Kitobni o'qish: «На крыльях кошмара»

Пролог

Ночь давно опустилась на лурийское Златолучье и его окрестности. Ясные северные звёзды исправно освещали торный путь под копытами крылатого коня. Но его всадник не смотрел вниз. Во время полёта он ориентировался на южные созвездия: Летящего Лебедя и Серебряную Кувшинку. Именно на этом курсе и лежал лурийский стольный град, где обосновалась династия Остроглядов, и её глава великий князь Миродан.

Гонец торопился. Он летел с северной окраины Лурьи со скверными вестями и то и дело подгонял, чудом уцелевшего, последнего пегаса. Летающий зверь был быстрее десяти обычных лошадей, но всё равно выбивался из сил, чтобы скорее оказаться под защитой Златолучья.

На чёрном фоне неба его серебристая шкурка ярко выделялась и служила хорошей мишенью. Всадник то и дело оборачивался, опасаясь погони.

– Давай, не подведи, братец! – мужчина ласково погладил крылатое животное по красивой, гордой шее и про себя вознёс молитву Благодати, чтобы его миссия увенчалась успехом. Слишком многое было поставлено на карту.

И зверь, и человек нутром чуяли приближение опасности. Кто-то рыскал по ночному небу, чтобы уничтожить последних свидетелей ужасной пляски смерти, разразившейся на Запретном кургане. И этот кто-то с каждой минутой приближался. Гораздо быстрее, чем золочёные крыши княжеских хором со всеми гридями и стрельцами, способными отбить любую атаку.

Немного справа звёзды померкли, а потом засветили вновь. Затем то же самое произошло слева. Гонец нервно извернулся в седле, ощущая, как гибельный холод подступает к самому сердцу. Мужчина вновь пришпорил коня. Тот взревел и ещё ускорился, хотя, казалось, это уже невозможно. По ночному небосводу пронеслось дикое ржание взмыленного пегаса.

Всадник пригнулся и увидел чёрный ужас со светящимися красными глазами, наплывающий на него спереди. Из горла сереброгривого зверя вырвался жалобный, даже жалкий звук. Поводья выпали из безвольных рук мужчины. Беспросветная жуть нависла над ним со всех сторон и только вниз ещё был свободен путь. И пегас нырнул в оставленную брешь, не в силах больше выносить, обрушившегося на него, кошмара…

Глава 1. Долгожданное возвращение

Трёхнедельное плавание подходило к концу, и Алея с нетерпением ждала, когда их купеческая хулка причалит в порту Илалии – Виньяэлло. С самого утра молодая женщина околачивалась на носу корабля, высматривая землю. До дома оставалось ещё пара месяцев пути отсюда, но сам факт, что она переплыла море Торговцев, и вот-вот ступит на землю другого государства, как бы подтверждал серьёзность, принятого ею, решения.

Исенбар остался позади также, как и десять лет её жизни. Алее с трудом верилось в это. Целых десять лет прожила она на чужбине! И пролетели они, как один миг. И вот ей уже двадцать пять, и больше нет той нежной наивной девушки, которую увлёк заморский принц. Теперь Алея сама стала на диву «заморской», и с трудом признавала себя в этой статной, тренированной кхари.

Постепенно на горизонте нарисовалась земля, потом стали видны корабли, строения и длинный причал, по которому мельтешили крохотные человечки. Эта картина не могла не вызвать улыбку на лице Алеи, ей не терпелось скорее продолжить путь, оставив море позади.

Вскоре круглобокая хулка вошла в залив и, лавируя, пришвартовалась.

– Вот и приплыли, – сзади подошёл Невеяр, который до этого руководил управлением судна. – Сейчас начнётся разгрузка.

– Я говорю без акцента? – спросила она у него, внезапно забеспокоившись, что стала забывать родной язык. Что слишком сильно отдалилась от всего самого родного.

Тот усмехнулся, задержав на ней спокойный взгляд. Вот Невеяр почти совсем не изменился со времени их помолвки. Та же широкоплечая фигура, кулаки, что кувалды, и добрые серые глаза. Разве что из завоеводчиков заделался в купцы, да и то Алея догадывалась, что стезю он сменил только из-за неё. Не сиделось ему в родной Лурье, покуда наречённая уехала с исенбарским посольством.

