Kitobni o'qish: «Лев и корабль. Цикл «Келпи»»

Часть первая. Костры мауронов

Глава первая. Родной очаг

Смерч поднимал песок и закручивал черные воронки, которые бежали вдаль по поверхности моря и вихрем неслись за горизонт. Сильный ветер хлопал ставнями опустевших изб, в которых уже давно никто не жил. Они покосились, их окна напоминали пустые глазницы черепов, что болтались на шестах у входа. Лишь в одном старом шалаше тускло мерцало багровое пламя.

Несколько минут Марвин молча смотрел на горящий огонь – это его дом. Его очаг. Почему же он так ненавидит все, что связано с этим местом?

На Пустоши смерти как всегда было ветрено. Он вспомнил о Хейди. Почему так должно было случиться? Как могла смерть этого жалкого неудачника Олинора встать между ними? Ведь все шло хорошо! Но ничего, он не был бы тем, кем является, если бы не нашел выхода, рано или поздно. Но пусть девушка успокоится, она любит его, она под властью очарования, унаследованного им от прекрасной Килломары. Хейди не сможет жить без него, она когда-нибудь простит. Время не имеет значения, ведь он бессмертен. Лучше ему перестать думать о ней и заняться тем, ради чего он появился на свет! Страсть к принцессе отвлекла его от главной задачи, может, и хорошо, что они расстались на время. Да и то, что одним Туаденелем в мире стало меньше – тоже не так уж плохо. Еще не хватало, чтобы он сожалел о смерти принца Олинора!

Марвин подошел к дому и приподнял полуистлевшую тряпку, занавешивающую вход в шалаш.

Молодая женщина, сидевшая на полу, подняла глаза. Она раскладывала какие-то руны, очевидно, пытаясь прочесть будущее, но увидев его, всплеснула руками, вскочила, отчего руны снова смешались, и бросилась к нему, замерла на секунду, пытаясь предугадать реакцию, а потом прижалась к его груди и зарыдала. Какие же у нее все-таки крепкие руки!

– Ну ладно, хватит, – сурово произнес он, отстраняя мать, – Вечно одно и то же! Все, хватит, я сказал!

Гилда торопливо и смущенно вытерла слезы. Странно, она казалась ровесницей – красивая молодая женщина, как удивительно, что она была его матерью!

– Тебя так долго не было, – с заискивающей улыбкой произнесла она, – Я пыталась разглядеть твой путь, вот, разложила руны…

– Лучше бы ты приготовила ужин.

– Да, конечно. Я пожарила кабана. Хочешь? – она засуетилась и принялась накрывать.

Марвин опустился на полуистлевший ковер, служивший им сидением, оглядел убогую обстановку шалаша: висящий в углу старый гамак, где отдыхала Гилда и небольшой сундук в углу, больше тут ничего не было. Она протянула ему ароматный вертел еще непрожаренного мяса, он с наслаждением впился в него зубами и принялся есть, а потом, вытирая рот, жестко произнес:

– Мы переезжаем отсюда. Довольно мы жили в жалком шалаше на окраине мира. Нам подобает другое жилье.

– Я привыкла здесь, – растерянно сказала она. – И куда мы должны ехать?

– В замок Килломары. Я найду тех, кто сможет навести там порядок. Это роскошный дворец, лучше, чем у Туаденелей.

Гилда с удивлением посмотрела на него, но ничего не сказала. Ее глаза светились любовью и восхищением – она преклонялась перед сыном и все никак не могла понять, как же ей удалось создать подобное совершенство! Значит, она не так уж ничтожна!

– Где ты был? – спросила она. – Налить тебе вина?

Марвин кивнул и подставил глиняную чашку со сколом, других тут не было.

– Ты лучше спроси, где я не был! Я побывал в Клурри, в Бранне. И в Медном замке. Я был даже в мире людей, представляешь!

– В мире людей? – изумилась она. – Но зачем? Это опасно для тебя! И что ты там делал?

– Долгая история. Для начала – я познакомился с папашей и видел Лориану Туаденель. А также моих братьев.

– Как они? – в голосе Гилды послышалось легкое оживление, ведь любопытство присуще всем женщинам, даже потерявшим душу.

