспоминания возвращаются одно за другим, лишая способности здраво мыслить.
– Нам сюда, – указала я на небольшую деревянную дверь, уступаю дорогу маркизу. В его обществе мне здесь было еще не уютнее. – Я подожду вас здесь, – добавила, дождавшись, когда Жан войдет в тесное помещение, с полками, доверху начиненными всевозможными настойками и прозрачными ящиками со змеями, пауками и скорпионами.
– Боитесь? – усмехнулся он. – Меня или их? – спросил, поглаживая одну из рептилий.
– Те чувства, что вы будите во мне, не имеют ничего общего со страхом, – ответила я, не скрывая своего презрительного отношения к отпрыску герцога.
Ему это явно не понравилось. Плавно, без резких движений маркиз приблизился ко мне и шумно втянул воздух. Его зрачки стали вертикальными. Я больше не видела в них своего отражения.
– А зря, принцесса, – его палец прочертил невидимую линию от моего подбородка до ключицы и замер там, где начиналась ткань платья. Он словно раздумывал, нырнуть под нее или продолжить путь, не касаясь плоти. – Я опасен, – дыхание Жана участилось. – Очень опасен.
Я сделала шаг назад и спиной ощутила холод каменной стены.
Улыбка разрезала лицо маркиза на две неравные части. Сейчас я еще больше усомнилась в словах матушки о том, что под окнами Вейта каждое утра выстраивается вереница потенциальных невест, желающих подарить ему себя. Полностью, без остатка. Разве он может кого-то привлекать как мужчина? Надменный, не терпящий возражений, избалованный мальчишка. Но в то же время влиятельный, опасный, богатый.
Жан подался вперед. Мое сердце едва не выпрыгивало из груди. Страх и отвращение сковали мое юное тело. Губы юноши приоткрылись. Еще немного и он коснется ими моей щеки. Шипение, вырвавшееся наружу, вернуло мне остатки моей воли, и я оттолкнула маркиза.
Эта нелепая попытка вернуть себе свободу казалось, позабавила его. Он усмехнулся и снова подался ко мне.
– Принцесса хочет поиграть? – облизнулся, словно предвкушая вкусный, сытный ужин.
Пресветлый Йон, снова этот язык!
– Вот только играть будем по моим правилам, – я улыбнулась, заметив, как из темноты коридора появляется ярко-рыжее пятнышко, которое приближаясь, все увеличивается и увеличивается в размере.
Уже в следующее мгновение острые лисьи зубы сомкнулись на щиколотке юноши, причиняя ему неимоверную боль. Жан взвизгнул. Пронзительно, громко, по-женски.
– Хан бы тебя побрал, тупое животное, – кричал он, пытаясь заставить Ириску разжать зубы. Все его попытки были обречены на провал.
Маркиз попытался сменить личину, но ничего не вышло. Боль в ноге не давала ему сосредоточиться.
– Как вам игра, Жан Вейт? Увлекательная, не правда ли? – я рассмеялась и бросилась прочь из подземелий дворца. Ириска нагнала меня позже, когда я стремглав неслась по крутой лестнице.
– Ты поплатишься за это, Астрид, – взвизгнул маркиз и его голос эхом пронесся по длинным петляющим коридорам. – Даю тебе слово.