– Нет, – успокоил молодую женщину Невеяр. – Твоя речь чиста.

Алея улыбнулась ему, но почти сразу опустила глаза под его взглядом. Слишком много непростых эмоций там смешалось – от затаённой надежды до непонимания. Она видела и его страсть, и желание. Уж в этом-то за десять лет жизни под крылом Барах-Дина Алея научилась разбираться. Но бывшая кхари не могла ответить взаимностью давнему жениху – ведь она не любила его и когда ей было пятнадцать. Теперь молодая женщина могла предложить Невеяру только дружбу, чего он отказывался и понимать, и принимать.

Алея отошла от него, пройдя вдоль борта хулки. Пролетели три недели их плавания, и почти сразу кхари поняла, что путешествие будет не из простых. Невеяр думал о ней, искал её. И нашёл десять лет спустя. Но он не отдавал себе отчёта, что та молоденькая несмелая Алея, которую он помнил, и встреченная им кхари – совершенно разные люди.

И Алея не знала, как показать купцу своё отношение, не обидев его. И можно ли, вообще, его не обидеть? Но видят боги, что сейчас ей совсем не нужны новые отношения. Она только отошла от разрыва с Барах-Дином, и новая кабала ей ни к чему.

– Не терпится ступить на твёрдую землю, – сказала она себе, с жадностью вглядываясь в обычную портовую толчею. Так всегда бывало, когда приплывал очередной торговый корабль.

Лурийцы тем временем сноровисто установили сходни, и на борт стал степенно подниматься илалийский писарь, чтобы подписать необходимые грамоты. Некоторое время Невеяр занимался с сановником, а моряки стали готовиться к разгрузке.

Алея с любопытством рассматривала виньяэльцев. Десять лет она была иноземкой в Исенбаре, так и не став там своей. И за это время ей редко попадались на глаза представители других народов. Если не считать посольств, свидетельницей которых она являлась по долгу службы.

Этот мир существенно отличался от Исенбарской империи. И, подумать только, ведь стоило потратить всего три недели, чтобы переплыть сравнительно небольшое море Торговцев, и оказаться здесь.

Внизу сновали хоть и загорелые, но гораздо более светлокожие люди, чем в Лардим-Азрае – столице империи. Конечно, в Виньяэлло встречалось множество рас со всех концов света. Ведь не зря же это море назвали морем Торговцев.

Внезапно что-то необычное привлекло внимание Алеи. Даже скорее из ряда вон выходящее. Среди снующих людей едва-едва брела девушка чуть моложе самой кхари. Она чудом держалась на ногах и, похоже, не отдавала себе отчёта в том, где находится. Её одежда была изорвана и на ней чётко просматривались следы крови. Эта несчастная явно побывала в какой-то переделке, и ей требовалась помощь.

Алея посмотрела в сторону Невеяра. Похоже, что он уже заканчивал с бумажной волокитой. Стоило поторопиться, чтобы помочь бедняжке. Что-то зацепило в ней беспощадную кхари, и не сразу стало понятно, что именно. Лишь спустя ещё пару мгновений Алея догадалась, что раненная девушка внизу тоже лурийка. Только им был свойственен столь красивый и правильный овал лица, да и глаза у неё, кажется, были такие же синие, как у самой Алеи.

В этот момент в порту появилась группа людей на лошадях. Они были ещё далеко и не видели ни лурийскую хулку, ни беглянку. В верности последнего предположения бывшая стражница императорского дворца уже не сомневалась, так же, как и в том, что конники гонятся за несчастной девушкой.

– Невеяр! – Алея указала на неё. – Смотри. Нужно помочь ей.

Кхари также указала и на всадников, подозрительно смахивающих на наёмников. Купец оценил всё одним взглядом. Многолетний опыт морской торговли привил ему множество навыков, да и прежняя служба завоеводчиком давала о себе знать.