– Отец немного постарел. Вроде бы, до моего появления они были вполне счастливы. Но теперь, все изменилось. Считай, они поплатились за твои страдания, пришло время мести!

– Что произошло?

– Они потеряли сына. Принц Олинор, старший из близнецов, погиб.

Гилда покачала головой, на миг на ее лице отразилась скорбь, она мелькнула в глубине черных глаз и тут же исчезла.

– Я ненавижу Лориану всем сердцем, но даже ей я не пожелала бы подобного. Не представляю, что было бы, если б я потеряла тебя! – она ласково погладила его по щеке, он недовольно поморщился и отстранился.

– Так как ты попал в мир людей?

Марвин помедлил.

– Я встретил принцессу Хейдимар и стал ее женихом, – ответил он. – Но она хотела найти способ избавить мир от Черного пророчества и уничтожить меня. Хейди одержима, ей не дают покоя сказания о героях прошлых лет, о том, что сделала ее мать. Принцесса мечтает победить чудовище! Она с чего-то взяла, что в мире людей я стану смертным и меня можно будет убить, а я пошел за ней.

– Но зачем тебе это понадобилось? – снова удивилась Гилда.

– Ты что, и правда так глупа? – он пожал плечами. – Потому что хотел быть с ней. Она нужна мне.

Гилда нахмурилась, а потом долго-долго смотрела на него, вглядываясь в темноту его глаз. Цвет глаз и волос – то единственное, что он унаследовал от нее, в остальном сын был точной копией Ларри.

– Ты хочешь сказать, что влюбился?! – она не верила, что подобное вообще возможно.

– Пожалуй, – безразличным тоном ответил Марвин.

– В дочь Туаденелей?!

– Ну и что? Тебе-то что за дело?

– Они наши враги…

– Наши враги умрут. Но Хейди останется со мной. Она принадлежит мне, – жестко ответил он.

– Так почему ты вернулся? Почему не остался в Медном замке?

Марвин кратко рассказал матери причину, по которой помолвка была разорвана, а невеста прогнала его.

– Пусть успокоится немного, потом я разыщу ее, где бы она ни была, – сказал он задумчиво.

Несколько секунд Гилда смотрела на языки пламени, отражавшиеся в красном рубине, мерцавшем на ее пальце. Кольцо Лорианы. Она никогда не снимала его. Килломара сказала, что с ним она и попадет в ад однажды… Наверное, гидра сама уже давно там, в то время как Гилда все еще влачит свое жалкое существование. Но у нее хотя бы есть Марвин – смысл ее жизни. Она вздохнула. Никогда сын не говорил о любви, никогда его взгляд не становился теплее, когда он смотрел на мать! Она успокаивала себя тем, что Марвин не способен на любовь в силу особенностей своей сущности, но теперь, когда он признался, что сумел привязаться к этой принцессе, Гилда почувствовала, как в сердце просыпается обида и ярость. Она постаралась взять себя в руки. В конце концов, Марвин молодой мужчина. Сегодня ему нужна эта девушка – завтра он и думать забудет о ней и захочет другую.

– Как твой отец? – спросила она.

– Ты не обманула, я, действительно, похож на него. Кажется, он поддался соблазну считать меня сыном. Остальные дети ничего не унаследовали от него.

– Потому что Лориана никогда не любила его так, как я, – резко бросила Гилда. – Он спрашивал обо мне?

– Да, спросил, как ты, вспоминала ли его…

Гилда усмехнулась, продолжая глядеть на огонь.

– Я очень любила его когда-то прежде. Теперь даже не помню, как все вышло. С тех пор, как в моей жизни появился ты, Ларри потерял для меня всякий интерес. Что с ним, где он, уже неважно. Если он выбрал Лориану – пусть так. Главное – ты со мной.

– Пожалуйста, оставь эти сантименты, ты же знаешь, я этого не люблю, – оборвал ее Марвин.

Гилда испуганно замолчала, а он поднялся, бросив взгляд на разбросанные руны.

– Что ты там видела? – спросил он, просто для того, чтобы что-то спросить.