Он первым спустился на пристань и стал проталкиваться к раненной лурийке. В этот момент силы окончательно покинули её, и девушка упала с самым несчастным выражением на лице. Сознание медленно, но верно покидало бедняжку, когда Невеяр подхватил её под локти и стал поднимать. Она, верно, приняла его за врага, так как незамедлительно задёргалась в его руках. Но все её потуги сейчас пересилил бы и котёнок – настолько она ослабела. К счастью, вскоре лурийка поняла, что вреда ей не желают и едва пролепетала:

– Помоги.

Чтобы тут же окончательно повиснуть на руках у купца. На беду, как раз в этот момент преследователи, прочёсывающие порт, обнаружили ее и надвинулись на лурийца.

– Отдай девчонку! – приказал один из головорезов.

Невеяр как стоял горой, так и не сдвинулся с места, не оробев ни жестом, ни взглядом. Истинный луриец – высокий, широкоплечий и упёртый.

– Она со мной, – твёрдо ответил он и с вызовом оглядел компанию наёмников.

Алея за это время успела вооружиться излюбленным оружием всех кхари – стальным копьём. Оружие это было тяжёлое, но в умелых руках смертельно опасное. Она покинула хулку почти сразу за Невеяром, чтобы подстраховать его, если будет такая необходимость. Теперь же ей показалось самое время сделать это, потому что несмотря на всю силу и уверенность купца, руки у него оказались заняты. Поэтому Алея встала с ним рядом – плечом к плечу. В руке она с удовольствием ощущала привычную тяжесть оружия, острое жало которого предостерегающе блеснуло на солнце.

– Тогда ты умрёшь! – крикнул другой наёмник и вытащил большой ятаган.

Видя назревающую заварушку, на пристань посыпались люди купца – все как на подбор сильные и статные, умеющие управляться не только со снастями, но и с мечами, которыми торговал хозяин.

– Или ты! – холодно предположила Алея и словила неодобрительный взгляд Невеяра.

Взгляд она проигнорировала – в этом-то и заключался корень всего недопонимания между ними. Затем направила копьё в сторону человека с ятаганом и тут же ощутила, как забурлила кровь в жилах в предчувствии настоящей схватки.

Моряки одновременно с ней ощетинились калёными лурийскими мечами, и наёмники поняли, что перевес не на их стороне.

– Мы ещё встретимся, – сплюнул первый молодчик и зло зыркнул на Алею и Невеяра.

– Ждём с нетерпением, – ответил купец, его глаза сверкнули ледяной сталью.

Наёмники нехотя ретировались. Взбаламученный народ на пристани стал успокаиваться. Невеяр понёс спасённую девушку на хулку, чтобы показать её корабельному доктору, в ведении которого было много целебных лурийских трав. Алея ещё долго смотрела в спину удаляющимся головорезам, запоминая лицо и походку каждого. Отчего-то у неё сложилось впечатление, что с этими людьми им ещё придётся встретиться.

***

Бесчувственную лурийку поместили в каюту Алеи. Туда же сразу пришёл лекарь Денер с мешочком снадобий, приготовленных им собственноручно. Кхари, как единственная женщина на корабле, осталась, чтобы помочь ему.

Первым делом они срезали с девушки одежду, почти превратившуюся в лохмотья. Из-за пояса посыпались и невесело застучали по полу несколько полновесных золотых. Мужчина и женщина удивлёнными взглядами проводили монеты, даже не подумав собрать их, и продолжили прерванное занятие. Затем обнаружился старинный медальон, который всерьёз заинтересовал Алею. Она положила его в свой поясной кошель.

Когда удалось избавиться от остатков одежды и осмотреть девушку, лекарь и его помощница увидели на её теле многочисленные синяки от побоев, на запястьях следы от верёвок и главное – нехорошую, воспалившуюся сквозную рану в левой икре.

Алея взялась омыть незнакомку, а Денер сразу же занялся ногой.

– Как бы не пришлось резать, – мрачно пробормотал лекарь.

Кхари проследила за его взглядом, не переставая орудовать чистым полотенцем пока стирала грязь и кровь с кожи беглянки. Действительно, рана выглядела очень плохо. Она почти почернела и набухла. Нога вплоть до середины бедра приняла некрасивый свекольный оттенок. Раненная лурийка горела в огне лихорадки, и не было ничего удивительного, что она упала на пристани.

– Кто-то поставил ей хорошую примочку сравнительно недавно, – заметил Денер. – Может, и получится спасти ногу, но надо торопиться.

Он принялся ковыряться в своём мешочке и велел принести кипяток для заваривания трав. А Алея заторопилась закончить с омовением, чтобы потом не мешать лекарю. И увидела следы мужской жестокости на внутренней стороне бёдер незнакомки. Похоже, что ей досталось ещё хуже, чем они могли представить.

– У тебя есть настойка асфетиды? – обратилась кхари к Денеру.

Тот на секунду отвлёкся и озабоченно посмотрел на Алею. Его помыслы сейчас явно были направлены в другую сторону.

– Конечно, нет! Мы на корабле, где плавают преимущественно мужчины. Зачем им противозачаточное средство?

Кхари на мгновение засомневалась, стоит ли указывать Денеру на «особые» обстоятельства бесчувственной девушки, но потом решила, что если он не полный простофиля, то вскоре и сам всё поймёт. В конце концов, он лекарь и ему должна быть свойственна деликатность, присущая профессии.

– Им ни к чему, а вот ей, похоже, пригодится, – Алея кивнула на незнакомку и достала из сундука свою чистую рубашку, чтобы хоть немного прикрыть наготу бедняжки.

Денер подошёл ближе и понял всё с одного взгляда.

– Я дам другую настойку – с противовоспалительным эффектом. То о чём ты просишь, скорее всего, убьёт её. Она слишком плоха сейчас. Подожди. Пусть немного оклемается, и сама решит, что делать. В любом случае предохраняться ей уже поздно.

Алея кивнула и взяла необходимое лекарство. На протяжении нескольких последующих часов они с Денером боролись за жизнь девушки, то и дело сменяя вытягивающие компрессы на икре. Ближе к ночи им стал заметен результат предпринимаемых действий: жар больной немного спал, так же, как и отёк. Нога приняла более здоровый цвет, а вот около раны скопилось уплотнение, которое вскоре прорвалось, выплеснув наружу гадкую зелёную массу.

– Ну вот и всё, – утирая пот со лба, заключил Денер. – Успели. Ещё немного и последствия оказались бы необратимы.

Алея кивнула и вышла из каюты на свежий воздух. Сама она очень устала. Ей было немного жаль, что так и не удалось сегодня окончательно сойти на берег. Однако спасение девушки было намного важнее и искренне радовало кхари. Хотя и породило несколько вопросов, на которые пока не нашлось ответов.

– Как она? – послышался вопрос Невеяра, которому по вполне понятным причинам не спалось.

– Жить будет, – Алея повернулась к купцу и бросила на него усталый взгляд.

– Нам придётся подождать, пока она не сможет сесть в седло, – предположил купец.

– Да, – согласилась молодая женщина. – Но не факт, что она последует за нами.

– Не думаю, что наёмники так просто оставят её в покое.

С этим утверждением Алея была склонна согласиться, но предпочла промолчать. Ей очень хотелось поговорить с незнакомкой с глазу на глаз, а для этого стоило подождать утра.

– Тебе теперь негде ночевать? – полуутвердительно спросил Невеяр.

Алея бросила на него хмурый взгляд. Уж не намерился ли он предложить ей место в своей каюте?

– Я переночую на палубе в гамаке, – сухо ответила она.

– Здесь будет холодно, – предупредил купец. – На палубе могу спать и я. А ты иди в мою каюту.

– Мне не привыкать, – упрямо не согласилась кхари.

– Разве в Исенбаре бывали холодные ночи? – не поверил Невеяр, начиная злиться.

– Нет. В Исенбаре все ночи выдавались очень жаркими, – с вызовом бросила Алея и заметила, как серые глаза купца превратились в две грозовые тучи. Но она не собиралась сдаваться. Она кхари.