– Ничего особенного, – ответила Гилда, собирая деревянные дощечки. – Я видела корабль, плывущий по серому морю. Желтого льва. И какие-то цветы, скорее всего, лилии. Бессвязные знаки, которые ни о чем не говорят. Наверное, я уже забыла, как обращаться с рунами. И еще – огонь. Пламя, которое поглощало тьму.

– Ты просто боишься огня, – равнодушно ответил сын. – Поэтому мы всегда сидели перед этим жалким тусклым очагом. Я пойду к морю, посмотрю на ураган.

– Я пойду с тобой, – Гилда поднялась. – Хочу оказаться в воде.

Марвин, не слушая ее, откинул полог и вышел. Он направился к берегу, наблюдая, как черные воронки кружат над поверхностью. Остановившись у полосы прибоя, он вдруг медленно развел руки в стороны, а потом приблизил друг к другу. И тот час же, две воронки стремительно побежали по волнам, а потом столкнулись, взорвавшись, и вода фонтаном хлынула в море.

Гилда тем временем опустилась на землю и поднялась синей водяной лошадкой, с оранжевыми горящими глазами. Она вскинула шею, ударила копытами и понеслась вперед, а через несколько мгновений – уже скрылась под водой, уйдя в беспокойное чернеющее море.

Марвин пожал плечами – он знал, что для любого Келпи самая большая радость, это вот так, с разбегу, броситься в море и скрыться под водой. Когда-то таким был его отец, такой была мать. Что за глупые детские забавы? Он сел на черный песок и закрыл глаза, на миг образ Хейди возник в его памяти, но он прогнал видение. Пусть пройдет время, ему нужно сосредоточиться на своей задаче, он не может потратить жизнь на мечты о принцессе Граничных земель. Она будет с ним в его новом мире, так или иначе. Вот только заставить ее полюбить себя он не сможет. Хейди должна сделать это сама, а сейчас, когда она вбила себе в голову, что он убил ее братца, не самый лучший момент. Поэтому лучше переждать, дать ей время успокоиться и все обдумать. Горе заглушило остальные эмоции, но однажды все встанет на свои места.

Черные воронки смерча продолжали кружиться над заливом Пустоши смерти. Это место не зря так названо – кроме черного песка, базальтовых скал, да бушующих волн здесь ничего нет. Уныло, мрачно и грустно. Отсюда совсем близко до края света. Согласилась бы Хейди прийти сюда, чтобы быть рядом с ним? Насколько сильна ее любовь? Выбирая между Пустошью смерти и Медным замком, вряд ли хоть кто-то предпочел бы эти жуткие шалаши, украшенные черепами! Но принцессе не придется делать выбор. Скоро он обоснуется в замке Последней черты и сумеет окружить девушку роскошью!

Тем временем Хейди проехала замок Лир, стараясь избегать улиц, где она могла бы встретиться с банкиром Доэйном, – меньше всего ей хотелось сейчас говорить о долгах короны, – и оказалась на уютной сельской дороге, дальше начинались деревни. Она ехала туда, где в крошечной деревушке, расположенной на опушке леса, был старый маленький домик.

– Мой очаг горит в другом месте, – сказала она не так давно Артему Лебедеву. Хейди имела в виду Медный замок, ведь там жили ее родители, там она родилась, выросла, училась. Там прошла большая часть ее жизни. В Медном замке был трон, на который однажды ей предстояло сесть, сокровищница, где хранились реликвии, накопленные ее предками.

Но очаг, ее настоящий очаг, был здесь, в этом маленьком доме. Здесь она провела детство, здесь стала той, кем была – девушкой-воином, мечтающей сразиться против злых сил, угрожающих Граничным землям.

В этом домике жила тетя Гелидора. Теперь она была уже совсем стара, но Хейди молила бога, чтобы та прожила еще много-много лет. Она помнила детские годы, когда тетка рассказывала ей истории о древних временах, когда пыталась объяснить, что правильно, а что нет. Она говорила о семье Стайнов, о родителях Даголлана. Его самого она почти не знала, видела всего несколько раз, когда тот был ребенком. Тогда и она сама была молодой девушкой.