Некоторое время Невеяр сверлил её взглядом и сжимал кулаки, не сходя с места. Алея отвечала ему заносчивым и непокорным взором и сохраняла независимый вид. Купец в бешенстве развернулся и ушёл, а кхари осталась, сразу после его ухода почувствовав сожаление. Ведь поначалу она не собиралась сводить разговор к этой болезненной для Невеяра теме, но так уж получилось, потому что он в очередной раз попытался верховодить ею, как это принято в Лурье. Будто она все ещё его невеста…

Алея устроилась в свободном гамаке и укрылась куском рогожи. До рассвета оставалось несколько часов, но сон не шёл к ней. Мысли всё возвращались к спасённой девушке. Кто она? Откуда у неё медальон? Судя по одежде, незнакомка отринула общепринятый в Лурье уклад так же, как и сама Алея. Кроме всего прочего, у раненной был дорожный мешок, где нашёлся разобранный лурийский лук, стрелы и походные принадлежности. К тому же это золото… Целое состояние по меркам такого городка, как Виньяэлло. Выходило, что девушка тоже служила наёмницей, и что-то она не поделила со своими товарищами. Например, медальон… За что они жестоко наказали её. Очень жестоко.

Постепенно ночная прохлада стала забираться под рогожу, и Алея невольно подумала про тёплую каюту Невеяра. В её собственной всё ещё находился Денер, который пока не рисковал отойти от подопечной. И о самом Невеяре молодая женщина тоже подумала… Не сказать, что он совсем ей не нравился. Скорее даже наоборот, но что-то не пускало её к нему. И этим чем-то была его склонность всё решать и за неё, и за себя. К тому же он мог бы дать ей чуть больше времени, чтобы разобраться в себе и своих чувствах.

На востоке забрезжил рассвет, а Алея так и не сомкнула глаз, провертевшись в ледяном гамаке. Что и говорить, а за последние десять лет кхари успела привыкнуть к тёплым ночам, ведь на Лардим-Азрай жаркой вечностью дышала Великая пустыня Кхеба.

Вскоре на палубе раздались первые шаги проснувшихся моряков, и Алея покинула своё неприветливое ложе. Она предпочла поскорее умыться, привести себя в порядок и вернуться в собственную каюту.

***

С порога она столкнулась взглядом со спасённой лурийкой. Та наградила кхари не самым дружелюбным взглядом, совершенно игнорируя тот факт, что лежит в её каюте и в её рубашке. И это не говоря о том, что только благодаря Алее эту девушку вообще заметили в толпе на пристани…

– Хорошо, что ты очнулась, – начала разговор молодая женщина. В конце концов, у незнакомки была масса причин для недовольства.

– Мой медальон у тебя? – резко спросила девушка.

– Не уверена, что он твой, – холодно заметила Алея.

В каюте повисло молчание, отдающее зимней вьюгой. Две пары почти одинаковых синих глаз скрестились и метали ледяные молнии.

Дверь скрипнула и вошёл Невеяр.

– Мне сообщили, что ты пришла в себя, – сказал он, словно не заметив кхари, отчего брови последней опасно сдвинулись.

Девушка перевела взор на купца и сразу же немного оттаяла. Кажется, в нём она узнала своего спасителя.

– Это тебя я должна благодарить за заступничество? – спросила она.

– Алею, – в сторону кхари последовал равнодушный кивок Невеяра, и немного смущённый, но всё ещё заносчивый, взгляд девушки.

– Меня зовут Тарина, – представилась она и опустила глаза. – Я ваша вечная должница.

– Я Невеяр, – назвался купец. – С Алеей ты уже познакомилась.

– Нет, мы только начали знакомство, – Тарина ещё раз глянула на хмурую Алею. – Наверное, я сильно помешала вам? Вы собирались сойти на берег.

– Нас никто не подгоняет. Кто долго ждал, у того всегда в запасе есть ещё немного времени. Верно?

Последний вопрос адресовался явно кхари. Она не думала, что уязвила его вчера так сильно.

– Невеяр, – Алея обратилась к нему как можно мягче, не желая продолжения пререканий, – может, узнаешь у Денера, как дела у Тарины и как скоро она сможет сесть на коня?

Купец оценил её попытку сгладить неловкость и покорно вышел из каюты. Женщины вновь остались только вдвоём.

– Предлагаю начать сначала, – великодушно предложила кхари. – Я Алея. Возвращаюсь в Лурью после длительного отсутствия.

– Я Тарина, – приняла правила игры девушка. – И в Лурью возвращаться не собираюсь. Я обозналась, или ты жила в Исенбаре последние несколько лет?

– Десять. Ты не обозналась, я служила кхари во дворце императора.

– А мне всё казалось это последствия горячки. Прими ещё раз мою благодарность, Алея.

Молодая женщина склонила голову, принимая слова Тарины.

– Твой медальон у меня, – сказала Алея. – Как он попал к тебе? Не уверена, что ты знаешь его истинную ценность и назначение.

– А ты знаешь? – не поверила Тарина.

– Немного. Это жреческая штучка. Ты не ответила, – кхари не дала сбить себя с толка.

– Это длинная история, – разом погрустнела Тарина.

– Как заметил Невеяр, мы никуда не торопимся, – кхари постаралась ободряюще улыбнуться. – И… если тебе нужна будет какая-то помощь, то ты скажи мне.

Алея не знала, как намекнуть на то, что знает о насилии, совершённом над Тариной. Но не проявить своего участия не могла. Однако девушка никак не отреагировала на предложение.

– Медальон не мой, – признала она. – Он принадлежит адептам Благодати, и я намерена отвезти его в их обитель.

– Как я поняла, наёмники несогласны с твоим решением?

– Они подонки! – Тарина дёрнулась на кровати, но тут же обмякла, и по её щеке скользнула непрошеная слеза.

– Может, расскажешь, что с тобой случилось?

– Я устала, – ответила девушка и обессилено закрыла глаза.

Алея кивнула и встала со скамьи.

– Тогда отдыхай, – сказала она и вышла на палубу.

Здесь людей существенно поубавилось – часть моряков отпустили в город, и кхари быстро отыскала широкоплечую спину Невеяра. Впрочем, тот и сам повернулся к ней, едва почувствовал её взгляд.

– Что сказал Денер? – первая спросила молодая женщина, остановившись в двух шагах от бывшего жениха.

– Ей очень повезло, что осталась живая и с ногой на месте. Пару дней проваляется в постели, а потом он обязуется поставить её на ноги, – отрапортовал купец со сложенными на груди руками. – А она что-нибудь рассказала?

– Я нашла у неё это, – Алея показала медальон – небольшое хрустальное солнце с золотыми лучами. – Это артефакт адептов Благодати. Тарина говорит, что хочет вернуть его к ним в обитель.

– Никогда не встречал подобных амулетов, – подивился Невеяр. – Откуда он у неё взялся?

– Она не сказала. Там какая-то тёмная история с наёмниками. Думаю, они где-то рядом – выжидают.

Мужчина и женщина немного помолчали, стоя на палубе и глядя куда угодно, только не друг на друга. Алея подумала, что представляла себе путь домой совсем не таким.

– Я хочу пройтись по городу, – предупредила кхари Невеяра.

И услышала в ответ:

– Будь осторожна.

Перед прогулкой Алея перекинулась парой слов с лекарем и зашла в каюту к Тарине. Девушка дремала, но едва скрипнула дверь – открыла глаза. Кхари присела к ней на кровать. Она не знала, как начать этот разговор, но её женское естество требовало принять участие в судьбе раненой лурийки. Поэтому, собравшись с духом, Алея сказала:

– Я знаю, какая участь тебя постигла в лапах наёмников.

Последовала неловкая пауза, во время которой Тарина съёжилась и опустила глаза. У Алеи всё внутри содрогалось от жалости и сострадания, но она понимала, что эту рану залечит только время.

– Я иду в город и могу принести лекарство, если оно тебе нужно, – продолжила речь кхари.

Девушка молча помотала головой. Возможно, она уже приняла меры, чтобы не понести от насильника. Алея не знала этого, но предпочла не допытываться. Она встала с кровати и направилась к выходу.