Тетя Гелидора так и не вышла замуж, хотя была весьма миловидна, из-за войны в деревне не нашлось подходящего парня, а уезжать в город она не хотела. Женщина грустила, что бог не дал ей детей, но так уж вышло, что она стала приемной матерью тем, чьи родители погибли в годы сражений. Потом они выросли и покинули деревню, перебрались в замки и лишь иногда навещали ее. Женщина загрустила, почувствовав себя одинокой, а потом в ее жизнь вошла Хейдимар. Едва она увидела девочку, едва услышала слова Лорианы и узнала характерные серые глаза Стайнов, как поняла, что отныне ее мир сузился до крохотной точки – и точка эта была где-то на маленьком личике принцессы. Она провела несколько лет в Медном замке, помогая Лориане растить дочь. Тем более, что когда родились близнецы, они полностью завладели вниманием королевы.

Хейди с удивлением подумала, что никогда не обижалась на мать, которая почти не уделяла ей времени, которая, едва принцессе исполнилось три года, позволила увезти девочку из Медного замка, передав тете Гелидоре.

– Я делаю это ради твоего блага, поверь, – сказала мать тогда. – Если бы мой отец, Лев Волгин, разбогател на несколько лет раньше, я выросла бы другим человеком. Ты должна увидеть мир за пределами дворца. Гелидора любит тебя, она сможет научить тебя быть такой, как нужно.

И Хейди приняла это, хотя бесконечно тосковала по отцу и матери. Конечно, они часто навещали ее, но, в то же время, их постоянно отвлекали государственные дела и подрастающие близнецы. Уже будучи маленькой девочкой Хейди заметила всепоглощающую любовь Лорианы к Олину, которую королева пыталась, но не могла скрыть. Отец же явно отдавал предпочтение ей, Хейдимар. К тому же – у нее был второй отец, – Хейди могла видеть его в Кольце добра, пусть нечасто, – и тетя Гелидора, бесконечно любившая ее. И принцесса платила им самой преданной и искренней любовью.

Тем не менее, сейчас Хейдимар признавала, что решение, принятое королевой Лорианой, было суровым, но верным. Она выросла бы другим человеком, если бы осталась в Медном замке. Нет, ее настоящий очаг горел здесь.

Хейди остановила лошадь у невысокого забора, отворила калитку и вошла внутрь. Перед ее глазами предстал заросший огород – как часто в детстве ей приходилось помогать тете поливать растения, сажать цветы, собирать овощи и ягоды! Иногда это было почти невыполнимым, слишком трудным – ведь хотелось бегать и играть с другими детьми, упражняться с мечом. Знали ли ее тогдашние друзья, что девочка – принцесса? Вероятно, но им не было до этого никакого дела, ведь в детстве все равны. Дети выбирают лидером сильного и умного, а вовсе не тех, чьи родители богаты или знатны.

И, однако, ей приходилось поливать, копать, полоть. Тетя была строга и требовательна, а Хейди – исполнительна и ответственна.

– Если ты хочешь стать королевой, должна знать, что долг – превыше всего. И сегодня твой долг – привести в порядок эту грядку, – говорила тетка, и Хейди на веру принимала ее слова.

Она привязала лошадь у дверей дома, прошла по огороду, подумав о том, что, наверное, следует помочь тете привести его в порядок, прежде чем отправляться в Аксе. Хейди постучала, потом открыла дверь и вошла. В кухне никого не было, должно быть, Гелидора находилась в небольшой гостиной.

Хейди прошла дальше и остановилась, почувствовав, что у нее защемило сердце. В гостиной горел камин, рядом с ним в кресле-качалке сидела Гелидора Стайн в лиловом домашнем платье в цветочек и что-то вязала. Спицы быстро бегали в ее руках, а у ног разматывался клубок толстых вишневых ниток. Хейди улыбнулась – таким в детстве был ее идеальный вечер. Сидеть у камина, смотреть на тетку, которая вязала, и слушать истории о былых годах.

– Тетя Гелидора! – позвала она. Та обернулась, и Хейдимар поразилась, как же она постарела. Теперь это была не пожилая женщина, но старуха, неудивительно, ведь прошло уже столько времени! Скоро ей исполнится восемьдесят! Хотя, в Граничных землях живут долго, тетя вполне может протянуть еще двадцать-тридцать лет!