– Можешь сделать для меня кое-что другое? – послышались тихие слова Тарины.

– Конечно. Говори.

– Я снимала комнату в «Самородке Илалии». Название лучше, чем само местечко, – девушка сделала первую попытку улыбнуться. – Там остались мои вещи и деньги, заработанные на турнире по стрельбе. Не могла бы ты сходить за ними?

– Хорошо, – согласилась Алея. – Но, когда мы тебя переодевали, из твоего пояса высыпались золотые монеты.

– Выбрось их в море, – попросила Тарина и отвернулась к стене.

***

Медальон Алея предпочла вручить Невеяру, а не соваться с опасной реликвией в незнакомый город. Всё-таки несмотря на напряжённые отношения, кхари доверяла купцу и даже чувствовала к нему душевную теплоту. Как к брату. Который не брат и периодически невозможно бесит своими повадками.

Поэтому она с удовольствием спустилась по сходням и некоторое время привыкала стоять на твёрдой земле, как до этого приноравливалась к постоянной качке под ногами. Копьё кхари предпочла оставить на корабле, вместо него вооружившись двумя длинными кинжалами. С ними она чувствовала себя не менее уверенно, но гораздо более незаметно.

Алея впитывала в себя непривычные звуки и запахи и пыталась представить, что же почувствует в родной Лурье. В Златолучье, где преимущественно жила её семья, или на родовых серверных землях, где находился Сведар – город-крепость её воеводы-отца. Только сейчас кхари задумалась, как примет её родня, как отреагирует на столь долгое отсутствие? Но Алея очень хотела увидеть мать. И была готова рискнуть и ощутить на себе недовольство всех членов своей большой семьи, лишь бы вновь почувствовать ласку рук Ланиоки. У кхари не было сомнений, что мама давно простила её и с радостью примет блудную дочь.

Алея не переживала, если у неё не получится остаться в родном княжестве. Император Дин-Байсул щедро наградил её за десятилетнюю службу. Впору собственный терем строить. Но про это ей думать пока не хотелось.

Некоторое время она просто гуляла по Виньяэлло, разглядывая людей, дома и улицы. У лоточника она купила пряник, а затем стала искать нужный постоялый двор. Дорогу найти оказалось не так просто несмотря на её знание двух языков: лурийского и исенбарского. Первый был широко распространён на севере, а второй на юге и востоке.

В «Самородке Илалии» кхари назвалась подругой Тарины и быстро договорилась с хозяином о посещении её комнаты, вручив ему мелкую серебряную монету. Наёмница проплатила аренду на месяц вперёд, но она давно не появлялась, и это наталкивало владельца постоялого двора на нехорошие мысли. Алея подумала, что при таком пройдохе-хозяине будет удивительно, если деньги Тарины до сих пор ждут её в целости и сохранности.

И оказалась права, только чересчур оптимистична. Здесь явно что-то искали, и Алея догадывалась, что именно. Неизвестные даже полки со стен посрывали, перевернули кровать и выпотрошили шкаф. Порванные вещи валялись повсюду, причём их разрезали мечами или кинжалами. Что же это за ненависть такая? Окно оказалось выбито, и на полу хрустели осколки стекла. Понятное дело, что ни о каких деньгах тут речи не шло. Но больше всего Алею поразила надпись на стене, сделанная, судя по всему, кровью: ЖДИ БЕРСА, ШЛЮХА.

Глава 2. Исповедь наёмницы

Из постоялого двора молодая женщина предпочла ретироваться как можно скорее и не заметнее для хозяина. Лишнее внимание ей было ни к чему и отвечать за так называемый беспорядок в комнате Тарины кхари совсем не хотелось.