Гелидора радостно вскрикнула, выронила спицы и вскочила, девушка подбежала и обняла ее.

– Какая же ты красавица, – пробормотала старушка, целуя ее, – И опять ты в этой кольчуге! Как будто собралась воевать! Ты же девушка, женщина, принцесса!

Она укоризненно покачала головой, и Хейди рассмеялась.

– Ты никак не привыкнешь к моим странностям, – заметила она. – Как ты?

– Хорошо, только стала уставать. Огород зарастает прежде, чем я успеваю навести порядок. Хотя иногда приезжают детки, помогают мне. Но редко, теперь уже редко, Хейди. Как ты? Как отец и мать?

Хейди вздохнула: они не стали сообщать Гелидоре про Олина, опасаясь, что старушка может слишком бурно отреагировать, все-таки она уже не так сильна, как прежде. А вести сюда, видимо, не доходят.

– Мы потеряли Олина, – просто сказала она. – Его убили. Теперь я хочу найти убийцу и заставить его понести наказание. Поэтому я в кольчуге. Мама и папа не помнят себя от горя. Тео и Рослин поженились, свадьба была сюрпризом даже для родителей. Вроде бы, это все.

Гелидора побледнела и вскрикнула от ужаса, она не любила близнецов так, как принцессу, но все-таки хорошо знала Олина, и смерть юноши поразила ее.

– Святой боже, святой боже, – только и повторяла она, прижимая к губам сложенные ладони, – А как королева? Она же обожала его!

– Она пока не очень, – Хейди вздохнула. – Мы все любили его. Вот что, тетя. Я после долгой дороги. Давай-ка выпьем эльфийского чаю и успокоимся. Олин сам сказал, что теперь ему лучше. Я видела его в Кольце добра. И да, кстати, привет тебе от папы!

Эти слова вывели Гелидору из задумчивости, и она торопливо пошаркала на кухню, чтобы поставить чайник, а Хейди быстро разложила на столе чашки, тарелки и кухонные приборы.

– Что еще произошло в последнее время? – поинтересовалась тетка, когда чай был разлит. Хейди усмехнулась – тетя хоть и плохо видит, а ничего от нее не утаишь!

Она с наслаждением сделала большой глоток горячего ароматного чаю и почувствовала, как возвращаются силы. Еще бы целебную ванную из Медного замка сюда!

– Я чуть было не вышла замуж, даже успела обручиться, – ответила она. – Не волнуйся, я бы не забыла пригласить тебя на свадьбу! Но теперь – все в прошлом.

– Неужели? Ох, да будет твоя свадебная фата белее, чем воды Великого водопада! – Гелидора так разволновалась, что Хейди пожалела о своих словах, пожалуй, слишком много новостей для старушки, так недолго и убить ее!

– Почему вы расстались? – настаивала Гелидора. – И кто это был? Я помню, ты рассказывала мне про предсказание той легкомысленной фэйри… Никогда ей не верила!

– Предсказание было весьма точным, – возразила Хейди. – Его звали Марвин МакНейл. Да, тетя, не удивляйся, оказалось, что у короля был внебрачный сын.

– Сын?! У короля Лоренса? Но… Как такое возможно? – ахнула Гелидора, заморгав от неожиданности.

– А что, только маме разрешалось породниться со Стайнами? – вступилась Хейди за отца, – Так уж вышло. Мы с Марвином встретились на турнире, потом вместе оказались в мире людей. И там полюбили друг друга. Он предложил мне стать его женой. Я согласилась, мы обручились, а потом расстались. Так бывает, тетя, теперь уже неважно.

Хейди вздохнула и принялась за еду, Гелидора продолжала внимательно следить за ней.

– Ты похудела, – произнесла она, наконец, – Совсем ничего не ешь? Или от переживаний? Давай, я положу тебе еще печенья!

– Я не похудела, такая же, как была всегда, – Хейди улыбнулась, тетка всегда старалась накормить ее, считала слишком худой, хотя девушка была крупнее матери, не такой изящной, как Лориана, выше, немного шире в плечах и вообще, крепче. Очевидно, сказались постоянны тренировки.

– Это все? – спросила Гелидора. – Или есть что-то еще? Ты так и не сказала, почему вы расстались. Никогда не поверю, что он променял принцессу на другую! Конечно, в их роду все безумны, но не до такой же степени! Спорю, ты прогнала его!

– Так и есть, – Хейди вздохнула. – Ты как всегда права, тетя.

– Хейди, Хейди! Сколько раз я говорила тебе, нельзя быть такой строгой! Люди не всегда оправдывают наши ожидания, но мы должны прощать, нужно закрывать глаза на мелочи и принимать человека таким, какой он есть! Иначе ты никогда не выйдешь замуж, останешься одна, как я! Нельзя просто так взять и прогнать человека, надо учиться терпимости! Ты всегда была слишком категорична! И что же он натворил? Чем бедняга вызвал твое неудовольствие?

– Убил Олина, – невозмутимо ответила девушка.

Воцарилось молчание, было только слышно, как в огне потрескивают поленья.

– С-с-случайно? – наконец, выговорила Гелидора.

Хейди подняла на нее серые, такие же, как у тетки, глаза.

– Разумеется, нет, – холодно сообщила она. – Марвин МакНейл – внук Килломары, если тебе о чем-то говорит это имя. И он мало чем отличается от нее. Он опасен и неуязвим. И теперь моя главная задача – избавить от него наши земли.

– Как ты собираешься это сделать? – прошептала тетка, – Ты же не Лориана…

– Спасибо, мне все это говорят. – Хейди поднялась. – Пока я собираюсь остаться на пару месяцев у тебя. Привести в порядок огород, отдохнуть, окрепнуть и набраться сил перед дорогой.

– Перед дорогой куда?

– Я поеду в Аксе, далеко, в северные замки.

– Зачем?

– Мне нужно найти тех, кто сможет расшифровать древние записи. Возможно, там сказано, как убить моего врага.

Гелидора кивнула, на миг Хейди показалось, что тетка от старости уже плохо понимает слова и смысл доходит до нее медленно.

– Я пойду, лягу спать, тетя, я очень устала, если ты не против? – спросила она.

– Конечно, твоя комната всегда тебя ждет! Я специально готовила ее, на случай, если ты вдруг появишься.

Хейди улыбнулась и направилась к двери.

– Хейдимар! – голос Гелидоры остановил ее. Хейди обернулась и встретилась с ней глазами, в эту минуту девушка догадалась, что тетка отлично понимала не только слова, но и то, что остается невысказанным.

– Почему ты приехала сюда? – спросила Гелидора тихо и серьезно. – Ведь не ради того, чтобы помочь мне прополоть грядки!

– Нет, тетя, конечно, нет, – растерянно ответила она.

– Тогда почему?

Хейди помедлила, раздумывая, стоит ли говорить правду, но за долгие годы она привыкла, что у них с Гелидорой не было секретов друг от друга.

– Потому что хотела увидеть тебя, побыть с тобой.

– Но почему?

– Потому что, боюсь, я не вернусь назад.

Хейди вышла из комнаты и пошла по лестнице на второй этаж, туда, где была ее детская комната, на самом чердаке. Встреча с мауронами, человеческие жертвы, холод северных лесов, да и Марвин в качестве врага, все это слишком серьезно и не обязательно должно окончиться ее победой. Ее матери повезло, а отцу – нет. Как знать, какая участь ждет ее саму!

Девушка открыла дверь и оказалась на чердаке. Здесь по-прежнему было чисто и уютно, Гелидора не обманула, эта комната всегда была подготовлена к приезду принцессы. Хейди выглянула в маленькое окошечко, оглядев лес, сад, огород, – пейзаж, который был так знаком ей с детства. Потом опустилась на узкую жесткую кровать, на которой она спала, будучи еще ребенком. Хорошо, что она успела покормить и напоить лошадь, можно просто лечь и отдохнуть!

Хейди сняла кольчугу и сапоги, вытянулась на кровати и задумалась. Она вспоминала брата, боль была еще слишком жива в ее сердце, но после встречи с ним в Кольце добра стало легче. Она видела Олина всего несколько мгновений. Он ничего не успел ей сказать, только: «Я счастлив, правда, не грусти!» Хейди хотела спросить, кто был убийцей, но Олин исчез. Его забирал Перевозчик. Но ей не нужен ответ, она сама знает, кто.