День клонился к вечеру, когда Алея направилась на пристань. Она всё ещё находилась под впечатлением от увиденного, поскольку слово «шлюха» ненавидела больше всего. «Лурийская шлюха» – говорили про неё в Исенбаре за глаза, но так, что иногда она всё же его слышала. Это сильно отравляло ей жизнь в императорском дворце, но тогда она считала, что их с Барах-Дином любовь стоит того. Оказалось, что особой любви между ними так и не случилось. И Алее понадобилось десять лет, чтобы понять это…

За грустными мыслями кхари не сразу заметила, что за ней следят. А потом всё произошло очень быстро. Кто-то подставил ей подножку, и молодая женщина на секунду потеряла равновесие. Другой человек её толкнул, а третий дёрнул в узкий проулок, заканчивающийся тупиком. Здесь собрались почти все те же люди, что гнались за Тариной. Путь назад оказался моментально отрезан, сомкнувшимися широкими спинами якобы простых обывателей. Алея поняла, что угодила в хитро расставленную ловушку, и расклад явно не в её пользу.

– Так, так, так… Кто тут у нас? – из-за спин товарищей вышел тот же самый наёмник, что вчера требовал у Невеяра отдать ему девчонку. – Какие люди, и, надо же, без своего внушительного копья!

Алея предпочла не отвечать на это издевательское высказывание. Гораздо больше кхари сейчас занимал громила, который одной рукой удерживал её запястья, а другой без разбора шарил по телу, совершенно не стесняясь при этом. Она могла бы легко вывернуться из этого захвата, но предпочла сделать вид, что совершенно обескуражена случившимся. Как же иначе? Их пятеро, не считая мужчин, охраняющих вход в проулок, а она одна. Впору испугаться.

– Нету, – ответил верзила на вопросительный взгляд главаря, и Алея похвалила себя, что догадалась выложить хрустальное солнце перед уходом с корабля.

Что же это за вещица, и зачем она нужна наёмникам? В любом случае участь молодой женщины была бы незавидна, если бы медальон сейчас находился при ней. И не факт, что эта участь отличалась в лучшую сторону от доли Тарины… Скорее в худшую. Теперь же у Алеи наметились варианты, и она стала ждать развития событий.

– Что-то в последнее время лурийские шлюхи совсем распоясались, – ядовито заметил первый наёмник, подходя вплотную к кхари, чем заслужил от неё острый, как наконечник копья, взгляд синих глаз. – Вас, наверное, перестали пороть в детстве? Иначе с чего вы, глупые бабы, решили, что можете носить штаны и размахивать оружием наравне с мужчинами?

Алея чувствовала запах из его рта и могла в подробностях рассмотреть лицо мужчины, противно кривящиеся уголки его губ и подбородок.

– Немудрено влезть в штаны и вооружиться, если эти мужчины способны всемером напасть на одну женщину, – не сдержалась кхари. – А один на один ты со мной встретиться побоялся?

– Шлюха! – зло выплюнул ей в лицо главарь и наградил чувствительным ударом под рёбра.

Алея на мгновение задохнулась и пообещала себе больше не провоцировать этого урода, но убить при первой же возможности. Когда в глазах прояснилось, лица перед ней были всё те же.

– Ну и что ты скажешь теперь? – нахально усмехнулся наёмник. – Знай своё место, глупая баба!

Его руки легли на грудь кхари и сильно сжали её. Алея сохранила отстранённый вид, будто стояла на лужайке, а не среди этих подонков. Она отдавала себе отчёт, в какой опасной ситуации оказалась. Ничто не помешает им изнасиловать её в этом закутке при желании, а желание у них явно присутствовало. Вечер плавно вступал в свои права, и, хотя людей на улице ещё полно, кто захочет связываться с громилами на входе? Кхари хорошо рассчитывала свои силы и понимала, что уложит максимум двоих, прежде чем третий двинет её головой о стену, а четвёртый ударит ногой в живот, когда она упадёт. И всё дело в узости этого места. Она просто не имела здесь пространства для манёвров. Может, у неё бы что-то и получилось, если бы удалось пробиться к тупику и прижаться к нему спиной. Но и загонять себя в ловушку ещё глубже Алея не горела желанием.

– Одно моё слово, и ты сейчас обслужишь всех моих людей по очереди, а они умеют выбивать бабскую дурь. Но я отложу это занятие на потом. А пока скажи своему капитану, что если он не отдаст нам девку и медальон, то к рассвету его корабль сгорит дотла.