Девушка подумала о Марвине, и мир вокруг словно потемнел – она так надеялась, что они могут быть вместе… Тонкий Джон оказался прав, ее чувства к нему сильнее, чем она предполагала, без него все вокруг потеряло смысл. Ей вспомнились дни, которые они провели в Драконьем ущелье, наверное, самые счастливые, если не считать детства. Как же он мог? Если бы они снова были вместе… Хейди прогнала эту мысль. Она – не Терри МакНейл, он был мужчиной, но она – женщина. Она вообще не МакНейл, она – Стайн, как тетя Гелидора, как ее отец, а Стайны – люди долга, и она сделает все, что от нее потребуется. Марвину не место в мире живых, он опасен и должен уйти.

Хейди вытерла предательски скатившуюся по щеке слезу и попробовала подумать о Хольдоре Доэйне. Он, по-прежнему, заключен в подземелье Медного замка, как и Тео. Хейди с улыбкой вспомнила скандал, который закатила Рослин, требуя, чтобы ее посадили к мужу. Тео невиновен, это очевидно, скоро он будет на свободе, как, вероятно, и Хольдор.

Та девушка, Шильда, она все время приходит к Доэйну, она вылечила его, спасла ему жизнь. Кажется, у нее появилась соперница! Хейди снова не смогла удержаться от грустной улыбки, вряд ли Шильду можно всерьез считать соперницей! Скорее Доэйна могла бы привлечь Аглая или мадам Афродита… Бедная девушка, как фэйри могут быть так жестоки! И эта королева Уна! Олин любил ее, а она ничего не сделала, чтобы спасти его, даже не явилась проститься с ним… Как все-таки несправедлива жизнь! Как часто мы любим тех, кто не стоит нашей любви!

Хейди закрыла глаза, но сон не шел. Она вспоминала всю свою жизнь и снова, в сотый, в тысячный раз раскаивалась, что приняла участие в турнире: если бы они с Марвином не встретились тогда, все могло бы сложиться иначе! И Олин был бы жив!

На следующий день после завтрака Хейди и правда приступила к расчистке огорода. Она надела старое платье Гелидоры, взяла в руки лопату, завязала волосы и принялась приводить в порядок заросшие грядки. К полудню в углу высилась целая куча сорняков, хотя, конечно, до идеального состояния было еще очень далеко! Хейди вытерла лоб и вздохнула, тут работы дня на три, никак не меньше!

Потом она помогла тетке с обедом, прокатилась верхом по окрестностям, с грустной нежностью оглядывая каждый уголок, – сколько воспоминаний! Они играли тут в детстве, здесь она гуляла, радовалась и грустила! Казалось, этот лес, эти поля дают ей силы, необходимые, чтобы продолжать жить дальше.

После прогулки Хейди вернулась к работе. Мерные взмахи лопатой помогали избавиться от грустных мыслей, кроме того, когда целый день работаешь в саду – к вечеру устаешь так, что у тебя уже нет сил вспоминать, сердиться, плакать и чувствовать свою вину, ты просто засыпаешь, едва твоя голова касается подушки.

На следующий день повторилась то же самое, и на другой день, и через неделю. Хейди, казалось, забыла о том, что за пределами деревни есть большой мир, о той цели, что звала отправиться в дорогу. Ей стало вдруг хорошо и спокойно, словно она спряталась от всех проблем в своей уютной маленькой гавани, как корабль, застигнутый штормом в открытом море.

Тем временем в Медном замке после отъезда Хейди произошли перемены. Первым делом из темницы были выпущены принц Тео и Хольдор Доэйн. Поговорив с Олином, Стася знала, что эти двое невиновны в его смерти, как и королева Уна. Она всегда знала, что Уна не может убить человека, тем более, Олина, но все равно считала ее косвенно виноватой в том, что произошло. Это она внесла сумятицу в размеренную жизнь молодого принца, если бы он не встретил ее, спокойно присоединился бы к друидам, как планировал, и, вероятно, до сих пор был бы жив!

Стася испытала облегчение, узнав, что Тео и Хольдор невиновны, но с другой стороны, она никогда и не верила в их способность совершить преступление. Это Ларри мечтал все свалить на молодого Доэйна, которого невзлюбил с самой первой минуты! Хотя Ларри, напротив, повторял, что лишь он один виновен в смерти сына, и Стася никак не могла заставить его взглянуть на все иначе. После встречи с Олином ей стало немного легче, боль отступила, но она знала, что жизнь уже никогда не будет прежней. Она не может остановиться сейчас, пока Граничные земли под угрозой. Они должны защититься от Марвина, должны помочь Хейди вернуться домой живой и невредимой. А дальше… Она не знает, как будет жить дальше… Все потеряло смысл, стало холодным и тусклым, как если бы из мира навсегда исчезли тепло и свет.

Хольдор Доэйн сразу же покинул Медный замок, сообщив, что возвращается к отцу и, к удивлению Стаси, Шильда последовала за ним.

– Вы всегда можете призвать меня в Медный замок, если будет необходимость, Ваше Величество, – сказала она на прощание.

– Ты не хочешь больше быть Главным лекарем? – удивилась Стася. – Ты же так мечтала об этой должности?

– Сейчас я должна быть с господином Хольдором, – ответила девушка и покраснела, – Простите, моя королева!

И Стася вдруг поняла, что не имеет права не только удерживать девушку, но даже и судить ее. Шильда так долго избегала любви, как знать, вдруг на этот раз все сложится! Хотя, без сомнения, представить ее вместе с сыном банкира, к тому же певцом и любимцем девушек, можно с трудом. Но как знать, какие она умеет произносить заговоры, что давала ему, когда лечила? В общем, девушка имеет право использовать свой шанс. В конце концов, она победила эпидемию, спасла столько людей и, пусть ненадолго, продлила жизнь ее любимому сыну.

– Удачи тебе, Шильда, – сказала Стася. – Я пошлю за тобой, если будет нужно.

Сам Доэйн без восторга воспринял известие о том, что Шильда едет с ним, но он помнил, что обещал привезти девушку к отцу и добиться для нее щедрого вознаграждения. Первое время пусть побудет с ним, поможет пережить отцовский гнев, иногда банкир бывал суров, иногда даже впадал в ярость, особенно, в отношении собственного сына, не оправдавшего отцовских надежд. Поэтому Хольдор позволил Шильде следовать за ним в замок Лир. И потом – там была ее родина, может ли он запретить ей ехать домой?

Он не подозревал, что в тех же краях была сейчас и принцесса Хейдимар: Гелидора Стайн жила в очень маленькой и удаленной деревушке, неудивительно, что он никогда не был там, хотя и вырос неподалеку.

В дороге Шильда была молчалива и не прерывала его размышлений.

– Я рада, что справедливость восторжествовала, и вы на свободе, – только и произнесла она за весь путь, и Хольдор был очень благодарен ей за умение хранить молчание. Люди, с которыми удобно молчать, всегда представляют большую ценность.

Не меньше ее радовалась и Рослин, которая всегда знала, что Тео неповинен в смерти брата. Она перебралась во дворец, начала одеваться так, как в ее представлении полагалось принцессе, мастерская мадам Афродиты только и делала, что выполняла бесконечные заказы девушки: портнихи сбились с ног, пытаясь закончить работу в срок, но не решались пожаловаться королеве. Возможно, это продолжалось бы бесконечно, если бы не вмешалась Аглая, которая будучи любительницей наряжаться, однажды поинтересовалась, почему ее платья до сих пор не готовы. И была невероятно возмущена, услышав сбивчивые объяснения мадам Афродиты.

– Вот, что, милочка! – заявила она, ворвавшись в комнату Рослин, сразу после разговора с портнихой, – Я помню еще времена, когда ты родилась, и мне неважно, принцесса ты теперь или нет, но если хочешь однажды стать королевой, учти – корона предполагает обязанности более серьезные, чем пошив одежды!

– Прости, Аглая, – Рослин виновато склонила голову, а потом взяла карлицу за руку и усадила на кровать рядом с собой, – Я не знаю, как должна себя вести сейчас, хоть и понимаю, что не права. Мне до сих пор кажется, что я похожа на девчонку из таверны, а не на принцессу.